Дракон ужасен: внутренняя феминностьи реальная женщина

Древние греки считали Эроса самым старым и одновременносамым юным из богов, который находится у истоков всего сущего и в то же времявсегда оказывается непредсказуемым и вездесущим. Когда Эрос подавлен и загнанв подполье, он приходит в ярость и становится неистовым и жестоким. Свободныйже Эрос, которому никто не мешает, возводит соборы и пишет симфонии. Мыслишком сузили сферу влияния этого бога, сведя ее только к сексуальнымотношениям. Разумеется, Эрос присутствует в сексуальности, но на наши поступкиоказывают влияние силы гораздо более глубокие, чем секс, более длительные, чемлюбовь, и более таинственные, чем влюбленность.

Наверное, именно в поэзии лучше всего выражается то, что Блейкназвал "очертаниями желаний"²⁷. И, пожалуй, ни один изсовременных поэтов не трогает нас так глубоко, как Райнер Мария Рильке. Втретьей "Дуинской элегии" Рильке описывает мрак, существующий в душемужчины, используя образ "бога рек кровавых, несущего тайную вину":

...Он им предавался. Любил их.
Внутренний мир свой любил, сокровенные дебри,
Девственный лес, где среди бурелома немого
Сердце его зеленело. Любил. Покидал, отправлялся
По своим же корням к могучим истокам,
Где крохотное рожденье его пережито уже.²⁷

Blake W. A Question Answered // Norton Anthology of Poetry. P. 50

 

В древнюю кровь он, влюбленный, нырял, погружался
В бездну, где жуть залегла, пожравшая предков. Любое
Страшилище знало его и встречало, приветливо щурясь.
Да, жуть улыбалась. И редко
Улыбалась так нежно ты, мать! Как он мог
Не любить ее, если она улыбалась. Он прежде,
Чем тебя, полюбил ее, ибо, когда его ты носила,
Она растворилась уже во влаге, где плавал зародыш.

Ведь мы - не цветы. Не одним-единственным годом
Нам любить суждено. Набухают, когда мы полюбим,
Незапамятным соком запястья...²⁸

(Перевод В. Микушевича)

Рильке Р. М. Часослов: Стихотворения. Харьков; М.: ФОЛИО, АСТ, 2000. С.307-308.

 

Мужчина смотрит на свою возлюбленную, но может ли онапривлечь его только своей внешностью? Позади нее незримо присутствует егозаботливая мать, которая уменьшает риск "опасной спальни". При этомона выступает в качестве посредника для глубинной связи с предыдущимипоколениями предков. Мужчина ощущает "пустоту ограничений", "сокровенныедебри" и "девственный лес". Он знает, что там, в глубине, гдесуществует "бездна, где жуть залегла, пожравшая предков", нечто ждетего и улыбается ему.

Эта первая встреча вечно живет в мужской душе, наполненнойстрахом и нежностью. И, когда мы любим, в наших жилах бурлят вечные соки жизни.Возлюбленная вызывает в мужчине весь этот страх и эту нежность, но не толькоих. Рильке интуитивно уловил то, что описал Юнг: жизнь происходит одновременнона трех уровнях - сознания, личного бессознательного и архетипического, иликоллективного, бессознательного. Мы придаем особое значение своему "статусу"сознательного существа, может быть, потому, что сознание, которое нам оченьнелегко досталось, позволяет познать неизвестное. Но центр сознания,Эго, представляет собой тонкий слой на поверхности безграничного океана бессознательного. Все мы начинаем это интуитивно понимать илиощущать в процессе сна или подвергаясь воздействию неуправляемой энергии заряженных комплексов. Но мы редко придаем должное значение тому, что происходитвнутри нас, полагая: то, чего мы не знаем, не причинит нам боли. Здесь стоитповториться: то, чего мы не знаем, начинает нами управлять.

Под слоем эго-сознания находится индивидуальное бессознательное - совокупность разных психических воз действий, которым мыподвергались с самого рождения. Мы можем о них не помнить, зато они "помнят"о нас. Это область индивидуальных комплексов. Повторяю: комплекс - эмоциональнозаряженное переживание, сила которого зависит от тяжести аффективной нагрузки,если речь идет о травме, или от длительности ее влияния, если речь идет оботношениях с другим человеком. Обычно самыми важными для нас оказываютсяпереживания, связанные с матерью. Разумеется, другие переживания и отношениятоже влияют на нас, но, как правило, с психологической точки зренияопределяющими являются именно переживания, связанные с матерью.

Родная мать - тот источник, из которого мы появляемся; вовремя беременности у матери и плода общая кровеносная система, мы погружены вбессознательное матери и вместе с ней реагируем на нервное возбуждение. Дажепосле отделения от матери мы рефлекторно стpемимся воссоединиться с ней. В каком-то смыслекаждый поступок в последующей жизни совершается нами под воздействием эроса,жаждущего воссоединения с матерью через другие объекты желания, посредствомсублимации или даже через проекцию ее образа или ее черт на весь космос (такоеже значение имеет слово "религия", образ ванное от латинского "religare" - воссоединять). Более того, роднаямать защищает младенца, заботится о нем и выступает в качестве главнойпосредницы между ним и внешним миром. (По мнению Рильке, она становится первымвоплощением ужасного мрака в воображении младенца.) Она - "первичныйобъект", окружающий нас и находящийся над нами и между нами и внешним миром. Стоит ли удивляться тому, чтоона для нас так много значит?

Мать воплощает архетип жизни и дает нам его образец. Еслиот отца мы наследуем определенный набор хромосом, то мать - это место нашегорождения, центр нашей вселенной. Такие "наследственные потоки"оказались внутри хрупкого психологического сосуда - одного человека, женщины,которая феноменологически сопричастна таинству самой жизни. В специфическихотношениях между матерью и ребенком заложена самая разная информация о жизненнойсиле. Биохимия материнского чрева, обращение матери с ребенком, подтверждениеили отрицание ею его права на жизнь становятся первыми посланиями мальчикам обих жизни.

Подобно тому как жизнь человечества зародилась вдоисторическом океане, наша жизнь зарождается в водах материнского чрева. Какмы относимся к своим истокам и в какой мере мы можем постичь себя и осознатьсвое место в космосе, изначально определяется отношениями между матерью иребенком. Мы не только проводим с матерью формирующий период младенчества ираннего детства - дни, месяцы, годы (тем больше, чем более отстраненным от насбыл отец, особенно если его не было вовсе). Роль матери исполняют и те, кто онас заботится, учителя и воспитатели; в нашей культуре такими людьми тоже восновном являются женщины. А это значит, что основную часть информации о себе ио том, что такое жизнь, мужчины получают от женщин.

Отсюда следует третья великая мужская тайна: феминность в мужской психике обладает огромной силой.

Так как родная мать - носитель архетипа жизни, мы ощущаемвоздействие как коллективного, так и индивидуального бессознательного. Инымисловами, материнский комплекс - это живущая в каждом из нас аффективно заряженнаяидея матери. Она ощущается как потребность в тепле, привязанности и заботе.Когда при первом соприкосновении с жизнью эти потребности человека (или хотя быбольшинство из них) удовлетворяются, он чувствует свою сопричастность жизни,ощущает, что есть место, где он будет защищен и окружен заботой. Если первичное ощущение феминности было болезненным или связывалось сналичием определенных условий, человек чувствует себя оторванным от истоков иот самой жизни. Такая онтологическая травма ощущается в теле, обременяет душу ичас то проецируется на весь мир. Из такого преимущественно бессознательногофеноменологического "считывания" мира может развиться общеемировоззрение человека.

Мне вспоминается случай одной моей пациентки. Цинтияродилась в Германии в первые годы войны. Ее мать, одаренная художница, тонкочувствовавшая жизнь, покончила с собой, когда девочке было два года. Ее отецслужил в Вермахте и попал в плен в Северной Африке. Вернувшись домой из плена,он не испытывал к дочери никаких родительских чувств и отдал ее на воспитаниесестре своей покой ной жены. Год спустя он разбился насмерть на мотоцикле.

Приемная мать относилась к дочери своей покойной сестрыкрайне недоброжелательно; между ними никогда не было теплых отношений. Вдетстве Цинтия воровала шоколад и игрушки из магазинов, хотя ее приемные родител и были весьма обеспеченными людьми. Когда Цинтия достигла пубертатногопериода, у нее началась очень серьезная анорексия, поэтому много времени вподростковом возрасте она провела в разных больницах и клиниках. Мывстретились, когда ей было уже за тридцать. У нее остались нарушения в приемепищи, но они уже не угрожали ее жизни. Теперь Цинтия страдала булимией - объедаласьшоколадом, и это дважды в неделю вызывало у нее рвоту. Она изучала иностранныеязыки на дому, ибо только дома могла контролировать ситуацию. За это время унее было всего несколько коротких, даже мимолетных, романтических увлечений.

По истечении десяти месяцев терапии Цинтнии приснилось, чток ней в квартиру пробралась ведьма, выхватила у нее из рук куклу и вылетела наулицу. Во сне она по чувство вала сильную тревогу и стала преследоватьпохитительницу. Догнав ведьму, девушка попыталась выкупить у нее куклу, но таотказалась ее продать. Цинтия стала ее умолять, но ведьма ответила, что вернетей куклу, если Цинтия выполнит три условия: 1) займется любовью с толстыммужчиной; 2) прочитает лекцию в Цюрихском университете; 3) вернется вГейдельберг и пообедает вместе с мачехой. Сон закончился тем, что Цинтиипришлось с грустью признать: хотя она и знала условия, необходимые дляосвобождения куклы, выполнить их было выше ее сил. Поэтому на сознательномуровне она ощутила испуг, услышав об этих заданиях.

Этот сон - прекрасная демонстрация нашего ощущения материна трех уровнях одновременно. Потеря родной матери, потеря отца, который тожемог бы о ней заботиться и ее защищать, а также крайне амбивалентное восприятиемачехи нанесло Цинтии травму и на индивидуальном, и на архетиническом уровне.Ведьма - общеизвестный символ "плохой" матери, и именно жизненныйопыт Цинтии лишил ее, образно говоря, внутреннего ребенка, ее куклы. Врезультате жизнь Цинтии превратилась в защиту от жизни, то есть в защитуот возможности рисковать и приходить к согласию. Ее анорексия, а позже ибулимия были проекцией на еду ее экзистенциального страха.

Поставленная ведьмой тройная задача (для Цинтии в образеведьмы воплотилась ее разрушенная жизнь) должна была представлять символическоеосвобождение частей ее личности, которые до сих пор оставались неизменными.Хотя она и не занималась любовью с толстым мужчиной, но старалась преодолетьотчуждение от собственного тела - частного проявления архетипа природы. Чтобыпреодолеть свою защиту - агорафобию, мешавшую ей общаться с окружающими, онапрочитала лекцию. Везде и всюду ей приходилось сталкиваться с метонимическим[29]воплощением ее травмы - образом ее мачехи: в пище, в любом месте - везде,где ее травмированная материя- мать могла бы найти исцеление.

В данном сновидении проявляются усилия психики, направленные на самоисцеление.Ребенок рождается целостным, затем испытывает травматические воздействия, вызываемыевнешними событиями, причем каждое травматическое расщепление обнажает некуюприродную истину и создает соответствующую стратегию выживания. Такое расщеплениеи сопутствующий ему рефлекс гораздо больше известны под названием "невроз":это отделение и oтчуждениечеловеческой души от общества заставляет страдать каждого из нас. Повторяю,хотя этот сон приснился женщине, он хорошо иллюстрирует действие всех трех уровнейбытия, которые несут на себе отпечаток первичной связи с миром матери.

Сознательно Цинтия вела жизнь, которая полностью определяласьсамозащитой. На уровне индивидуального бессознательного ее психическиерасстройства, связанные с приемом пищи, служили символическим выражением амбивалентногоотношения Цинтии к еде, проекцией материнской травмы на материю ("материя"- слово производное от латинского "mater", мать). На архетипическом уровнеЦинтия испытывала ощущение отчуждения от своего тела и от окружающих вследствиеее первых не- удачных встреч с Другим. Стратегически организованные рефлексы,которые сформировали ее личность, подтверждают исключительную важность еепервой встречи с Другим, к счастью или нет, опосредованной ее родной матерью.Грустно, но неизбежно, что эта первая встреча с Другим становится определяющейдля ребенка, который на основе этого опыта, предоставленного ему судьбойэкстраполирует, интериоризирует и обобщает свое представление о внешнем мире исоответственно формирует свои рефлекторные реакции. Если эта первая встреча сДругим является более ровной и теплой, чем у Цинтии, ребенок будет болееуверенно себя чувствовать и больше доверять окружающему миру. Как однаждызаметил Фрейд, ребенок, о котором заботилась мать, будет чувствовать себянепобедимым³⁰.

Но, увы, благословенная материнская преданность ребенкуможет обернуться для него проклятием. Многие женщины стремились к тому, чтобыпрожить не прожитую ими жизнь через жизнь своих сыновей. Именно здесь находитсяисточник многочисленных обращений: "Сын мой, Спаситель мой..."Справедливости ради нужно отметить, что развитию анимуса этих женщин, то естьвнутренней маскулинности, определяющей их уверенность в себе, компетентность ивозможности, часто препятствовали заложенные в культуре полоролевыеограничения. Следовательно, эти женщины пытались косвенно реализовать своивозможности через своих сыновей. Психическая инфляция, которую способна вызватьлюбовь и опека безоглядно преданной матери, иногда может завести мужчин натакую высоту, на которую они сами никогда бы не поднялись [31].

[31] См.: Maloney M., MalneyA. The Hand That Rocks theCradle. В этомисследовании делается акцент на роли матери в жизни многих известных мужчин.

Согласно предположению Юнга, непрожитая жизнь родителяможет стать для ребенка величайшим бременем. Таким образом, часто мужчинунастойчиво, молча и бессознательно ведет к успеху психологически неразвитыйматеринский анимус. Как только со стороны слышится знакомый свист крыльев,прожорливый "птенец" сразу же раскрывает свой огромный "клюв"и жалобно произносит: "Ма! Я здесь!" По сути, нет ничего особенноплохого в том, что мотивация мужчины определяется сильным влиянием матери.Вместе с тем мы должны себя спросить: как и в какой мере он сам определяет своюжизнь, если несет на себе материнские проекции? Если мужчины хотятосвободиться, они должны хотя бы осознавать ценности, которые определяют ихжизненный путь.

В глубине психики такие слепые амбиции мужчин управляютсятеневой энергией материнского комплекса. Часто женщина, которая не жила своейжизнью и осталась с неразвитым анимусом, пытается сохранить психологическуювласть над сыном. Далее мне хотелось бы привести два печальных, но вполнереальных примера.

Мой бывший коллега, преподаватель колледжа, жил натерритории этого учебного заведения вместе с матерью, родившейся в СтаромСвете. Хотя ему перевалило за пятьдесят, он никогда не был женат. Достигнувпреклонных лет, мать резко сдала и часто бродила одна по территории колледжа.Дважды она держала руками входную дверь не давая людям входить и выходить изздания. На вопрос зачем она так поступила, она ответила: "Я стою на стражеи не допускаю девок к моему бедному Сэмми". Свои планы она прекрасновоплощала в жизнь, и ее сын впервые женился лишь через несколько месяцев послеее смерти. Влияние этого комплекса было настолько сильным, что блестящий ученыйи преподаватель не мог освободить от него свою психику, пока ее не освободиласама судьба.

Другой мужчина, который постоянно сталкивался с серьезнымитрудностями в семейной жизни, наконец собрался с духом и попросил свою мать невмешиваться в их с женой отношения и позволить ему самостоятельно во всемразобраться. Он показал мне ее ответ, написанный на маленьком клочке бумаги:

"Дорогой сын! Тыникогда не узнаешь о том, как разбил сердце своей матери. При том, что твоимотцом мог бы быть любой из десятка мужчин, у тебяесть только одна-единственная мать. Я недолго задержусь на этом свете, но, прежде чем умру, я надеюсь вернуть себе сына.Твоя любящая мама"

Когда-нибудь обязательно появится Доска материнской славы,на которой это письмо займет свое законное место. В нем мать бьет по всем целями давит на все чувствительные места, обвиняя сына в избегании проекции ееанимуса, клевеща на его отца и навязывая ему ответственность за ее,материнское, благополучие. Вместо того чтобы посмеяться над неловкостью ееоткровенной манипуляции или прийти от этого в ярость, мужчина почувствовал себясовершенно сломленным. "Как мне ответить ей?" - спросил он. Ее психологическоевоздействие на него было настолько сильным, что он мог смотреть на мир толькоее глазами; он мог лишь пассивно страдать. Более того, он был настолько лишенсамостоятельности, что не мог брать на себя свою долю ответственности всемейных отношениях. Записка матери (и ее отношение к сыну) представляет собойпроявление не любви, а власти. Повторяю, по мнению Юнга, там, где есть власть,не остается места для любви.

Вместе с тем в терапевтической практике мне встречалосьнемало мужчин, которые испытывали столь сильную потребность в материнскойзаботе и внимании, что им было суждено оставаться неудовлетворенными своимиженами. Хотя совершенно ясно, что женщины не хотят превращаться в матерей длясвоих мужей, ясно и то, что многие мужчины стараются добиться от женыбезусловного принятия и заботливого отношения, присущего "хорошей"матери. Я видел много мужчин, супружеские отношения которых но разным причинамуже давно зашли в тупик, но при этом они не могли сохранять спокойствие дажепри мысли о разводе. Мысль о расставании вселяла ужас в ребенка, покидающегодом, чтобы сделать шаг в неизвестное. Особенно тяжелым грузом становиласьсексуальность, связанная с удовлетворением инфантильной потребности в заботе ителесном контакте. С течением времени женщины все больше и больше устают отзаботы о своих маленьких мальчиках, а мальчикам становится все труднее покинутьродительский дом и стать взрослыми, ибо ни каждый отец в отдельности, ни всеони вместе взятые не могут указать им верный путь.

Когда мужчина ощущает эту динамику притяжения -отталкивания, связанную с материнским комплексом, он склонен примешивать этовоздействие к своим отношениям с реальной женщиной. Поскольку в близкихотношениях мужчина часто испытывает регрессию, превращая в мать своего партнераи бессознательно требуя, чтобы она была для него "хорошей грудью", онбоится и подавляет женщину словно, установив над ней контроль, он сможетсовладать со своим подспудным страхом. Грустная история отношения мужчин кженщинам служит убедительным тому доказательством. Человек стремится подавить то, чего он боится. Именно страх является причиной притесненияженщин и гонений на гомосексуалистов; последние - чаще всего молодые мужчины,которые не ощущают себя в безопасности из-за особенностей своей психологии. Сопротивление,с которым столкнулся президент Клинтон, предложив отменить запрет на приемгомосексуалистов в американскую армию, было вызвано вовсе не тем, что в ней небыло гомосексуалистов, которые служили Америке верой и правдой, и неотсутствием законов, запрещающих притеснение сексуальных меньшинств, а страхоммужчины-мачо перед своей внутренней феминностью.

Приверженность психологии мачо прямо пропорциональнамужскому страху, и, если испуганные мужчины собираются вместе, они становятсяисточником насилия и таким образом позволяют излиться наружу своей подавленнойфеминности. Крепкие бастионы психологии мачо, которые, вероятно, не болеерегрессивны, чем бастионы психологии военных, продолжают сохранять в современномобществе. Наверное, чтобы научиться профессионально убивать, мужчина долженпереступить через все свои внутренние принципы; он не может позволить себесомневаться или проявлять любовь к людям. В глубине своей испуганной души онзнает то, что уже давным-давно уяснили для себя древние греки: в конечном счетеАрес (Марс) никогда не согласится с Афродитой (Венерой). Но мужчина будетбороться за свою власть ибо, к сожалению, он так до сих пор и не понял, чтобыть мужчиной - значит ощущать спокойствие в отношениях с внутренней феминностью.Так как его страх осознан только частично, он проецируется на всех, преждевсего на женщин и гомосексуалистов. Испытывая этот необъяснимый страх,мужчина-мачо остается маленьким мальчиком, как и мужчина, который ждет, что женщинастанет для него матерью. И тот, и другой невольно подчинились материнскойвласти, отрицая, что внутри них существует и другая, не менее сильная энергия.

Несомненно, величайшая трагедия в отношении мужчины к феминностизаключается в том, что страх отчуждает мужчину от его анимы, мешаетустановлению близких отношений, проявлению его чувств и жизненной силы. Этоотчуждение от самости вызывает отчуждение от других мужчин. Чаще всего ихобщение друг с другом представляет собой поверхностные разговоры о событияхвнешнего мира, например, о политике и спорте.

Недавно я зашел постричься в ближайшую парикмахерскую.Вдруг какой-то мужчина плюхнулся рядом в кресло и в сердцах стал жаловаться навсю парикмахерскую: Верх человеческой глупости! Жена сказала, что я долженпосетить психотерапевта!" Никто не ответил. Он подумал, что его неуслышали, поэтому повторил сказанное еще раз, и опять никто не проронил нислова. Возможно, он ожидал услышать в ответ на свою тираду всеобщую поддержку.Сильнее вжавшись в свое кресло и испытывая неловкость, я решил, что всеостальные подумали приблизительно так же, как я: "Дружище, а ведь онаподала вам неплохую идею". Позже эта ситуация, как и тысячи подобных ей,стала казаться забавной, но я уверен, что за этой попыткой мужчины найти поддержку и одобрение в мужскомсообществе скрывался его глубинный страх³².

Юнгианский аналитик Ги Корню отметил, что у мужчинпостепенно усиливается и отчуждение от своего тела, ибо ощущение реальностисобственного тела связано у них с ранним, первичным контактом с матерью³³.Так как отцы их редко обнимали и держали на руках, все материальное и телесноеу них ассоциируется с матерью; в результате они ощущают отчуждение от своеготела. Поэтому мужчины посещают врача в четыре раза реже, чем женщины, и,наверное, потому они раньше умирают. Да, это правда, что мужчинам часто неудается следить за своим телом, занимаясь физическим или умственным трудом, ноэто пренебрежение угрожает их здоровью и даже жизни. Очень просто все объяснятьвнешними условиями и обстоятельствами, но мы добровольно соглашаемся на самоотчуждение,обусловленное глубоко амбивалентным отношением к матери-материи, из которойсоздана наша плоть.

Эту внутреннюю дилемму современного мужчины иллюстрируетклассическая история о лучнике Филоктете.

Этот греческий миф положен в основу одной из трагедииСофокла, написанной в 409 году до н. э. По возвращении с поминального пирапосле похорон Геракла Филоктет получил волшебный лук и колчан с отравленнымистрелами, которые всегда попадали точно в цель. На пути к Трое Филоктетаукусила змея. Рана от укуса была незаживающей. В конце концов его товарищи,плывшие вместе с ним на корабле к Трое, больше не могли вынести ни зловония,распространявшегося из его раны, ни его тоскливых стонов, а потому они подплылик острову и оставили там Филоктета на десять лет, пока продолжалась битва заТрою. Узнав от жреца, что они не смогут овладеть заколдованным городом безпомощи раненого лучника, греки послали к нему гонцов, умоляя его вернуться в ихряды. Зная об их предательстве, Филоктет отверг все их предложения. Онудалился в свою пещеру, страдая от боли и одиночества и ожидая смерти. Хор,воплощавший коллективную мудрость, призывал его прекратить эгоистическое уединениеи предпочесть ему героическую судьбу, но Филоктет оставался непоколебим.Наконец, ему явился образ Геракла, призывающий его вернуться к товарищам исражаться вместе с ними. Филоктет внял его призыву, вернулся к грекам и убилПариса, что и привело к падению Трои.

Эту трагедию Софокла часто интерпретируют как драматизациюконфликта между человеческой индивидуальностью и социальными требованиями. Номы посмотрим глубже, если признаем, что, несмотря на объективные причины,заставлявшие Филоктета ощущать предательство со стороны своих соратников, посвоей сути его ответ был нарциссическим. Нарциссическая травма возникает принарушении ощущения ядра самости, и в результате у человека появляетсясклонность смотреть на мир только через гештальт этой травмы. Такую личностьможно назвать "идентифицированной с травмой". Для Филоктета война еготоварищей с троянцами значила куда меньше, чем ухудшение или улучшение егосостояния. Прежде чем он смог прийти к согласию со своим сообществом и принятьего требования, ему пришлось совладать с собственной яростью, сильнымстремлением к одиночеству, переживанием боли и жалостью к себе. Представшийперед ним образ Геракла был проекцией его собственного героизма. Филоктетисцелился только после полного возвращения к жизни, а не в результате ухода отнее. Пещера, в которой он собирался обрести исцеление, по существу,символизирует его материнской комплекс: царство уютной темноты, в котором теплои влажно и появляется ощущение жалости к себе и одиночества.

В мифах, религиозных традициях и явлениях культуры мы видимдействие архетипических сил. Мы узнаем, что является вечным в нашейповседневной реальности. Это вызывает у нас потрясение; нас унижает собственноеничтожество или облагораживает сопричастность великой драме, в которойзадействованы все мы, которая живет внутри всех нас и разыгрывается в мировойистории. Мифологические мотивы позволяют нам увидеть, как наши предкиинтуитивно чувствовали присущие человечеству противоречия. Не случайнородоначальники современной глубинной психологии Фрейд и Юнг очень частообращались к мифам, чтобы изучить и описать движение этих невидимых энергий,формирующих человеческую историю через действия и поступки отдельных людей.

Например, символ змеи очень противоречив. Змеяассоциируется с таинствами природы, с Великой Матерью, ибо ее тело постояннонаходится в контакте с этим первоистоком, то есть с землей. Сам по себе образзмеи воплощает в себе таинство великого цикла жизни и смерти. С одной стороны,как обитатель глубин, змея вовлекает в регрессию, с другой - она сбрасываеткожу, то есть обладает тайной исцеления и обновления. Паломник, жаждущийисцеления, в святилище Асклепия и Эпидария принимал теплые ванны, которые символизировалирегрессию в материнскую утробу, и его будущее зависело либо от снов, либо отукуса змей, выползавших из подземного мира. Такие посещения святилища помогалителу и душе снова обрести связь с Великой Матерью. Таким образом, укус змеи былсимволическим выражением двойственности Великой Матери - архетипической силы,которая, с одной стороны, дает жизнь, а с другой - стремится взять ее обратно.

Жизнь мужчины проходит на грани между регрессией иразвитием, между уничтожением и индивидуацией. Мужчина стремится избежать психического стресса, которомуподвержен с рождения, несмотря на свое генетически унаследованное стремление ксамореализации и как отдельной личности, и как представителя своего культурногосообщества.

Д. X.Лоуренс очень хорошо уловил суть этого напряжения, выразив его в стихотворении "Змея"³⁴.В нем говорится о том, как в ущелье на Сицилии человек встречается сосверкающей змеей. Человек очарован этой встречей с Другим, но

Знание мне говорит:
Ее нужно убить...
И мои внутренние голоса говорили:
Будь ты мужчиной, Взял бы палку, размозжил змее голову
и покончил бы с нею.

Он пытался подавить в себе восхищение этим творениемприроды, между тем внутренние голоса внушали ему "Если ты ее не боишься,то убей ее!" В его душе одновременно жили страх и восхищение. Затем змеястала медленно и спокойно сползать вниз, "в темную дверь земных тайн"Когда поэт представлял себе это существо, "свободно сползающее во мрак",его переполнял ужас. В тот момент он бросил в змею палку, чтобы как-то снятьнапряжение. И сразу же пожалел о своей несдержанности: "Каким жалким и грубымоказался мой поступок!" Его самоосуждение выражается очень резко:

Итак, я упустил свой шанс побыть с одним
Из тех, кто властвует над жизнью.
И должен довольствоваться
Лишь сожаленьем.

Так амбивалентно отношение мужчин к другому миру. Они иочарованы, и испуганы одновременно. Мужчины ощущают, что там, глубоко внутри,находятся истоки и исцеление, но там же и смерть. Поэтому от страха они бросаютв змею палку, упуская возможность что-то исправить.

Когда я был маленьким, мой дед, который когда-то был летчикомна западных авиалиниях, убедил меня в том, что его пупок - это то место, кудаон однажды был ранен индейской стрелой. Хотя я не мог понять, откуда у менявзялась такая же рана, я все-таки безоговорочно ему поверил. Интуитивно он былправ. Эта рана была универсальной для всего мира: крепко завязанная пуповинапрямо под солнечным сплетением представляла собой след и свидетельство разорваннойсвязи, которые есть у каждого из нас. Такая рана заставляет человека удалитьсяв изгнание от источника его жизни. Она вызывает принудительное отделение,безусловное и повсеместное, а также одиночество и продолжительное страдание.Когда мужчины чувствуют боль раны, которую не могут исцелить, они либо прячутсвое лицо в руки женщины, умоляя ее их исцелить, либо скрываются за гордым ивынужденным одиночеством мачо. В мифе о Филоктете хор объясняет ему, что егорана универсальна и что он должен продолжать жить своей жизнью, но Филоктетскрывается от жизни за своей болью и жалостью к себе. Такое стремление крегрессу можно преодолеть только при видении Геракла, побуждающего вернуться кборьбе. Так происходит встреча с архетипом героя.

Архетип героя живет в каждом из нас. Он представляет собойприсущую нам способность мобилизовать жизненную энергию и одержать победу надвнутренними демонами отчаяния и депрессии. Воплощение этого архетипа имеет малоотношения к внешним победам и успехам; скорее архетип героя проявляется, когдачеловеку требуется энергия для того, чтобы противостоять страху, боли ирегрессивному влечению к возвращению в утробу матери. Нас могут приводить ввосхищение героические подвиги, но никогда не следует культивировать образгероя. Психика постоянно подталкивает нас к работе над собой. Это героическаязадача, которая ждет нашего отклика.

С появлением людей возник миф о сотворении мира, об истокахвсего сущего. В жизни каждого человека этим событием является разрыв связи сматерью. Точно так же у каждого человека есть свои мифы о грехопадении и потерерая, которые предшествуют появлению сознания. Возможно, эта родовая памятьявляется только неврологическим, филогенетическим следом родовой травмы,связанной с отделением от матери при рождении. Но в результате этого отделенияпоявляется ощущение двойственности.

Так возникает и постоянно развивается по спирали процесссознания, который основывается на переживании субъекта и объекта и отодвигаетболь как можно дальше от ее первопричины. Развитие культуры, основанной наколлективном сознании, приносит свои плоды, но одновременно мы все больше ибольше отчуждаемся от Великой Матери.

Каждый день мы балансируем на острие бритвы осознанныхмучительных переживаний универсальной раны, которую наносит жизнь. Как великсоблазн спрятаться в пещере или утонуть в заботливых, нежных объятиях! Каждоеутро, ухмыляясь, возвращаются злые карлики страха и апатии. Сегодня ничего незначит, что вчера мы отважно ринулись вперед; сегодня они вернулись, и, неудовлетворяясь тем, что щиплют нас за ноги, они готовы вынуть из нас душу, еслимы им это позволим. Значит, нам следует научиться избегать боли, связанной сдальнейшим углублением и расширением осознания. Многие из нас остаютсяинфантильными в своем мышлении, эмоциях и поступках. Одни отравляют себянаркотиками и алкоголем. Другие обращаются к идеологиям, прямолинейным иупрощенным "измам", религиям или социально-политическим взглядам,которые предлагают "черно-белые" ответы на сложные вопросы, тем самымоблегчая человеку борьбу с напряжением, порожденным наличиемпротивоположностей.

Вместе с тем внутри каждой культуры и каждого человекабурлит жизненная сила. Жизнеутверждающий эрос ищет отношений в будущем, а не впрошлом. Он требует активизации архетипа героя внутри всего общества в целом ивнутри каждого отдельного человека. В свое время задача великих религий ипереходных ритуалов заключалась в том, чтобы человек пережил одновременносостояния застоя и развития, но сегодня многие мужчины перестали искатьсобственный путь в жизни. Общество по-прежнему зависит от того, примут ли ониэтот вызов жизни, ибо ни одно общество не может процветать, если в нем нетзрелых мужчин.

Иногда, зная, что он не может вернуться в материнскоечрево, мужчина будет проецировать это стремление на космос. Культура романтизмавнесла огромный вклад в это Sehnsuchtfur Ewigkeit (Стремление к вечности (нем.)). Оно ощущается, например, в мифе об Эмпедокле, который бросился в кратервулкана Этны, или в живописиКаспара Давида Фридриха, особенно в его картине "Парящий над туманами".Танатос, влечение к смерти, всегда существует для уравновешивания Эроса,жизненной силы. На протяжении всей истории мистики не прекращали своих попытокобъяснить необъяснимое, последовательно отстаивая два момента: мистическоепереживание, по существу, невыразимо, и оно заключается в полном слиянии соВсем.

Но гораздо чаще мужчины ищут возможность воссоединения скосмическим первоисточником через отношения с людьми. Как отмечалось ранее,мужчина ощущает феминность на трех уровнях. Он ощущает ее в женщине и вгомосексуальных отношениях с другим мужчиной как его внутреннюю феминность. Онсталкивается с ней в отношении к собственной аниме. Он встречается с ней всвоем отношении к архетипическому миру, к природе, к своему инстинктивномуцентру и вообще к силе жизни.

В любых отношениях мужчина в основном попадает взависимость там, где он мало о себе знает. И степень его невежества равнастепени, в которой его внутренняя феминность проецируется на другого человека.Так как по определению проекция - это психодинамический феномен, в процессекоторого бессознательное содержание ощущается как внешнее, мужчина всегдавлюбляется в свой бессознательный материал или испытывает перед ним страх.

Мы помним, что обычно первой посредницей в ощущении феминностиявляется родная мать. Рильке обыгрывает эту истину в своей третьей "Дуинскойэлегии", приведенной в начале этой главы. Другой поэт, Стефан Данн,вспоминает о том, как мать, выполняя его просьбу, открыла ему грудь.Беззастенчиво, ласково и скромно она удовлетворила его любопытство и сняла егострахи, и это переживание, пишет Данн, "полагаю, помогает мне любитьженщин легко"³⁵.

Для других мужчин раннее посредничество матери не былотаким ласковым и вселяющим уверенность. Авторы, которые ввели понятие "серийныйубийца", отмечают, что среди большого числа обследованных имиубийц-рецидивистов (причем среди них была только одна женщина) не нашлось ниодного, у которого было нормальное детство. В их преступлениях всегдаприсутствовала сексуальная мотивация независимо от того, происходил дальшеполовой акт или нет. Их страх и ярость главным образом были направлены наженщин, с которыми они не видели возможности установить теплые отношения.Типичным примером является Ричард Спек. Если он не мог поддерживать состояниеэрекции, насилуя медсестер в Чикаго, он убивал их".

Недавно моя пациентка рассказала, как один коллега пыталсяобогнать ее на машине. В другой раз он просто преградил ей путь, не даваяпройти к рабочему месту, которое считал своей территорией. Когда-то раньше онивстречались. Когда она стала стремиться к более глубоким отношениям, егоп

⇐ Предыдущая123456789Следующая ⇒

Поделиться: