 |
Юл. Медведев. Открыто для неожиданности. Начало недоразумения
|
|
|
|
Юл. Медведев
Открыто для неожиданности
Согласно известному источнику, забота о хлебе насущном возникла сразу после того, как Ева вкусила запретный плод знаний. Этим был положен конец короткой райской жизни. «Со скорбью будешь питаться во все дни жизни твоей… – обещал бог юным супругам, – в поте лица будешь есть хлеб твой».
Позднее о проблеме пропитания писали менее талантливые авторы, но и им неплохо удавалось подать ее в мрачном свете.
Надежды нет, впереди всеобщий мор на почве голода, – к такой перспективе подготавливают читателя изыскания многих зарубежных ученых и политических деятелей, экономистов и писателей. Человечество размножается не по карману, настаивают они. Мир близок к тому, что рост производства продуктов питания не сможет соответствовать взрывной силе роста населения. Несколько оттянуть роковой час нам поможет химия. Однако придется забыть о сосисках, яичнице, мороженом, отбивной – ах, обо всем том, что составляет одну из привлекательных сторон нашего существования.
Остаться же в этом мире без сосисок, ясное дело, никому не улыбается.
Однако в самом ли деле все обстоит так плохо?
Мрачных пророков не раз ловили на однобокой и даже злонамеренной трактовке фактов. Например, специалист по вопросам продовольствия сэр Бойд Орр утверждал, что производство продуктов питания «никогда не было развернуто на полную мощность», что «целью западной цивилизации было производить не такое количество продовольствия, которое необходимо для удовлетворения человеческих нужд, а такое, какое выгодно продать». Естественным наукам также есть что ответить теории перепроизводства людей. И пусть эти ответы прямого отношения к нам, людям XX века, не имеют – на наш век сосисок, по‑ видимому, хватит, – все равно они поднимают настроение: мы не последние, кому на земле было не так уж плохо.
|
|
|
Начало недоразумения
В докладах Академии наук появилось интересное сообщение. Профессор Ф. В. Турчин и сотрудники его лаборатории опубликовали результаты опытов, из которых выходило, что чуть ли не любые растения могут питаться азотом воздуха. Это было ново. Ново и неожиданно. Ведь во всем мире возят на поля навоз, минеральные соли и прочие удобрения именно потому, что, кроме бобовых, никакие другие растения не могут брать азот из воздуха. Опыт ученых противоречил опыту веков. Причем в такой области, где учителем был голод.
Я сел в электричку и отправился к авторам, в подмосковный поселок Долгопрудная. Там находится широко известный научный центр – агрохимическая опытная станция.
Небольшой, 30‑ х годов, дом с палисадником. За домом простор полей и кругом тишина. Внутри дома тоже тишина, словно никого тут нет. Лишь приглушенное монотонное гуденье доносится откуда‑ то из‑ под лестницы. Лестница густо прокрашенная, крутая, с деревянными, поскрипывающими перилами.
Позднее я бывал здесь не раз. И при одной мысли, что придется что‑ то писать, случайные детали обстановки сами собой обретали напыщенную многозначительность. Деревянная лестница знаменовала устойчивость и благородство традиций (по ней ходили Прянишников, Гедройц и другие классики агрохимии). Приглушенный гул масс‑ спектрометра, притаившегося внизу, возвещал неизбежность «революционных взрывов» и «дерзкого уточнения классических представлений». А тишина была «замиранием в священном трепете» (Эйнштейн) перед открывающейся тайной природы.
Исследованиям профессора Федора Васильевича Турчина, о которых сообщалось в докладах Академии наук, предшествовала вереница выдающихся открытий и заблуждений. Как и Либих, Де Соссюр, Буссенго, Виноградский, Гельригель, Прянишников, Федор Васильевич Турчин выяснял особенности питания растений азотом.
|
|
|
Вопрос этот сложен. Как известно, из трех основных элементов питания растений – азота, фосфора и калия – только азот находится в больших количествах и в воздухе и в почве одновременно. Сколько недоразумений, споров, путаницы породило это обстоятельство! В середине прошлого века знаменитый Юстус Либих, немец с итальянским темпераментом, спорщик и агитатор, отверг выводы скромного, осторожного француза Жана Буссенго о том, что только из земли азот поступает в растения. Немецкий химик призывал сельских хозяев вносить на поля фосфор, калий, кремниевую кислоту, что же до азота, то им полна окружающая атмосфера и растение имеет возможность удовлетворить свои нужды из этого источника. Либих писал язвительно и страстно. Он был первым из агрохимиков, кого читали фермеры.
Либих не уважал полевые опыты, он доверял лишь лабораторным. Фермеры же не уважали кабинетной учености и не верили в рекомендации, почерпнутые из пробирок.
Обе стороны были в чем‑ то правы и в чем‑ то ошибались.
Со своими патентованными удобрениями Либих попал в неприятную историю. Ведь эти удобрения не содержали азота, а его как раз и не хватало многим истощившимся землям. Химик надеялся на воздух, но фермеров не интересовало, на что он надеялся. Их обманули! Никакой прибавки урожая «искусственный навоз» не дает! И черт их дернул поверить чернильной душе! Фамилию профессора они произносили не иначе, как переставив в ней слоги: вместо Либих получалось Big lie, что по‑ английски означает «большая ложь».
Английский юмористический журнал «Панч» опубликовал антихимическое стихотворение, отражавшее точку зрения бывалого фермера на новые затеи в земледелии. Кто бы мог подумать, восклицал «Панч», что кислоты, соли и прочая отрава будут применяться вместо навоза!
В отличие от «кабинетного» Либиха, Жан Буссенго формально имел основания стать пророком земледелия: он жил на ферме, был, как говорится, «близок к земле». Но фермеры статей его не читали и не знали. Близкий к земле человек писал по‑ профессорски сухо. И потому основоположник научной агрохимии – такое место отводит Тимирязев именно ему – при всей своей правоте не мог поколебать устои земледелия, а Либих, автор менее оригинальных, но более читабельных статей, мог, даже будучи прав наполовину.
|
|
|
Не все агрохимики согласны с такой оценкой Либиха. Для Тимирязева, предупреждают они, много значили личные симпатии и антипатии. Он благоволил к англичанам, французам, а к немцам – нет. Все же это знали! Либих, конечно, был гениальный ученый и отец агрохимии… Кстати, мимоходом бросит поклонник знаменитого немца, мать‑ то Климента Аркадьевича была англичанка…
Оставим, однако, эти споры историкам и пойдем дальше.
Мысль о том, что внесение в почву азотных удобрений оказывает решающее влияние на урожай, Буссенго привез из Южной Америки. К делу это прямого отношения не имеет, но как можно не упомянуть, что там, вопреки всем своим планам, исследователь стал офицером армии генерала Боливара, сражавшейся за независимость испанских колоний. А в перерывах между сражениями странный француз отлучался, чтоб взобраться к жерлу вулкана, как будто мало было ему впечатлений внизу.
На Перуанском побережье Буссенго увидел нечто необыкновенное: выжженные, бесплодные песчаные земли выкармливали обильные урожаи кукурузы. Плодородными их делали небольшие количества птичьего помета – гуано, которое местные жители собирали и вносили на поля. Анализ показывал, что гуано почти полностью состоит из солей азота.
Приехав домой, Буссенго поставил многочисленные опыты, желая убедиться, что только почва питает растения азотом. И растения подтверждали это. Но ученого смущали бобовые культуры – горох, люцерна, клевер, люпин… Если почва – единственный источник азотного питания, то почему после бобовых она не только не лишается части своего азота, но даже обогащается им, становится плодороднее?
Это была старая загадка. Еще древние римляне высевали бобовые не только ради них самих, но и как взятку почве.
На бобовых великий агрохимик споткнулся. Клевер, люцерна и их родня явно прихватывали часть азотной пищи из воздуха. Установить же, как удается им нарушать общее правило, Буссенго не сумел. Это существенно для нашего дальнейшего рассказа. Запомним: в теоретическом здании, воздвигнутом Буссенго, одна дверца оставалась открытой для неожиданности.
|
|
|
