Ю.Ю. Афанасьева

Томск, Томский государственный педагогический университет

Интерес к гендерным исследованиям в современной науке наметил теоретико–методологические подходы в литературоведении. 1830–1840–е гг. – это время появления в России понятия «женской литературы». Мария Семеновна Жукова принадлежит к первым русским писательницам, в творчестве которых в 1830–е гг. сформировались приметы «женской» прозы.

М. С. Жукова (1804–1855) – автор повестей, романов и путевых очерков. В период с 1837 по 1857 гг. в популярных журналах того времени было опубликовано более двадцати ее произведений.

Экспериментальной и новаторской по сюжетостроению и присутствию в ней нетрадиционных персонажей является повесть «Провинциалка». Взяв за основу пушкинский сюжет о Татьяне Лариной, автор по–новому модифицирует его, создавая вариант нарративного жанра. Жукова предлагает читателям два финала сюжетной линии героев, что является её характерным приемом. Через использование двойных финалов она намечает перспективу повествования и обращает внимание на особую роль автора. Позицию писательницы проясняют внесюжетные отступления, размышления о судьбе женщины в патриархатном мире.

В первом варианте финала романтическая традиция, разлучившая влюбленных; во втором – завершение произведения психологически убедительным финалом, в котором повзрослевшие герои соединяются в браке. Предлагая другую развязку, Жукова вступает в диалог с «мужской» версией судьбы Татьяны Лариной: «но я другому отдана и буду век ему верна». В финале «женской» повести героиня подчиняется не столько долгу – основной категории зависимости женщины в патриархатном обществе – сколько свободному выбору самопожертвования.

Вызывает сочувствие образ Лауреты, любовницы графа, «девушки на содержании». Эта коллизия заявлялась в повести Н. В. Гоголя «Невский проспект», «Станционном смотрителе» Пушкина, но Жукова осмысляет драму героини как общечеловеческую. Размышляя о ее судьбе, она призывает читателя не судить девушку–содержанку, руководствуясь традиционными «понятиями и мнениями», а «вникнуть в причины, ... в обстоятельства, сделавшие человека тем, что он есть». Итальянка «даже и не думала, что для ее счастья нужно было, чтобы законы освятили чувство, привязывающее ее к Мстиславу»[47].

Лаурета – «женщина, готовая на величайшие пожертвования, требующие всей силы души», она внушает уважение нравственным превосходством над графом. Осознав потерю любви Мстислава, она жертвует своей жизнью во имя его счастья и отдает сопернице своего ребенка. Жизнь без любви для нее теряет смысл.

Изображая брачный союз без любви как нравственное и физическое насилие над личностью, Жукова опровергает «мужской» взгляд, восхищавшийся цельностью героинь, верных супружескому долгу вопреки чувству. Женщина в её прозе – субъект психологического анализа, изображение её мира приобретает самоценное значение.

Тема нераскрытого женского сердца становится основным лейтмотивом в следующей повести цикла – «Барон Рейхман». Изображая похожие проблемы в разных сословиях, Жукова выходит к обобщениям о любви и браке, о типологическом сходстве в судьбах женщины. Новаторским является образ Натальи Васильевны, юной жены немолодого генерала, страдающей в браке без любви и предложившей возлюбленному разрешить любовный треугольник. Несмотря на злословие света, она решается оставить мужа и уехать с возлюбленным за границу. Ее ожидает предательство любимого человека, пожертвовавшего её чувствами, дабы сохранить доброе имя. Сюжет «Барона Рейхмана» предвосхищает коллизию «Анны Карениной». В этой повести Жукова подошла к «такому решению проблемы взаимодействия личности со средой», которое предложит реалистическая повесть[48].

Центральным сюжетом становится история любви баронессы Н. В. к адъютанту мужа, чьё имя вынесено в заголовок, т. к. он определяет сюжетную ситуацию. В его воле забрать у жены сына, предоставив ей свободу. Но у барона Рейхмана есть душевная чуткость. Узнав, что жена влюблена в другого, он не пользуется супружеским правом. В этой повести есть мотив самоустранения мужа, навеянного романом Ж. Санд «Жак».

В повести «Мои курские знакомцы» М. Жукова, переосмысляя образ «старой девы», полемизирует со сложившимися социокультурными представлениями о предназначении женщины быть дочерью, женой и матерью. В «мужской» литературе изображение этого типажа имеет отрицательную коннотацию. Это не вышедшая замуж «царь–девица», девушка в возрасте, потерявшая привлекательность, со вздорным и неуживчивым характером.

В повести Жукова вступает в полемику с авторами–мужчинами. Она считает, что можно «быть не бесполезным растением, оставшись и без плода», и посвятить себя заботе о близких людях[49]. Публицистическое авторское отступление свидетельствует о попытке включить проблему «женского» самоопределения в экзистенциальный философский контекст, связанный с поисками собственной идентичности. Автор обнажает систему власти, нравов, обычаев, уродующих женскую жизнь, пытается проанализировать причины этой трагедии.

Полемичной в творчестве Жуковой стала тема «материнства», не соответствующая культурным представлениям о роли матери. Писательница подвергает трансформации образ, наделенный в «мужской» литературе функциями дающей, оберегающей, защищающей. Материнство у Жуковой теряет ореол мягкости, теплоты и предстает как форма власти, собственности и деспотизма. Разрушая стереотипное изображение матери, она дает своё видение материнского начала и предназначения женщины. Жукова создает галерею нетрадиционных образов: тетушек, жестоких вдов и «старых дев».

Повесть «Самопожертвование», опубликованная в сборнике «Русские повести Марьи Жуковой» развивает заявленные ранее сюжетные схемы, представляет новую сюжетную парадигму с инновационной моделью женского поведения. Образом Лизы, талантливой незаурядной девушки, совершившей самопожертвование, Жукова вводит новый тип литературной героини. Новизна сюжетной линии заключается в финале – изображении девушки, зарабатывающей на жизнь себе и матери собственным трудом.

Читатель узнает историю Лизы через восприятие женщины–автора, перед которой стояла проблема выбора и собственного самоопределения. Текстовый анализ подтверждает параллели сюжета о воспитаннице Лизе и собственной жизни Жуковой. Важным становится не совпадение биографических моментов в судьбе двух женщин, а мотив преодоления внутреннего барьера, прохождения своего рода испытания, в результате которого рождается новая женщина.

Инновациями в прозе Жуковой стало выдвижение в центр повествования «второстепенных» героинь, приобретающих положительную коннотацию; новое разрешение традиционных коллизий. Повести М. Жуковой обогатили русскую литературу 1830–1850–х гг. новыми сюжетами, способствовали накоплению психологических приемов изображения внутреннего мира человека, в особенности женщины.