Финансово-экономическая основа римского паразитизма

Поскольку в метрополии Римской империи потребление имело ярко вы­раженное преобладание над производством (созиданием), такое общество без натяжки можно назвать «паразитическим». Такой паразитизм в самом общем виде имел две взаимосвязанные основы: а) военную; б) финансово­экономическую.

Военная основа – захват материальных благ (объектов потребления) в результате применения военной силы. На этапе становления империи,

¹ Р хк шбх б щ Зь шь ш к, А. Зиновьева П ю, шб б Д Р (ю ьк бю, ь шб б, ю ь б кк) б ьш, шб б З (: А А Зь З Ф М, 2000 Д к ь кьк Р: http:libudmrulibPROZA ZINOWWzapadtxt)

когда ее границы расширялись, в состав империи входили все новые и но­вые провинции, это был основной источник паразитического потребления метрополии. Приобретаемые подобным образом материальные блага (или их эквиваленты в виде денежных металлов – золота и серебра) называ­лись по­разному: трофеями, контрибуциями, репарациями, данью. Посту­пления благ в метрополию имели разовый характер или ограничивались каким­то сроком.

Часть дани оказывалась в руках военных начальников, солдат, других частных лиц. Другая часть попадала в римскую казну. В Древнем Риме были специальные законы и предписания, определявшие порядок деления дани на указанные две части. В реальной жизни, конечно, эти нормы не соблюдались: частные лица, как правило, присваивали себе больше положенного.

Финансово-экономическая основа – получение материальных благ из провинций на постоянной основе. Эта основа благосостояния Рима стано­вилась все более важной, а затем стала главной (по отношению к военной основе) по мере того, как замедлялось (а затем и прекратилось) расширение внешних границ империи. Финансово­экономическая основа, в свою оче­редь, включала два основных источника: а) собственность римского госу­дарства (императора) в провинциях; б) налоги, уплачиваемые провинциями в пользу метрополии.

Собственность Римского государства (императора) в провинциях. Речь идет прежде всего о сельскохозяйственных землях и рудниках на за­хваченных территориях – они объявлялись римской собственностью. Затем государство (или император) сдавали их в аренду, а плата за пользование поступала в казну.

Об этом источнике применительно ко временам поздней Римской ре­спублики (II–I вв. до н.э.) достаточно подробно писал Теодор Моммзен. Он, в частности, отмечал, что в провинциях Римское государство присваивало в свою полную собственность все земли государств, уничтоженных по праву завоевания. В государствах, в которых римское правительство пришло на смену прежних правителей, – земли этих последних. По праву завоевания считались римскими государственными доменами земли Леонтины, Карфа­гена и Коринфа, удельные владения царей Македонии, Пергама и Кирены, испанские и македонские рудники. Они, точно так же как территории Ка­пуи, сдавались римскими цензорами в аренду частным предпринимателям за плату в виде фиксированной годовой суммы или за долю дохода.

Гай Гракх (153–121 до н.э.) пошел в этом отношении еще дальше: он объ­явил все провинциальные земли римскими государственными доменами и провел этот принцип на практике, прежде всего в провинции Азии, мотиви­руя взимание здесь десятины, пастбищных и портовых сборов правом соб­ственности римского государства на пашни, луга и берега провинций – без­различно, принадлежали ли они раньше царям или частным лицам¹.

Налоги, уплачиваемые провинциями в пользу метрополии. В свое время (ранняя Римская республика) казна Рима пополнялась за счет собственных налогов, взимаемых с римских граждан. Прежде всего это поземельная по­дать. Также налоги, взимаемые в случае освобождения рабов; налоги на на­следство; косвенные налоги (импортные пошлины). Были и такие внутрен­ние источники пополнения казны, как доходы от государственных земель и государственных приисков, доходы от государственных регалий (на чеканку монеты, соляная регалия).

Однако постепенно внутренние налоги стали отменяться или их ставки снижались. Во II в. до н.э. в Италии прекратилось взимание поземельной подати, а свобода римских землевладельцев от этой подати, как отмечал Моммзен, стала их конституционной привилегией. Был отменен и налог на наследство. Как отмечает Моммзен, остались лишь немногочисленные налоги на роскошь и таможенные сборы. Из внутренних источников по­полнения казны оставались еще доходы от отдачи в аренду оставшихся у государства земельных участков.

По мере сворачивания внутренних налогов в Италийской области в про­винциях вводились прямые и косвенные налоги. Моммзен обращает внима­ние на то, что провинции империи имели разный налоговый статус.

Покровительствуемые государства, т.е. признанные совершенно суве­ренными (например, царства Нумидия и Каппадокия, союзные города Ро­дос, Мессана, Тавромений, Мессалия, Гадес), были по закону свободны от римских налогов. По договору с Римом они должны были лишь во время войны поддерживать Рим поставкой определенного количества кораблей или войск (за свой счет), оказывать иную помощь в чрезвычайных случаях. Впро­чем, даже граждане городов и государств­союзников Рима не имели всех тех прав, которые имели граждане Рима. Так, вокруг Рима на Апеннинском по­луострове проживали италики. Они участвовали в качестве союзников Рима в военных походах, но тем не менее италики не имели долгое время всего объема гражданских прав, которые имели жители Рима (т.е. не имели статуса римского гражданина). Италики не были в полной мере защищены от произ­вола римских властей; также богатые италики не могли наравне с римскими аристократами грабить провинции Римской державы.

Остальные провинции уплачивали как прямые, так и косвенные нало­ги. Для свободных городов на их территориях исключений почти не дела­лось (лишь несколько городов имели налоговый иммунитет). По данным

¹ С: Экк х Рк бк Р: http:www worldhistoryrucountries_about612293html

Моммзена, в Сицилии и Сардинии прямые налоги представляли собой де­сятую часть урожая зерна и плодов (винограда, маслин и др.) и денежный сбор с пастбищ. В Македонии, Ахайе, Кирене, в большей части Африки, в Испании и со времен Суллы также в Азии прямые налоги состояли из определенной заранее денежной суммы (stipendium, tributum), которую каж­дая отдельная община должна была ежегодно уплачивать Риму. Для всей Македонии, например, эта сумма была установлена в 600 тыс денариев. Та­кие налоги распределялись между членами общин на основе общих правил, устанавливаемых римским правительством.

Косвенные налоги в те времена – прежде всего таможенные пошлины, а также сборы за проезд (дорожные, мостовые, канальные). Римские торговцы, согласно договорам с провинциями, как правило, освобождались от уплаты таможенных пошлин при ввозе своих товаров в эти провинции. Пошлины, собираемые в покровительствуемых (союзных) государствах, в казну Рима не шли. В остальных провинциях – шли в Рим; следовательно, они представля­ли собой римские таможенные округа.

Сбор как прямых, так особенно и косвенных налогов осуществлялся с помощью частных откупщиков. В Риме право на сбор налогов покупали крупные откупщики, внося сразу всю годовую сумму налогов в казну. Затем они передавали (также за плату) право собирать налоги в провинциях мест­ным откупщикам. О системе откупов у нас еще будет разговор ниже.

Помимо регулярных налогов в пользу Рима время от времени могли осуществляться средства реквизиции. Это изъятия имущества в провинциях преимущественно для снабжения римских войск на местах. Римское государ­ство, в принципе, брало на себя обеспечение войск всем необходимым: оплату жалованья солдат и их начальников, снабжение продовольствием и другими предметами. Правда, в случае необходимости население должно было предо­ставлять войскам помещения для ночлега, дрова, продукты, сено и т.д. Воен­ные начальники могли даже требовать у местного населения рабов и деньги. Подобные реквизиции рассматривались как операции купли­продажи или займа, поскольку позднее предполагалась денежная компенсация за рекви­зированное имущество из казны. Однако зачастую такие операции не были справедливыми и добровольными сделками. Цены по таким операциям опре­деляли римские военные начальники и чиновники, а задержки в денежных компенсациях были длительными. Моммзен считает, что реквизиции – одна из наиболее тяжелых для местного населения форм обременения со стороны Рима. Римские власти пытались навести порядок в сфере реквизиций, одна­ко эффективность этих мер была не высока. Некоторые реквизиции носили характер наказаний и никаким компенсациям не подлежали. Как отмечает Моммзен, в 83/84 г. до н.э. Сулла заставил жителей Малой Азии, правда, чрез­вычайно провинившихся перед Римом, уплачивать каждому помещенному у них на постой солдату жалованье в 40­кратном размере (по 16 денариев в день), а каждому центуриону – в 75­кратном размере.

Еще одно обременение со стороны Рима – различные повинности город­ских общин. Речь идет о затратах на ремонт гражданских зданий и вообще все гражданские расходы на местах, которые осуществлялись из городских бюд­жетов. Но часть этих затрат была связана с обслуживанием римских войск. Это затраты на строительство и ремонт военных дорог вне Италии, расходы на содержание флота в неиталийских морях и т.д.

Городские общины финансировали содержание своих ополчений (если такие ополчения допускались Римом). Однако Рим все чаще стал пользо­ваться услугами таких ополчений для решения своих военных задач за пре­делами тех городов и провинций, где эти ополчения были сформированы. Моммзен отмечает, что фракийцы, например, перебрасывались в Африку, африканцы – в Италию и т.д. Фактически Рим даже стал поощрять создание в провинциях ополчений (за счет местных бюджетов) для того, чтобы по­том использовать это «пушечное мясо» в своих военных операциях. Раньше провинции терпели бремя римских налогов, поскольку Рим брал на себя все военные расходы и обеспечивал военную безопасность провинций («во­енный зонтик»). Так что созданная Римом система налогообложения имела хоть какое­то оправдание. Но система стала выглядеть совершенно неспра­ведливой, когда провинциям было навязано участие в военных операциях за пределами их границ: к финансовой повинности добавилась повинность военная ¹. Изучая историю взаимоотношений метрополии и провинций в Римской империи, невольно проводишь параллели с сегодняшним днем. Взять ту же «военную повинность» провинций Римской империи. Сегод­ня Соединенные Штаты (аналог римской метрополии) в рамках НАТО за­ставляют своих союзников участвовать в военных операциях, задуманных Вашингтоном, в самых разных точках земного шара. США не стесняются в таких операциях использовать не только «пушечное мясо» из стран­членов НАТО, но даже и граждан бывших социалистических стран. За примерами далеко ходить не надо: это и операция по фактической оккупации Ирака, и военные действия «международных сил» в Афганистане и т.п.

Моммзен и другие историки отмечают, что в целом налоговое бремя Рима, возлагаемое на провинции, было достаточно умеренным. Величина этих налогов определялась таким образом, чтобы покрывать военные рас­ходы Рима. Римская казна была предназначена прежде всего для военных це­лей. Рим постоянно подчеркивал, что это не казна Италии, а союзная военная

¹ С: Экк х Рк бк Р: http:www worldhistoryrucountries_about2293html

казна территорий и городов, объединившихся под эгидой Рима. В римском Сенате (а в эпоху империи и из уст императоров) регулярно звучали слова, смысл которых сводился к следующему: не следует извлекать материальных выгод из политической и военной гегемонии; эта гегемония носит «беско­рыстный характер». Известный римский оратор Цицерон любил приводить слова Сципиона Эмилиана ¹: «Не подобает римской нации одновременно по­велевать другими народами и быть их мытарем».

Формально Рим придерживался этих установок. Но именно формально. В той части, которая относилась к налогам. Как отмечает Моммзен, денежные поступления в казну Рима из провинций до 63 г. до н.э. составляли примерно 200 млн сестерциев (в расчет не принимаются десятинные сборы натурой). Для сравнения: доходы царя Египта, которые он в те годы извлекал из своих владе­ний и от пошлин по внешней торговле, составляли около 300 млн сестерциев.

Однако налоги были «верхней частью айсберга»; фактическое бремя, которое несли провинции Рима, было крайне тяжелым. Мы уже отметили, что это бремя складывалось не только из налогов, но также из всевозможных реквизиций и повинностей союзных и зависимых территорий и городов.

Бремя еще больше усиливалось в связи с тем, что провинции подверга­лись ограблению со стороны налоговых откупщиков, римских чиновников, а также ростовщиков. Это были различные формы коррупции и так называе­мого «бизнеса» (нередко откровенно криминального).

Ростовщический капитализм

Вернемся к выяснению природы раннего римского капитализма. Ка­утский видит в Древнем Риме зачатки многих форм капитализма, которые получили свое развитие в новой истории. Однако первой его формой (как с хронологической точки зрения, так и с точки зрения значимости) он счи­тает ростовщичество: «…ростовщичество представляет первую форму ка­питалистической эксплуатации»². Важно подчеркнуть, что данный вид экс­плуатации осуществляется не в сфере производства, а в сфере обращения. Очевидно, что для того, чтобы ростовщическая эксплуатация «заработала», нужно хотя бы минимальное развитие в обществе товарно-денежных от­ношений. Как только в Древнем Риме стали складываться товарно­денежные отношения, так сразу же возникла и ростовщическая эксплуатация³. По этой

¹ С Э (185 – 129 э) – ьк, ь, ² К Кк С 110 ³ Зб,, ш к ь

бх к товарно-денежных отношений (щ х) Т ь бщ б щк к СССР

причине Каутский (как и ряд других авторов) называет строй Древнего Рима

ростовщическим капитализмом.

От чиновного клана постепенно «отпочковался» класс так называемых «всадников» – людей, которые специализировались в основном на денежных и торговых операциях (причем первоначально – от имени и в интересах госу­дарства). Другое их название – «эквиты» (лат. equites, от лат. equus – конь).

Это была финансовая олигархия Древнего Рима. Всадники появились в эпоху республики (III в. до н.э.). Существовал имущественный ценз для этого сословия. Например, в начале II в. до н.э. для включения в сословие всадников требовалось имущество не менее 400 тыс сестерциев. Сословие всадников стояло ступенькой ниже сословия аристократов, или «нобилей». Будучи не менее богатыми, чем «нобили», всадники постоянно боролись за «равноправие» в политической области. Их позиции весьма усилилась в им­перскую эпоху (несмотря на попытки некоторых аристократов и императоров ограничить ее политическое и финансовое влияние). С конца I в. до н.э. (со времени императора Августа) звание всадника стало передаваться по наслед­ству. С 1 в. н.э. из всадников стал комплектоваться командный состав армии; они стали занимать ключевые должности по управлению провинциями (пре­фекты, прокураторы и т.д.). В начале III в. н.э. впервые императором стал представитель всадников – Макрин (217–218). В это время различия между всадниками как финансовой олигархией и сенаторами как земельной (поли­тической) олигархией уже практически стерлись. Среди всадников (особенно в поздний период истории Древнего Рима) встречались известные политики, писатели и даже философы. Например, философ Сенека (4 г. до н.э. – 65 г. н.э.), который благодаря ростовщическим операциям накопил состояние в 300 млн сестерциев. Сословие всадников просуществовало до правления императо­ра Константина Великого (306–337), при котором бóльшая часть всадников была переведена в разряд сенаторов.

О возникновении класса «всадников» мы можем прочитать у Моммзе­на: «Около 218 г. (до н.э. – В. К.) Гай Фламиний провел закон, который за­прещал сенаторам и их сыновьям принимать участие в казенных подрядах и вести заморскую торговлю. Мысль отстранить от участия тех, кто по своему положению в администрации находился в исключительных условиях срав­нительно с другими, по существу мысль верная. Практических последствий для аристократии закон этот, впрочем, не имел, так как развитие торговых компаний доставляло множество способов обходить это запрещение, но было чрезвычайно богато последствиями это разграничение законом политически властвующей аристократии от аристократии чисто финансовой: все следую­щее столетие римской истории наполнила собою упорная борьба денежной аристократии и властвующей знати. Таковы были плоды капитализма…»

Впрочем, отметим, что в императорскую эпоху римской истории стало наблюдаться сращивание и переплетение интересов финансовой и политиче­ской аристократии, стирание граней между этими двумя группами римской элиты и их полное слиянии при Константине Великом.

Моммзен отмечает, что в эпоху поздней республики денежное хозяй­ство получило большое распространение не только в метрополии, но и в провинциях, куда распространили свое влияние римские ростовщики: «В колоссальных размерах … развилось в Риме денежное хозяйство. Уже во времена Катона (Марк Порций Катон Старший (234–149 до н.э.) – государ­ственный деятель и писатель. – В. К.) не только в Риме, но и в провинциях действовало множество банкиров, которые являлись посредниками в самых разнообразных торговых и промышленных предприятиях и во всевозмож­ных денежных расчетах».

Каутский выделяет два основных этапа развития ростовщичества в Риме.

Первый этап. Ростовщичество земельных аристократов. Вот краткая его характеристика: «…крупные землевладельцы в Риме были также ростов­щиками … Пока римские аристократы могли давать в рост деньги только крестьянам области, прилегающей к Риму, они могли их сильно угнетать, но богатства, которые они извлекали при этом, не могли быть особенно велики … Отдача денег в рост соседям не было занятием, которое требовало особого напряжения. Аристократы могли выполнять эту работу без всякого труда на­ряду с обработкой своих поместий и участием в государственных делах»¹.

Второй этап. Ростовщичество «всадников». Этот этап связан с рас­ширением Римской империи и началом активного ограбления провинций: «…дела римских ростовщиков процветали тем больше, чем больше откры­вался для них весь тамошний культурный мир … было очень трудно за­ниматься отдачей денег в рост в Испании и Сирии, в Галлии и Северной Африке и, вместе с этим, ведать еще делами такого колоссального государ­ства. Ростовщичество поэтому все более дифференцируется от правитель­ственных функций. Рядом со служилым дворянством, которое грабило про­винции, выполняло функции полководцев и наместников и не стеснялось заниматься при этом денежными операциями, образовался особый класс ростовщиков­капиталистов, получивших особую сословную организацию, как класс “всадников”. Но чем многочисленнее становился класс денежных капиталистов, которые занимались только денежными операциями, тем разнообразнее становились последние»².

Денежные капиталисты в Древнем Риме имели разные названия. Чаще всего их называли менсариями (лат. mensa – стол) – банкирами, которые

¹ К Кк С 108–109 ² Т С 109

занимались торговлей деньгами. Они принимали денежные взносы и вы­давали займы. Помимо них были еще аргентарии (лат. argentari – деньги), которые помимо приема вкладов и выдачи ссуд занимались также безна­личными расчетами между своими клиентами. Примечательно, что в Древ­нем Риме проводились уже записи по счетам клиентов, обслуживавшихся в одном банке, что позволяло им обходиться без наличных денег при взаим­ных расчетах. Кроме того, были нумуллярии (лат. numisma – монета), кото­рые занимались обменом денег (менялы).

⇐ Предыдущая26272829303132333435Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: