 |
Глава XI. Культурная политика тиранов
|
|
|
|
1. Фукидид (I, 17) оценивает период греческой истории, связанный с деятельностью так называемых тиранов, с точки зрения размаха их военных предприятий и силовой политики, приходя к выводу, что их эпоха в этом отношении не выдерживает сравнения с современными демократическими Афинами времен Перикла, поскольку тираны предпринимали только локальные операции против своих соседей. Среди них сицилийские тираны располагали самой большой властью. Фукидид добавляет (I, 18, 1), что после того как военно-политическая интервенция Спарты покончила с тиранией в Афинах и во всех других местах в Греции, эта форма правления сохранилась только в Сицилии. О тиранах вообще см. H. G. Plass, Die Tyrannis in ihren beiden Perioden bei den alten Griechen, Bremen, 1852, и P. N. Ure, The Origin of Tyranny, Cambridge, 1922.
2. Plat. Epist. VIII, 353 A слл.
3. Sol. frg. 3, 18; 8, 4; 10, 3–6. Подобным образом Феогнид (40 и 52) предсказывает, что конфликт, противопоставивший в VI веке древнюю знать и поднимающиеся массы Мегары, в конечном итоге приведет к господству тирании.
4. Arist., Resp. Ath., 13, 1.
5. Arist., Resp. Ath., 13, 4–5.
6. Herod. I, 59; Arist., op. cit., 14.
7. Как и слово «софист», которое начинают употреблять в то же время, слова tÚrannoj и mÒnarcoj не имеют еще отрицательного оттенка, который они обретут несколько позднее. Эти обозначения отличают этих «новых людей» от царей прежних эпох. Тираны пытались — насколько это было вообще возможно — поддерживать республиканские формы. См. K. J. Beloch, Griechische Geschichte, I, 1 (Berlin, 21924), S. 355 слл.
8. Первое упоминание turann…j относится к середине VII века; должно быть, оно заключалось в знаменитом стихотворении Архилоха (frg. 22 Diehl).
9. См. соответствующие главы этой книги — VIII и X.
10. Arist., Resp. Ath., 2, 2; ср. Sol. frg. 24, 7–15 Diehl.
11. О феогнидовской критике браков между обедневшей знатью и нуворишами см. с. ъъ.
|
|
|
12. Писистрат представлен как враг богатых и древней знати, но как друг людей из народа — Arist., Resp. Ath., 16. Он управлял более politikîj À turannikîj, Arist., Resp. Ath., 14, 3 и 16, 2.
13. Ср. Arist. op. cit., 28 et passim.
14. См. прим. 8.
15. Pol. fr. h., VI, 7. Вырождение потомства Полибий рассматривает как причину не только тирании и монархии, но и аристократии (VI, 8, 6). Эта мысль, по всей видимости, позаимствована из «Государства» Платона.
16. См. прим. 8.
17. Arist., Pol., III, 17, 1288a 28. Но тираническое правление «вопреки природе», 1287b 39.
18. Arist., Resp. Ath., c. 16.
19. Ibid., 16, 7.
20. Ibid., 16, 6.
21. Ibid., 16, 5.
22. Прямой источник «Афинской политии» Аристотеля в том, что касается тирании Писистратидов, — как представляется, Atthis старшего современника Андротиона, ученика Исократа. См. Wilamowitz, Aristoteles und Athen I, Berlin, 1893, S. 260 слл.
23. Это установил F. Leo, Die griechisch-römische Biographie, Leipzig, 1901, ср. S. 109 слл.
24. Питтака народ подавляющим большинством назначил эсимнетом Митилены (Arist., Pol., III, 14, 1285b 1); это не помешало аристократической оппозиции, руководимой Антименидом и его братом, лирическим поэтом Алкеем, рассматривать его как тирана.
25. Hipparch. 228 B слл.
26. Arist., Resp. Ath., 18, 1.
27. В своем знаменитом отступлении Фукидид показывает, что популярная традиция ошибается, утверждая, будто Гиппарх (тот из сыновей Писистрата, кто был убит) руководил городом и что Гармодий и Аристогитон освободили Афины от его тирании. Ср. Thuc., VI, 54.
28. Herod., VII, 6, Arist. frg. 7 Rose.
29. Аналогия между греческими тиранами VI и начала V века с семейством Медичи в эпоху Возрождения во Флоренции справедлива не только в том, что касается прославления нового режима в искусстве, но и с политической точки зрения; на самом деле и тираны, и Медичи были представителями новой формы города-государства с демократическими тенденциями. Это была противоположность более аристократическому и консервативному типу полиса, в VI веке представленному в Элладе Спартой, а в Италии эпохи Возрождения — Венецией.
|
|
|
Книга вторая
Глава I. Драма Эсхила
1. Эсхил обращается к Еврипиду у Аристофана Ran. 840 ð pa‹ tÁj ¢roura…ou qeoà.
2. Aristoph., Ran., 886–887.
3. F. G. Welcker, Die äschylische Trilogie Prometheus und die Kabirenweihe zu Lemnos, Darmstadt, 1824.
4. Arist., Eth. Nic., G 2, 1111a 10; ср. Anonym. comm. in Eth. Nic. p. 145 Heylbut, Clemens Strom. II, 60, 3.
5. См. Vita Aeschyli 11 (Aesch. ed. Wilamowitz, ed. maior, p. 5).
6. Schol. Aesch. Pers. 429.
7. См. Thuc. I, 74, речь афинского посла в Спарте о подъеме его государства после мидийских войн.
8. Corn. Nepos, Them. 5.
9. Это вполне достоверно, поскольку мы можем обнаружить дух Тиртея — и судить о его воздействии на афинских граждан в течение всего V века —по стилю и характеру многочисленных эпитафий, посвященных афинским воинам, погибшим во время какой-либо из многочисленных войн, которые вело их отечество, а также в надгробных речах, публично произнесенных в их честь. См. моего «Тиртея» в Sitz. Berl. Akad., 1932, S. 561–565.
9a. Папирус, по которому мы в первый раз познакомились с фрагментом александрийского аргумента к Supplices, подтвердил мои сомнения: эта трагедия с высокой религиозной настроенностью ее хоровых партий несомненно относится к раннему периоду творчества Эсхила. Она, должно быть, была создана во второй половине десятилетия между 470 и 460 годами до Р. Х., несколько раньше, чем «Орестея». Истинный источник всех дат в аргументах александрийских критиков — фундаментальный труд Аристотеля о Didaskal…ai.
10. См. Aesch. Suppl., 86 слл. и 524 слл.
11. Arist., Poet. c. 6, 1450b 7.
12. См. Aesch. Eum., 916 слл.
13. Montesquieu, L’esprit des lois, III, chap. 3.
14. Ср. то ударение, которое делает на понятии дике Агамемнон в своем большом монологе, произнесенном в момент возвращения к родному очагу, Aesch. Ag., 810 слл.; сходным образом хор в Ag. 249 et passim. Драма «Эвмениды» полностью посвящена этой проблеме и ее важности для полиса. Дике устанавливает высшую норму поведения, утвержденною самой богиней Афиной для ее города, Eum., 691. О страхе перед законом как основе афинской демократии см. Eum., 698. Ср. Перикла у Фукидида, II, 37, 3, и прим. 59.
15. Thuc., I, 6, 3–4.
16. Arist., Resp. Ath., c. 25–26.
17. Это очень хорошо видел Аристотель, поскольку в «Поэтике» он обращается только к двум формам греческой поэзии, к эпосу и драме.
18. См. главы этой книги о послегомеровской поэзии — Гесиоде, Тиртее, лирических, ямбических и элегических поэтах.
|
|
|
19. См. монографию Robert Oeler’а, приведеную в прим. 68 к главе II этой книги, и работы Л. Иллига и Фера о мифах у Пиндара в прим. 106 к главе, посвященной этому автору.
20. Так обстоит дело с поэмой о свадьбе Гектора и Андромахи, открытой несколько десятилетий тому назад (см. frg. 55 a, Diehl).
21. Wilamowitz, Einleitung in die attische Tragödie, Berlin, 1907, S. 107.
22. По той же причине наша работа не ставит перед собой задачу рассматривать современную литературу, посвященную проблеме возникновения греческой трагедии, начиная с «Рождения трагедии» Фридриха Ницше вплоть до фантастических теорий современных историков религии. С исчерпывающей подробностью и полной объективностью весь корпус сохранившихся свидетельств рассмотрен в труде A. W. Pickard-Cambridge — Dithyramb, Tragedy and Comedy, Oxford, 1927. Ср. W. Kranz, Stasimon, Berlin, 1933.
23. Величайшим гением сатирического фарса был Пратин Флиунтский (Пелопоннес), позднее переехавший в Афины. Его античная традиция называет царем сатиры. Мы не располагали никакими реальными сведениями об Эсхиле как авторе сатировых драм до недавнего открытия египетского папируса с большими фрагментами одной из них. Они были опубликованы в XVIII томе Oxyrhynchus Papyri. См. первую оценку этих памятных открытий: Ed. Fränkel, Aeschylus: New Texts and Old Problems в Proceedings of the British Academy XXVIII.
24. Это очень хорошо видел Платон, поскольку в «Законах» он пытался воскресить изначальную форму греческой пайдейи, вводя в жизнь своей эпохи хоровую поэзию и танцы архаического периода. См. Paideia III, 228 слл.
25. Особое слово для «трагедии» и «комедии» в греческом языке — corÒj. У Платона (Prot., 327 D) ™n ™ke…nJ tù corù означает не «в этом хоре», а «в этой драме». Действительно, лица, на которых намекает Платон в этом отрывке, не могли бы принадлежать к хору, но были актерами. Этот смысл слова corÒj подтверждает, что, даже когда классическая драма обрела свою окончательную форму, сохранялось живое воспоминание о предыдущей стадии ее развития, когда драма и хор представляли собой одно и то же. Даже во время Аристофана вестник возглашал в начале трагического представления: «Феогнид, выводи хор» (Ach., 11, e‡sag' ð Qšogni tÕn corÒn).
|
|
|
26. Herod., VI, 21. После первого представления архонт постановил, чтобы драму Фриниха Mil»tou ¤lwsij никто не ставил во второй раз.
27. Aristoph., Ran., 1004.
28. Vita Aeschyli 2. Именно это Arist., Poet. 6, 1450a 10, называет Ôyij.
28a. В первом издании «Пайдейи» «Просительницы» были названы старейшей драмой Эсхила. С этой общепринятой гипотезой теперь предстоит расстаться (ср. прим. 9a). Архаическую технику этой драмы следует объяснять как один из примеров возвращения к манере начала творческого пути, столь характерного для жизненного заката многих знаменитых поэтов и художников. В этой трагедии Эсхил смешивает архаизирующую драматическую технику с ораторской стилистикой, свойственной его последнему произведению, «Орестее».
29. Об эволюции трагического хора, который из главного актера стал идеальным зрителем, см. с. ъъ.
30. Гёте, «Ифигения в Тавриде».
31. См. работу W. C. Greene, Moira: Fate, Good, and Evil in Greek Thought, Cambridge, Mass., 1944, где история проблемы рассматривается во всей греческой литературе.
32. Блестящий опыт ответа на вопрос, что такое трагическое в греческой трагедии, был сделан P. Friedländer’ом в Die Antike, I и II. Остается только выяснить, соответствуют ли категории, в рамках которых автор пытается рассмотреть этот феномен, греческому духу в той же мере, что и современному. M. Pohlenz пытается ответить на тот же вопрос в Die griechische Tragödie, Leipzig, Berlin, 1930.
33. Решение этого вопроса Гесиодом, Архилохом, Семонидом Аморгским, Солоном, Феогнидом, Симонидом Кеосским и Пиндаром было рассмотрено в предшествующих главах, при рассмотрении каждого конкретного автора. Это лучшая отправная точка для анализа данной проблематики в греческой трагедии.
34. Знаменитое аристотелевское определение трагедии и впечатления, которое она производит на зрителей, упоминает два эти эффекта — œleoj и fÒboj — которые суть наиболее важные paq»mata, произведеные трагедией и подлежащие трагическому катарсису. Если эти термины приведены в моем тексте в том же самом смысле, это не потому, что я правоверный аристотелик; но после долгого и детального изучения эсхиловских драм я пришел к заключению, что эти категории превосходно согласуются с фактами — гораздо лучше, чем всякие другие. Аристотель должен был к ним обратиться в результате последовательно эмпирического исследования самих трагедий, а не каких-либо отвлеченных соображений. Любая современная попытка обратиться к греческой драме без предвзятых идей должна привести к тем же или сходным выводам; она должна была бы руководствоваться настроением, господствующим, среди прочих, в монографии Бруно Снелля (Bruno Snell, Aischylos und das Handeln im Drama, Philologus, suppl. vol. XX, 1928), где автор обсуждает важность трагического страха для структуры античной драмы.
|
|
|
35. Проводя конкретное исследование отдельных греческих трагедий, разумеется, невозможно отделить их чисто художественный аспект от религиозной и человеческой функции (некоторые сказали бы — от их «нравственного учения», что крайне ограничивает эту сторону их воздействия). В аристофановской комедии Еврипид и Эсхил говорят и о своей tšcnh, и о своей sof…a. Недавняя книга H. D. F. Kitto, Greek Tragedy, London, 1939, вносит ценный вклад в исследование первого из этих аспектов. Ernst Howald, Die griechische Tragödie, München, Berlin, 1930, также настаивает на поэтическом воздействии греческой трагедии. Но я предпочел бы включить в концепцию «искусства» тот подход, который Китто называет «исторической образованностью», — в той мере, в какой она позволяет нам понять всеохватный духовный характер греческого искусства (sof…a), который сделал из его великих мастеров, не только побочно, но и по существу, pl£stai Эллады. В беглом обзоре трагедии, который мы делаем в такой книге, нельзя избежать того, что детальный художественный анализ отойдет на второй план перед исследованием творческой роли, которую это великое искусство сыграло в формировании эллинской культуры. Точно так же мы не сможем детально рассмотреть диалектическую структуру платоновской философии, удовольствовавшись исследованием того, в какой мере она отвечает своим притязаниям и представляет истинное осуществление воспитательного призвания греческой классической поэзии. Это призвание было признано первыми литературными критиками Греции, которые и сами были поэтами; см. Alfonso Reyes, La critica en la edad Ateniense, Mexico, 1940, 111 слл.
36. Aesch. Suppl. 368 слл., 517, 600 слл.
37. Ср. Aesch. Ag. 921 слл., сцена с ковром.
38. Prom., 197–241.
39. Prom., 62, 944, 1039. Эсхил пользуется здесь словами sofist»j и sofÒj; sÒfisma употребляется в стихах 459, 470, 1011.
40. Nauck, Tragicorum Graecorum Fragmenta, 2, эсхиловский «Паламед»; ср. frg. adesp. 470.
41. В рассказе Прометея о тягостном пути Ио и его этапах, 790 слл., приводятся названия отдаленных стран, гор, рек, племен; точно так же в «Прометее освобожденном», frg. 192–199 Nauck. Поэт заимствует свои сведения из ученого источника, возможно, из Per…odoj gÁj Гекатея Милетского.
42. В сходной с диатрибой речи Океана, Prom., 307 слл., Эсхил очевидным образом вдохновляется традицией древней гномической поэзии.
43. Впервые это было установлено в монументальном издании эсхиловских «Эвменид» К. О. Мюллера (K. O. Müller, 1833), где драма была истолкована в свете афинского уголовного законодательства и местной религиозной традиции, послуживших ее основой. Ср. также editio maior «Орестеи» (Thomson, Cambridge, 1938).
44. У Эсхила хоры Eum., 916 и Suppl., 625, — и тот, и другой представляют собой торжественную молитву о спасении города, Афин и Аргоса соответственно, — дают нам сведения о формах обряда и о природе общественной молитвы, причем в отсутствие какой бы то ни было прямой традиции по этому поводу.
45. Arist., Poet. 13, 1453a 18.
46. См. его труд, приведенный выше, в прим. 3. Ср. также недавнюю попытку реконструкции трилогий Эсхила: Franz Stoessl, Die Trilogie des Aischylos, Baden-Wien, 1937.
47. Что касается восстановления последовательности драм в утраченной эсхиловской трилогии, я следую за мнением Вестфаля: Westphal, Prolegomena zu Aeschylus Tragödien, Leipzig, 1869, где доказано, что PurfÒroj был не на первом, а на последнем месте.
48. Sol. frg. 1 Diehl (ср. с. ъъ слл.).
49. См. с. ъъ слл.
50. См. с. ъъ.
51. И ¢prÒopton kakÒn, и другие подобные выражения часто служат для определения того, что в греческом языке подразумевалось под ате.
52. См. с. ъъ слл., с. ъъ слл.
53. Hes. Opera, 218, paqën dš te n»pioj œgnw.
54. Aesch. Pers., 818.
55. Pers., 107–116.
56. Prom., 1071; ср. Solons Eunomie, Sitz. Berl. Akad. 1926, 75.
57. Sept., 953.
58. T 93, Heracl. frg. 119.
59. Роль полиса в эсхиловской драме — исключительной важности, как свидетельствует его прославление в конце «Орестеи». Здесь полис предстает как необходимый элемент божественного миропорядка, этой идеи космоса, чьим земным прототипом, как мы уже видели (с. ъъ), он был. Недавно обретенная свобода индивидуума во времена Эсхила означала освобождение от клановых власти и правосудия. Сильный централизованный город-государство, основанный на строгом общественном порядке и на письменных законах, был гарантом этой свободы в глазах поколений, чьи жизненные идеалы отражает искусство Эсхила. С точки зрения современного либерализма, который рассматривает ту самую государственную власть, которая изначально была наиболее надежным защитником индивидуальной свободы, как угрозу для нее, трудно понять то уважение, с каким юная аттическая демократия в эсхиловской трагедии говорит о государстве. Тем не менее «Антигона» Софокла раскрывает перед нами другую сторону проблемы, показывая возможность тяжкого конфликта между государством и индивидуальностью. Здесь государство препятствует исполнению священных обязанностей индивидуума по отношению к семье и клану и само предстает как тираническая сила. Проблема была предвосхищена уже в последней сцене «Семерых против Фив» Эсхила (если она подлинна). Но уже в сцене этой трагедии, где политическая власть царя сталкивается с религиозным пылом женщин, который в момент тяжелого кризиса грозит опрокинуть государственный порядок, можно найти следы подобного конфликта. Этот конфликт должен был быть описан в дионисийской трилогии Эсхила, не дошедшей до нас «Ликургии», как он предстает в ее еврипидовском варианте — «Вакханках».
60. Подобный конфликт изображается в трилогии о Данаидах, из которой до нас дошли «Просительницы», в трилогии о Прометее, а может быть, и в «Ликургии».
61. Sol. frg. 1, 29–32 Diehl. Ср. с. ъъ.
62. О гипотетической реконструкции двух пьес, предшествовавших «Семерым против Фив» в фиванской трилогии, см. Karl Robert, Oidipus; Geschichte eines poetischen Stoffs, Berlin, 1915, 252, и Franz Stoessl, op. cit. в прим. 46.
63. Острый взгляд Еврипида также не упустил этой возможности. В своих «Финикиянках» поэт придает Полинику привлекательный характер, значительно более симпатичный, чем мрачный и тиранический характер Этеокла. Этот последний описан как властолюбивая и демоническая фигура, горящая жаждой власти, не отступающая даже перед преступлением для достижения своей высшей цели. Ср. Eur. Phoen., 521–525. У Эсхила Этеокл, напротив, истинный патриот и бескорыстный защитник своего отечества.
64. «Антигона» Софокла содержит знаменитый хор (585 слл.), который частично как будто отражает эсхиловскую трагедию об Этеокле. Здесь юная героиня, а не ее брат, умерший прежде нее, предстает как последняя жертва проклятия дома Лабдакидов. Такие стихи, как 593 слл., звучат истинно по-эсхиловски.
65. Ср. ликующие слова в начале рассказа вестника, Sept., 792 слл., где Эсхил повествует о бессмертных заслугах Этеокла перед Фивами.
66. «Прометей» — другая драма, которую следует иметь в виду в данном случае; но хронологическая последовательность этих трагедий неясна. Тем не менее некоторые соображения позволяют предположить, что «Прометей» был первым.
67. По поводу характера Этеокла как правителя ср. исследование, проведенное по моему совету: Virginia Woods, Types of Rulers in the Tragedies of Aeschylus, Чикагский университет, диссертация, 1941, гл. IV.
68. Prom., 266–267.
69. Прометей — идеальный представитель творческой техне на всем протяжении драмы Эсхила; см. Prom., 254, 441 слл., прежде всего 506.
70. Hes. Theog., 521, 616. В истории в том виде, в каком мы с ней знакомы сегодня, возмездие прекращает Геракл, освобождающий Прометея от орла; но этот эпизод «Теогонии» — очевидная позднейшая вставка, обязанная своим появлением рапсоду и внушенная иной концепцией образа Геракла, восходящей к эпической традиции. В Theog., 616 наказанию не положен предел, и оно продолжается вечно (ср. настоящее время глагола ™rÚkei).
71. Ср. прим. 69.
72. Ср. прим. 39.
73. Hom. Hymn., XX, 4 (in Hephaestum), если, конечно, мы не сталкиваемся здесь с отражением «Прометея» Эсхила. См. также Xenoph. frg. 18 Diels.
74. Hes. Opera, 90 слл.
75. О «филантропии» Прометея см. v. 28, 235 слл., 442 слл., 507, 542.
76. Это справедливо и для Гёте и Шелли.
77. Prom., 515–525.
78. Prom., 514, tšcnh d' ¢n£gkhj ¢sqenestšra makrù.
79. Prom., 510, но ср. 526 слл. и 550–552.
80. Prom., 212–213.
81. Ср. frg. 191, 192 Nauck.
82. Prom., 539–540.
83. Prom., 553.
84. См. прим. 29.
85. Ср. Prom., 553 слл.
86. Ag., 160.
|
|
|
