Три стадии формирования навыка чтения

Три стадии формирования навыка чтения

Но он ведь не пробовал меда, что мы извлекаем из книг. Он, смею так выразиться, не ел бумаги и не пил чернил, так что ум его не получил пищи. Он вроде животного, у которого восприимчивостью обладают только самые грубые органы.

Уильям Шекспир, «Бесплодные усилия любви» [319]

Что нужно сделать, чтобы научиться «есть бумагу» и «пить чернила» – то есть читать? В 1985 году британский психолог Ута Фрит предложила модель формирования навыка чтения, которая стала классической и включала три основных этапа научения[320]. Это, конечно, теоретическое упрощение: на самом деле стадии четко не разделены. Ребенок проходит их без остановки, в течение нескольких месяцев или лет. Возможно, будущие теории чтения смогут отразить эту непрерывность в рамках унифицированной сети нейронов, в которой репрезентации формируются постепенно, благодаря некоему фиксированному правилу обучения[321]. Тем временем, однако, три простых стадии Фрит дают приблизительное представление о тех масштабных изменениях, которые происходят в психике ребенка. Во всяком случае, с точки зрения педагогики они точно описывают динамику научения.

Согласно Фрит, первая стадия чтения начинается примерно в возрасте пяти или шести лет и называется логографической. Ребенок еще не постиг логику письма. Зрительная система пытается распознать слова как объекты или лица. Она опирается на все доступные зрительные признаки: форму, цвет, ориентацию букв, изгибы. На этой стадии, которая часто предшествует формальному обучению, ребенок обычно узнает свое имя и, возможно, несколько других броских слов, например названия торговых марок (CocaCola).

Индивидуальный размер такого визуального словаря сильно варьируется. Некоторым детям удается запомнить несколько десятков слов. У других, особенно носителей прозрачных языков, логографическая стадия заканчивается очень быстро и протекает почти незаметно. В любом случае распознавание целых слов как картинок – это искусственная форма чтения. Частые ошибки свидетельствует о том, что ребенок не расшифровывает внутреннюю структуру слова, а лишь использует несколько поверхностных подсказок. Он легко обманывается визуальным сходством (Chinchilla [шиншилла] читается им как CocaCola), не распознает известные ему слова в новом «обличье» («COCA‑ COLA» в верхнем регистре) и не переносит свои знания на родственные цепочки букв вроде «coco»[322]. Все эти особенности подсказывают нам, что на этом этапе мозг ребенка пытается сопоставить общую форму слова непосредственно со значением, не обращая внимания на отдельные буквы и их произношение. Разумеется, это не настоящее чтение.

Осознание фонем

Чтобы выйти за пределы логографической стадии, ребенок должен научиться разбивать слова на составные буквы и связывать их со звуками речи. Развитие механизма преобразования графемы в фонему характерно для второго этапа формирования навыка чтения – фонологического. На этой стадии слова перестают обрабатываться целиком, и ребенок учится обращать внимание на более мелкие составляющие, такие как изолированные буквы и приемлемые группы букв («ch», «ou», «ay» и другие). Он связывает графемы с соответствующими им звуками речи и собирает их в слова. Теперь он может произносить даже те слова, которые ему незнакомы.

Возьмем английский язык. Иногда ребенок знает названия букв («эй», «би», «си», «ди» и так далее). К сожалению, эти знания не помогают – наоборот, они только тормозят процесс овладения чтением. Знание, что «s» произносится как [ess], «k» – [kay], а «i» – [ai], бесполезно при чтении некоторых английских слов, например «ski» [ski: ]. Нельзя собрать слово из названия букв – это можно сделать только посредством фонем. Но фонемы – достаточно абстрактные и неявные речевые единицы. Прежде чем ребенок обнаружит, что речь можно разбить на фонемы и что звук [ба] состоит из двух фонем [б] и [а], в его мозге должна произойти настоящая революция.

Первые годы обучения чтению приводят к формированию материального представления звуков речи. Ключевой этап – осознание того, что речь состоит из фонем, которые можно рекомбинировать для создания новых слов. Эта способность называется фонематической осведомленностью. Исследования психолога Хосе Мораиса показали, что открытие фонем не происходит автоматически и требует специального обучения алфавитному коду[323]. Даже взрослые, если они неграмотны, не всегда видят фонемы в словах.

Чтобы подтвердить этот удивительный вывод, Мораис и его коллеги пригласили в свою лабораторию десятки взрослых португальцев. Половина из них научилась читать недавно, а остальные, выходцы из той же социально‑ экономической среды, остались неграмотными. Всем испытуемым было предложено сыграть в несколько речевых игр. Например, им задавали следующие вопросы: Если убрать первый звук в слове «порто», что получится? («орто»); Слова «стол» и «слон» начинаются с одного и того же звука? (да); Сколько звуков в слоге «тап»? (три).

Результаты этого эксперимента не оставили сомнений. Неграмотные взрослые терпели неудачу всякий раз, когда игра требовала внимания к уровню фонем. Дополнительные эксперименты показали: люди, не умеющие читать, не испытывали никаких трудностей с различением звуков речи – например, они без труда слышали разницу между [да] и [ба]. Они могли манипулировать слогами и рифмами и понимали, что слова «отвар» и «автор» заканчиваются на один звук. Они не могли уловить только самые мелкие составляющие речи – фонемы. Эта группа не понимала, что одни и те же фонемы могут появляться в разных местах внутри слов или что в словах «танк», «атом» и «брат» имеется общая фонема [т]. Испытуемым не давалась даже простая игра на замещение, в которой первый игрок говорит слово, а второй должен повторить его, заменив первый звук на «п»: например, если один говорит «дар», другой должен ответить «пар» и так далее.

Преподобный Спунер, декан Нового колледжа (Оксфорд, Англия), прославился своими оговорками (однажды он отругал студента за то, что тот «пролектил все его пустии» и «семратил даром целый поестр»[324]). Благодаря исследованиям Хосе Мораиса сегодня мы знаем, что такие игры слов требуют алфавитной грамотности. Расшифровка спунеризмов[325] – например, «Господь наш – пабящий люстырь»[326] – невозможна без фонематической осведомленности. Примечательно, что шумеры с их слоговым письмом, вероятно, не знали о существовании подобных фонематических каламбуров.

Роль фонематической осведомленности доказывает, насколько сильно усвоение алфавитного кода меняет наш мозг. Владение алфавитом не только обеспечивает беглость речи, недоступную неграмотным людям, но и приводит к глубоким культурным различиям. Взрослые китайцы, которые умеют читать только традиционные китайские иероглифы, гораздо хуже справляются с тестами на фонематическую осведомленность, чем те, кто владеет алфавитным письмом пиньинь[327].

Эти открытия крайне важны. Когда ребенок познает расшифровку алфавитного письма, зрительные области его мозга учатся разбивать слово на буквы и графемы. Это означает, что некоторые речевые области должны адаптироваться к явной репрезентации фонем. Идеальная согласованность соответствующих изменений является ключом к формированию эффективного маршрута преобразования букв в звуки.