Глава 6. Инфляция 2 страница

Нужно вспомнить величайшего социолога де Токъювилля [de Tocqueville]. Много лет люди полагали, что Французская революция была восстанием французского народа, который не мог больше терпеть растущие страдания и нищету. В своей книге L’Ancient Regime (Старый режим) он показал, что восемнадцатый век был во Франции периодом просвещения и улучшений во многих областях человеческой деятельности. Но происходила концентрация власти в руках не очень эффективной бюрократии в Париже. Тем временем, народ становился все более требовательным, горизонт людей расширялся, они освобождались от беспросветной нищеты. И вот, не удовлетворенные теми улучшениями, которые были уже достигнуты, они требовали большего – чтобы знать несла свою долю тягот налогообложения, чтобы народу было предоставлено действенное участие в законодательном процессе. Подобно ребенку, который все полнее участвует в радостях «взрослых», народ «требовал все больше».

Вне сомнения, требования французских революционеров, по крайней мере, на ранней стадии, были более оправданы (и поэтому могли быть удовлетворены без вреда), чем требования чрезмерного повышения заработной платы, которое, если оно хотя бы частично не будет уравновешено повышением цен, в скором времени сведет прибыль к нулю, что будет концом свободного предпринимательства. Растущая «наглость» недавнего времени в области инфляции можно рассматривать как родного кузина других проявлений социальных проблем, таких как студенческие волнения, рост насилия, расовые затруднения в США.

Если верно, что причина ускорения роста заработной платы и цен имеет социальные корни, подобные тем, которые были описаны, тогда не стоит надеяться, что болезнь можно излечить традиционными методами сжатия количества денег и профицита бюджета. Эти меры годятся для устранения инфляции спроса; весьма сомнительно, что они годятся для корректировки даже такой умеренной спирали заработная плата – цены, которая может быть всего лишь последствием инфляции спроса. Эта проблема требует дальнейшего рассмотрения.

Очевидно, что названные меры (денежная рестрикция и бюджетный излишек), совершенно не годятся в случае значительно большего и диспропорционального повышения заработной платы и цен, которое имело место в недавний период. Но это не означает, что мы должны пассивно соглашаться с огромным злом. Необходимо прямое противодействие. «Мы не намерены позволить вам разрушить многие ценности нашего общества из-за вашей чрезмерной активности».

Метод прямого противодействия – это то, что известно как «политика доходов», состоящая в государственном вмешательстве в движение заработной платы и цен. Цели этой политики, которые, к сожалению, могут быть достигнуты лишь в течение одного или двух лет, но вряд ли – в ближайшем будущем, должны заключаться в том, чтобы заработная плата в среднем росла не больше, чем растет производительность, и чтобы сохранялась стабильность цен. Достижение этих целей путем добровольных соглашений между ведущими промышленниками и профсоюзами, в принципе, не выходит за пределы возможного. Месяца через два после победы британской лейбористской партии на всеобщих выборах 1964 года, мистер Браун (ныне – лорд Браун) думал, что он может достичь эффективного соглашения, и его фотография его веселого лица занимала соответствующее место в газетах. Но на деле соглашение оказалось не действенным.

Если эффективное добровольное соглашение не может быть достигнуто, тогда должны быть применены установленные законом санкции. Зло слишком велико, чтобы быть к нему терпимым. Несомненно, такова точка зрения демократии.

По-видимому, как консервативное правительство Британии (заявление мистера Барбера [Barber] 19 июля 1971 года), так и республиканское правительство США (заявление президента Никсона 15 августа 1971 года), теперь обращаются к «политике доходов», хотя раньше оба правительства придерживались принципиально противоположной доктрины.

Почему так много столь нового требуется в наше время? Есть достаточно оснований ожидать, что, по мере прогресса общества, экономическая политика, как и другие сферы жизни, будет нуждаться в новшествах. Бурное повышение цен и заработной платы в мирное время – это новое явление в индустриальных странах, и, как можно ожидать, требуются некоторые новые методы для того, чтобы справиться с новым явлением. Это утверждение приобретает еще большую силу, если новое явление, как мы уже установили, действительно вызвано социальными причинами, внешними для сферы экономики.

Кроме того, является ли прямое вмешательство властей чем-то совершенно новым? В Англии в течение столетий максимальная легальная заработная плата устанавливалась мировыми судьями [Justices of the Peace]. Вне сомнения, в наше время профсоюзные лидеры не согласились бы передать эту дело мировым судьям. Поэтому требуется участие других властей.

Следующие абзацы написаны несколько назидательно. Существует ли какая-либо причина, по которой теория экономической динамики, подобно традиционной экономической теории, даже время от времени не должна носить привкуса политической экономии?

Если ограничить рассмотрение проблемы чистой теорией, нужно признать, что ни в теории экономической динамики, ни в теории статики, нет ничего, что оправдывало бы утверждение, согласно которому инфляция заработной платы или цен (или спираль заработная плата – цены) обязательно вызывается одновременно протекающей или предшествующей инфляцией спроса. (Когда агрегированный спрос больше предложения, потенциально возможного в данной экономике). Это может быть, но может и не быть. Обращение к опыту подсказывает, что недавняя инфляция заработной платы и цен не вызывалась этой причиной (избыточным спросом), поскольку количественные соотношения этого не подтверждают. В эмпирическом исследовании нужно всегда обращаться к количественным соотношениям.

18 июля 1969 года я написал письмо в газету Economist по вопросу об инфляции, которому в газете дали заголовок «Дихотомия Харрода». Я уже разъяснял, почему общий избыточный спрос почти неизбежно вызывает повышение цен. Дело в том, что в результате избыточного спроса возникает зазор, который должен быть заполнен. Этот тезис совершенно отличается от утверждения, широко принимаемого как аксиома в течение многих лет, согласно которому рост агрегированного спроса ведет к повышению цен. Последнее утверждение является сравнительно новой доктриной для истории экономической мысли со времен Адама Смита.

Традиционная экономическая теория (если не рассматривать период до 1850 года) представляет собой то, что теперь бы назвали микро-статикой. Соответственно, она имела дело с определение цен отдельных товаров и услуг. Когда мы переходим к макроэкономике (в статике или динамике), мы имеем дело с общим уровнем цен. Следует подчеркнуть, что этот общий уровень цен детерминируется суммой цен отдельных товаров. Невозможна такая ситуация, когда большая часть индивидуальных цен повышается, а общий уровень цен снижается, и наоборот. Поэтому мы должны изучать силы, управляющие движением отдельных цен. Если повышение спроса не ведет к росту, в среднем, всех цен отдельных товаров, оно не может привести к повышению общего уровня цен.

При рассмотрении цен отдельных товаров используется старая, вполне ясная теория, которая постоянно демонстрируется на классных досках на первом году обучения экономической теории. Повышение спроса ведет к росту цены в случае, если производство товаров подчиняется закону убывающей отдачи, и к снижению цен в случае возрастающей отдачи. Таким образом, коль скоро речь идет об общем уровне цен, все зависит от того, будут ли товары, производство которых подчиняется убывающей отдаче, преобладать над товарами, производство которых связано с возрастающей отдачей. Первая группа товаров (убывающая отдача) состоит, преимущественно из предметов продовольствия и сырых материалов. Кроме того, в эту группу входят товары, в издержках производства которых большой удельный вес занимают расходы на сырые материалы. В обрабатывающей промышленности, а также в сфере услуг, значение которой постоянно растет, в целом, преобладает возрастающая отдача.

В передовых странах потребление продовольствия растет медленнее, чем совокупные расходы в реальном выражении. Кроме того, использование сырых материалов в производстве конечных продуктов увеличивается медленнее, чем выпуск конечных продуктов, потому что с ростом реального дохода люди все большую часть своих доходов используют для покупки более отделанных товаров, в цене которых затраты на сырые материалы составляет все меньшую долю. Таким образом, можно ожидать, что в передовых странах доля дохода, создаваемого в секторе возрастающей отдачи, должна быть больше, чем доля дохода, создаваемая в секторе убывающей отдачи.

Кроме того, мировые цены формируются в большей мере на товары сектора убывающей отдачи, чем на товары сектора возрастающей отдачи, потому что первые продаются и покупаются на совершенных рынках. Хотя существует некоторая тенденция к усилению конкуренции на мировом рынке конечных товаров, она остается не столь сильной, как конкуренция на рынке продовольствия и сырых материалов. Не может быть мировой конкуренции в сфере услуг, предоставляемых в каждой отдельной стране, если оставить в стороне туризм, а эти услуги составляют все растущую часть общей суммы товаров и услуг, покупаемых в передовых странах.

Есть еще один важный вопрос. Чем больше цена товара зависит от мировых цен, тем меньшее воздействие на его цену может оказать повышение спроса на данный товар в стране-производителе. Итак, рассматривая воздействие повышения совокупного спроса в отдельной стране на общий уровень внутренних цен, товарам с убывающей отдачей следует придавать меньший удельный вес, чем это соответствует их доле в реальных совокупных расходах.

Итак, согласно традиционной экономической теории, следует ожидать, что в передовых странах повышение агрегированного спроса вызовет снижение общего уровня цен, и наоборот, снижение общего уровня цен приведет к расширению агрегированного спроса.

В зависимости от различных обстоятельств, на повышающее и понижающее движение (реального) агрегированного спроса воздействуют две независимые друг от друга силы, различающиеся по своей природе. В этом суть «дихотомии Харрода». Если реальный спрос на товары и услуги превышает потенциальные возможности предложения, возникает зазор, который должен быть заполнен. Если он не заполняется в результате роста цен, неизбежно должно последовать истощение запасов. Это истощение не может продолжаться бесконечно, и тогда, с течением времени, зазор должен быть заполнен инфляцией цен. Но если агрегированный реальный спрос ниже потенциальных возможностей предложения в экономике данной страны, совсем не обязательно, что образовавшийся зазор будет заполнен в результате соответствующего снижения цен. Вполне возможно, что он будет заполнен в результате соответствующего сокращение производства и роста безработицы. Мы достаточно часто наблюдали такой ход событий.

Когда в экономике данной страны агрегированный реальный спрос превышает потенциально возможное предложение, и вследствие этого неизбежной является инфляция, монетарная и финансовая политика должна быть направлена на сокращение агрегированного реального спроса. Здесь мы имеем дело с альтернативной логической необходимостью: Либо зазор (агрегированный реальный спрос больше потенциального предложения) может быть заполнен с помощью монетарной и финансовой политики, направленной на сокращение агрегированного реального спроса до уровня потенциально возможного предложения, либо зазор будет устранен в результате инфляции соответствующих масштабов. Другой альтернативы не существует. Но если агрегированный реальный спрос ниже потенциально возможного предложения, сокращение агрегированного реального спроса не вызовет обязательной, или, хотя бы, вероятной тенденции к устранению или сокращению всякой инфляции цен, которая может произойти. Когда агрегированный реальный спрос превышает потенциально возможное предложение, неизбежно возникает тенденция к повышению цен (инфляция под давлением спроса). Но когда агрегированный реальный спрос ниже потенциального предложения, отнюдь не обязательна тенденция к снижению цен. Если при этом продолжается рост заработной платы, повышение цен может продолжаться, не ослабевая.

Фундаментальное различие между двумя ситуациями заключается в том, что в случае избыточного спроса повышение цен неизбежно; рост цен может быть остановлен или ослаблен мерами денежной и финансовой политики, которые сокращают агрегированный реальный спрос. Но когда спрос ниже потенциально возможного предложения, отнюдь не обязательно возникает понижающее движение цен; зазор между предложением и спросом может быть заполнен, и, очевидно, в ряде случаем, действительно заполняется, в результате снижения производства и занятости. Следовательно, в этой ситуации ограничительная денежная и финансовая политика может не оказать, и, обычно, не оказывает такого оздоровляющего воздействия, какое оно оказывает в противоположной ситуации.

Более того, денежная и финансовая политика, направленная на сокращение спроса, может вызвать негативный эффект. Если в среднем производство товаров и услуг подчиняется закону возрастающей отдачи (по мере увеличения выпуска), денежная и финансовая политика, призванная сократить спрос, будет способствовать повышению издержек производства. В этой области значений, запрашиваемые цены зависят от издержек, так что сокращение агрегированного спроса, вероятно, вынудит продавцов товаров и услуг повышать цены. И напротив, экспансионистская денежная и финансовая политика позволит им снижать цены. Слова о снижении цен звучат несколько нереалистично в связи с недавними событиями в экономике, оставляя в стороне исключительные случаи, вроде снижения платы за авиационные перевозки. Но если продолжается рост заработной платы, повышение спроса позволяет фирмам абсорбировать большую, чем в ином случае, часть растущей заработной платы < покупателей> благодаря снижению единицы издержек. В этом случае повышение спроса будет снижать темп инфляции. Если в этих обстоятельствах власти используют монетарную и денежную политику для сокращения агрегированного спроса, это будет вызывать негативный эффект усиления инфляции цен.

Иногда утверждают, что сокращение агрегированного спроса, даже когда он ниже потенциально возможного предложения в экономике данной страны, должно снижать инфляцию цен с помощью ослабления роста заработной платы, в соответствии с кривой Филлинса; опыт Великобритании не подтверждает применимость кривой Филлипса с достаточной ясностью. В этой связи нужно сделать две оговорки. Во-первых, возможно, что даже в том случае, когда растущая безработица ведет к ослаблению темпа повышения заработной платы, это в меньшей степени снижает денежные издержки, чем падение выпуска повышает единицу издержек. В этом случае так называемая дефляция будет вызывать эффект инфляции цен.

Во-вторых, нельзя отрицать, что если дефляционная денежная и финансовая политика доведена до того, что возникает реальная массовая безработица, подобная безработице 1931 года, она вызовет затухание требований повышения заработной платы. В результате создается кризисная атмосфера. Каждому придется смириться, и это лучшее, что он может сделать в таких обстоятельствах. Претензии к уровню заработной платы ослабеют. Но создание такой массовой безработицы, которая требуется, чтобы вызвать «кризисную атмосферу», в нашем веке нельзя рассматривать как часть нормального механизма монетарной и финансовой политики. Шаг вперед в определении целей экономической политики был сделан во время Второй мировой войны: было решено, что нельзя более допустить массовую безработицу, подобную безработице, существовавшей в тридцатых годах, и можно ее предотвратить. Мы не хотим, и не должны отступать назад в этом вопросе.

Вывод заключается в том, что нам необходим новый инструмент экономической политики – «политика доходов».

Инфляция является злом. Она может быть результатом текущего превышения агрегированного спроса над потенциально возможным предложением в экономике данной страны. Эта возможность всегда молчаливо признавалась авторами, писавшими о деловом цикле. Но она впервые была включена в основы экономической теории Кейнсом. Он не распространялся о выводах, которые следуют для экономической политики из возможного превышения спроса над потенциальным предложением, поскольку его созидательная работа над общей теорией, по большей части, протекала в период, когда мир страдал от недостатка агрегированного спроса, и его конструктивные предложения относятся, главным образом, именно к этой фазе. Однако он выдвинул практические предложения относительно ситуации избыточного спроса во время Второй мировой войны в своем памфлете «Как оплатить войну».

В данном случае проблемы не существует. Средством против избыточного спроса является денежная и финансовая политика: сокращение предложения денег и превышение налоговых поступлений над правительственными расходами.

Если агрегированный спрос оказывается ниже потенциально возможного предложения, и наблюдается неполная занятость тех, кто имеет работу и/или открытая безработица, превышающая обычную фрикционную безработицу, тогда подходящими будут противоположные средства – увеличение предложения денег и превышение расходов правительства над налоговыми поступлениями. Применение этих методов совершенно не зависит от того, будет ли одновременно продолжаться инфляция. Как безработица, так и инфляция, являются злом, но безработица – большее зло, чем инфляция. Безработица означает, что люди, желающие работать, не могут найти работу, что является причиной их несчастий, и что общество без всякой необходимости лишается выпуска товаров и услуг, которые могли бы увеличить его благосостояние. Инфляция приносит много неприятностей и страданий получателям фиксированных доходов. Добросовестное правительство может облегчить эти страдания, предусмотрев денежную помощь тем, кто страдает от инфляции. Но оно поступить еще лучше, если остановит инфляцию.

Если исключить подавление спроса в условиях, когда спрос и без того уже ниже предложения, никакое средство не принесет успеха в борьбе с инфляцией, кроме «политики доходов», а именно, механизм, который не позволяет заработной плате в среднем повышаться больше, чем производительность. Соответственно, цены удерживаются на стабильном уровне. Действие этого механизма может быть обеспечено постоянно повторяющимися переговорами за круглым столом. Если после честных попыток окажется невозможным достичь согласия, тогда следует прибегнуть к принуждению на основе закона.

Обычно возражают, что беспристрастное исполнение такого закона невозможно без значительной бюрократии. Это было бы прискорбно. Но в наш век, когда во всех сферах создается огромная бюрократия для достижения значительно менее важных целей, это неубедительное [perverse, дословно – превратное] возражение.

Некоторые могут критиковать предложенную формулу (одинаковый темп роста заработной платы и производительности – переводчик) на том основании, что следует допустить повышение заработной платы несколько большим темпом, чем повышается выпуск на одного работника, чтобы обеспечить более справедливое распределение национального дохода. Следует отметить, что получатели окладов, включая тех, кто принадлежит к группе с наиболее высокими доходами, относятся к тем, кто несет потери от инфляции, и иногда, по-видимому, могут оказаться в выигрыше (в случае опережающего роста окладов – переводчик). Здесь есть некоторая техническая трудность. В режиме стабильных цен следует допустить повышение заработков в течение длительного периода, лишь немного превышающее рост производительности, примерно на 1% в год, чтобы прибыль не была полностью уничтожена, и сохранилась система частного предпринимательства. Но добиться точного, очень небольшого превышения роста заработков над ростом производительности – эта задача связана с большими статистическими и административными трудностями. Могут быть ошибки и при установлении среднего роста заработков, в точности равного росту производительности. Но эта цель достижима и поддается последующей корректировке. Существует общее согласие в том, что перераспределение доходов, если и когда требуется обеспечить большее равенство, может быть достигнуто с помощью шкалы прогрессивного налогообложения.

Наконец, вернемся к вопросу о «дихотомии Харрода». Широко распространено мнение, что меры, направленные на повышение реального агрегированного спроса, всегда вызывают эффект инфляции цен. Согласно «дихотомии» такие меры будут вызывать эффект инфляции цен только тогда, когда реальный агрегированный спрос превышает потенциально возможное предложение, или равен ему, или, что можно добавит ради предосторожности, почти равен потенциальному предложению в экономике данной страны. Вместе с тем, если спрос ниже потенциально возможного предложения, меры денежной и финансовой экспансии приведут к снижению реальных издержек, и, следовательно, к росту производительности. В результате повышение заработков, допустимое в соответствии с критерием производительности, в условиях экспансионистской политики будет большим, чем оно было бы в ином случае. Следовательно, экспансионистская политика облегчает головную боль тех, кто должен определять ставки заработной платы, либо путем добровольных соглашений за круглым столом, либо в официальных комиссиях.

Заявления мистера Бардера и президента Никсона (на которые мы уже ссылались) подразумевают, что экспансионистская политика будет помогать, а не мешать в борьбе против инфляции. Я не знаю каких-либо официальных заявлений в таком смысле, когда-либо делавшихся раньше. Если за этими заявлениями последуют эффективные действия, они могут стать поворотной точкой в истории экономической политики.

Глава 7. Конфликты целей [50]

Обеспеченный и естественный темп роста являются совершенно различными понятиями, и они определяются различными факторами. Обеспеченный темп – это такой темп роста, при котором желаемые сбережения равны требуемым инвестициям. Если отложить различные темпы роста по горизонтальной оси, а желаемые сбережения и требуемые инвестиции – по вертикальной оси, мы получим две кривые с повышающим наклоном, причем инвестиции растут быстрее сбережений после точки пересечения кривых. Причина этого заключается в том, что основная часть инвестиций является прямой функцией от темпа роста; эта часть инвестиций необходима для того, чтобы поддерживать прирост производства, тогда как сбережения по большей части – мы не можем сказать, что полностью – являются функцией совокупного дохода. Таким образом, размер прироста дохода (выделено мною – переводчик) сильнее воздействует на величину требуемых инвестиций, чем на величину желаемых сбережений. Среди факторов, детерминирующих обеспеченный темп роста, объем сбережений, которые народ желает осуществить, есть, так сказать, лорд и мастер.

К числу факторов, детерминирующих естественный темп роста, напротив, нужно отнести рост населения в работоспособном возрасте и характер текущего прогресса технологии. Сбережения, в данном случае, не лорд, а слуга.

Монетарная и финансовая политика традиционно рассматриваются как методы корректировки темпов роста, которые нужно использовать, чтобы ограничить расходящееся движение реального и обеспеченного темпа роста. Если такое расходящееся движение ни чем не ограничивается, оно вызывает условия инфляции (раздувание спроса), или дефляции. Следует отметить, что инфляция, вызываемая раздуванием спроса, может произойти прежде, чем будет достигнута полная занятость. Дефляция, если цены негибки в сторону снижения, может просто принять форму роста безработицы. В этой связи возникает вопрос, должны ли в реальности финансовая политика и монетарная политика (по крайней мере, в некоторых случаях) выполнять другие функции? Возможно, что роли, присущие монетарной и финансовой политике соответственно, следует резче отличать друг от друга, чем это обычно делают. Пока мы все еще рассматриваем совмещенное использование мер монетарной и финансовой политики, призванное дать толчок экономике или, напротив, замедлить ее движение.

Нормально было бы ожидать, и это – старая традиционная доктрина (сравни Вальтера Багехота [Walter Bagehot]), что денежная и финансовая политика, призванные ограничить расходящееся движение различных темпов роста, будут выполнять свою работу весьма быстро. В последнее время обнаружилась тенденция использовать политику финансовой и денежной экспансии или рестрикции (особенно последнюю) применительно к долгосрочным периодам времени. Это объясняется тем, что политические деятели имеют в виду цели, отличные от простого ограничения отклонений реального темпа роста от обеспеченного темпа. Например, дефляционная денежная и финансовая политика может проводиться длительное время для того, чтобы избежать возникновения спирали заработная плата – цены. Такая политика может продолжаться даже в том случае, если очевидно, что тем самым вызывается рост безработицы. Это – в высшей степени нежелательное использования денежной и финансовой политики, и маловероятно, что в результате удастся достичь какого-либо успеха в ослаблении спирали заработная плата – цены. Напротив, экспансионистская финансовая и денежная политика может длительное время использоваться для повышения занятости. Насколько приемлема экспансионистская политика – это зависит от того, связан ли существующий в настоящее время обеспеченный темп роста с определенным уровнем безработицы. Если существующий обеспеченный темп роста соответствует полной занятости, тогда продолжение экспансионистской политики будет вызывать инфляцию цен. Тогда власти должны начать движение в обратном направлении. И таким образом, мы будем иметь иррациональные сдвиги в политике, вносящие путаницу. Мы не преодолеем эту путаницу без дальнейшего развития теории роста, в результате которого мы сможем достаточно ясно сформулировать исходные принципы экономической теории, которые политические деятели смогут понять и применить на практике.

< В Главе 2> мы провели различие между «нормальным» обеспеченным ростом, который относится к ситуации, когда система находится в состоянии равновесия (неустойчивого), и особого обеспеченного темпа роста, который относится к ситуации, когда система отклоняется от траектории нормального обеспеченного роста, и когда система вообще не находится в состоянии равновесия. Особый временный темп обеспеченного роста может следовать за действительным темпом, вместе с ним повышаясь или понижаясь. Только принимая это во внимание, мы можем объяснить, как рецессия может достичь дна, вопреки осознанным мерам политики, призванным положить предел спаду.

Монетарная и денежная политика призваны, прежде всего, воздействовать на действительный темп, приводя его в соответствие с нормальным обеспеченным темпом ростом, и, таким образом, положить конец процессам инфляции и дефляции. Но если денежная политика и финансовая политика длительное время проводятся для достижения других целей, они могут оказать воздействие и на сам нормальный обеспеченный темп роста. Например, если в течение значительного периода времени поддерживается ставка процента, более высокая, чем та, к которой люди привыкли прежде, они, возможно, начнут воспринимать ее как часть нормальной жизненной обстановки. «Таков новый мир, в котором нам приходится жить». Нечто в этом роде, по-видимому, произошло в 1960-х годах. Или другой пример воздействия на нормальный обеспеченный темп роста: правительство, с тем, чтобы победить инфляцию, придерживается, преимущественно, жесткой линии в вопросе о бюджетном дефиците, вдохновляемую по традиции (независимо от того, какая партия находится у власти) взглядами в духе Гладсона.

Это подводит нас к центральному парадоксу. Меры, рассчитанные на то, чтобы повысить или снизить действительный темп роста, в той мере, в какой они оказываются эффективными, оказывают противоположное воздействие на нормальный обеспеченный темп роста, если они вообще оказывают на него какое-либо воздействие. Окажет ли высокий процент какое-либо воздействие на норму сбережений индивидов – это, как мы уже видели, весьма сомнительно. Обычно полагают, что высокий процент способствует росту сбережений. Всякий рост нормы сбережений повышает обеспеченный темп роста, хотя, конечно, угнетающе воздействует на действительный темп роста. Если повышение процента оказывает какое-либо воздействие на капиталоемкость методов производства, это воздействие заключается в ее снижении. Это повышает обеспеченный темп роста, хотя снижает действительный темп. Сжатие денежного предложения, само по себе, оказывает более сильное воздействие на снижение капиталоемкости выбираемых методов производства, чем повышение ставки процента; в результате повышается обеспеченный темп роста, хотя снижается действительный темп. В области финансовой политики сдвиг в сторону сокращения профицита бюджета или увеличения дефицита, несомненно, снизит обеспеченный темп роста, и, в то же время, повысит действительный темп.

Если продолжительная дефляция ведет к повышению обеспеченного темпа роста, некоторые могут подумать, что это хорошая вещь. Все зависит от того, был ли предшествующий обеспеченный темп выше или ниже естественного темпа. Если обеспеченный темп был выше естественного темпа, меры экономической политики, которые поднимают его еще выше, являются, скорее, плохими мерами. Действительный темп роста не может быть большую часть времени выше естественного темпа. Естественный темп роста полагает предел для действительного темпа. Действительный темп, может, конечно, быть выше естественного темпа в течение периода оздоровления экономики после ситуации низкой занятости. Соответственно, если обеспеченный темп выше естественного темпа, действительный темп большую часть времени должен быть ниже обеспеченного темпа. В течение этого времени будут действовать кумулятивные депрессивные силы. Власти могут справедливо полагать, что в течение такого периода их долг – приспособить меры финансовой и денежной экспансии к тому, чтобы повысить действительный темп роста до уровня обеспеченного темпа. Однако, если обеспеченный темп выше естественного темпа, власти не смогут большую часть времени поддерживать действительный темп на уровне обеспеченного темпа. В этом случае будет слишком много сбережений. Это – динамический вариант положения, известного среди посткейнсианских авторов как «тезис о стагнации». Как можно было наблюдать, явления, к которым относится этот тезис, не обнаруживались (дословно – не высовывали свою безобразную голову) со времени второй мировой войны так сильно, как этого опасались экономисты, обсуждавшие проблему стагнации в послевоенное время. Стагнации удалось избежать благодаря огромной потребности в послевоенное время в реконструкции промышленности, а также благодаря подходу, допускающему использование более радикальных мер при решении этой проблемы – главным образом, под влиянием самого Кейнса, а также благодаря нескольким последовавшим небольшим войнам. Тем не менее, симптомы стагнации начали обнаруживаться в конце 1960-х годов, во всяком случае, в США и Великобритании. Поэтому мы должны по-прежнему уделять пристальное внимание динамической версии тезиса о стагнации.

⇐ Предыдущая891011121314151617Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: