Передача от 30 ноября. Работу ума не остановить, но от человека зависит, какими образами питается ум извне и из недр памяти. Абзац 158

Передача от 30 ноября

Работу ума не остановить, но от человека зависит, какими образами питается ум извне и из недр памяти. Абзац 158

Абзац 158-й:

Деятельность души хорошо сравнивается с мельничным жерновом, который от стремительного течения воды быстро вертится кругом. Он не может перестать крутиться, будучи движим водою. Но во власти приставника состоит – пшеницу ли молоть или жито, или куколь растирать. Так и ум наш, в течение настоящей жизни будучи приводимым в движение устремляющимися отовсюду потоками искушения, может быть праздным от смятения помыслов; а какие допускать или принимать в себя, это зависит от нашей воли и старательности. Если мы, как сказали, постоянно занимаемся размышлением о Священном Писании, память занимаем духовными предметами, питаем желание совершенства и надежду на будущее блаженство, то и происшедшие отсюда духовные помыслы обязательно заставляют ум заниматься теми предметами, о коих мы размышляли. Если же мы по беспечности или небрежности занимаемся пороками и праздными беседами или вдаемся в мирские и суетные заботы, то родившиеся от того помыслы, как какой-нибудь куколь, доставят нашему сердцу и работу вредную, по изречению Господа Спасителя: где будет сокровище дел наших или внимания нашего, там необходимо пребудет и сердце наше (Мф  6,   21).

Это общеизвестно, и все люди, знающие себя и читающие древних мудрецов, необязательно святых отцов, знают, что ум является естеством приснодвижимым, то есть всегда пребывающим в движении так, что работа ума прекратиться не может. Ум постоянно перебирает какие-то образы, воспоминания, мысли, желания, страсти, чувства, над чем-то размышляет, что-то сравнивает, о чем-то мечтает, кого-то осуждает. И остановить эту деятельность ума человек не в состоянии, его ум постоянно будет делать какую-то работу (по крайней мере, пока человек не спит).

Сердце может перестать что-то чувствовать, но ум не может прекратить работу, он постоянно какие-то мысли в голове гоняет. И остановить эту работу, запретить уму думать, принимать образы или вспоминать человек не может, не властен он над этим, ум все равно найдет себе работу, будет крутиться. Но от человека зависит, чем работа ума наполнена, в чем содержание тех образов, мыслей, надежд, устремлений, переживаний, воспоминаний, которые наполняют его сознание.

Если человек постоянно смотрит боевики, то, естественно, это и будет заполнять человека: кадры из этих фильмов, настроение главных героев, модели поведения, которые он там видит, переживания происходящих событий в свете того, что он видит, желание сделать так, как сделали в этих фильмах; расстройство от того, что не можешь сделать так, как сделали в этом фильме, мечты о том, что хорошо бы быть таким, чтобы сделать то-то и то-то, переживание картин мести или расправы, желание показать, что можешь сделать то же, желание явить те черты, те свойства души, которые есть в его любимых героях. Человек будет вести себя так же нагло, как победители в его фильмах, или будет чувствовать себя ущербным, прибитым, но мысленно мечтать и переживать, будто он способен жить так, как герои его фильмов. В любом случае вся его жизнь наполнена так или иначе аллюзиями, воспоминаниями, переживаниями, образами, словами, метафорами, традициями, которые он видит в тех фильмах, что смотрит, или в тех книгах, что читает; в тех роликах, которыми наполнено его свободное время.

На самом деле он так же может думать о еде, деньгах или славе, о почестях, власти, о злобе, о жене, детях, о чем угодно… Таким образом, все наполнение его внутреннего содержания, реакция на происходящие реальные события происходят в ключе тех пережитых, просмотренных, прочитанных, прочувствованных произведений, информационных потоков, картинок, которыми он наполнял себя в свободное от всего остального время.

Таким образом, от человека зависит, чем он наполняет среду своего ума. В обычное время, когда человек занят чем-то другим, в его голову само что-то лезет, ум что-то ворочает, вспоминает. Что именно является наполнением этих мыслей, зависит от двух вещей. Первое: то, что приходит в наше сознание, в наш ум извне. Это книги, которые мы читаем, новости и ролики, которые смотрим, разговоры, которые ведем или случайно слышим, та информация, что вошла в нас через тот или иной информационный канал.

Второе: то, что приходит в наше сознание изнутри. То, что мы извлекает из своей памяти, из пережитых событий, из забытых надежд, из мечты. Мы сами это извлекаем, чтобы этим усладиться (прежде пережитое; или надеемся в будущем пережить), мы же сами извлекаем нечто, чтобы помыслить то, что нам сейчас приятно. Как мы вечером будем пить приятный кофе у теплого камина или как через десять лет женимся на прекрасной девушке, которая будет обладать тем-то и тем-то… Это все то, что нам приятно. То есть наш ум наполнен тем, что туда приходит извне, и тем, что мы сами извлекаем из чего-то пережитого, из недр нашего сознания.

И то и другое в нашей воле. И то и другое мы сами делаем: либо слушаем, смотрим и читаем, либо извлекаем из недр нашей памяти. Но мы понимаем: то, что приходит извне, что мы смотрим, слышим, читаем, мы должны (если хотим, чтобы работа ума была правильной) наполнить положительным содержанием. То есть не смотреть то, что вредно, а смотреть полезное, не читать то, что вредно, а читать то, что полезно. Как говорит апостол Павел, только о том, что достославно, полезно, что есть воля Божья, что благочестиво и спасительно, и размышляйте (см. Флп. 4, 8). В нашем случае это было бы чтение хорошей классической художественной литературы, чтение духовной литературы, святых отцов, Священного Писания и ведение благочестивых бесед. Если бы только это входило в наше сознание, откуда бы было там взяться мирским разговорам и всему прочему?

Ну и то, что мы извлекаем изнутри... Мы извлекаем приятное, и сердце приходит в движение страстное. Обнаружение этой страсти показывает: то, что мы извлекаем из памяти, есть страстное; и лучше это не извлекать. Собственно, этому в первую очередь и учат святые отцы: наблюдать за тем, что вспыхивает в нашем сознании, в нашей памяти, в наших мечтах. Наблюдать страстность, порождаемую этими помыслами, этими образами, этими надеждами. И, наблюдая эту страстность, опознавать, что это страстно, что это плохо, и больше стараться не извлекать подобных переживаний, подобных помыслов, отгонять их от себя. Вот это искусство мысленной брани.

Если запретить себе смотреть и слушать плохое и наполнить извне свое сознание хорошим достаточно просто (надо просто перестроить свою жизнь), то научиться извлекать из памяти именно полезные помышления, мечты, надежды, помыслы и образы и отметать все то, что порождает страсти, очень трудное искусство. И этому нужно учиться.