 |
Космик от авиации
|
|
|
|
Естественно, что вскоре я прикатил в лабораторию снова – расширить сферу наблюдений… да подгонял теперь и частный интерес: далекая моя знакомая – цифра «десять в минус четвертой степени эрстед». Ее реальная величина неспособна, конечно, волновать чье‑ либо воображение, потому что на современных ускорителях стоят магниты, создающие поля напряженностью в десятки тысяч эрстед, а 10–4 – всего лишь одна десятичная эрстеда… Но эта всплывшая сейчас по чистой случайности цифра врезалась в память на школьном уроке почти четверть века назад, я усмотрел в ней как бы знак, свидетельство интереса к физике, не получившего среди моих сверстников в школьные годы серьезного развития (девять из тринадцати одноклассников готовились в сороковом году стать курсантами военных училищ), и очень любопытно было проследить поэтому, во что выльются, чем обернутся 10–4 эрстед для их предсказателя Данкова, стоящего в рядах другого поколения…
Желание Чемпалова лично продемонстрировать мне павильон и во второй приезд было высказано как условие, при котором возможно мое дальнейшее знакомство с космиками, но сам Денис Григорьевич снова куда‑ то спешно отбывал.
Оставшись один, я из лаборатории не вышел.
Дверь с надписью «Нейтронный монитор» приоткрыта. Виден наклонный пульт, как бы скальпированный: кожух благородных линий с него снят, вся внутренняя проводка обнажена, на ней играют блики. Два техника, сутулясь, врачуют трепанированный пульт. Работа ажурная, требует внимания, я прислушиваюсь: о чем между техниками разговор?
Распрямившись, чтобы передохнуть, и отведя в сторону дымящуюся козью ножку паяльника, один говорит:
– Желаю, пишет, счастья в твоей молодой, цветущей, как роза, жизни… Таков штиль… – Техник ироничен, мнением собеседника, в сущности, не интересуется. – Оноре де Бальзак, «Человеческая комедия», – говорит он, такой безжалостный к своей корреспондентке. – Посвети «мещанкой».
|
|
|
Снова склоняется.
Напарник слушает его почтительно, обращается только по фамилии. Шубочкин, а внешность знакомого мне Шубочкина такова, что больше всего идет ему имя, подправленное суффиксом «очк»: Юрочка.
Проследив за перемещением настольной лампы под оранжевым абажуром – это и есть «мещанка», – Шубочкин требовательно замечает: «Не вижу. Пригни „подхалимку“».
Послушно сгибается эластичная шея другой подсветки, вслед за тем по комнате разносится запах накаленной меди – техники действуют слаженно.
Я завожу с ними разговор и оглядываю монитор, будто вижу пульт впервые. Роль новичка придает мне смелости.
– Прикончить работу, закрыть аппаратную, – раздается в дверях.
Свет на вошедшего падает снизу, от поставленной на пол «мещанки», выделяя выступы темных бровей, особенно их близкие к вискам широкие концы: они загибаются книзу круто, как бы под собранной тяжестью, их рисунок, несколько меланхолический, оттеняет живость светлых глаз. «Здравствуйте, Константин Михайлович! » – приветствуют вошедшего оба парня. Константин Михайлович здоровается и говорит, что Денис Григорьевич, отбывая в город, распорядился перевести их, техников, на другую, более срочную работу. «В технический зал. Сей момент».
– Да ведь он утром нас сюда поставил, Константин Михайлович! – удивляется распоряжению Шубочкин. – Перебрасываю, говорит, на ответственный участок, этот Ездовский все больше языком работает, помогите Ездовскому наладить монитор. И пока, говорит, не закончите…
Над техническим залом, куда им надлежит перейти, я заметил вывеску: «Посторонним вход воспрещен». Не вызвано ли распоряжение Чемпалова моим приходом?
|
|
|
– Чем вызвано, не знаю, – отвечает Константин Михайлович, глядя несколько вбок. – Получил указание.
– Очередное ценное указание, ЦУ. Даже ОЦУ. Очень ценное указание, – говорит Шубочкин. – Пять минут дадите – закончить узелок?
– Пять минут, – соглашается Константин Михайлович.
В намерения Чемпалова не входило, чтобы с лабораторией меня знакомил не он, а кто‑ нибудь из сотрудников. Не лучше ли все‑ таки уйти?
– А зачем уходить? – Паяльник Шубочкина нацеливается в недра монитора. – Мы сейчас перекочуем.
Константин Михайлович высказывается иначе.
– Воля ваша, – сухо говорит он.
Чувствуя, что влип, что стал для ребят помехой, я, чтобы смягчить неловкость, вслух и бодрым тоном вспоминаю, как выставляли меня однажды из полярной экспедиции, работавшей близ Северного полюса, обвиняя в самочинном, без какого‑ то мандата, там появлении. И как худо могло бы все обернуться, если бы не фронтовой товарищ, командир экипажа, склонивший начальство к мнению, что меня следует в наказание поставить на дежурство с сигнальным флажком у посадочного «Т», потому как в лагере нет другого квалифицированного стартера…
– Финишера, – поправляет меня Константин Михайлович, легонько двинув бровями: оказывается, он в прежние годы тоже летал. Вначале на «По‑ 2», потом на «пешке»…
Запах накаленной меди и олова в комнате рассеялся, техник Шубочкин с напарником слушают нас молча; они понятия не имеют, какие ужасные потери несли наши над Прохоровкой, но Константином Михайловичем завладевает прошлое.
– Всех вылетов? – переспрашивает он, темнея глазами. – Около четырехсот. Точнее, триста восемьдесят шесть.
– На «пешке»?!
Он в первый раз улыбнулся:
– На ней!..
Бомбардировщик «Пе‑ 2» не имел брони, воспламенялся над целью от случайной пули и полыхал как цистерна… За двести девятнадцать боевых вылетов на «Пе‑ 2» знакомый летчик дважды удостоен звания Героя, признан одним из выдающихся бойцов бомбардировочной авиации. Триста восемьдесят шесть?! Такого человека я не встречал.
– Но я не командир экипажа, я стрелок, – поспешил разъяснить Константин Михайлович, как будто дюралевый хвост защищал воздушного стрелка надежнее, чем других членов экипажа… Стрелок, сбивший пять вражеских машин, представлялся к званию Героя. Сколько сбитых у него? И чем отмечен?
|
|
|
– В группе сбитых – семь. А в смысле крестов – две звездочки.
Вот так космик!
Вот так встреча!
Но дважды Героев – авиаторов – я, кажется, знаю наперечет…
– Да нет… Вы не так поняли… Что вы! – Он ткнул себя в правую сторону груди. – Два ордена Красной Звезды…
– И все?!
– Медали еще…
Я молчу, Константин Михайлович принужденно улыбается.
Дело, вероятно, в том, что он штрафник…
– Ни одного взыскания.
– Что же так бедно вас отметили? – сочувственно спросил Шубочкин.
– У нас с этим вообще плохо было.
– Надо заново все поднять, – сказал Шубочкин. – Сейчас другой подход. Пожалуйста, Брестская крепость…
– Да ну!.. – Внезапный ход разговора, похоже, выбил Константина Михайловича из колеи. – Готово у вас? – Эта аппаратная, технический зал, распоряжения Чемпалова, я чувствую, утратили сейчас для бывшего стрелка интерес и смысл. Все же, не глядя, правда, на меня, следуя привычке, Константин Михайлович проговорил: – Аппаратную надо закрыть. Я ключ принесу. – И вышел.
Шубочкин сказал ему вслед:
– Чадов – сила. Пичок нащупал.
Я не понял.
– Пичок, – назидательно повторил техник, несомненно убежденный, что заслуги научного сотрудника по обнаружению какого‑ то пичка (так говорят здесь об остром изломе кривой, позволяющем видеть картину возрастания или спада интенсивности космических лучей) сопоставимы с тем, что испытал и вынес человек, триста восемьдесят шесть раз пикировавший на цель сквозь заслоны истребителей и зениток.
Щелкнул замок в дверях аппаратной, Шубочкин с его напарником продефилировали в запретный для посторонних технический зал.
– Я должен уйти?
– Денис Григорьевич хозяин, – мягко сказал Чадов. – Он решает.
– Но его‑ то нет?
– Это так. Уехал. Не повезло вам.
Проверил, как сработал замок, помялся перед дверью.
– Я здесь человек новый. Я бы, конечно, мог…
– Совсем немного, Константин Михайлович, а? Я вас не задержу. Про сотрудников… Технический зал меня не интересует!..
– Да в нем и нет ничего такого, в зале… Ремонтируют узлы, которые здесь стоят, – он кивнул на аппаратную. – Ну, а Денис Григорьевич поинтересуется: откуда, дескать, информацию получили, из каких источников?.. Видите… – Он мудро посмотрел на меня. – Давайте так: я сам договорюсь с Чемпаловым, получу «добро» и тогда уже все вам представлю…
…В конце концов, даже к лучшему, что так получилось, – никто не объяснил бы мне всего более наглядно, чем научный сотрудник Константин Михайлович Чадов, космик от авиации.
|
|
|
