Е. Ю. Семенова. Межличностные контакты женщин поволжского города с военнопленными в период Первой Мировой войны: столкновение индивида с коллективной психологической установкой

Е. Ю. Семенова

Самара, Самарский государственный технический университет

МЕЖЛИЧНОСТНЫЕ КОНТАКТЫ ЖЕНЩИН ПОВОЛЖСКОГО ГОРОДА С ВОЕННОПЛЕННЫМИ В ПЕРИОД ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ: СТОЛКНОВЕНИЕ ИНДИВИДА С КОЛЛЕКТИВНОЙ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ УСТАНОВКОЙ

В годы Первой мировой войны на территории городов Поволжья появилась новая социальная группа – военнопленные. Часть из них имели ранения и размещались в лазаретах. Здоровых солдат и офицеров определяли на жительство в специально отведенные помещения или селили на частных квартирах у городских обывателей.

Отношение местного общества к военнопленным, размещенным в поволжских городах, не было одинаковым в разных городах, изменялось на протяжении военных лет, включая широкий спектр настроений: от сочувствия до ненависти. Среди обывательниц, у которых военнопленные вызывали сочувствие, в городах Поволжья отмечались случаи как осуществления системной индивидуальной практики помощи им продуктами и деньгами, так и проявления симпатии со стороны женщины к мужчине. Подобные истории выбивались не только из транслируемой официальной идеологией критики врага и преобладающей в ряде городов тенденции негативного отношения к военнопленным, но и противоположной тенденции, добросердечного отношения к военнопленным, как пострадавшим в условиях боевых действий. Они обращали на себя внимание обывателей и властей, вызывали осуждение.

Выявленные на территории поволжских городов случаи поведения представительниц женского пола в отношении военнопленных, выходящие за рамки принятых в обществе норм, являются примерами столкновения позиции индивида с представлениями социума. Обращает на себя внимание хронология выявленных случаев возмущения обывателей «нестандартным» отношением некоторых представительниц женской части горожан Поволжья к военнопленным. Исследуемые истории относятся к началу 1915 г., когда наблюдался всплеск критики противника, антигерманских настроений в России.

Одной из тревожащих коллективное сознание индивидуальных практик в условиях Первой мировой войны стала систематическая помощь военнопленным, размещенным на территории города, причем не просто необходимыми продуктами, а различными «вкусностями». Это выделяло «сердобольную» из массы обывателей, оказывающих помощь единично или время от времени, из сострадания к тем, кто «недоедает». В феврале 1915 г. в сатире «Стыдно», опубликованной в казанской газете, прозвучал укор автора в адрес проявляющих чрезмерную заботу о раненых военнопленных, в то время, как российские военнопленные терпят страдания.

Общение с военнопленными, организация для них развлечений, передача подарков имеет неоднозначный контекст. Можно характеризовать данные явления как экзальтированность некоторых дам – горожанок, желающих оказать помощь любому пострадавшему, кем бы он ни являлся, главное, чтобы был поставлен в условия максимально «обездоленного». А положение военнопленных, особенно раненых и, прежде всего, офицеров, утративших положенные по статусу возможности, вполне подходило для реализации роли заботливой, помогающей пострадавшим натуры. С другой стороны, можно рассматривать такую деятельность и как проявление обычной сердечности, взаимопомощи, человечности. Следует учитывать также и интерес, проявляемый к военнопленным, как новой социальной группе, столкновение с которой порождало различие в восприятии военного – «врага» и военного плененного, как нуждающегося в поддержке.

В некоторых лазаретах, где находились на лечении военнопленные, между ними и сестрами милосердия устанавливались теплые отношения, их воспринимали не как подлежащих лечению врагов, а как подопечных, нуждающихся в помощи, и радовались исцелению. Так в Самаре 1 апреля 1915 г. проходящим мимо 6–го земского лазарета прохожим представилась картина «проводов» уходящих из лазарета вылеченных военнопленных. Служащие в лазарете женщины, одетые в форменные белые передники и косынки, устраивали «овации» — махали военнопленным платками, руками посылали приветствия. Некоторые обыватели расценили такое поведение как возмутительное и оскорбительное «для русских, жертвующих свои средства и труд на борьбу с варварами»[806], а, по мнению персонала, это было обычным выражением «приветствия» при проводах всех раненых[807]. Характеристика «всех» в объяснениях служащих в лазарете, данная в ходе разбирательства, подчеркивает, что в представлении сестер милосердия различия между ранеными россиянами и военнопленными не выделялось, военнопленных не разделяли на славян и немцев, австрийцев, турок.

В Саратове получил распространение слух, касающийся «безобразнаго поведения» некоторых сестер милосердия в лазарете № 4 Всероссийского Земского Союза, где помещались больные и раненые военнопленные германцы и австрийцы. Горожанам стало известно, что одна из сестер милосердия, Н. Гаевская, обнимается и целуется с военнопленными, а с одним из них была «застигнута» сторожем лазарета «лежащей в одной сорочке на кровати». Другая сестра милосердия, Н. Монахова, приходя на дежурство, приносила с собой «разных закусок и сластей» для пленного И. Руднян, запиралась с ним на продолжительное время в ванной комнате, а во время проводов военнопленного на вокзале «плакала до истерики, и, не стесняясь публики, бросалась на шею». Среди горожан из–за подобного поведения некоторых сестер милосердия данный лазарет получил «славу» «русского бардака для пленных», а многих служащих в нем возмущала «внимательность к пленным», выражающаяся в подарках им подушек, пуховых носков, хорошего белья, приготовлении пищи по желанию самих пленных[808].

Такого рода примеры поднимают проблему не просто столкновения в условиях войны индивидуального и общественного мировоззрения, но и сочетания в сознании представительниц женского городского населения противоречивых ценностных ориентиров, при котором происходило наложение и замещение одних ценностей другими. В отмеченных выше случаях чувство влечения перерастало в жизненную практику, которая в условиях мирного времени воспринималась бы как любовный роман между мужчиной и женщиной, а в условиях войны получила в глазах окружающих оценку развратных действий.

Межличностные контакты представительниц женского населения поволжских городов с военнопленными характеризуют разобщенность сознания городского общества периода Первой мировой войны, наличие распада массового мировоззрения, выделение индивидуальных практик, переходящих в социальные тенденции. В противоречии индивидуальных практик общественным ценностям обращает на себя внимание тенденция их пограничности в соотнесении с пониманием патриотичной и не патриотичной деятельности.