Чувашские поминальные праздники и обряды

У многих народов наиболее достойной и почетной считалась смерть в солидном возрасте, в окружении большого семейства. Умершего обязательно стремились похоронить в родном краю и по всем полагающимся традициям. И даже для людей, погибших на чужбине, устраивали могилы-кенотафы, то есть совершали все обряды и процесс захоронения, но без тела покойного.По древним представлениям чувашей, все люди после смерти переселяются в другой мир (леш тĕнче). Добропорядочные продолжают жить точно так же, как жили на земле, со своей семьей, родственниками, обязательно работая, но не зная никаких бед и горестей. Во время поминок они «навещали» своих живых родственников, которые угощали и веселили их. У злых, грешных людей ни в чем не будет удачи, они не смогут завести семью и будут страдать от холода и голода. И даже живущие родственники не в состоянии будут им помочь. Представления о рае (на небесах) и аде (в нижнем мире) появились с распространением мусульманства и христианства.Похороны. Почти в каждой чувашской деревне похороны имели свои особенности. К тому же на похоронные обряды сильно повлияли христианские традиции. Но в чувашских похоронах были (и до сих пор сохранились) очень древние элементы.Обычно уже при жизни старый человек распределял, кто будет его мыть, делать гроб и копать могилу, заранее же готовил необходимые вещи.Хоронить старались в тот же или на следующий день. Умершего обмывали. Причем просто так снимать с него одежду нельзя было, ее снимали разрывая. Посреди комнаты стелили солому и теплой водой с мылом обмывали все тело, затем одевали чистую одежду, в том числе сăхман, головные уборы и рукавицы. В древности обязательно одевали все амулеты и серебряные украшения. Затем покойного укладывали на лавку, подстелив приготовленный войлок и подушку. В дом приходили соседи, приносили кто что мог: муку, солод, хмель и т. п., прощались с покойным.В это время начинали делать гроб и копать могилу. На кладбище сначала совершали жертвоприношение масар пуçлăхĕ, таким образом просили у него место для захоронения. Тот, кто начинал рыть могилу, сначала вырезал небольшой треугольный или квадратный кусок дерна (сăвап тăпри или çĕр пуçланă тăпри) и откладывал его в сторону, потом полностью выкапывали могилу.По наиболее древним традициям, гроб сразу опускали в могилу, и лишь потом клали в него покойника. Позднее это стало происходить в доме. В гроб клали монеты и некоторые вещи покойного, орудия труда: женщине — иголку, нитки, кусок холста, мужчине — нож, кочедык, музыканту могли положить его инструмент купăс, шăпăр.При выносе в дверях дома останавливались и покойного три раза раскачивали, просили благословения домашним. Еще раз останавливались в воротах: «Мы тебя увозим, посмотри на дом и хозяйство перед уходом!»На кладбище отправлялись в повозках, на одной везли покойника, рядом усаживались самые близкие родственники и «женщины-плакальщицы». На другой телеге везли стружки, оставшиеся от гроба, солому, на которой мыли покойного, одежду, в которой он умер и т. п. Другие повозки везли родственников. При выезде из ворот двора, а потом и деревенских ворот женщины-плакалыцицы исполняли песню-плач.На кладбище опять исполнялась песня-плач. Покойного снимали с повозки со словами «Не бойся, опускаем тебя в могилу, благослови нас», осторожно укладывали покойного. С ним прощались, просили кланяться всем умершим родственникам и знакомым. Гроб закрывали крышкой. В некоторых местах первый кусок земли клали рядом с головой, в других — на могильный холм.

Гроб накрывали крышкой и засыпали могилу. Перед этим каждый бросал на гроб горсть земли: «Пусть земля будет легкой!» После сооружения могильного холма на него устанавливали памятный знак в виде дощечки почтения — салам калак. Затем ели, пили и клали кусочки пищи на могильный холм. На прощанье обходили вокруг холма, притрагиваясь к нему руками.Домой возвращались не оглядываясь.В это время дома начисто мыли полы и скамьи, варили кашу, курицу, пекли лепешки.Возвращающихся с кладбища встречали с ведром воды и полотенцем, все мыли руки. В древности обязательно мылись в бане, меняли одежду.Хозяева угощали всех присутствующих, каждому раздавали по три нити, а тем, кто помогал в похоронах, давали по платку или куску холста, причем его не резали, а разрывали руками.Поминки. После похорон на третий и седьмой дни проводили поминки. На третий день — в семье, а на седьмой — собирали родню. Они проходили так же, как и обряд хывни.В кругу семьи же проводили поминки каждый четверг вечером в течение нескольких недель. В некоторых местностях этот срок продолжался в течение 40 дней (6—7 недель), а на 41 день совершали обряд юпа. В других местах, если человек умер весной-летом, то обряд юпа проводили осенью. (Современное название октября юпа — в честь этого обряда.) Если похороны состоялись осенью-зимой (после осенних поминок хывни), то обряд юпа проводили весной в неделю калăм или çимĕк.Обряд юпа был завершающим и самым торжественным во всем похоронном цикле. В древности он длился не меньше недели, и каждый день совершали свои обряды.На юпа приглашали родственников и соседей. Варили пиво, обязательно резали то животное, на которое еще при жизни указывал умерший. На кладбище посылали людей для приглашения покойного.В это время часть мужчин отправлялась в лес. Они ехали на подводах с колокольчиками, под музыку скрипки с особыми песнями.В лесу рубили столб, для женщины — из липы, для мужчины — из дуба. Затем ели, пили, часть еды оставляли около пня и в него вбивали монету. Столб закутывали в войлок и укладывали в подводу.Дома, на улице, из столба делали юпа, то есть обязательно переворачивали комлевой частью вверх, вырезали детали лица, нагрудных украшений, головных уборов. Могли изобразить родовой знак (тăмха, тура).Готовый юпа вносили в дом и укладывали в постель, накрывали одеждой и головными уборами умершего. Рядом ставили отдельный стол с посудой и полотенцем. Каждый приходящий в дом прикреплял к юпа или на стену свечу, в посуду для покойного откладывали кусочки пищи, отливали пиво. Затем до самого утра продолжалось веселье: ели, пили, плясали, пели. Причем сначала исполняли свадебные песни, потом песни, напоминающие плач невесты, а в конце пели песни-прощания. Если кто-то не сдерживался и начинал плакать, его выводили из круга танцующих и старались успокоить. Показывать свою грусть было нежелательно, считалось, что умерший тоже начнет переживать и будет недоволен своей новой жизнью, а то и может пожалеть родственника и забрать его с собой.Выносили юпа так же, как и гроб. Укладывали в телегу на солому и накрывали покрывалом. Во время следования обязательно играли на скрипках, гуслях, барабане, шăпăр, сăрнай, пели песни.По пути на кладбище устраивали особый, вероятно очень древний, обряд. Останавливались в специальном месте, в неглубоком овраге, ложбине и строили «мост» из нескольких коротких и расколотых бревен. Рядом разжигали костер и для покойного устанавливали маленький одноногий стол и стул. На стол клали еду, вешали полотенце. Иногда пищу бросали в огонь.Затем начинался особый танец. Одна из старух подходила к огню, кланялась и хлопнув в ладоши, начинала плясать вокруг огня. К ней присоединялись музыканты и все остальные, причем самых старых и немощных поддерживали руками. С каждым кругом люди все ближе и ближе подходили к огню, затем, танцуя начинали его затаптывать. Пляска заканчивалась, когда огонь полностью потухал. Потом все люди, танцуя, проходили через мост и отправлялись на кладбище.Мост, в понимании наших предков, — символ перехода в другой мир. По некоторым религиозным представлениям

Юпа устанавливали в изголовье могилы, за салам калакĕ. На нем ставили зажженную свечу. Рядом разводили костер, на могилу клали кусочки еды, отливали пиво. Затем опять начиналось угощение, песни, пляски и «танец на огне». Посуду, в которой приносилась пища для покойника, обязательно разбивали, так там и оставляли.Под конец могилу обходили три раза, касаясь рукой земли, просили благословить, желали, чтобы «земля была легкой».К вечеру с кладбища уезжали не оборачиваясь, телеги должны были быть пусты. Всю солому тратили на костры, еду съедали и оставляли на могиле.Дома опять всю ночь пели, плясали, угощались. Но в этот раз на стол клали каравай хлеба, на него круг сыра и сверху ставили очень длинную свечу. Этот вечер так и назывался вăрăм çурта каç (вечер длинной свечи).На рассвете все люди выходили «провожать покойного». Пели специальную поминальную песню. Около ворот ставили большую перевернутую ступу, на нее прикрепляли зажженную свечу. Опять ели, пили, для покойного бросали кусочки еды и отливали на землю. Как только свеча догорала, ее остатком разжигали костер.Под старинную музыку опять творилось сакральное действо — танец на огне. Танцуя, пели грустные песни-прощания.Элементы древнего в современной обрядности. Современный чувашский обряд похорон и поминовений включает в себя элементы и православного христианства, и старинных народных обрядов.До сих пор в чувашских деревнях на сороковой день совершают обряд «провожания души покойника», во время которого ночью выходят на окраину деревни, разжигают костер, делают «мостик», прощаются с покойным. Во время поминальных обедов иногда исполняют старинную песню «Алран кайми».

Калам — один из традиционных праздников весеннего обрядового цикла, посвященный ежегодному поминовению усопших предков. Некрещеные чуваши калам праздновали перед великим днем (манкун). У крещеных чувашей традиционный манкун совпал с христианской пасхой, а калам вследствие этого—со страстной неделей и лазаревой субботой. Во многих местах калам слился с манкун, а само слово сохранилось только как название первого дня пасxи.

С глубокой древности многие народы, в том числе и наши предки, наступление нового года отмечали весной. Своими истоками весеннне праздники восходят к новогодним торжествам. Только позднее, в связи с неоднократными изменениямн календарной системы, первоначальный весенний новогодний обрядовый цикл распался, и ряд ритуалов этого цикла был перенесен на масленицу (саварни) и праздники зимнего цикла (кашарни, сурхури). Поэтому многие ритуалы этих праздников совпадают или имеют однозначный смысл.

Чувашский языческий калам начинался в среду и продолжался целую неделю до манкуна. Накануне калама топили баню якобы для усопших предков. Специальный посыльный верхом ездил на кладбище и приглашал всех умерших родственников помыться и попариться. В бане духов усопших родственников парили веником, после себя оставляли для них воду и мыло.

Первый день праздника назывался кё9ён калам (малый калам). В этот день рано утром в каждом доме снаряжали одного парня рассыльным. Он верхом на коне объезжал всех родственников. По этому случаю лучшего коня покрывали узорной попоной. В гриву и хвост заплетали разноцветные ленты и кисти, красной лентой подвязывали хвост коня, на его шею надевали кожаный нашейник с бубенчиками и колокольчиками. В лучшую одежду одевали и самого парня, на шею повязывали специальный вышитый платок с красной шерстяной бахромой. Подъезжая к каждому дому, посыльный трнжды стучал кнутовищем в ворота, вызывал хозяев на улицу и стихами приглашал на вечер «посидеть под свечами». Родители в это время резали какую-нибудь живность. В середине двора обычно находилось специально огороженное место манкеле (главное мольбище).Симёк — летний праздник, посвященный поминовению усопших родственников с посещением кладбищ. Соответствует христианской тронце, именуемой русскимн также семик, так как на Руси этот праздннк отмечался в четверг седьмой недели после пасхи. Чувашское симек восходит к этому русскому слову.

Празднование симёк среди чувашей распространилось сравни

19.

20.

21.