 |
Джордж Мартин 7 страница
|
|
|
|
– Не ты, надеюсь?
Эгг помотал головой.
– Нет, сир. Я знал, что угодил в передрягу, как только мейстер показал Лорду Баттервеллу моё кольцо. Я хотел сказать, что украл его, но решил, что они мне не поверят. Тогда я вспомнил, как однажды, мой отец пересказал мне слова Лорда Бладрэйвена, мол, лучше пугать, чем быть напуганным, вот я и сказал им, что мой отец послал меня сюда шпионить для него, что он на пути сюда со всей своей армией, и лучше Его Светлости освободить меня и оставить мятеж, иначе это будет стоить ему головы, – Эгг робко улыбнулся, – Сработало гораздо лучше, чем я думал, сир.
Дунку очень хотелось взять парнишку за плечи и трясти пока у него не застучат зубы. " Это не игра, – чуть не проревел он. – Это жизнь и смерть".
– Лорд Фрей тоже это слышал?
– Да. Он пожелал Лорду Баттервеллу счастья в браке и объявил, что незамедлительно возвращается в Близнецы. После этого Его Светлость отвёл нас сюда молиться.
" Фреи могут бежать, – подумал Дунк, – но у Баттервелла такой возможности нет, и рано или поздно он начнёт интересоваться, почему это принц Мэйкар и его армия всё никак не явятся".
– Если Лорд Пик выяснит, что ты в замке…
Входная дверь септы с треском распахнулась. Развернувшись, Дунк увидел горящего гневом Чёрного Тома Хеддля в кольчуге и нагруднике. Дождевая вода капала с его мокрого плаща и собиралась в лужу у его ног. Дюжина воинов, вооружённых копьями и топорами, стояла позади него. Молнии за их спинами освещали небо синим и белым цветом, создавая внезапные тени на бледном каменном полу. Порыв влажного ветра отправил в пляс горевшие в септе свечи.
" О, семь проклятущих преисподних", – всё, что успел подумать Дунк, прежде чем Хеддль произнёс.
|
|
|
– А вот и мальчик. Схватить его.
Лорд Баттервелл поднялся на ноги.
– Нет. Стоять. Не трогайте мальчика. Томмард, какой в этом смысл?
Лицо Хеддля скривилось в презрении.
– Не у всех нас молоко бежит по венам, Ваша Светлость. Я забираю мальчика.
– Ты не понимаешь, – голос Лорда Баттервелла сорвался на высокую дрожащую трель, – С нами всё кончено. Лорд Фрей бежал, за ним последуют другие. Принц Мэйкар идёт сюда со своей армией.
– Тем больше причин взять мальчишку в заложники.
– Нет, нет, – сказал Баттервелл. – Я больше не хочу иметь ничего общего с Лордом Пиком и его ставленником. Я сражаться не буду.
Чёрный Том холодно посмотрел на своего лорда.
– Трус, – он сплюнул. – Говорите, что хотите, но вы будете сражаться или умрёте, мой лорд.
Он указал на Эгга.
– Олень первому, кто прольёт его кровь.
– Нет, нет, – Баттервелл повернулся к собственным стражникам. – Хеддль, останови их, ты слышишь меня? Я приказываю тебе остановить их.
Но все стражники и так в растерянности остановились, не понимая, кому подчиняться.
– Я должен сделать это сам? – Чёрный Том вытащил свой длинный меч.
Дунк сделал то же самое.
– Держись позади меня, Эгг.
– Уберите свою сталь, вы оба! – завизжал Баттервелл. – В моей септе кровопролития не будет! Сир Томмард, этот человек – щит принца. Он убьёт тебя!
– Только если упадёт на меня. – Чёрный Том оскалился в злобной усмешке. – Я видел, как он пытался сражаться.
– С мечом я лучше, – предупредил его Дунк.
Хеддль фыркнул и атаковал.
Дунк грубо отпихнул Эгга назад и повернулся навстречу клинку противника. Он довольно неплохо сблокировал первый удар, но меч Чёрного Тома врезал по щиту, и забинтованная рана отозвалась вспышкой боли, пронзившей руку. Дунк попробовал нанести ответный удар в голову Хеддля, но Чёрный Том ускользнул в сторону и рубанул снова. На этот раз Дунк едва успел переместить щит. Сосновые щепки полетели в разные стороны, и Хеддль, рассмеявшись, продолжил атаковать – понизу, поверху и опять понизу. Дунк принял все удары на щит, но каждый из них отзывался мучительной болью в руке, и он обнаружил, что отступает.
|
|
|
– Бейте его, сир, – слышал он крики Эгга. – Бейте его, бейте его, вот же он!
Вкус крови стоял у Дунка во рту, и, что было хуже всего, его рана опять открылась. Волна слабости окатила его. Клинок Чёрного Тома обращал длинный ромбовидный щит в щепки. " Дуб и железо храните меня от смерти и адового огня", – подумал Дунк, прежде чем вспомнил, что щит сделан из сосны. Когда его спина прижалась к алтарю, он, споткнулся, упал на одно колено и понял, что отступать больше некуда.
– Ты не рыцарь, – сказал Чёрный Том. – Не слёзы ли я вижу на твоих глазах, олух?
" Слёзы боли", – Дунк оттолкнулся и прыгнул щитом вперёд на противника.
Чёрный Том отлетел назад, но всё же, каким‑ то чудом, сумел удержать равновесие. Дунк рванулся за ним, лупя щитом вновь и вновь, и, пользуясь своим ростом и силой, прогнал через полсепты. Тогда он сдвинул щит и рубанул своим длинным мечом. Хеддль закричал, когда сталь, прорезав шерсть, глубоко вошла в мышцы его бедра. Его меч взлетел, но удар получился отчаянным и неуклюжим. Дунк ещё раз подставил щит и вложил весь свой вес в ответ.
Чёрный Том отшатнулся назад и с ужасом уставился на свою кисть, что шлепнулась на пол у алтаря Неведомому.
– Ты, – прохрипел он, – ты, ты…
– Я говорил тебе, – сказал Дунк, погружая меч ему в горло. – С мечом я лучше.
Увидав лужу крови, растекающуюся из‑ под тела Чёрного Тома, двое ратников выбежали под дождь. Остальные, застыв в нерешительности, сжимали свои копья и бросали косые взгляды на Дунка в ожидании слова своего лорда.
– Это… это плохо, – наконец выдавил из себя Баттервелл. Он повернулся к Дунку и Эггу. – Мы должны покинуть Белостенный Замок до того, как эти двое донесут весть до Гормона Пика. У него больше друзей среди гостей, чем у меня. Задние ворота в северной стене, там мы сможем проскочить… идемте, нам надо торопиться.
Дунк швырнул меч в ножны.
– Эгг, отправляйся с Лордом Баттервеллом, – он прижал мальчика к себе и понизил голос. – Не оставайся с ним ни на миг дольше, чем нужно. Загони Дождя, но сбеги скройся, пока Его Светлость опять не сменил сторону. Пробирайся в Девичий Пруд, он ближе чем Королевская Гавань.
|
|
|
– А вы, сир?
– Обо мне не беспокойся.
– Я ваш оруженосец.
– Айя, – сказал Дунк, – и ты сделаешь, как я сказал, иначе я таки врежу тебе в ухо.
* * *
Несколько человек, покидавшие большой зал, остановились накинуть капюшоны, прежде чем отважиться выскочить под ливень. Старый Бык и тощий хлюпик Лорд Кэсвелл, успевший в очередной раз напиться, не обратили на Дунка никакого внимания, Сир Мортимер Боггс с любопытством посмотрел на него, но счёл за лучшее не заговаривать, а вот Ютор Андерлиф оказался не столь застенчив.
– Вы опоздали на пир, сир, – сказал он, натягивая перчатки. – И, как я вижу, вы опять носите меч.
– Не беспокойтесь, вы получите за него свой выкуп, – Дунк не взял с собой свой измолотый щит, а на раненую руку набросил плащ, скрывая кровь. – Если только я не умру, в этом случае, я позволяю вам обчистить мой труп.
Сир Ютор расхохотался.
– Что это за запах я чую, мужества или просто глупости? Насколько я помню, эти два аромата весьма схожи. Ещё не поздно принять моё предложение, сир.
– Вы даже не представляете, как поздно, – предупредил его Дунк. Не дожидаясь ответа, он оттолкнул Андерлифа и прошёл через двойные двери. Большой зал пах элем, дымом и мокрой шерстью. На верхней галерее музыканты наигрывали мягкую мелодию. С высоких столов раздавался смех, там Сир Кирби Пимм и Сир Люкас Нэйлэнд соревновались, кто кого перепьёт. На помосте Лорд Пик что‑ то настойчиво доказывал Лорду Костейну, а невеста Амброза Баттервелла в одиночестве сидела на высоком сидении.
Ниже соли Дунк обнаружил Сира Кайла, который топил своё горе в эле Лорда Баттервелла. Его тарелка была наполнена густой тушёнкой из объедков, оставшихся от вчерашнего пира. " Миской коричневого" называли такое блюдо в трактирах Королевской Гавани. У Сира Кайла явно не было аппетита: нетронутая еда остыла, и плёнка жира блестела поверх коричневой массы.
|
|
|
– Сир Кайл. – Дунк бухнулся на скамью возле рыцаря.
Кот кивнул.
– Сир Дункан. Хотите эля?
– Нет.
Эль был последним, что ему сейчас нужно.
– Вы нездоровы, сир? Прошу прощения, но вы выглядите…
" …гораздо лучше, чем чувствую".
– Что сделали с Глендоном Боллом?
– Его утащили в донжон. – Сир Кайл покачал головой. – Шлюхин сын или нет, мальчик никогда не казался мне вором.
– Он и не вор.
Сир Кайл прищурился.
– Ваша рука… как это…
– Кинжал, – Дунк, нахмурившись, повернулся к помосту. Он избежал смерти дважды за один день, для большинства людей этого было бы более, чем достаточно. " Дунк, болван, тупой, как баран". Он поднялся на ноги.
– Ваша Милость, – позвал он.
Лишь несколько человек на соседних лавках положили свои ложки, прервали разговор и повернулись в его сторону.
– Ваша Милость, – повторил Дунк, на этот раз гораздо громче. Он пошёл по мееринскому ковру к помосту, – Дэймон.
Теперь затихла половина зала. За высоким столом человек, называвший себя Скрипачом, с улыбкой повернулся к Дунку. Дунк заметил на Скрипаче фиолетовую тунику. " Фиолетовая, чтобы подчеркнуть цвет его глаз".
– Сир Дункан. Я рад, что вы с нами. Что вам от меня нужно?
– Справедливости, – сказал Дунк, – для Глендона Болла.
Имя эхом отразилось от стен и пол удара сердца казалось, что все присутствующие обратились в камень. Затем Лорд Костейн ударил кулаком по столу и прокричал:
– Смерти он заслуживает, а не справедливости.
Дюжина голосов поддержали его, а Сир Херберт Пэйдж заявил:
– Он бастард. Все бастарды воры или того хуже. Кровь себя покажет.
На миг Дунк отчаялся. " Я в одиночестве". Но тут, слегка пошатываясь, поднялся Сир Кайл Кот.
– Мальчик может и бастард, милорды, но он Файрболлов бастард. Как и сказал Сир Херберт – кровь себя покажет.
Дэймон нахмурился.
– Никто не чтит Файрболла больше чем я, – сказал он. – Я не верю, что этот фальшивый рыцарь от его семени. Он украл яйцо дракона, убив трёх хороших человек при этом.
– Он ничего не крал и никого не убивал, – возразил Дунк. – Если три человека были убиты, ищите их убийцу в другом месте. Ваша Милость не хуже меня знает, что Сир Глендон весь день провёл во дворе, беспрестанно участвуя в поединках.
– Айя, – признал Дэймон. – Меня это тоже удивило, но драконье яйцо нашли у него.
– В самом деле? И где же оно?
С ледяным выражением на лице поднялся Лорд Пик.
– В безопасности и хорошо охраняется. И почему вас это интересует, сир? – властным голосом проревел он.
– Принесите его сюда, – ответил Дунк, – Я хочу ещё раз взглянуть на него, милорд. Прошлой ночью я его плохо рассмотрел.
|
|
|
У Пика сузились глаза.
– Ваша Милость, – сказал он Дэймону, – до меня лишь сейчас дошло, что этот межевой рыцарь прибыл в Белостенный Замок вместе с Сиром Глендоном и тоже без приглашения. Он может быть участником всего этого.
Дунк проигнорировал это.
– Ваша Милость, яйцо дракона, которое Лорд Пик нашёл в вещах Сира Глендона, он сам туда и положил. Пусть он принесёт его сюда, если сможет. Бьюсь об заклад, это не более, чем раскрашенный камень.
Зал взорвался. Сотня голосов зазвучали одновременно, дюжина рыцарей вскочили на ноги. Дэймон выглядел почти таким же юным и растерянным, как Сир Глендон, когда на него возвели обвинение.
– Вы пьяны, мой друг?
" Хотел бы быть".
– Я потерял немного крови, – признал Дунк, – но не разум. Сира Глендона обвинили несправедливо.
– Почему? – Дэймон отказывался поверить Дунку. – Если Болл, как вы утверждаете, ни сделал ничего плохого, то зачем Его Светлости было обвинять его и пытаться подкрепить это каким‑ то раскрашенным камнем?
– Чтобы убрать его с вашего пути. Его Светлость купил остальных ваших противников золотом или обещаниями, но Болл продаваться отказался.
Скрипач покраснел.
– Это не правда.
– Это правда. Отправьте за Сиром Глендоном и спросите его сами.
– Я так и сделаю. Лорд Пик, немедленно доставьте сюда бастарда. И принесите яйцо дракона, я хочу рассмотреть его поближе.
Гормон Пик с отвращением посмотрел на Дунка.
– Ваша Милость, бастарда допрашивают, я не сомневаюсь, что ещё пара часов – и он сознается.
– Под допросом милорд имеет в виду пытки, – сказал Дунк, – ещё пара часов и Сир Глендон сознается, что убил отца Вашей Милости и обоих братьев тоже.
– Довольно! – лицо Лорда Пика было почти фиолетовым. – Ещё одно слово и я вырву твой язык с корнем!
– Вы врёте, – ответил Дунк. – Это два слова.
– И ты пожалеешь об обоих, – пообещал Пик. – Схватить этого человека и заковать в донжоне.
– Нет, – голос Дэймона был пугающе тих. – Я хочу узнать правду. Сандерлэнд, Вирвел, Смоллвуд, возьмите своих людей и найдите в донжоне Сира Глендона. Немедленно приведите его сюда и проследите, чтоб ему не было нанесено никакого вреда. Если кто‑ либо попытается помешать вам, скажете, что выполняете приказ короля.
– Как прикажете, – ответил Лорд Вирвел.
– Я решу это так, как сделал бы мой отец, – сказал Скрипач. – Сир Глендон был обвинён в тяжком преступлении. Будучи рыцарем, он имеет право защищать себя силой своего оружия. Я встречусь с ним на ристалище, и пусть боги определят вину и невиновность.
" Героя кровь или шлюхина кровь, в любом случае, теперь в нём её гораздо меньше", – подумал Дунк, когда двое людей Лорда Вирвела бросили к его ногам Сира Глендона.
Юноша был жестоко избит. Его лицо отекло и посинело, несколько зубов были поломаны или выбиты, из правого глаза сочилась кровь, а на груди осталось множество глубоких ожогов от калёного железа.
– Теперь ты в безопасности, – жужжал Сир Кайл. – Здесь нет никого, кроме межевых рыцарей, а боги знают, как мы безобидны.
Дэймон отвёл им покои мейстера, наказав перевязать раны и подготовить Сира Глендона к поединку.
Смывая кровь с лица и рук юноши, Дунк обнаружил, что на левой руке вырваны три ногтя. Это обеспокоило его больше чем всё остальное.
– Ты сможешь держать копьё?
– Копьё? – Кровь и слюна закапали изо рта Сир Глендона, когда он попытался заговорить. – У меня все пальцы на месте?
– Все десять, – сказал Дунк, – но ногтей только семь.
Болл кивнул.
– Чёрный Том собирался отрезать мне пальцы, но его куда‑ то позвали. Я с ним буду драться?
– Нет. Его я убил.
Эта новость заставила Глендона улыбнуться.
– Кто‑ то должен был это сделать.
– Ты сразишься со Скрипачом, но его настоящее имя…
– Дэймон, айя. Они мне сказали. Чёрный Дракон, – Сир Глендон рассмеялся. – Мой отец погиб за него. Я мог бы стать его человеком и с радостью. Я бы дрался для него, убивал для него, погиб для него, но я не смог проиграть для него.
Он повернул голову и выплюнул поломанный зуб.
– Кружки вина не найдётся?
Юноша сделал долгий глубокий глоток и вытер рот:
– Гляньте, я трясусь как девчонка.
Дунк нахмурился:
– Ты сможешь сидеть на коне?
– Помогите мне умыться и принесите мой щит, копьё и седло, – сказал Сир Глендон, – и вы увидите, на что я способен.
* * *
Уже почти рассвело, когда дождь утих настолько, чтобы поединок мог состояться. Замковый двор превратился в трясину из мягкой грязи, влажно поблескивающей в свете сотен факелов. С дальнего края поля поднимался серый туман. Он тянулся призрачными пальцами к бледным каменным стенам, пытаясь ухватиться за зубцы. За несколько прошедших после пира часов многие свадебные гости успели исчезнуть, но те, что остались, вновь взобрались на трибуны и расположились на насквозь промокших сосновых досках. Среди них был и Сир Гормон Пик, окружённый кучкой мелких лордов и крепостных рыцарей.
Дунк не забыл, что надо делать, ведь прошло всего несколько лет, как он был оруженосцем у старого Сира Арлана. Он затянул ремешки на плохо подогнанных доспехах Сира Глендона, привязал шлем к латному воротнику, помог взобраться на коня и подал щит. Предыдущие схватки оставили глубокие выбоины в дереве, но пылающий файрболл всё ещё можно было разглядеть. " Он выглядит таким же юным, как Эгг, – подумал Дунк. – Мрачный напуганный мальчик". На норовистой гнедой кобыле доспехов не было. " Ему надо было взять свою собственную лошадь. Гнедая быстрее и чистокровней, но всадник лучше управиться с тем конём, которого он хорошо знает, а этот ему не знаком".
– Мне надо копьё, – сказал Сир Глендон. – Боевое копьё.
Дунк пошёл к стойке. Боевые копья были короче и тяжелее турнирных, которыми пользовались в предыдущих схватках; восемь футов крепкого ясеня с железным наконечником на конце. Дунк выбрал одно и вытянул из стойки, проведя рукой по древку, чтобы убедиться в отсутствии трещин.
На противоположной стороне ристалища, один из оруженосцев Дэймона подал ему такое же копьё. Тот больше не был Скрипачом. Вместо мечей и скрипок на попоне его коня был изображён трёхголовый дракон Дома Блэкфайров, чёрный на красном поле. И принц смыл чёрную краску со своих волос, так что теперь они падали на его воротник каскадом серебра и золота, мерцая, словно кованый метал в свете факелов. " У Эгга будут такие же волосы, если он когда‑ нибудь их отрастит", – осознал Дунк. Он обнаружил, что ему трудно представить Эгга таким, но знал, что однажды ему придётся это сделать, если, конечно, они оба доживут до этого дня.
Герольд вновь взобрался на свою площадку.
– Сир Глендон Бастард, обвинённый в воровстве и убийстве, – объявил он, – самолично выступает, доказывая свою невиновность. Дэймон из Дома Блэкфайров, Второй Этого Имени, по праву рождения Король Андалов, Ройнаров и Первых Людей, владыка Семи Королевств и Хранитель Королевства, выступает, доказывая справедливость обвинений против бастарда Глендона.
Внезапно, прошедшие годы куда‑ то схлынули, и Дунк снова оказался на Эшфордском Лугу. Он слушал, что говорил Бэйлор Копьелом, перед тем как они отправились в бой спасать жизнь межевого рыцаря.
Дунк поставил боевое копьё обратно и выдернул турнирное из соседней стойки – двенадцать футов, тонкое, элегантное.
– Воспользуйся таким, – сказал он Сиру Глендону. – Мы использовали их в Эшфорде, в Битве Семерых.
– Но Скрипач выбрал боевое копьё, он собирается убить меня.
– Сначала он должен ударить тебя. Если правда на твоей стороне, его наконечник тебя не коснётся.
– Я не знаю.
– Я знаю.
Сир Глендон взял у него копьё, покрутил им и поскакал к арене.
– Семеро, храните нас обоих.
Где‑ то на востоке молния рассекла бледно‑ розовое небо. Дэймон стукнул жеребца по бокам золотыми шпорами и молниеносно рванул вперёд, опустив боевое копьё со смертоносным железным наконечником. Сир Глендон поднял щит и поскакал ему навстречу. Он перекинул своё более длинное копьё через голову кобылы, целясь в грудь юного претендента. Грязь летела из‑ под конских копыт, и казалось, что факелы, по мере сближения рыцарей, разгорались всё ярче и ярче.
Дунк закрыл глаза. Он услышал треск, крик, удар.
– Нет! – услышал он полный отчаяния голос Гормона Пика. – Нееееееет!
На пол‑ удара сердца, Дунк почти что его пожалел. Он открыл глаза. Большой чёрный жеребец без седока замедлял бег. Дунк вскочил и ухватил его за уздечку. На дальней стороне ристалища Сир Глендон Болл пустил свою кобылу по кругу, потрясая обломками копья. Люди выбежали на поле, туда, где лицом в луже неподвижно лежал Скрипач. Когда они помогли ему подняться на ноги, он был покрыт грязью с головы до пят.
– Коричневый Дракон! – закричал кто‑ то. Волна смеха пронеслась по двору. Над Белостенным Замком занималась заря.
Дунк и Сир Кайл стали помогать Глендону Боллу слезть с лошади, но не прошло и нескольких ударов сердца, как сперва завыла труба, а затем часовые на стенах забили тревогу. Вырастая из утреннего тумана к стенам замка подходила армия.
– Эгг, оказывается, не врал, – сказал потрясённый Дунк Сиру Кайлу.
Из Девичьего Пруда пришёл Лорд Мутон, из Вороньего Древа – Лорд Блэквуд, из Закатного Дола – Лорд Дарклин. Королевский домен под Королевской Гаванью прислал Хейфордов, Росби, Мэссеев, и собственную королевскую дружину, возглавляемую тремя рыцарями Белой Гвардии и укреплённую тремя сотнями Вороновых Зубов с высокими белыми луками из чардрев. Безумная Даниэлла Лотстон из зловещих Харренхолльских башен в черных доспехах, облегавших ее, словно железная перчатка, самолично скакала впереди своих войск, и её длинные рыжие волосы развевались на ветру. Свет восходящего солнца заблистал на наконечниках пятисот благородных пик и в десять раз большего количества ратницких копий. Серые ночные знамёна заиграли полусотней ярких цветов. Но выше их всех реяли два королевских дракона на чёрном, как ночь, поле: великий трёхголовый, красный как огонь, зверь Короля Эйриса Первого Таргариена, и белое крылатое чудовище выдыхающее алое пламя.
" И всё же не Мэйкар", – осознал Дунк, увидав эти знаки. На знамени Принца Летнего Замка были изображены четыре дракона – два и два, знак четвёртого сына покойного Короля Дэйрона Второго Таргариена. Одинокий белый дракон объявлял о присутствии Королевского Десницы, Лорда Бриндена Риверса.
Сам Кровавый Ворон пришёл к Белостенному Замку.
Первый Мятеж Чёрного Пламени в крови и славе скончался на Краснотравном Поле. Второй Мятеж Чёрного Пламени закончился жалким писком.
– Они не смогут победить нас, – прокричал юный Дэймон со стены замка, после того как увидел окружившее их железное кольцо, – это к нашей же выгоде. Мы прорвёмся сквозь них и помчимся к Королевской Гавани! Трубы, играйте атаку!
Но рыцари, лорды и ратники лишь невнятно ворчали, а некоторые стали пробираться к конюшям, задним воротам или каким‑ то укромным местам, где надеялись обрести безопасность. А когда Дэймон вытянул и поднял над головой свой меч, каждый смог разглядеть, что это не Чёрное Пламя.
– Сегодня мы сотворим ещё одно Краснотравное Поле, – пообещал претендент.
– Поссать я хотел на это, скрипачишка, – прокричал ему в ответ седой оруженосец, – Я лучше поживу.
Кончилось тем, что второй Дэймон Чёрное Пламя выехал в поле один и, остановившись напротив королевского знамени, вызвал на поединок Кровавого Ворона.
– Я готов драться с тобой, трусом Эйрисом или любым чемпионом, которого ты назовёшь!
Вместо этого, люди Лорда Бладрейвена окружили юношу, стянули с коня и заковали в золотые оковы. Знамя, которое он нёс, бросили в грязь и подожгли. Оно горело долго, и поднимавшиеся от него клубы дыма были видны за много лиг вокруг.
Лишь одно кровопролитие произошло в тот день, когда человек Лорда Вирвела принялся хвастать, что он был одним из глаз Кровавого Ворона и скоро будет награждён.
– Ещё до смены луны, я буду трахать шлюх и пить красное Дорнийское, – видимо, пытался сказать он, но в этот момент один из рыцарей Лорда Костейна перерезал ему горло.
– Выпей‑ ка это, – сказал он, наблюдая как человек Вирвела захлёбывается собственной кровью. – Хоть и не дорнийское, но тоже красное.
Остальные же печальной, безмолвной колонной прошли через ворота Белостенного Замка, побросали оружие в сверкающую кучу, преклонили колено и остались ждать приговора Кровавого Ворона. Дунк вышел вместе со всеми, в компании Сира Кайла Кота и Глендона Болла. Они хотели, чтобы и Сир Мейнард присоединился к ним, но Пламм за ночь успел куда – то испариться.
Поздним вечером Сир Роланд Крэйкхолл из Королевской Гвардии разыскал Дунка среди остальных пленников.
– Сир Дункан. Где в семи преисподних вы прятались? Лорд Риверс спрашивает о вас часами. Пройдёмте со мной, если вас не затруднит.
Дунк пошёл за ним следом. Длинный плащ Крэйкхолла, белый, как лунный свет или снег, хлопал за его спиной при каждом порыве ветра. Его вид заставил Дунка вспомнить о словах, произнесённых Скрипачом на крыше: " Я грезил. Вы, весь в белом с головы до ног, а длинный белый плащ струился с этих широких плеч".
Дунк фыркнул: " Айя, а ещё ты грезил, что дракон вылупится из каменного яйца. Одно столь же вероятно, как второе".
Шатёр Десницы стоял в полумиле от замка, в тени раскидистых вязов. Дюжина коров щипала травку по соседству. " Короли возносятся и падают, – подумал Дунк, – А коровы и народ продолжают заниматься своими делами". Так, бывало, говаривал старик.
– Что с ними будет? – спросил он Сира Роланда, когда они прошли мимо сидящей на траве группы пленников.
– Отправятся на суд в Королевскую Гавань. Рыцари и ратники должны легко отделаться, они ведь лишь следовали за своими лордами.
– А лорды?
– Некоторых помилуют, если они скажут всё, что знают и отдадут сына или дочь в залог будущей верности. Хуже придётся тем, кто был помилован после Краснотравного Поля – их бросят в тюрьму или лишат имущества. Самые злостные потеряют головы.
Подходя к шатру, Дунк увидел, что Кровавый Ворон уже положил этому начало, вход обрамляли насаженные на копья головы Гормона Пика и Тома Хеддля, а их щиты были выставлены под ними. " Три замка, чёрные на оранжевом. Человек, который убил Роджера Пеннитри".
Даже после смерти глаза Лорда Гормона смотрели сурово и твёрдо. Дунк подошёл и закрыл их.
– Зачем вы это сделали? – спросил один из стражников. – Они все равно скоро достанутся воронью.
– Я задолжал ему это.
Если бы Роджер не погиб в тот день, старик никогда не взглянул дважды на Дунка, гнавшегося за свиньёй по улицам Королевской Гавани. " Все началось с того, что один старый мёртвый король дал меч одному сыну, а не другому, и теперь я стою здесь, а бедный Роджер лежит в могиле".
– Десница ждёт, – скомандовал Роланд Крейкхолл.
И прошагав мимо него, Дунк оказался лицом к лицу с Лордом Бринденом Риверсом, бастардом, колдуном, Десницей Короля.
Эгг стоял рядом с ним, свежевымытый и наряженный в одежды подобающие племяннику короля. Невдалеке, на складном стуле, держа в руках кубок с вином, расположился Лорд Фрей. Его отвратительный наследник вертелся у него на коленях. Лорд Баттервалл тоже был здесь… на коленях, бледный и дрожащий от страха.
– Измена не становится менее подлой, если изменник оказывается трусом, – говорил Лорд Риверс. – Я выслушал ваше мычание, Лорд Амброз, и верю одному слову из десяти. Исходя из этого подсчёта, я позволяю вам сохранить десятую часть своего имущества. Вы, также, можете оставить себе свою жену. Желаю вам с ней счастья.
– А Белостенный Замок? – дрожащим голосом спросил Баттервелл.
– Отходит Железному Трону. Я собираюсь разобрать его камень за камнем и засыпать землю, на которой он стоит, солью. Через двадцать лет никто не будет помнить о его существовании. Старые дуралеи и молодые вольнодумцы до сих пор совершают паломничества на Краснотравное Поле и садят цветы в том месте, где пал Дэймон Чёрное Пламя. Я не позволю Белостенному Замку стать ещё одним памятником Чёрному Дракону. – Он махнул бледной рукой. – Убирайся прочь, таракан.
– Десница очень добр, – Баттервелл заковылял прочь, ослепнув от горя настолько, что, похоже, не узнал Дунка, проходя мимо.
– Вы тоже можете удалиться, Лорд Фрей, – скомандовал Риверс. – Мы поговорим позднее.
– Как прикажете, мой лорд, – Фрей вывел сына из шатра.
Только после этого Королевский Десница повернулся к Дунку.
Он был старше, чем Дунк его помнил, с морщинистым, суровым лицом, но его кожа по‑ прежнему была бледной как кость, а на щеке и шее всё так же краснело уродливое родимое пятно, которое, как многим казалось, по форме напоминало ворона. На Деснице были чёрные сапоги и алая туника. Поверх этого он носил дымчатого цвета плащ, закреплённый застёжкой в форме железной руки. Длинные, белые, прямые, доходящие до плеч волосы были зачёсаны вперёд, чтобы скрыть недостающий глаз, который Злой Клинок выбил на Краснотравном Поле. Оставшийся глаз был ярко‑ красным. " Сколько глаз у Кровавого Ворона? Тысяча и один".
– Вне всякого сомнения, у Принца Мэйкара были веские причины, чтобы позволить своему сыну стать оруженосцем у межевого рыцаря, – сказал Десница, – но я не могу представить, чтобы среди этих причины было препровождение принца в замок полный изменников, готовящих мятеж. Как так получилось, что придя сюда, я обнаружил своего кузена в этом гадючьем гнезде, сир? Лорд Баттервелл пытался убедить меня, что Принц Мэйкар прислал вас шпионить за мятежниками под видом таинственного рыцаря. Правда ли это?
Дунк встал на одно колено.
– Нет, милорд. Я хотел сказать, да, милорд. Это то, что сказал ему Эгг. Эйгон, я хотел сказать. Принц Эйгон. Эта часть – правда. Но это не то, что называется истинной правдой.
– Понятно. То есть, вы двое узнали о заговоре против короны, и решили сами с ним справиться, так что ли всё было?
– И не так. Мы, вроде как, просто… нарвались на него, думаю это так надо назвать.
Эгг скрестил руки на груди.
– И Сир Дункан и я уже держали ситуацию под контролем, когда ты появился со своей армией.
– Нам помогли, милорд, – добавил Дунк.
|
|
|
