М. В. Михайлова. Семейные отношения в романе А. Я. Марченко «разлучники»

М. В. Михайлова

Москва, Московский государственный университет

СЕМЕЙНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В РОМАНЕ А. Я. МАРЧЕНКО «РАЗЛУЧНИКИ»

Писательница Анастасия Яковлевна Марченко (1830–1880) на сегодняшний день оказалось «сверхзабытой». При всей активности и плодотворности освоения наукой последних двадцати лет культурного пласта наследия женщин–писательниц в самых разных аспектах с применением самых разных методологий это имя до недавнего времени оставалось вне сферы научного освоения. Правда, имеются две статьи историко–биографического характера – в словаре «Русские писатели» и в «Dictionary of Russian women writers», но в них приводятся главным образом фактические сведения без попытки какого–либо обобщения. О ее повести «Тернистый путь» писала И. Савкина в работе «Провинциалки русской литературы. В перечисленных работах акцент сделан на ранних произведениях писательницы, где можно обнаружить всегда привлекающие феминистское литературоведение установки на самореализацию личности женщины, на отстаивание ею полноценной роли в социуме. Но если это являлось чем–то относительно оригинальным в общелитературном «мужском» контексте, то в русле развития тенденций женской литературы выглядит достаточно привычным, поскольку почти все писательницы отстаивали идеи эмансипации.

Однако в биографии Марченко имеется несколько уникальных моментов: во–первых, необыкновенно раннее творческое самоопределение, во–вторых, творческое созревание ее происходило вдали от культурных центров – в Одессе, в–третьих, активная защита ею своих авторских прав, в–четвертых, нацеленность в позднем творчестве на нетрафаретность воспроизводимых коллизий. «Разлучники» ─ последнее произведение, вышедшее из–под ее пера и опубликованное под фамилией А. Темризов. Автор прибегла к псевдониму; возможно, потому, что в романе изображалась ситуация, имевшая место в ее личной жизни. Такова устоявшаяся литературоведческая версия, не имеющая, однако, достоверного подтверждения.

Однако даже если предположить, что описан конкретный случай – он сам по себе является настолько типичным, что роман выходит за рамки конкретики и становится интересен именно своею «всеобщностью». В нем на первый взгляд Марченко «сдает» свои прежние позиции, «закрепляя» за женщиной только семейную сферу: ее героиня, выйдя замуж, отказывается от литературных занятий и с головой уходит в семейные дела. На самом деле в нем даны инновационные «гендерные решения». Можно сказать, что Марченко явилась едва ли не первопроходцем в рассмотрении юридической неоформленности семейного права, при котором положение женщины в семье всегда оказывается неопределенным, а ее права постоянно ущемляются. Писательница демонстрирует читателю следующий вариант: писательницей не каждая женщина становится, а вот матерью и женой ─ большинство, и посмотрите, во что выливается это «традиционное» женское занятие! Здесь автор оказалась на удивление прозорлива, ибо, хотя в сегодняшнем мире в большинстве стран женщины добились многого в социальной сфере, но при этом успешная деловая женщина может подвергаться насилию в семье, у нее могут отобрать детей, лишить имущества, преследовать и т. п. Автор впрямую ставит вопрос о семейном праве, так и формулируя свои требования: «…равноправность и гражданственность должны быть в семействе и с семейных ее прав начинаться».

«Разлучники» написаны после почти 15–летнего молчания, но являют собою такой творческий взлет писательницы, перед которым в творческом отношении бледнеют все ее предыдущие «гендерные» прорывы. К сожалению, и при его появлении, и даже в упоминавшемся диссертационном сочинении он признается неудовлетворительным в художественном отношении. Такую оценку можно объяснить и откровенным обнажением «язв» семейных отношений, и «тою узкою односторонностью, которую неизбежно» вносят «в жизнь строгие последователи женской эмансипации»[44]. Прижизненная критика упрекала Марченко за пробуксовывание сюжета, за бесконечное повторение ситуаций, за движение «по кругу». Но такое «однообразие» было продиктовано, как мне кажется, тем, что автор разрабатывала область, которая ранее не подлежала освещению в литературе. Поэтому Марченко, если можно так выразиться, «обрабатывала» эту почву еще и еще, желая докопаться до самой сути проблемы, не удовлетворяясь однажды проделанным. В этом романе писательница вторгается в сферу будничного трагизма, не замечаемого и не разделяемого толпой, – и в этом отношении становится в определенной мере предшественницей А. П. Чехова. Здесь нет эволюции «идейных взглядов» повествовательницы, а есть ощущение затягиваемой на шее петли… Марченко шла вразрез с представлениями, настойчиво мифологизируемыми русской литературой: о семье как хранительнице устоев, формирующей нравственный фундамент личности. Она показала семью, оказывающую развращающее влияние на человека, провоцирующую распадение связей или создание их на иных основаниях. Несомненно, писательница действовала в одном духе с Достоевским и параллельно с Л. Толстым. Во всяком случае, описание ею семейной распри по накалу страстей можно сравнить с греческими трагедиями! Зачатки разоблачения этого семейного ада обнаруживаются уже в ее романе «Тернистый путь», но достигают апогея в романе «Разлучники», где Надежда Ивановна как «чужая», как «Другая» изгоняется из семейного клана Демьяновых, становится изгоем среди знакомых семьи, несет тяготы сделанных мужем долгов и пр.

Можно считать семейный разлад ведущей темой Марченко, куда они внесла яркие краски точнейшего психологического анализа. Трудно переоценить значение ее вклада в создание антистереотипного художественного мышления. Она не побоялась указать на причину неудач Надежды Ивановны в семейной жизни и поставила жесточайший диагноз: «Как только начинала она жить и чувствовать индивидуально, то все ломалось вокруг нее…»[45]. И, тем не менее, героиня ждет и готова простить своего мужа, «принять» его «без слез и судорог сердечных, зная твердо свою безвинность перед ним», но при этом вынуждена вести «беспрестанную борьбу к охранению детей и себя». Таким образом, ее чувства находятся в постоянном «разладе с ее действиями»[46], и единственное, что может помочь женщинам, по убеждению автора, – это закон, защищающий женщину!