Совершите душевное странствие

Благодаря мужеству женщин, выражавших протест в отношениитрадиционных ролей и социальных институтов, отрицающих равенство иуникальность, сегодня мужчины могут свободно раскрыть свою первую тайну: ихжизнь тоже ограничена определенными социальными ролями. Женщины первыми всталина путь, ведущий к освобождению. Вполне объяснимо, что многие мужчинысопротивлялись освобождению женщин: они не только чувствовали, как что-тоуходит от них, но и думали, что их вполне устраивает исполнение строго определенногонабора социально-половых ролей. То, что их роли содержали в себе элементпритеснения, большинство мужчин просто не осознавали, пока женщины не заставилиих внимательнее на себя посмотреть.

Среднестатистический мужчина по-прежнему с отвращением относитсяк осознанию своей жизни, пока жизнь не заставляет его измениться, а изменениевсегда вызывает тревогу. Но когда он осознает, что изменения, сопровождающиесятревогой, предпочтительнее депрессии и ярости, вызванных ограничениями, тоизменения кажутся ему более привлекательными. Юнг заметил, что невроз неизбежновозникает в том случае, когда неограниченные возможности личности подчиняютсяналагаемым культурой ограничениям:

Я часто видел, как люди становились невротиками, потому чтодовольствовались неполными или неправильными ответами на вопросы, которыеставила им жизнь. Они стремились к успеху, положению в обществе, удачномубраку, а оставались несчастными, даже когда достигали всего этого. Эти люди,как правило, духовно ограничены, жизнь их обычно малосодержательна и почтилишена смысла. Обычно, как только они находят путь к духовному развитию, неврозисчезает¹²¹.

Перечисленные Юнгом ложные цели и золотые идолысоответствуют западной мечте об успехе; при этом мужчины не чувствуют себяуспешными, даже если достигают этих целей и приносят жертвы этим идолам. Ониощущают напряжение, испытывают стыд и одиночество. Кто из нас может забытьсемью, стоящую у могилы Вилли Ломана, героя книги Артура Миллера "Смертьморяка"? В то время как его друг Чарли произносит панегирик рабочемучеловеку, ушедшему в трудные времена в иной мир, сын Вилли изрекает грустнуюистину: "Чарли, этот человек не знал, кем он был"¹²².

Трудно себе представить более печальные слова о жизнимужчины, особенно такого, который занимался тяжелым трудом и был искалечен. Нозачем нам жить здесь, на этой планете, если не пытаться себя познать? Мужчиныперестали задавать нужные вопросы, а потому продолжают мучительно страдать досамой смерти. Они могут спасти себя, только возродив в душе ощущение своеговнутреннего странствия. Они просто обязаны это сделать, у них нет другоговыхода.

Недавно один пациент рассказал мне следующий сон:

Я нахожусь в воде с еще одним мужчиной. У него свело ногу.Он тонет. Мне надо ему помочь, но я плохо плаваю. Мне нужно что-то сделать. Мнестрашно, но все равно я ныряю вниз, нахожу его на дне и вытаскиваю наверх.Делаю ему искусственное дыхание. Больше некому. Он начинает дышать и приходит всебя.

Тонущий мужчина - это сам сновидец, интуитивноеэго-сознание которого знает, что он должен спастись. Но спастись он может,только если погрузится в свои собственные глубины и возьмет на себяответственность за оживление, то есть за восстановление дыхания ("re-spiration" - в-дыхание, в-несение духа,spiritus). За нас никто не может этогосделать; нам нужно снова встать на путь героического странствия и погрузиться всвои глубины. Это настоящая мужская работа, работа спасателя.

Совершив внутреннюю работу, мужчины смогут внимательнопосмотреть на окружающий их мир. Большинство мужчин ищут самоутверждение вовнешней деятельности, но они все равно не ощущают своей значимости, даже еслидостигают успеха. Эта деятельность нужна им для утверждения своей идентичности,если не проделано достаточно внутренней работы в процессе индивидуации. Какзаметил Альбер Камю, "без работы жизнь загнивает. Но когда в работе нетдуши, жизнь задыхается и умирает"¹²³. Даже если у нас нетвозможности пренебрегать материальной стороной жизни, мы все равно должны бытьуверены в том, что наша работа придает смысл нашей жизни. А значит, мужчинамприходится решать заново, кто они и на что им тратить свою драгоценную энергию.

Ни один мужчина не может покинуть дом или оказаться в чужомдля него мире, не испытывая глубоких душевных и телесных страданий. Но ондолжен научиться сказать самому себе: "Я не должен отождествлять себя ни смоей травмой, ни с моей защитой от этой травмы. Я совершаю свое странствие".Полученные травмы могут погубить душу, а могут развить работу сознания. Но лишьвозрастающее сознание может каким-то образом озарить странствие. Мигель деУнамуно выразил этот вызов так:

Стряхни свою грусть и воспрянь духом...
Разбрасывай себя по пути, как семя, и...
Не оборачивайся, ибо ты повернешься к смерти,
И не позволь прошлому встать у тебя на пути.
Оставь наезженную колею - то, что в тебе умерло,
Ибо жизнь течет иначе, чем плывут облака,
Однажды работа приведет тебя к себе¹²⁴.

Чтобы мужчина мог спасти себя сам, ему нужно возобновитьдушевное странствие. Он должен снова обрести способность увидеть себя вбезграничном и вечном мире, который гораздо шире окружающей егодействительности. Юнг задается вопросом о человеке, и этот вопрос каждый из насдолжен адресовать себе:

Связан он с чем-то бесконечным или нет? Это насущный вопросего жизни... Если мы понимаем и чувствуем, что здесь, в этой жизни, у нас естьсвязь с бесконечным, наши желания и установки изменяются. В конечном счете мычего-то стоим, если только что-то собой представляем, а если нет, значит, нашажизнь была потрачена впустую¹²⁵.

Дело не в том, что именно мужчина чувствует и какой оттенокпринимают эти чувства: религиозный, политический или семейный. Он сам представляетсобой свое странствие, и это обстоятельство имеет решающее значение. Вполнепонятен ужас, который он может испытывать, находясь в бурных водах жизни, но,отказываясь от необходимости плыть под парусами, ухватившись за любую идеологиюили зависимость от кого-то, он теряет свою маскулинность. Пришло время бытьчестными перед собой, признать страх, но - продолжать странствие.

Требование совершать странствие - это не оправданиенарциссизма. Мужчина по-прежнему должен выполнять взятые на себя обязательствапо отношению к другим, чтобы нести свою ответственность. Вместе с тем он слышиту себя внутри неумолимый зов индивидуации. Если же, забыв об этом зове, онстанет разбрасываться в течение всего короткого пребывания на Земле, то станетпроблемой для окружающих. Совершать странствие в мире души - значит, помогатьприроде, жить ради людей и таинства, которое превращает нашу жизнь впотрясающий эксперимент. Тогда мы будем служить воплощением незримого, освещаяэтот короткий период времени между двумя великими таинствами. Как сказал Юнг: "Жизнь... - это короткий промежуток времени между двумя великими таинствами, которые суть одно".

7. Присоединитесь к "революции" - процессурадикальных изменений

Если эта книга вызывает пессимизм в отношении близкихсоциальных изменений или скептицизм в отношении мужского движения, она все женесет в себе оптимизм, связанный с возможностью каждого человека расширить своесознание, найти в себе мужество, чтобы измениться, перевернуть свою жизнь и темсамым привнести это изменение в мир.

В историческом плане изменения наступают тогда, когдакультура становится слишком односторонней. Тогда компенсация возникает вбессознательном всех людей, живущих в этой культуре. Она проявляется в том, чточеловек обретает дар интуитивных озарений; иными словами, человек, для которогосодержание бессознательного становится более доступным, извлекает из глубиныбессознательно отвергавшиеся ценности. Художник, возможно, становится первым,кто начинает воплощать в своей работе эти ценности, и тогда он опережает своевремя. Он может страдать от насмешек, социального отвержения или, хуже того, отбезразличия, но брошенные им семена начинают понемногу прорастать у другихлюдей. Пророка можно замучить, однако его истина все равно бросает обществувызов. То же самое происходит и сейчас: кота выпустили из мешка, узы Сатурнаослабли. В воздухе ощущаются перемены. Нет ничего удивительного в том, чтодиктаторы подавляли художников и людей, обладавших предвидением, ибо они -самые опасные для сатурнианского контроля, на котором основано групповое мышление.

В XIX веке дети были собственностью, которую можно было продать или отдать внаем.Женщины были бесправным имуществом, недостойным уважения. И с самого началаистории мужчины подавляли и притесняли друг друга. И если сейчас мы сталивосприимчивы к правам детей, а женщины требуют и получают заслуженное уважение,то мужчины в значительной степени превратились в лишенные души машины. Когдафранцузский генерал Льюти собрался посадить молодое деревце, его предупредили,что пройдет целых сто лет, прежде чем оно расцветет. "Раз так, значит,нужно сделать это прямо сегодня",- ответил он¹²⁷. И мы тожедолжны немедленно начать делать то, что собирались сделать. Каждый из нас - эточасть проблемы, и на индивидуальном уровне - часть ее решения. Пока мы нестанем свободными, ничто не изменится.

Наступило время перестать лгать: время противостоять тем,кто говорит, что мужчиной является тот, кто обладает властью над другиммужчиной, женщиной или ребенком. Наступило время противостояния тем, ктоподавляет других: страшным фанатикам, елейным политикам и им подобным. Аглавное, наступило время нарушить деспотическое молчание, продлевающеевладычество Сатурна, заставляющее мужчин стыдиться и разделяющее их междусобой. Пусть мужчины расскажут о своих тайнах. Это нити лилипутов, которыесвязывают Гулливера.

Присоединение к "революции" вовсе не означаетборьбы за тарелку супа. Это означает, что человек становится честным поотношению к своей жизни. Революция начинается "дома", во внутреннеммире. Теперь читатель знает, что он не такой чужой, что он может позволить себеиспугаться, что, по существу, он не один, что другие переживают то же, что ион, и страдают вместе с ним где-то рядом.

"Революция" начинается, когда мужчины прекращаютсебя обманывать, когда они осознают свои тайны и берут за них на себяответственность. Они по-прежнему должны бороться и страдать, но теперь онимогут быть честными. Они должны начать "революцию" с самих себя иосознать, что предъявление Сатурном своих прав, на признании которых онивыросли, кастрирует и губит их так же верно, как это делали старыедеспотические боги своими кастрирующими серпами.

Мужчина, который избавляется от тени Сатурна, очень многоделает и для других, знают они об этом или нет. Он твердо знает, что никто несможет взять над ним власть, пока он сам этого не позволит. Он принял для себянеобходимость своего душевного странствия. Его жизнь приобретает новый смысл, иего мольба, по выражению Казанцакиса,- "это доклад солдата своемугенералу: вот что я сегодня сделал, вот как я сражался, чтобы выиграть бой насвоем участке, вот с какими препятствиями я столкнулся и вот как я планируюсражаться завтра"¹²⁸. Когда один, другой, третий мужчинаначинают брать на себя ответственность за свою жизнь, старые деспоты ослабляютсвою хватку.

Как известно, однажды до Зевса дошел слух, что во Вселеннойесть сила, больше, чем сама власть, и Громовержец до смерти испугался. В своейобычной бычьей манере Зевс со своими подручными, Силой и Могуществом,самодовольно властвовал, внушая страх всем вокруг. В ущелье Кавказа страдалдаже Прометей, само имя которого предвещает революцию. Но энергию никогданельзя подавить. Эту силу, которой боятся все быки и деспоты, зовутСправедливость, и перед ней должны испытывать трепет даже боги.

Когда низвергнут бог-тиран, когда люди уходят из-под тениСатурна, когда они отказываются от общественных ожиданий и занимаются поискомсвоего пути, возвращается справедливость. Да, пока большинство мужчин все ещеиспытывает притеснение; они отыгрывают свою боль, притесняют других мужчин,ущемляют женщин и обижают детей. Естественно, здесь не может бытьсправедливости. Но каждый из нас обязан ее найти, сначала в своем сердце, а затемна долгом пути, который ведет вперед.

Странник, ты прошел длинный путь, ведомый этой звездой.
Но царство желаний - на другой стороне ночи.
Может, попрощаешься с ним, дружище, давай, наслаждаясь, путешествоватьвместе,
Переживая катастрофы и питаясь чистым светом¹²⁹.

[112] Генри Дэвид Торо - известный американский ученый серединыXIX века, исследователь в областиестественных наук, в основном биологии.