Глава 28 - Анна. Часть 2. (Декабрь 2001; Брно)

Вернувшись в Вену, я заперся в кабинете и полностью посвятил себя писательству.

Снаружи снег начал мерцающий танец. Я отложил некоторые исследования, которые можно было провести только в Чешской Республике, прекрасно понимая, что если они не пройдут успешно, успех книги маловероятен. Я нанял в Праге отличных сотрудников для проведения личных собеседований, но им было нелегко найти информацию об отце и матери близнецов или Клаусе Поппе.
Это было примерно в середине декабря, когда я получил хорошие новости о том, что все материалы были собраны.
Есть ещё одна вещь, о которой я должен сообщить своим читателям. Готовясь к поездке, я по привычке попытался позвонить по номеру телефона Германа Фюра. Всё это время я так и не смог подключиться, но в этот день я услышал, как кто-то берёт трубку. Моим первым побуждением было повесить трубку, и я почти это сделал, но потом взял себя в руки, глубоко вздохнул и нарочито спокойным, ровным голосом спросил: «Это резиденция Германа Фюра? ».
Я почувствовал, что человек на другом конце провода на мгновение был озадачен. После паузы, длившейся несколько секунд, он повесил трубку.
После этого я звонил много раз, но так и не смог дозвониться снова.

Во второй половине декабря, во время рождественских праздников, я прибыл в Брно, бывшую столицу Королевства Моравия и второй по величине город Чешской Республики, в поисках истинной личности матери Йохана. На окраинах улиц и вдоль площади появились прилавки Рождественского рынка, каждый дом был украшен праздничными огнями, и город был оживлённым.
Я взял интервью у четырёх человек в этом регионе - услышав о методах госпожи Хаусеровой, я решил разместить объявление о пропавших без вести в газете, на этот раз включив в него фоторобот беременной женщины, которую оставил Бонапарта. Это привело к тому, что к нам обратились более двадцати человек. Однако только четверо из них располагали информацией, которая обладала каким-либо потенциалом.
Я снял комнату в международном отеле Брно и побеседовал с ними по очереди. Первой была Мари Каванова, 68 лет. Она управляет пансионом для студенток Университета Брно.

- Как давно вы основали этот пансион?
«Прошло уже более 30 лет. Мой муж заболел, и мы начали заниматься этим ради средств к существованию. Присутствие других людей в доме было не так уж плохо, потому что дом довольно просторный».
- Значит, вы помогли женщине, которая была похожа на ту, что на рисунке?
«Да, я не сомневаюсь, что это она. Она была здесь с тех пор, как мы открыли пансион... Вероятно, около 1974 года, так что сейчас, я думаю, ей должно быть почти 50? ».
- Вы помните её имя?
«По какой-то причине я не могу его вспомнить... Анна... это было что-то вроде Анны. Ну, в доме было так много людей, которые приходили и уходили, и не похоже, что кто-то из них оставался на связи после этого».
- Какой она была?
«Она была красивой женщиной. Её оценки были отличными, но она не могла решить, остаться ли в школе или стать учительницей. Она была очень серьёзной девушкой, из тех, кто учился вдвое усерднее всех остальных».
- Откуда она была родом?
«Я не помню. Большинство девушек были из сельских районов Моравии. Когда я случайно наткнулась на эту фотографию (она показала мне фотографию), единственная причина, по которой я вспомнил её, была связана с незабываемым событием, которое произошло тогда. Этот снимок сделал мой муж. Из-за своей болезни он увлёкся фотографией в качестве хобби, поэтому, когда она впервые приехала в наш пансион, он был в восторге, потому что она была такой красивой девочкой. Он умер, когда она ходила в школу. Этот человек был таким бестолковым. Несмотря на свою болезнь, он всё ещё питал слабость к красивым девочкам. Но фото, безусловно, оказалось полезным».
- В каком смысле?
«Когда она приближалась к выпуску, она всё ещё беспокоилась о том, какую карьеру выбрать, поэтому отправилась в путешествие. Она путешествовала по всему миру, от Праги до Богемии. Когда она не вернулась спустя два месяца, я навела справки в университете. Но они сказали, что у них нет такой ученицы. Это было странно. Поэтому я попыталась связаться с её родителями, но также не смогла этого сделать. Так что я, наконец, позвонила в полицию».
- Что сделала полиция?
«Они незамедлительно приехали. Детектив. Он сразу же начал поиски. Он сказал, что в университете ошиблись, и она точно была зачислена. Он спросил, есть ли у меня её фотографии, поэтому я отдала им всё, что сделал мой муж, включая негативы. Это настоящая удача, что у меня даже осталась одна фотография... если подумать, то ни одна из других фотографий так и не была возвращена. Но на самом деле детектив был приятным, и он приходил каждый день с подробностями того, что узнал об её деле. Мы очень хорошо ладили. Когда я не могла заснуть, он рассказал мне о хорошем средстве, приготовленном из натуральных ингредиентов, которые пьют, растворив в чёрном чае... Как бы то ни было, однажды детектив сказал, что её нашли счастливо живущей с мужчиной, которого она встретила в Праге, и через некоторое время я больше о ней не думала. Я даже не помнила её имени до этого момента».
- Вы помните имя детектива?
«Нет... Только то, что он носил очки и у него был большой нос».

Мисс Каванова показала мне старую фотографию. На фотографии была изображена женщина с сияющими светлыми волосами и голубыми глазами, выражение её лица было полно надежды. Она была прекрасна. И она была точной копией женщины с рисунка.

Вторым человеком была Яна Кубелкова, 50 лет. Она работает вокалисткой в клубе.

- Пожалуйста, расскажите мне о последовательности событий, благодаря которым вы с ней познакомились.
«Последовательность событий… какие красивые слова! Это было, по меньшей мере, 25 лет назад. Я работала вокалисткой в ночном клубе... из тех, что часто посещают партийные чиновники. Ей тогда было не больше 20 лет, и как профессионал я была удивлена тем, как умело она пела, хотя она была студенткой и для неё это была всего лишь подработка. Обычно она начинала прямо передо мной».

- Как её звали?
«Я просто называла её Анной. Я никогда не знала её фамилии. Просто там всё так и было».
- Она действительно так хорошо пела?
«У неё был необыкновенный голос, и она была талантливой певицей. Кроме того, она могла подражать любому женскому голосу. Конечно, она могла бы сыграть всех известных певиц из Чехии и Восточной Европы, но её Диана Росс, Долли Партон, Джони Митчелл и Карен Карпентер были в точности как настоящие... На самом деле, я у неё в долгу. Я по-прежнему жива благодаря этому особому таланту».
- Он спас вам жизнь?
«Ну, по правде говоря, я была антиправительственной активисткой. Меня раздражало, когда правительство запрещало продажу пластинок с Запада или тех, которые считались слишком американскими. Однажды я тайно выскользнула из клуба после того, как мне приказали помочь одному активисту сбежать из города. Но за мной наблюдали. Полиция нагрянула в мою гримёрку. Но Анна, подражая моему голосу, сказала, что переодевается, и ответила на их вопросы через дверь. Благодаря этому у меня было надёжное алиби, и я была спасена».
- Анна тоже была активисткой?
«Всё было не так. Однажды, когда она была моложе, она сбежала из дома с подругой и попыталась нелегально пересечь границу, чтобы увидеть свободную страну, но это не было похоже на идеологию. Я посмеялся над мыслью, что она бывшая заключённая, но когда она навестила меня некоторое время спустя, всё было по-другому. Её кто-то преследовал».
- Её преследовали?
«Да, я думаю, это было через два или три года после того, как она перестала работать вокалисткой, чтобы сосредоточиться на учёбе в колледже. Она пришла в мою гримёрку, надеясь, что я смогу представить её кому-нибудь из организации[1], может быть, даже одной из больших шишек. Она сказала, что попала в какую-то беду и её преследуют. Я хотел отвезти её к себе домой, чтобы она могла рассказать мне всю ситуацию, но она сказала, что ей скоро нужно идти, чтобы забрать ребёнка, которого она оставила с кем-то. Поэтому, поскольку я хотела вернуть ей свой долг, я сказал, что познакомлю её с кем-нибудь».
- Что же произошло, она вам рассказала?
«Ну, мне это показалось очень странным. Когда я назвала её Анной, она сказала мне, что это просто псевдоним для её работы на полставки. Потом она сказала мне, что её настоящее имя Марушка... Ах, это бедное дитя, хотя она и зависела от меня, я думаю, что она, должно быть, боялась доверять мне. Но я по-прежнему удивляюсь, почему она хотела скрыть своё имя».
В конце интервью я показал ей фотографию, которую позаимствовал у госпожи Кавановой. Она внимательно рассмотрела её, а затем решительно заявила: «Это она, без сомнения».

Третьим лицом был человек, который страстно желал остаться неизвестным, поэтому здесь он будет обозначен как Антонин Когоут. В свои средние годы, с несколько пухлым телосложением, склонным к ожирению, он проработал в «Университете Брно» более 30 лет.

- Женщина, которую я ищу, определённо была зачислена в «Университет Брно», но даже в этом случае администрация упорно отрицает, что такой человек когда-либо был в их записях. Каком будет ваш вывод?
«Это не моя вина. Вот почему я пришёл сюда, чтобы поговорить с вами. Это было более 20 лет назад, но я уверен, что она была зачислена в качестве студентки. Биология... Да, я думаю, она изучала генетику. Монастырь Менделя находится в этом городе, так что университет является самым продвинутым в этой дисциплине в Восточной части Европы. Помимо всего прочего, у неё были исключительно хорошие оценки, и её консультирующий профессор убедил её остаться в университете. По словам её советника, она обладала вдвое большим талантом и всё равно работала вдвое усерднее, чем кто-либо другой. Однако она так и не окончила университет».
- Она так и не окончила университет?
«Это верно, но хотя она на самом деле не окончила университет, она завершила всё, кроме церемонии вручения дипломов. Было указание уничтожить все её документы непосредственно перед выпуском и убрать её имя из реестра».
- Вы хотите сказать, что её исключили? Был ли какой-то скандал?

«Как я понял, она больше занималась исследованиями, которые касались государственных тайн, поэтому они приказали уничтожить её личную информацию. Поскольку она была блестящей студенткой... университет, несомненно, должен был отчитаться перед правительством через Партию. А потом правительство, вероятно, завербовало её в какой-нибудь исследовательский институт. Затем, десятилетия спустя, когда она выйдет на пенсию, её имя внезапно появится в реестре выпускников. Может быть, даже в качестве выпускницы своего класса. Такие вещи случаются постоянно».
- Тем не менее, можно предположить, что к настоящему времени кто-то наверняка вспомнит об этом исключительном студенте или даже будет утверждать, что он им является.
«Ну, с такими людьми так обращались во времена Коммунистической партии, и часто их записи уничтожались. Это было похоже на мир, в котором было запрещено вспоминать. Если воспоминания не возвращаются, они теряются. И естественно, рано или поздно они полностью забываются. Но прямо сейчас в Брно есть близкие ей люди, которые помнят её, и если они хранили молчание, мы должны предположить, что это по другой причине».
- По другой причине?
«Да, что-то вроде гуманных соображений или из-за дружбы, что-то в этом роде. Или, может быть, они не хотят, чтобы она общалась с прессой».
- Действительно. Кстати, вы помните её имя?
«Нет... Я не могу его вспомнить. Лицо, которое я помню, - она была исключительно красивой девушкой. В точности как на рисунке».

Четвёртый человек могла быть самым близким для Анны. Хана Арнетова, 49 лет, говорит, что жила с Анной, хотя это было совсем недолго в 1974 году.

- Пожалуйста, расскажите мне историю о том, как вы познакомились.
«Мы оба приехали в Прагу в гости. Я была начинающей актрисой, а она студенткой колледжа. Мой родной город здесь, в Брно, и она училась в университете в Брно. Мы случайно встретились в дешёвом отеле, где останавливалось много студентов, и мы просто по-настоящему поладили. Потом мы поняли, что оба планируем остаться в Праге на некоторое время, поэтому решили снять комнату вместе, чтобы разделить расходы».
- Значит, вы были соседями по комнате.
«Это так. Она совсем не беспокоила меня. Её отец был школьным учителем и был очень строгим. В университете она проводила всё свое время в лаборатории, полной парней, и всё же она сказала, что у неё нет парня. Даже несмотря на то, что она была такой хорошенькой девушкой».
- Значит, у неё никогда не было возлюбленного?
«Ну, после того, как мы прожили вместе месяц, она нашла одного. Она сказала, что он тоже в отпуске. Но всё больше и больше она отказывалась покидать Прагу».
- Она ещё что-нибудь говорила о своём парне?
«Я слышала, что он был чехом немецкого происхождения, из Богемии. Я думаю, что она сама была наполовину чешкой, наполовину немкой. Они собирались пожениться и были безумно влюблены друг в друга».
- Вы не знаете, они когда-нибудь были женаты?
«Так... примерно через полтора месяца она уехала из Праги со своим парнем. Я больше никогда её не видела».
- Почему они уехали из Праги?
«Я не знаю. Я надеюсь, что они сбежали».
- Разве вы не говорили на личные темы?
«Нет, она рассказала мне довольно много. У Виеры был действительно трагический опыт».
- Виера?
«Да, её звали Виера Серна. Разве это не та, кого вы искали? Она выглядела точно так же, как на рисунке в газете».
- Извините, пожалуйста, продолжайте то, что вы говорили. Что это была за травма?
«У Виеры была сестра-близнец. Но во время беременности её матери врач вынес заключение, что она может выносить только одного из близнецов до срока. Так родилась Виера, а её сестра умерла. Так что Виера никогда не знала свою младшую сестру. Нет, как она рассказывала, она узнала о своей сестре ещё в утробе матери... Но когда она родилась, её мать была глубоко уязвлена смертью своего близнеца и всегда сравнивала Виеру с её младшей сестрой. Виера есть Виера, но в детстве она жила со страхом, что сама могла убить свою сестру в утробе матери, и думала, что мать ненавидит её за это. Она всегда говорила что-то вроде: «Я должна учиться за свою сестру» или «Я должна быть счастлива вместо своей сестры». Я думаю, она чувствовала, что должна делать вдвое больше, чтобы прожить свою жизнь за двоих».
- Вы когда-нибудь встречался с её парнем?

«Однажды он пришёл в комнату. Он был красивым мужчиной. У него было очень серьёзное лицо, и он произвёл на меня впечатление человека, который отдал бы свою жизнь, чтобы сделать Виеру счастливой. Я думаю, что их отношения были действительно искренними».
- Разве он не был солдатом?
«Солдатом? Хм, он был одет в гражданскую одежду... Я действительно не могла определить его род занятий, глядя на него».
- У вас есть ещё какая-нибудь информация о погибшей сестре-близнеце?
«Ну... как только вы это услышите, вы подумаете, что она была сумасшедшей женщиной, но она определённо её не являлась... но иногда у Виеры возникало заблуждение, что её сестра-близнец на самом деле всё ещё где-то жива. Она сказала, что её мать дала имя умершему ребенку. Имя близнеца, который не родился, было Анна... ».

Было бы самонадеянно комментировать людей, которые появились в этой главе, и я не собираюсь вставлять свои мнения и выводы, потому что я верю, что каждый из них говорил правду.
Тем не менее, у меня такое чувство, что в рассказе мистера Когоута можно найти ключ к разгадке. Если нашлось мало людей, которые помнят мать близнецов, возможно, это не потому, что они хотят скрыть что-то из прошлого, а скорее, их молчание направлено на сохранение тайны настоящего.

[1] Прим. пер.: Я уверен, что это относится к антиправительственной группировке Яны, а не к мафии.