Целенаправленное вызывание транса с помощью общего неврологического обследования

В своей книге " Гипноз" Л. Шерток приводит описание метода невербальной техники наведения транса австралийского гипнолога Meares, который использовал некоторые приемы неврологического исследования в качестве средства приведения пациента в психологическое состояние пассивного подчинения. Сам Meares так описывает свой метод:

" Я говорю очень мало. Я пытаюсь своим поведением сообщить пациенту идею расслабления и покоя. Я стараюсь создать ощущение общности с пациентом

Мысль о покое передается, кроме того, невербальными фонетическими средствами — эпизодически произносимыми " гм" или " а". Если пациент проявляет хотя бы малейшие признаки тревоги, я в спокойном тоне начинаю выдавать скороговоркой массу бессвязных замечаний, не требующих

ответа. Затем пациенту предлагается раздеться, как это он делал при первом визите, и лечь под одеяло. На это время я выхожу из комнаты, предоставляя пациента самому себе. Когда я через несколько минут возвращаюсь, пациент лежит на диване в нижнем белье под одеялом. Я вхожу, не торопясь и не произнося ни слова.

Если пациент проявляет малейшие признаки тревоги, я приближаюсь к нему. Если тревога не исчезает, я беру молоточек для исследования рефлексов и, не спеша, вызываю коленный рефлекс. Как при первом визите. Неопределенное бормотание, выражающее удовлетворение, способствует успокоению пациента, и его тревога исчезает. Затем, все так же ничего не говоря, я отхожу от пациента. С минуту я прохаживаюсь по комнате, чтобы он знал, что я рядом. Если малейшее напряжение его лица или легкое движение пальцев указывают на возвращение тревоги, я подхожу к нему. Не подозревая, что я заметил его тревогу и немедленно среагировал, пациент чувствует себя в безопасности, и признаки легкой тревоги, естественно, исчезают. Если же они сохраняются, я подхожу к дивану, приподнимаю одеяло или, если необходимо, слегка ощупываю живот, как при физи-кальном обследовании. Тревога пациента уменьшается, и я снова отхожу от него. Такой образ действия используется с соответствующими вариациями".

Через несколько минут пациент впадает в состояние глубокого гипноза, во время которого получает врачебные внушения.

Как видно из описанной техники, врач использует серию рутинных врачебных ритуалов, не портя их излишними объяснениями: медленная " врачебная" речь, профессиональная " паралексика" (" ну-ну", " гм", " м-гу", " та-а-ак" и пр. ) спокойствие в поведении, раздевание пациента, предоставление " убежища" — одеяла, исследование рефлексов " для успокоения", пальпация живота для устранения тревоги и как способ невербального контакта, " интервенция" в персональное пространство (под одеяло) для демонстрации патернальной заботы и близости, чуткое реагирование на малейшие признаки беспокойства.

4. 6. ВРАЧЕБНЫЕ ПРЕДПИСАНИЯ

Что делать?

Ответом на вопрос больного " Что делать? " является врачебное предписание. Существует три варианта общего ответа: " Продолжать обследование" (значит еще рано спрашивать " Что делать? " ); " Ничего не делать" (значит болезни нет); " Лечиться" (значит болезнь есть). В отличие от совета, который очень часто принимает безличную форму и больше напоминает представление мнений (" Надо взять себя в руки", и пр. ), предписание адресуется конкретному человеку и должно учитывать психологию этого человека.

Практика свидетельствует, что большая часть советов и предписаний доктора не выполняется. Само слово " врач" происходит, как считают лингвисты, от слова " врать". С давних пор существует некая традиция не верить многому из того, что говорит врач. Ожидается, что врач использует " ложь во спасение", т. е. говорит неправду, скрывает от пациента информацию об истинном положении дел, отвлекая его сознание от тягостных размышлений о болезни. Действительно, если врач видит, что своими размышлениями пациент только усугубляет течение болезни (" Все кончено, болезнь неизлечима", " Я превращусь в инвалида", " Болезнь меня доконает" ), то разумнее не говорить пациенту о самой болезни, а внедрять в его голову представления о благоприятном исходе, занимать его мысли способами решения проблемы, а не анализом самой проблемы. В этом смысле, конечно, врач лукавит, т. е. говорит не о том, что есть, а о том, что может наступить. Для многих пациентов разговор о несуществующих вещах (идеальные объекты в голове — образы будущего, чувство " Я", метафоры и символы) представляется ложью, поскольку это — нематериальные вещи, их нельзя пощупать, рассмотреть и проверить теми способами, которыми они проверяют целостность предметов или исправность бытовой техники, например. " Внутренняя картина болезни", т. е. самопредставление своего состояния, тоже относится к числу нематериальных объектов. Врач знает о ее существовании,

способен изучать ее так же, как он изучает " объективные" проявления болезни органов, и эта картина является объектом изменения с помощью терапевтических трансов, врачебных предписаний и внушений.

Преодоление амнезии

Исследования психологов показывают, что сразу после приема у врача пациенты помнят 90% сказанного врачом, а на другой день — 50%, а через 3 дня — едва 15%. Плохая память объясняется действием установки не выполнять предписания, а также плохим пониманием самого предписания (сложные словесные конструкции, обращение врача к малознакомой области внутренних процессов, профессиональная лексика врача, нежелание принимать сам факт заболевания и другие защитные механизмы). Кроме того, если спрашивать пациента, что бы он посоветовал себе делать, то чаще всего он может сформулировать много полезных для оздоровления предписаний, которые, однако, он никогда не выполняет. Поэтому задача врача заключается в том, чтобы найти способ реализации предписаний. Можно вспомнить " эффект А. Кашпировского". который предписывал " слушать свой организм" и верить в то, что организм — это " фабрика лекарств". Фактически А. Кашпировский " разрешал" выздороветь просто так, без лечения. Те люди, которые обратились к своим внутренним инструкциям и решились их реализовать, на самом деле почувствовали облегчение. Но многие (очевидно, большинство) были разочарованы, так как в словах " всесоюзного гипнолога" они не нашли никакого полезного содержания, а противоречия в манере самого врача (" Я внушаю только добро", но выражение глаз совсем не доброе, что послужило поводом для многочисленных пародий) вызывали двойственное чувство, психологическую дезориентацию (" Что он на самом деле хочет? " ), а иногда и страх.

Существует множество способов " выдачи заданий", структурирования врачебных предписаний таким образом,

чтобы они были выполнены больным. Собственно говоря, психотерапия, как метод психологического лечения, появилась тогда, когда была понята необходимость помощи человеку в выполнении полезных советов.

Одним из первых психотерапевтов был французский аптекарь Эмиль Куэ, который изобрел способ самовнушения. Он был наблюдательным аптекарем и заметил, что всякое лекарство действует только тогда, когда пациент внушает себе положительные изменения, используя силу воображения.

Куэ просил своих пациентов повторять десятки раз в уме особые краткие формулировки, такие, например, как " С каждым днем я чувствую себя все лучше и лучше". Эта простая формула, повторенная сотни раз, заставляет больного невольно искать в себе признаки улучшения. Известно, что " кто ищет, тот найдет", и его пациенты находили в себе силы справиться с болезнью.

Опишем несколько способов структурирования врачебных предписаний, которые так или иначе вызывают легкие трансовые состояния, снимающие психическую блокаду, — невольное сопротивление исцелению: нежелание делать полезную для здоровья работу, непонимание важности предписаний, бессознательную защиту от излечения, страх внедрения в организм и психику " лечебного агента" и др.