 |
Послесловие, или двадцать лет спустя
|
|
|
|
В канун 20-летнего рубежа эпохи Путина мы можем подвести некоторые итоги в отношении двух тем, которым посвящен данный сборник: большой стратегии Путина и его идеологии. Для начала следует сказать, что две эти темы тесно связаны друг с другом как минимум через понятие миссии. Связаны очевидным образом: миссия — в русской традиции — это альфа и омега любой идеологии, а условием исполнения миссии является реализация большой стратегии, которая, собственно, должна обеспечить возможностями (и ресурсами — материальными и нематериальными) исполнение предназначения. Чтобы не получилось как в русской пословице: на алтын — амбиция, да на грош — амуниция. Итак, подведем краткие и по необходимости промежуточные итоги.
Большая стратегия Путина имела своей ближней целью возвращение России в первый эшелон государств мира как самостоятельного центра силы, что означало участие России в принятии решений, будь то глобальных или региональных, с правом решающего голоса. Собственно, это и является расшифровкой понятия «мировая» или «великая» держава. Тут надо признать, что в решении этой задачи Путин добился феноменального успеха. Если учесть, с какого низкого уровня он начинал (а тогда, в конце 90-х годов, Россию фактически вычеркнули из списка игроков, с мнением которых надо считаться), то Путин реализовал свою стратегию в предельно короткие с исторической точки зрения сроки. Обычно столь резкое изменение статуса страны связано с катастрофическими причинами — такими, как большая война. Тем более удивительно, что Путин вернул России статус мировой державы без большой войны. А самое поразительное, что даже без гигантского экономического рывка, как Китай, например. Столь радикальное изменение статуса страны без войны и экономического прорыва говорит о том, что этот успех был обеспечен за счет правильно выбранной и блестяще реализованной большой стратегии, которую вел мудрый стратег — «дракон, сокрытый в облаках». В очерке «Между Римом и Византией» я попытался описать эту стратегию, ее основные параметры, интеллектуальные и духовные источники. Но тут возникает вопрос: где мы оказались в результате, то есть в текущий момент, и главное — что дальше?
|
|
|
Получив благодаря продуманным и системным стратегическим маневрам необходимое для сосредоточения и создания «зонтика безопасности» время, Путин в 2018 году объявил, что Россия не просто восстановила поколебленный Соединенными Штатами паритет, но и получила стратегическое преимущество. Однако у любой настоящей большой стратегии есть еще и предельный замысел (или общественный идеал), превосходящий все текущие обстоятельства. Значит, надо ответить на вопрос: каков этот общественный идеал, этот замысел у Путина? И исходя из этого — как Россия может распорядиться своим стратегическим преимуществом?
Начну излагать свой вариант ответа с неожиданной на первый взгляд стороны. Путин является сторонником христианской политики — вот так, без кавычек — в том смысле, как о ней писали русские религиозные и политические философы, в частности Семен Франк. Поэтому начиная с Мюнхенской речи Путин призывает «партнеров» умерить свой национальный эгоизм и «признать подчиненность международных отношений началам правды и права»[240]. Да что там речи — в официальной Концепции внешней политики России (2016) записано: «Подлинное объединение усилий международного сообщества требует формирования ценностной основы совместных действий, опоры на общий духовно-нравственный знаменатель, который всегда существовал у основных мировых религий, включая такие принципы и понятия, как стремление к миру и справедливости, достоинство, свобода и ответственность, честность, милосердия и трудолюбие». Как видите, Путин предлагает в международных отношениях, во-первых, руководствоваться нравственными принципами, а во-вторых — призывает объединиться на основе традиционных, в основе своей религиозных, ценностей. И нельзя сказать, что призыв Путина не услышан. Россия постепенно начинает представать консервативным, традиционалистским «центром сборки» для самых разных — временных и постоянных, ситуативных и полноформатных, «мягких» сетевых и «жестких» интеграционных — союзов, основой согласия в которых являются именно традиционные ценности. Может быть, именно поэтому Путину легче строить такие союзы с государствами Востока, Юга и даже Латинской Америки и Африки (БРИКС), чем с европейскими и североамериканскими государствами, элиты которых давно живут в состоянии постмодерна, постправды и даже постнравственности — по ту сторону добра и зла. В то время как Путин и большинство его союзников уверены, что ответ на вопрос «Что такое хорошо и что такое плохо? » по-прежнему актуален для международных отношений так же, как для воспитания молодежи.
|
|
|
Продвижение нравственных принципов в международной политике делает естественной целью для Путина достижение и сохранение мира, причем не только в России, но и на всем земном шаре. В третий раз в этом сборнике повторю, что Путин не воинственный человек, в этом смысле он настоящий сын своего народа. Просто напомню замечательную и в свое время знаменитую песню «Хотят ли русские войны? Спросите вы у тишины…» На протяжении всей своей истории — за редкими исключениями — Россия вела либо оборонительные войны, либо войны за справедливость. Однако достижение и сохранение мира во всем мире в нынешние времена представляется задачей как раз предельной, превосходящей все текущие обстоятельства. Напомню, что после Второй мировой войны условием, позволившим на несколько десятилетий избежать большой войны, был паритет между СССР и США. После крушения СССР Соединенные Штаты вместо того, чтобы попытаться создать единую международную систему равной безопасности для всех, решили, что они сами в качестве мирового жандарма лучше справятся с ролью регулировщика. Остается констатировать, что у них не получилось. Как часто бывало в истории, американская империя не сумела вовремя остановиться в своей экспансии и в результате, с одной стороны, надорвалась, а с другой — натолкнулась сначала на глухое, а потом и на открытое сопротивление со стороны большей части мира. Процесс саморазрушения Pax Americana мы наблюдаем прямо сейчас. И нынешний президент США Дональд Трамп с этим согласен и готов «вернуть Америку домой» и снять с нее обязательства мирового жандарма.
|
|
|
На смену единственному гегемону идет система многополярности, которая в России была провозглашена еще в конце 90-х годов при правительстве Евгения Примакова. Мы по определению считаем, что по сравнению с Pax Americana многополярность лучше. Однако давайте зададимся вопросом: сделает ли такая сложная, нелинейная саморегулирующаяся система с несколькими полюсами мир более безопасным? Сможет ли она остановить надвигающуюся анархию в международных делах, о которой в 2019 году пишут авторы доклада Валдайского клуба и с которыми полемизирует Путин? Я считаю, что это возможно только при условии, если эти новые и старые полюсы смогут заключить между собой (возможно, на платформе Совбеза ООН) такое обязывающее соглашение, которое либо исключит накладывающиеся, пересекающиеся интересы, служащие источниками конфликтов, либо заранее создадут механизм урегулирования таких конфликтных ситуаций. И все это в рамках сложной многополярной системы.
Попробуем представить себе список этих полюсов, если брать совокупный военно-политический потенциал? Россия, США, Китай, Индия, возможно Евросоюз. Это как минимум. Так вот, я не могу себе представить, чтобы эти большие игроки смогли все вместе прийти к длительному согласию — с учетом того, что на каждого будут давить внутренние императивы. Обязательно появятся конфликтные регионы, будь то в Африке или в Тихом океане, в Арктике или на Ближнем Востоке (такие потенциально конфликтные регионы можно перечислять и дальше). Не говоря уже о том, что по крайней мере на первых порах это будет не чистая многополярность, а многополярность «против», учитывая, что сама система создается на фоне противодействия США с их гегемонией. То есть в систему многополярности будет изначально заложен дисбаланс. Предложение «поделить мир», которое часто звучит в экспертных кругах, тоже не кажется мне убедительным по части гарантий сохранения мира. Раньше или позже один из участников «передела» решит, что его обделили. Потенциальных причин для возможного «передумывания» можно назвать много: разные темпы развития, смена элит, провокации и т. д.
|
|
|
Давайте представим себе мировую систему безопасности в образе весов — этого символа равновесия. Во времена холодной войны одна чаша весов — США с совокупным Западом — уравновешивалась другой чашей — СССР с союзниками. Весы, конечно, иногда колебались (и даже существенно), но равновесие все равно восстанавливалось. В результате мы получили как обратную сторону холодной войны — холодный мир на несколько десятилетий. Потом возникла — «ревизионистская» со стороны России и Китая, по мнению официального Вашингтона — концепция многополярности. Давайте наложим эту систему на образ весов. Получатся такие сверхсложные весы, у которых три, пять или больше чаш-полюсов, и все они должны как-то уравновешивать друг друга, сохраняя все-таки мир. Согласитесь, это трудно до невозможности.
Что касается Путина и предельного плана его большой стратегии, то на словах он поддерживает концепцию многополярности, хотя и не считает ее панацеей, справедливо указывая на то, что сама по себе многополярность не снимет противоречия и конфликты. Но тем не менее Путин против анархии (он всегда и во всех вопросах против анархии) и за сохранение мирового порядка, который, правда, должен трансформироваться: «Но нужна, безусловно, гибкость и, добавлю, нелинейность, которая означала бы не отказ от системы, а умение организовать сложный процесс»[241]. Исходя из этих неслучайных слов, мы можем предположить, что при построении многополярного мирового порядка у Путина есть какой-то свой замысел о будущем, о котором он пока не считает нужным говорить. А может, и никогда не скажет. Поэтому попробую предложить свою версию, воспользовавшись тем же образом весов.
Ратуя за построение сложной системы весов со многими чашами-полюсами, Путин хочет сделать Россию не одной из чаш, а… самими весами, то есть активным центром, который, обладая достаточной военной мощью и политической волей, способен уравновешивать другие центры силы — полюсы. А при необходимости — организовать все остальные полюсы для «принуждения к миру» какого-нибудь новоявленного агрессора. Возможно, неспроста вспомнил Владимир Путин на Валдае о европейском «концерте великих держав» в XIX веке, который как раз впервые осознанно поддерживал баланс сил на континенте. «Венская система» была первой попыткой установления мира в Европе при помощи коллективного договора. Но решали все «великие державы» — Россия, Австрия, Пруссия, Англия и Франция. Однако если обращаться к историческим корням, как я старался делать во всех материалах этого сборника, не будем забывать, что «венская система» была подкреплена актом о создании Священного союза (по инициативе российского императора Александра I), подписанным им самим, австрийским императором Францем I и прусским королем Фридрихом Вильгельмом III. Напомню только, что Священный союз, к которому впоследствии примкнули практически все государства Европы, строился на «общем духовно-нравственном знаменателе», то есть на принципах христианской политики.
|
|
|
Заканчивая разговор о России-Весах как о возможной предельной задаче большой стратегии Путина, процитирую еще раз Концепцию внешней политики 2016 года: внешняя политика России «отражает уникальную, сформировавшуюся за века роль нашей страны как уравновешивающего фактора в международных делах и в развитии мировой цивилизации»[242].
Попытаемся теперь перекинуть мостик в будущее в отношении второй главной темы этого сборника — идеологии. Перспектива, которая открывается перед Россией в рамках большой стратегии Путина, требует «долгого дыхания», рассчитана на годы и десятилетия. А это значит, что для ее реализации нужны две вещи, и обе они относятся к идеологии. Во-первых, к реализации большой стратегии должно быть готово российское общество, а это значит, что в обществе должно быть согласие по базовым, ключевым вопросам прошлого, настоящего и будущего, то есть идеологический консенсус. Во-вторых, учитывая горизонт реализации большой стратегии, необходимо уже сегодня думать о механизме преемственности, чтобы следующее поколение российских политиков продолжило поступательный ход к достижению определенных целей, а не свернуло в глухой тупичок или не занялось конвертацией стратегического преимущества страны в личную выгоду. Как этого добиться?
И первое и второе говорит о том, что время действительно настало. О том, что идеология Путина существует и, более того, известна российским гражданам, написано во всех материалах этого сборника. Однако, как я уже говорил, до последнего времени эта идеология была явлена на уровне политических жестов и образов, а не на уровне декларации. Так вот, на мой взгляд, настало время открытого публичного декларирования идеологии. И сделать это должен сам Владимир Путин, так как никому другому граждане России не поверят.
В свою очередь попытаюсь добавить еще несколько общих штрихов к идеологии, реконструкцией которой я занимался в сборнике. Придется повторить, что государственной идеологии у нас нет и быть не может, поскольку этот постулат прописан в Конституции, а сама Конституция — как явление, а не как текст — часть идеологии Путина. Однако при отсутствии государственной идеологии у нас есть, как я уже писал, идеология доминирующая, которая в свою очередь разделяется подавляющим большинством граждан России — тем самым путинским молчаливым большинством — и является основой союза большинства россиян со своим признанным лидером Владимиром Путиным.
У этой доминирующей идеологии (читай: идеологии Путина) есть один системный признак, который обязательно надо учитывать и который отличает ее от классических идеологий — либерализма, социализма, консерватизма, груз которых тащится за нами еще с XIX века. Подчеркну, что я говорю об этих классических идеологиях и их разновидностях именно как о теориях, поскольку ими обозначаются еще и такие вещи, как «политические настроения» или «политические характеры», которые больше связаны с личными историями, но играют роль, разумеется, и в политике. Так вот, системным признаком идеологии Путина является то, что это не система, то есть не теория. Теперь подробнее.
То, что я называю идеологией Путина, не является разработанной теорией, которая дает ответы на все вопросы. Это скорее сложная ценностная система, которая может служить навигационной картой для ориентации в современном мире, и ценностная система координат, которая позволяет различать, «что такое хорошо и что такое плохо» и, соответственно, делать осознанный выбор при принятии решений. Ценностная система координат для Путина, как явствует из его многочисленных высказываний, носит нравственный характер и укоренена в религиозной, христианской (православной) церковной традиции. В рамках этой традиции ключевыми понятиями в идеологии Путина, как и в предельном проекте его большой стратегии, являются согласие, гармония, мир (примирение), равновесие (уравновешивание). Именно поэтому из православной традиции Путин публично артикулирует прежде всего те ценности, которые одинаковы для всех мировых и вообще больших религий и могут служить примирению и согласию: свобода и справедливость, достоинство и честь, милосердие и трудолюбие, любовь к ближнему и любовь к Богу.
Очевидно, что Путин является сторонником христианского реализма — направления, разработанного в русской политико-философской традиции (И. А. Ильин, С. Л. Франк и др. ), но и в американской тоже (Райнхольд Нибур). Христианский реализм Путина — тема для отдельного разговора. Укажу только на два принципиально важных момента. Во-первых, политический деятель «должен уметь сочетать абсолютные и относительные нравственные требования. Стремление к идеальной демократии < …> должно уравновешиваться сознанием греховности общества и необходимости бороться за добро теми способами, которые реально возможны»[243]. Не отказываясь от абсолютного христианского идеала, политик должен учитывать обстоятельства и состояние общества, чтобы избежать соблазна «насильно сделать всех счастливыми». «Общественные реформы, — пишет С. Франк, — только в том случае и в той мере плодотворны и ведут к добру, когда и поскольку они учитывают данный нравственный уровень людей, для которых предназначены»[244]. Здесь христианский реализм смыкается с принципами большой стратегии, но уже не только во внешней, но и во внутренней политике: все нужно делать вовремя.
Второй момент, на который хотелось бы указать как на наиболее актуальный, это отношение христианского реализма к «сопротивлению злу силой» и к концепции «справедливой войны». Что касается «сопротивления злу силой», то тут я могу отослать к одноименному фундаментальному труду И. А. Ильина, с которым наверняка хорошо знаком Владимир Путин и который обосновывает обязанность (! ) для христианина пресекать проявление в мире зла, если нет других способов, то пусть и с молитвой, но мечом. А вот что писал по поводу христианского понимания войны С. Л. Франк в очерке «Христианское сознание и политика»[245] сразу после Второй мировой войны: «Несмотря на всю ее жестокость, война, если речь идет о сопротивлении политически организованной преступной воле, может быть прямо внушена любовью — более того, любовью не только к жертвам преступного нападения, но и к самому врагу… Но из того, что бывают трагические ситуации, когда мы морально обязаны причинять страдания и даже лишать жизни человеческие существа, никоим образом не следует, что есть ситуации, когда мы должны отказаться от заповеди любви и руководствоваться ненавистью…
Никакие бомбы, даже атомные, никакая из жестокостей войны не нарушают так сильно нормальных условий жизни и не являются причиной стольких разрушений и зла, как дух ненависти. Разрушенные дома сравнительно скоро будут отстроены, убитые похоронены… Но ненависть, придя в мир, имеет свойство продолжаться бесконечно. Перелетая, подобно искре, из одной души в другую, дух мщения рождает все новые вспышки ненависти… Разве мало людей, вообще милых и интеллигентных, горячо выступали за то, чтобы немецкий народ… был стерт с лица земли ради блага человечества? Именно таким путем дьявольская нацистская доктрина расовой ненависти, побежденная в открытом бою, торжествуя, берет реванш в сердцах людей…
Это ясно показывает, что христианская заповедь любви — любви ко всем людям, включая врагов, любви жертвенной, способной отказаться от собственной выгоды ради блага других, — не только отнюдь не “утопия”, несовместимая с “реальной политикой”, но, напротив, единственная возможная “реалистическая” политика. Принципиальные задачи “реальной политики” в наше страшное время можно выразить в нескольких словах: в этой войне, доселе неслыханной по масштабу и жестокости, истинным победителем станет тот, кто первым начнет прощать ».
Вспоминаются слова первого Главы Донецкой Народной Республики Александра Захарченко, для которого Владимир Путин всегда оставался его Верховным: «В войне победит тот, кто сохранит верность нравственным принципам».
И тут христианская мысль Ильина и Франка парадоксальным образом смыкается с восточной (китайской) наукой стратегии: «Победа достается более достойному, более нравственному сопернику — вот один из самых примечательных уроков китайской стратегической науки. Это как нельзя более простой урок: побеждает тот, что может водворить “сердечное общение”, “сердечное понимание” между людьми. Настоящая победа приходит после боя. Значит, она может прийти и вместо боя»[246].
Как вы понимаете, с этого послесловия можно начинать писать следующую книгу, и не одну, так что закончу многоточием…
Спасибо, что скачали книгу в бесплатной электронной библиотеке Royallib. com
Оставить отзыв о книге
Все книги автора
[1] http: //kremlin. ru/events/president/news/61719
[2] См. статью «Путин начал строительство империи нового типа, организованной по сетевому принципу» в этом сборнике.
[3] Этот очерк является предисловием как ко всему сборнику, так и непосредственно к статье «Путин начал строительство империи нового типа, организованной по сетевому принципу», написанной и опубликованной мной на рубеже 2002 и 2003 годов.
[4] Струве П. Б. — русский экономист, философ, публицист и общественно-политический деятель. Член II Государственной думы. Редактор-составитель журнала «Русская мысль».
[5] Либерал-радикалы не случайно используют формулу, которая впервые появилась во второй половине 30-х годов в Третьем рейхе. Правда, из чувства самосохранения они сами не называют источник, когда обвиняют нынешние власти России в том, что те готовы — в версии либерал-радикалов — ради новых пушек отобрать у граждан России масло.
[6] Борис Вишневский — https: //echo. msk. ru/blog/boris_vis/2157394-echo/
[7] Струве П. Б. Великая Россия. Из размышлений о проблеме русского могущества // Струве П. Б. Patriotica: Политика, культура, религия, социализм. М.: Республика, 1997. С. 51.
[8] Там же.
[9] На тот момент единственным гегемоном стали США, но и Евросоюз и Китай (один — еще, а второй — уже) могли выступить таким могущественным государством, сателлитом которого, по существу, рисковала стать Россия.
[10] Клаузевиц так определяет «трение» на войне: «Все на войне очень просто, но эта простота представляет трудности. Последние, накопляясь, вызывают такое трение, о котором человек, не видавший войны, не может иметь правильного понятия… под влиянием бесчисленных мелких обстоятельств, которых письменно излагать не стоит, на войне все снижается, и человек далеко отстает от намеченной цели… Военная машина — армия и все, что к ней относится, — в основе своей чрезвычайно проста, и потому кажется, что ею легко управлять. Но вспомним, что ни одна из ее частей не сделана из целого куска; все решительно составлено из отдельных индивидов, каждый из которых испытывает трение по всем направлениям… Это ужасное трение, которое не может, как в механике, быть сосредоточено в немногих пунктах, всюду приходит в соприкосновение со случайностью и вызывает явления, которых заранее учесть невозможно, так как они по большей части случайны». Клаузевиц, Карл фон. Перевод: Рачинский А. Глава VII. Трение на войне.
[11] Kennedy Paul. «Grand Strategies in War and Peace: Towards a Broader Definition» in Grand Strategies in War and Peace, ed. Paul Kennedy (Yale University Press, 1992). P. 5.
[12] См. в этом сборнике лекции «Идеология партии Путина».
[13] У Путина в цитируемой статье — «державная мощь».
[14] Люттвак Эдвард Н. Стратегия: Логика войны и мира. М.: Университет Дмитрия Пожарского, 2019. С. 269.
[15] Струве П. Б. Указ. соч. С. 52.
[16] Несмотря на то что теоретические разработки Струве имеют столетнюю давность, не стоит воспринимать их как анахронизм. Для того времени — не только в России, но и в Европе — эти работы имели поистине новаторское значение. Стоит заметить, что подобные идеи лишь спустя почти 70 лет получили развитие в западной науке. Я имею в виду «мир-системный анализ» Иммануила Валлерстайна, который убедительно показал мир-системную перспективу, когда весь мир выступает как системное и структурное целое, законы которого — а не наоборот! — определяют траектории движения всех отдельных национальных обществ и государств (впервые указал на близость идей Струве и Валлерстайна академик Ю. С. Пивоваров).
[17] Адмирал Нельсон.
[18] Люттвак Эдвард Н. Стратегия Византийской империи. М.: Университет Дмитрия Пожарского, 2012. С. 365.
[19] Жирар Р. Завершить Клаузевица. М.: ББИ, 2019. С. 1.
[20] Там же. С. 8.
[21] Там же. С. 33.
[22] См. в этом сборнике статью «Путин строит империю…»
[23] А. В. Кортунов, Н. А. Воронцова, О. В. Михайлова и др.
[24] На самом деле четырехчленная, включающая широтное измерение, то есть Юг, Средний и Ближний Восток, но это отдельная тема.
[25] Путин привел пословицу в такой версии: «Когда два тигра дерутся в долине, умная обезьяна сидит на горе и смотрит, чем это закончится».
[26] Стратагемы власти. Наставления императору. Переводы и исследования В. Малявина. М., РИПОЛ классик, 2018. С. 252–253.
[27] Стратагемы власти… С. 220.
[28] Предисловие в кн.: «Китайская военная стратегия. Новые переводы В. В. Малявина». М., Астрель, 2002. С. 2.
[29] Путин В. В., Шестаков В. Б., Левицкий А. Г. Учимся дзюдо с Владимиром Путиным. М., Абрис, 2018. С. 17.
[30] Путин В. В., Шестаков В. Б., Левицкий А. Г. Учимся дзюдо с Владимиром Путиным. М., Абрис, 2018. С. 6.
[31] «О человеческом существе». В кн.: Искусство властвовать. М., 2001.
[32] См. следующую статью — о самоценности другого.
[33] Малявин В. В. Китай управляемый. Старый добрый менеджмент. М., Европа, 2005. С. 180.
[34] Тут можно перекинуть мостик к написанным мной в 2009 году и впервые публикуемым в этом сборнике лекциям «Идеология партии Путина», в которых категории «срединности» и «равновесия» являются ключевыми во внутренней политике России. Это и своеобразная «философия центризма», и противостояние центробежным силам при помощи «стягивания» политического спектра. Если воспринимать рассмотренные в лекциях внутриполитические приоритеты в контексте этого очерка, то становится понятно, что многие идеологемы Путина находятся в «коридоре» его большой стратегии и призваны обеспечить политическую стабильность «в тылу». Поэтому мы не должны удивляться тому, что «уравновешивание» в рамках китайской стратегии равнозначно господству и власти.
[35] Фильм «Учимся дзюдо с Владимиром Путиным» // https: //www. youtube. com/watch? v=o3ugkpoBhLQ
[36] Стратагемы власти… С. 21.
[37] Учимся дзюдо с Владимиром Путиным. С. 17.
[38] Малявин В. В. Указ. соч. С. 195.
[39] Малявин В. В. Указ. соч. С. 201.
[40] Кстати, эти же два условия — избыточность информации и адекватные ментальные карты — являются важнейшими для настоящего аналитика, а не для того, кто занимается «политической арифметикой».
[41] К тенденции на «упрощение» в Новое время прибавилась тенденция на «понижение». Это сочетание «упрощения и понижения» (Маркс, Фрейд) на примере индустриального общества исследовал русский философ Б. П. Вышеславцев.
[42] У нобелевского лауреата Ильи Пригожина это наука «о диссипативных системах» (Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса), в США — «наука о сложности», в России и Германии — синергетика, наука о сложных самоорганизующихся системах.
[43] Малявин. Указ. соч. С. 187.
[44] Путин поведал о роли дзюдо в своей жизни. // Коммерсантъ, 30. 05. 2003. (https: //www. kommersant. ru/doc/964004)
[45] Малявин. Указ. соч. С. 204.
[46] Соавтор книги «Путин: оперативник в Кремле». Уже в названии кроется ошибка. Путин не оперативник, а стратег. Такая же ошибка была буквально в первой книге о Путине на Западе — «Немец в Кремле» Александра Рара. Пусть Путин и говорил по-немецки (а потом и по-английски), но он тогда уже отказался от западного паттерна, так что в этом смысле точно не немец.
[47] Стратагемы власти. С. 287.
[48] Стратагемы власти. С. 287–289.
[49] Учимся дзюдо с Владимиром Путиным. С. 6.
[50] Запрещенная в России террористическая организация.
[51] Византийская империя во всех ее проявлениях хорошо изучена нашей отечественной школой византинистики, а в последнее время и на Западе ее заметили и оценили по достоинству. Среди авторов, которые формировали мои знания о Византии, считаю нужным назвать С. Аверинцева, Д. Оболенского, о. Иоанна Мейендорфа, А. Каждана, Г. Литаврина. Из западных — Э. Люттвака, который написал отдельную монографию «Большая стратегия Византийской империи» (на русском языке издана в 2010 году).
[52] Впрочем, чему тут удивляться. Китайским стратагемам несколько тысяч лет, и Китайская Народная Республика и сегодня во многом руководствуется ими. Люди меняются, стратегии — нет.
[53] Если кого-то смущает этот стратегический принцип, то, во-первых, стратегия нужна для победы, а во-вторых, посмотрите под иным углом зрения на главный декларируемый принцип взаимоотношений современной России с другими странами — прагматизм. Это ведь тоже в каком-то смысле «подкуп» — мы ведь предлагаем «партнерам» вполне конкретную материальную выгоду от добрых отношений с нами. Тут можно и кредиты вспомнить, и строительство АЭС, и продажу дорогостоящих вооружений.
[54] Люттвак. Стратегия Византийской империи. С. 586.
[55] Стратагемы власти. С. 288.
[56] Термин, традиционно употребляемый ошибочно. Правильно говорить о многорелигиозной империи, так как конфессии — это разные ветви одной религии, как в христианстве православие, католичество или протестантизм.
[57] Люттвак. Стратегия Византийской империи. С. 187.
[58] Там же. С. 192.
[59] Эдвард Люттвак является специалистом в области военной стратегии, был советником по безопасности президента США Рональда Рейгана, а также консультантом Совета национальной безопасности и Госдепартамента США.
[60] Люттвак. Стратегия Византийской империи. С. 192.
[61] «Дизайн власти» — термин, который мало употребляется, но потенциал которого очень высок. Речь идет именно о дизайне власти в широком значении, который включает в себя не только эстетическую и церемониальную, но и идеологическую составляющую.
[62] Люттвак. Стратегия Византийской империи. С. 102. Вспоминаем Сунь-цзы: «Самая лучшая война — разбить замыслы противника; на следующем месте — разбить его союзы; на следующем месте — разбить его войска».
[63] Оболенский Д. Византийское Содружество Наций. Шесть византийских портретов. М.: Янус-К, 1998. С. 14.
[64] Там же.
[65] Выступление Владимира Путина на итоговой пленарной сессии XVI заседания Международного дискуссионного клуба «Валдай» 3 октября 2019 года (http: //kremlin. ru/events/president/ news/61719).
[66] http: //kremlin. ru/events/president/news/61719
[67] Казаков А. «Курская дуга» стабильности // Русский журнал (www. russ. ru). 30 апреля 2002 года.
[68] Франк С. Л. По ту сторону «правого» и «левого». Статьи по социальной философии / Сост. и коммент. А. Ю. Казакова. // Новый мир, 1990, № 4.
[69] Запрещенное в России националистическое объединение.
[70] Манн М. Фашисты. Социология фашистских движений. М., 2019.
[71] Кстати, во второй части своего исследования — «Темная сторона демократии» (М.: Фонд «Историческая память», 2016) — Майкл Манн специальный раздел в главе «Союзники и помощники Германии» посвятил «украинцам» (именно в кавычках, как имя нарицательное): «В некоторых городах, где утвердилась оуновская власть, прошла кровавая вакханалия резни». (С. 511–512. )
[72] Струве П. Б. Patriotica: политика, культура, религия, социализм. М.: Республика, 1997. С. 169.
[73] В XIX веке имперские бюрократы, в том числе те, которых преследовала «слава» ретроградов и мракобесов, проявляли невероятную взвешенность и мудрость в применении имперских практик. О трудах имперского бюрократа и востоковеда Н. И. Ильминского, направленных против татарского национализма в поддержку идентичностей малых народов Поволжья, причем под реально мудрым руководством известного государственного деятеля К. П. Победоносцева. См.: Миллер А. И. Империя Романовых и национализм: эссе по методологии исторического исследования. М.: Новое литературное обозрения, 2006. С. 168. В этой же связи хочу упомянуть о не менее известном, чем Победоносцев, графе А. Х. Бенкендорфе, который уделял большое внимание образованию молодых горцев из знатных семей — ногайцев, кабардинцев, чеченцев, лезгин, которые служили в лейбгвардии Кавказско-горском полуэскадроне Собственного Его Императорского Величества конвоя. Бенкендорф лично составил для них правила обучения, включая питание, возможность молиться и носить оружие, призванные соблюдать обычаи, в том числе религиозные, молодых горцев. В 1830 году по распоряжению Бенкендорфа в штат полуэскадрона был включен священнослужитель (эфенди). См.: Бибиков Г. Н. А. Х. Бенкендорф и политика императора Николая I. М.: Три квадрата, 2009. С. 304–305.
[74] На конференции «Единой России» 27 ноября 2011 года.
[75] Заметим, как точно описан режим 90-х годов за 50 лет до него.
[76] Ильин И. А. Наши задачи. Статьи 1948–1954 гг. Париж: Русский обще-воинский союз, 1956. Т. 2. С. 362.
[77] Там же. С. 364.
[78] Ильин И. А. Наши задачи. (Выделено И. А. Ильиным. — А. К. )
[79] «Национализация будущего. Параграфы PRO суверенную демократию». В кн.: В. Сурков. Тексты 97–07. М., «Европа», 2008.
[80] 3 октября 2005 года.
[81] Исследовательская группа ЦИРКОН. Молодежь и власть: в поисках взаимной опоры (фрагменты аналитического отчета по результатам всероссийского опроса молодежи). См.: Полития. Журнал политической философии и социологии политики. № 4 (39). М., 2005–2006.
[82] Достоевский Ф. М. Полное собрание сочинений. Т. 22. С. 75.
[83] Струве П. Б. Дневник политика (1925–1935). Москва — Париж, 2004. С. 20.
[84] Струве П. Б. Patriotica. С. 54.
[85] У лекций был еще другой заголовок, перифраз из В. Ю. Суркова: «Идеология Путина и “Единой России”. Взгляд из традиции». Я исходил из того положения, что «каждому народу его культура предоставляет уникальный код доступа к будущему. Ответы на вопросы, как пройти в новый век и как там быть, нужно искать в собственном культурном пространстве» (Сурков В. Ю. Русская политическая культура. Взгляд из утопии // Сурков В. Ю. Тексты 97–07. М.: Европа, 2008. С. 21).
[86] Гальцева Р. А. Парадоксы неоконсерватизма // Знаки эпохи. Философская полемика. М., СПб., 2008. С. 143–144.
[87] Франк С. Л. Ересь утопизма // Франк С. Л. Русское мировоззрение. СПб., 1996. Первая публикация в России в журнале «Родник» (Рига, 1989) с комментариями и предисловием А. Казакова.
[88] Гальцева Р. А. Указ. соч. С. 146.
[89] Там же.
[90] В этой связи см. принципиально важные выводы А. Чадаева о «среднем классе» как новом ядре электората «Единой России»: «Есть несколько штампов, сопровождающих политический образ ЕР и плавно перетекших из предыдущего избирательного цикла в нынешний. Главный штамп: ЕР — партия начальников и бюджетников. Бюджетники, пенсионеры, низкозарплатные категории граждан — короче говоря, все те, кто ждет от власти в первую очередь социальной помощи». То есть это именно тот слой, где преобладают патерналистские настроения, о которых неоднократно говорил Путин, а теперь и Медведев. Новое ядро состоит из других людей — взрослых, образованных, успешных, тех, кто относит себя как минимум к среднему классу. И это консервативная среда, так как «главная их ценность сегодня — это тот образ жизни, который им стал доступен в последние годы и к которому они уже успели привыкнуть… гарантом того, что так будет и дальше, они воспринимают именно правящие силы — Медведева, Путина, “Единую Россию”». И главное: «Что делать с этими людьми — “Единая Россия” по большому счету не знает. Ее идеологические наработки, механизмы пропаганды и акции рассчитаны на то ядро электората, которое было в 2005-м» // http: //edinros. er. ru/er/text. shtml? 9/2561, 110051
[91] Эти потери не станут слишком значительными и, скорее всего, будут компенсированы новыми группами поддержки, так как при правильной формулировке сообщения, адресуемого избират
|
|
|
