Объекты террора и исполнение терактов в Европейской России в начале XX в.

«Цель боевой организации заключается в борьбе с существующим строем посредством устранения тех представителей его, которые будут признаны наиболее преступными и опасными врагами свободы…». Именно так звучит первый пункт устава БО эсеров. «Врагами свободы» являлись министры, царские сановники и представители императорской семьи.

С 1901 по 1911 гг. - за все время своего существования - БО совершила четыре удавшихся террористических акта: против министра внутренних дел Д.С. Сипягина, уфимского губернатора Н.М. Богдановича, министра внутренних дел В.К. Плеве и великого князя Сергея Александровича.

В двух случаях осуществленные БО террористические акты не достигли своей цели - лица, по которым были нанесены удары, остались живы. Такими неудавшимися выступлениями были попытки убийства харьковского губернатора князя И.М. Оболенского и московского генерал-губернатора Ф.В. Дубасова.

БО ПСР также разрабатывала порядка трех десятков планов покушений на высокопоставленных представителей правящей бюрократии и на самого императора. Однако эти, находившиеся на различных стадиях и уровнях воплощения проекты, по тем или иным причинам не были осуществлены. В истории технической деятельности БО, как говорилось ранее, выделяют два периода или «эпохи» - «пистолетная» и «динамитная».

«Пистолетная эпоха» связана с начальным периодом деятельности БО ПСР, а именно с 1901-1903 гг., когда у «руля» находился Г.А. Гершуни. В этот период были совершены террористические акты против Д.С. Сипягина, Н.М. Богдановича, а также неудавшиеся попытки против князя И.М.Оболенского (исполнитель, рабочий Фома Кочура только слегка ранил князя), обер-прокурора Синода К.П. Победоносцева и петербургского генерал-губернатора Н.В. Клейгельса (теракты не были осуществлены из-за нерешительности исполнителей).

«Динамитная эпоха» начинается, когда главой Боевой организации становится Е.Ф. Азеф. Идеи о внедрении динамита в террористическую деятельность высказывал еще Гершуни, но возможности доставки динамита в Россию не было. Азеф, принявший на себя “иго” руководства БО, весьма рьяно принялся за работу. Он вплотную занялся вопросом о динамитной технике и пришел к успешным результатам.

Первые динамитные мастерские были созданы перед делом Плеве в 1903-1904 гг. Возникли они сначала за границей. Первые опыты были проведены неподалеку от Женевы. Динамитной техникой тогда ведали А.Д. Покотилов, Б.Г. Билит и Д.В. Бриллиант. Для снарядов использовалась гремучая ртуть. Изготовленные бомбы бросались в уединенном месте в тачку, в которой сидела собака. Вначале опыты дали недостаточный результат - действие гремучей ртути было сильное, но оно распространялось на очень ограниченное расстояние. Были случаи неудачного создания мастерских. Например, мастерская все в той же Женеве, потерпела неудачу. В ней произошел взрыв. В.М. Чернов констатировал, что “без преувеличения можно сказать, что разрешение вопроса о новой динамитной технике принадлежало Азефу. Он за это дело взялся, он довел его до конца, он имел всегда в нем решающий голос”. Азеф выбирал место для устройства мастерских, принимал или отвергал разные предложения, фактически руководил и самими работами. Первые удачные опыты были произведены в Бретани непосредственно на квартире Азефа.

Как уже говорилось выше, БО смогла провести только четыре успешных террористических акта.

Первым «казненным», а именно так называлась проводимая акция - «казнь», а не убийство или теракт, стал министр внутренних дел Д.С. Сипягин. Для выполнения данного «мероприятия» Гершуни нашел прекрасного исполнителя, им стал юноша Степан Валерианович Балмашев, бывший студент Киевского университета. Балмашев вступил в «Боевую Организацию» под влиянием бесед с Брешко-Брешковской и Гершуни. Попав в руки Гершуни, он уже через несколько месяцев соответствующей обработки последним был подготовлен на какое угодно политическое убийство. В конце марта Балмашев и проживавший с ним Гершуни в Выборге уточнили все детали операции. Последние дни перед выступлением Балмашев также провел в Финляндии.

Вначале покушение было назначено на 25 или 26 марта, затем его перенесли на 2 апреля 1902 г. Балмашев поехал в Петербург, причем револьвером и отравленными пулями к нему снабдил его Крафт. Вот как описывает это событие А.С. Спиридович: «2 Апреля 1902 года, в час дня, Балмашев, одетый в адъютантскую форму, приехал в Петроград в Мариинский дворец, где должен был находиться в Комитете Министров егермейстер Сипягин, и узнав, что министр еще не прибыл туда, заявил швейцару, что, имея поручение к министру, он приедет еще раз. Через несколько минут Балмашев вернулся, а почти вслед за ним вошел и министр. Балмашев подошел к последнему и со словами, что привез пакет с бумагами от Великого Князя Сергея Александровича, произвел в егермейстера Сипягина два выстрела, коими причинил смертельные раны, от которых министр через час скончался».После совершенного группою Гершуни убийства, Центральный Комитет партии признал «Боевую Организацию» своим партийным органом и передал ее «диктатору» - Гершуни заведывание всей террористической работой.

Гершуни планировал покушения на назначенного на пост Плеве.Успешно удалось завершить теракт против Н.М. Богдановича, который был застрелен эсеров Егором Дулебовым, которое считается одним из самых туманных в истории эсеровского террора. По поводу этого покушения у исследователя Р.А. Городницкого была высказана версия, о том данный акт был просто «записан в актив БО». Эта версия была выдвинута после анализа архивных источников, которых очень мало и показаний членов БО. Документы Департамента полиции лишь в общих чертах рисуют нам картину произошедшего: «…когда губернатор, гуляя по городскому парку, повернул в отдаленную аллею, “его быстро нагнал сзади неизвестный злоумышленник, произвел в спину два выстрела из револьвера, после которых губернатор упал на бок”». Б.И. Николаевский излагает организацию этого покушения более подробно. Согласно его версии, Гершуни, приехав в Уфу, узнал, что местные эсеры во главе с В.В. Леоновичем провели все подготовительные мероприятия и нашли двух исполнителей - Дулебова и ”Апостола”; далее Гершуни санкционировал их план, и двое террористов, удачно расстреляв Богдановича, скрылись. Далее Городницкий приводит ряд свидетельств членов БО эсеров. В первую очередь это мемуары Б.В. Савинкова, где указывается что убийство было совершено одним Дулебовым. Савинков работал с Дулебовым в 1904-1905 годах при подготовке покушения на Плеве. В своих мемуарах он приводит краткую биографическую справку и единственный документ, сохранившийся после Дулебова - его письмо перед убийством.Возможно, что в «запасе» был боевик, который в случае неудачи мог «помочь», но единственным и непосредственным исполнителем террористического акта следует считать Дулебова. Далее Городницкий приводит свидетельства Мельникова, которые выявляют действительную роль Гершуни в этом деле. Оказывается, что в Уфе Гершуни в день покушения на Богдановича не был. Мельников, чьим фактологическим свидетельствам мы полностью доверяем, вспоминает, что по дороге на каторгу в 1906 г. Гершуни, проезжая через Уфу, поделился с Е.С.Созоновым следующим сообщением: “В Уфу я приехал на другой день после убийства. Вот перетрусили-то они, должно быть!”. Под словом «они» имелись в виду уфимские эсеры, которые с тревогой ожидали одобрения своих действий руководителем БО. Следовательно, Гершуни санкционировал теракт уже после его совершения. «Получилось, что Гершуни явился уже на приготовленное и осуществленное предприятие, и просто записал его в актив БО».

На пике своей деятельности в 1903-1906 гг., когда главой БО стал Е.Ф. Азеф, «капитан корабля», как называл его Савинков, террор встал на профессиональные рельсы. То есть, можно опять вернуться к «стилю руководства» Азефа, говорить о том, как велась работа, слежка и т.д., но об этом говорилось в прошлом параграфе. В данном параграфе наша задача осветить, как данный «стиль» отразился на результатах деятельности.

Первым успешным актом стала «казнь» новоиспеченного министра внутренних дел В.К. Плеве, он был назначен на пост министра, после убийства Д.С. Сипягина. Организацией покушения на Плеве занимался Савинков, деятельность его группы курировал Азеф. На Плеве проводилось несколько покушений. Первое из них произошло 18 марта 1904 года. Для этого по пути маршрута стояло несколько боевиков, которые были готовы к любым изменениям маршрута министра. Но оно сорвалось, как писал Спиридович: «Выполнению задуманного злоумышления помешала бдительность чинов охраны. Боевик, стоявший на углу Пантелеймоновской улицы, заметил за собою наблюдение охраны и из боязни ареста скрылся со своего места; за ним ушел Покотилов, Сазонов же не видел проехавшего министра». Скрывшимся террористом был один из исполнителей Боришанский. Сведения, Спиридовича, подтверждаются информацией, полученной из анализа воспоминаний Савинкова: «В ту же минуту в воротах сада я увидел Покотилова. Он был бледен и быстро направлялся ко мне. В карманах его шубы ясно обозначались бомбы. Он подошел к моей скамье и тяжело опустился на нее.

Ничего не вышло: Боришанский убежал.

Кто убежал?

Боришанский.

Не может этого быть.

Я видел сам: убежал…»

После неудачного покушения группа разъехалась из Петербурга. В Двинске, куда уехал Покотилов, было принято, как пишет Савинков «наихудшее»: Каляев, Савинков и Швейцер остались в Киеве, а Боришанский и Покотилов отправились в Петербург, чтобы убить Плеве. План террористов на Плеве состоял в следующем, вот как описывает его Савинков: «Их план состоял в следующем: в четверг, 25 марта, и в четверг, 1 апреля, - день, когда Плеве ездил к царю, - они должны были утром, в 11.30, выйти с бомбами навстречу министру, от Зимнего дворца по набережным Невы и Фонтанки к зданию департамента полиции. 24 марта Покотилов приготовил две бомбы и 25-го он и Боришанский вышли от Зимнего навстречу Плеве, но Плеве не встретили. Покотилов вынул из бомб запалы и уехал из Петербурга в Двинск». Покушение 1 апреля также не удалось, так как ночью 31марта заряжая снаряды от взрыва погиб Покотилов, вдобавок был потерян основной запас динамита.Несмотря на панику, возникшую в БО после этого случая Азеф сумел вдохнуть мужество в растерявшихся боевиков. Вплоть до 15 июля за министром велось активное наблюдение «…Дулебов и Каляев постоянно встречали на улице Плеве. Они до тонкости изучили внешний вид его выездов и могли отличить его карету за сто шагов».

«15 Июля утром боевики съехались в Петроград; прибыли - по Николаевской железной дороге Сазонов, по Варшавской, порознь, Каляев, Сикорский и неизвестный. Сазонов был в форме железнодорожного служащего, Каляев одет швейцаром, двое остальных в черных накидках морского образца. Дулебов, одетый извозчиком, на своей лошади заехал за Швейцером, который и развез бомбы по установленным местам и роздал их метальщикам, после чего все они и Савинков собрались в сквере у церкви Покрова, что в конце Садовой улицы». Около 10 часов, на Измайловском проспекте, Сазонов, увидел следовавшего в карете министра, сошел с тротуара и бросил в карету бомбу. От последовавшего взрыва министр был убит, Сазонов тяжело ранен. Прочие боевики скрылись и из них был арестован только Сикорский.

Еще одной успешной казнью стало убийство великого князя Сергея Александровича, совершенное Иваном Каляевым, прозванного эсерами «поэтом». На великого князя, как и на Плеве было совершено несколько покушений. Первое не удалось, по той причине, что Каляев не бросил бомбу, увидев в карете детей, за это А. Камю назвал его «разборчивым» террористом. 4 февраля 1905 года Ивана Платоновича ждал успех: «Около 12-ти часов дня, Каляев, одетый простолюдином, в поддевку, и имея бомбу в узелке в платке, направился в Кремль, где и стал поджидать проезда Великого Князя. Около 2-х часов 30 минут он, увидя приближавшуюся от дворца к Никольским воротам карету Великого Князя, подошел к ней и бросил в карету бомбу. Великий Князь был убит…».

Возникает вопрос, почему не все террористические акты имели успех? Причины были различного характера. Неудачи, происходившие в начальный период деятельности БО ПСР, больше связаны с плохим подбором кадров, осуществляемый Гершуни, так в партии оказался Фома Качура и супруги Григорьевы, а в поздний период это связано с провокаторской деятельностью Азефа, были сорваны ряд террористических актов, например покушение на Николая II, министра внутренних дел П.Н. Дурново, для того, чтобы скрыть «двойную игру» руководителя БО.

Благодаря четко структурированной, профессиональной организации террористической деятельности, акты, совершаемые БО ПСР оказывали огромное деморализующее воздействие на правящий режим. Профессиональный отбор людей, внедрение новых технических средств (активное применение динамита, бомбы которые изготовлялись «кустарным» способом), благодаря выдающимся организаторским способностям Е.Ф. Азефа и Г.А. Гершуни, оказали решающее значение на успех БО. Разоблачение Азефа как агента охранки, привело к дезорганизации, падение значения террора, сокращению желающих вступить на «путь террора», падению мотивации и ухода из боевой деятельности многих видных боевиков, все это привело к последующей ликвидации БО ПСР.