 |
Глава 14. ДУХ СИЛЬНЕЕ ПЛОТИ 2 глава
|
|
|
|
- Конечно, – тут же согласился я. – Всё как ты захочешь. – И как обычно, я именно это и имел в виду. Буквально.
- Если станет… слишком сложно, уверена, я смогу заставить себя уйти.
Я нахмурился.
- Я буду вести себя так, чтобы не стало слишком сложно.
- И завтра мне будет труднее, – сказала она. – Сегодня я имела дело с твоим запахом целый день, и моя чувствительность к нему снизилась. Если я на какое-то время покину тебя, то должна буду всё начинать сначала. Хотя, возможно, и не совсем с нуля.
- Не уходи никогда, – предложил я.
Её лицо расслабилось, она улыбнулась.
- Годится. Закуй меня в цепи, я твоя пленница. – Говоря это, она, словно кольцом наручников, холодными пальцами оплела моё запястье. – А теперь, если ты не возражаешь, можно мне воспользоваться каким-нибудь одеялом?
Мне потребовалась секунда, чтобы осознать её просьбу.
- О, хм, конечно. Вот, держи.
Свободной рукой я потянулся ей за спину, стащил с изголовья кровати висевшее там сложенным моё старое лоскутное одеяло и протянул его ей. Она отпустила моё запястье, взяла одеяло, встряхнув, развернула его, затем отдала мне обратно.
- Я буду чувствовать себя гораздо веселее, зная, что тебе удобно.
- Мне очень удобно.
- Пожалуйста?
Я быстро набросил стеганое одеяло себе на плечи, как накидку.
Она тихонько усмехнулась.
- Не совсем то, что я имела в виду. – Она мгновенно оказалась на ногах и накрыла меня одеялом заново – от ног до самых плеч. Прежде чем я понял, что она делает, она снова устроилась рядом и прижалась к моей груди. С помощью одеяла она создала преграду, исключившую всякую возможность соприкосновения её кожи с моей.
- Лучше? – спросила она.
- Не уверен.
- Достаточно хорошо?
- Терпимо.
|
|
|
Она рассмеялась. Я провёл рукой по её волосам. Это казалось безопасным.
- Это так странно, – сказала она. – Читаешь про это… слышишь, как другие об этом думают, наблюдаешь, как это с ними происходит… и всё это ни в малейшей степени не подготавливает тебя к тому моменту, когда это случается с тобой. Восторг и сияние первой любви. Это больше, чем я ожидала.
- Намного больше, – горячо согласился я.
- И другие эмоции тоже – ревность, например. Я-то полагала, что ясно понимаю, что это такое. Сто тысяч раз о ней читала, видела, как актеры изображают её в тысяче пьес и фильмов, каждый день слышала в чужих головах вокруг себя – даже в самой себе замечала, хоть и на поверхностном уровне, в виде зависти к тем, кто имеет то, чего не имею я… Но я была потрясена. – Она сердито сверкнула глазами. – Помнишь день, когда МакКайла пригласила тебя на танцы?
Я кивнул, хотя тот день больше всего запомнился мне совершенно по другой причине.
- День, когда ты снова начала со мной разговаривать.
- Я была ошеломлена той вспышкой возмущения, практически ярости, которую ощутила – я ведь сначала не понимала, в чём дело. Не знала, что ревность может быть настолько мощной… настолько болезненной. А потом ты отказал ей, и я не знала, почему. То, что я не могла просто взять и послушать, чтó ты думаешь, ещё больше усиливало мою злость. Ждал ли ты приглашения от кого-то ещё? Отказал ли ей только ради Джереми? Я знала, что в любом случае не имею права вовлекаться. Я пыталась не вовлекаться. А затем к тебе начала выстраиваться очередь.
Я застонал, и она рассмеялась.
- Я ждала, – продолжала она, – тревожась больше, чем следовало, о том, что ты им ответишь, и пытаясь по твоему виду расшифровать, что именно за этими ответами стоит. Я не могла отрицать, что испытываю облегчение, читая на твоём лице раздражение. Но я не могла быть уверена. Не знала, что бы ты ответил, если бы тебя пригласила я…
|
|
|
Она подняла на меня взгляд.
- В тот вечер я впервые пришла сюда. Всю ночь, наблюдая, как ты спишь, я боролась с бездной, отделявшей мой долг – то, что считала правильным с морально-этической точки зрения – от моих желаний. Я знала, что если продолжу, как и должна, избегать тебя, или покину эти места на пару лет, пока ты тоже отсюда не уедешь, то когда-нибудь ты найдешь себе кого-то по душе – найдёшь человека типа МакКайлы. От этого мне стало так грустно.
- И тогда, – её голос упал до едва слышного шёпота, – ты во сне произнёс моё имя. Ты сказал его так чётко и ясно, что сначала я подумала – ты проснулся. Но ты беспокойно заворочался, вновь пробормотал моё имя и вздохнул. Накрывшее меня в тот момент чувство… сокрушило и ошеломило меня. И я поняла, что больше не смогу делать вид, будто не замечаю тебя.
Несколько мгновений она молчала, вероятно, прислушиваясь к неровному стуку моего сердца.
- Но ревность… она такая нелогичная. Вот только что, когда Чарли спросил тебя о той противной девице…
- Это заставило тебя ревновать. Правда, что ли?
- У меня же в этом совсем нет опыта. Ты возрождаешь во мне человека, и это для меня так ново, непривычно; наверное, поэтому я всё чувствую сильнее и острее.
- Честно говоря, уж если даже ты беспокоилась, то представь, что почувствовал я, услышав, что Ройал – Ройал-«Мужская супермодель года» и Ройал-«Мистер Совершенство» – предназначался для тебя. Есть ли у него Элеонора, нет ли Элеоноры, как я могу с ним сравниться?
Она ослепительно улыбнулась и снова обвила руками мою шею.
- Никакого сравнения, абсолютно.
- Вот этого я и боюсь. – Я неуверенно обнял её в ответ. – Так нормально? – уточнил я.
- Очень даже. – Она счастливо выдохнула. – Да, конечно, Ройал по-своему красив, но даже если бы он не был мне только братом, даже если бы он и Элеонора не были предназначены друг для друга, он не обладал бы для меня и десятой, нет, и сотой доли твоей притягательности. – Она заговорила серьёзно и задумчиво. – Почти девяносто лет я провела в окружении себе подобных и людей… всё время думая, что мне никто не нужен, не понимая, чего ищу. И ничего не находя, потому что тебя ещё не было на свете.
- По-моему, это нечестно, – прошептал я ей в волосы. – Мне-то вообще не пришлось ждать. Почему я должен так легко отделаться?
|
|
|
- Ты прав, – согласилась она. – Определённо, мне следовало бы добавить тебе трудностей. – Она погладила меня по щеке. – Тебе всего лишь приходится рисковать своей жизнью каждую секунду, что ты проводишь со мной – это, конечно же, пустяки. Тебе всего лишь приходится отрекаться от своей природы, от своей человеческой сущности – что в этом ценного?
- Я не чувствую, будто чего-то лишаюсь.
Она уткнулась лицом мне в грудь и прошептала:
- Пока нет.
- Что… – начал я, но тут её тело внезапно окаменело. Я замер, а она исчезла, мои руки обнимали пустоту.
- Ложись, – прошипела она, но в темноте я не мог разобрать, откуда исходит её голос.
Я снова откинулся на спину, сбросил с себя лоскутное одеяло и, повернувшись на бок, принял позу, в которой обычно спал. Я услышал, как, скрипнув, открылась дверь. Чарли меня проверял. Я задышал ровно и преувеличенно глубоко.
Прошла томительная минута. Я прислушивался, когда же закроется дверь. Внезапно рядом со мной оказалась Эдит. Она улеглась рядом, приподняла мою руку и положила её себе на плечи.
- Ты ужасный актер, я тебе предсказываю: сценическая карьера – это не твоё.
- А я-то на ближайшие десять лет именно её и планировал, – пробормотал я. Моё сердце буквально выпрыгивало из груди. Она, наверное, тоже могла его чувствовать, а также слышать, как оно колотит изнутри по рёбрам, словно пытаясь сломать одно из них.
Она стала напевать какую-то незнакомую мелодию, показавшуюся мне похожей на колыбельную, затем умолкла.
- Тебе надо спеть, чтоб ты уснул?
- Уж конечно, – засмеялся я. – Как будто я смогу уснуть, когда ты здесь.
- Ты всё время спишь, когда я здесь, – напомнила мне она.
- Здесь, но не здесь, – возразил я, крепче сжав руки вокруг неё.
- Тоже верно. Что ж, раз не хочешь спать, чем тогда хочешь заняться?
- Честно? Есть много вещей, которыми я хочу с тобой заняться. Но все они – небезопасные.
Она ничего не ответила; кажется, даже дышать перестала. Я поспешил продолжить:
- А поскольку я обещал не делать ничего небезопасного, то хотел бы… узнать о тебе побольше.
|
|
|
- Спрашивай у меня что хочешь. – По голосу я понял, что она улыбается.
Мысленно рассортировав свои вопросы, я задал самый важный из них.
- Зачем ты это делаешь? – спросил я. – Я всё ещё не понимаю, зачем ты, прилагая столько усилий, сопротивляешься своей… природе. Не пойми неправильно, я этому, конечно, рад – никогда ещё я так не радовался тому, что жив. Я просто не понимаю, ради чего это делается.
Помедлив, она ответила:
- Это хороший вопрос, и не ты первый его задаёшь. Другие – подавляющее большинство нам подобных, те, кто вполне доволен нашей долей – тоже изумляются тому, как мы живем. Но, видишь ли, одно лишь то, что нам… выпал такой жребий… ещё не значит, что мы не можем принять решение подняться над ним. Вырваться за пределы участи, которой ни один из нас не хотел. Попытаться сохранить в себе хоть какую-то – какую сможем – часть нашей человеческой сущности.
Я лежал неподвижно, ощущая что-то вроде благоговения. Она была лучшим существом, чем я когда-либо смогу стать.
- Ты уснул? – чуть слышно пробормотала она через несколько минут.
- Нет.
- Это всё, о чём тебе было любопытно узнать?
Я закатил глаза.
- Не совсем.
- Что ещё ты хочешь знать?
- Почему ты можешь читать мысли – почему только ты? И Арчи, который видят будущее и все эти… почему так происходит?
Я почувствовал, как под моей рукой она пожала плечами.
- Мы сами не очень-то понимаем. У Карин есть гипотеза… она считает, что все мы берём с собой в следующую жизнь самые заметные особенности, которыми отличались, пока были людьми, и здесь они усиливаются – так же, как усиливается наш интеллект или возрастает диапазон чувственного восприятия. Она думает, что я изначально, ещё как человек, должна была хорошо понимать мысли окружающих. И что у Арчи тоже – где бы он ни находился, когда был человеком – бывали случаи, когда он предвидел будущие события.
- Что сама она взяла в следующую жизнь, и что – другие?
- Карин принесла сострадание. Эрнест – способность к пылкой, преданной любви. Элеонора принесла свою силу, Ройал – свою… целеустремлённость. Или можешь называть это тупым ослиным упрямством. – Она усмехнулась. – Джессамина очень интересная. В своей первой жизни она была довольно харизматична – обладала умением убеждать окружающих в том, в чём хотела убедить их. Теперь она умеет управлять эмоциями окружающих – может, например, успокоить беснующуюся толпу, или, наоборот, увлечь равнодушных. Это очень тонкий, изощрённый дар, действующий так, что окружающие ни о чём и не догадываются.
Я раздумывал над теми невозможными вещами, которые она описывала, пытаясь их осмыслить. Пока я думал, она терпеливо ждала.
|
|
|
- А каким образом это всё началось? Я имею в виду – Карин изменила тебя, значит, кто-то должен был изменить её, и так далее…
- Ну, а каким образом появился ты? Эволюция? Акт творения? Разве мы не могли эволюционировать так же, как другие биологические виды, хищники и их жертвы? Или же, если ты не веришь, что весь этот мир просто мог возникнуть сам собой, как цепь случайностей – а мне и самой трудно принять эту идею – разве так уж трудно поверить, что та же самая сила, которая создала изящную рыбку-ангела и акулу, тюленёнка и кита-убийцу, могла создать оба наших вида вместе?
- Позволь мне уточнить: тюленёнок – это я, верно?
- Правильно. – Она рассмеялась и провела пальцами по моим губам. – Ты не устал? День был довольно долгий.
- У меня осталось всего лишь два-три миллиона вопросов.
- У нас есть завтра и послезавтра, и послепослезавтра…
Чувство эйфории, чистого счастья начало наполнять мою грудь, пока я не почувствовал, что могу вот-вот взорваться. Невозможно вообразить, что в мире найдётся наркоман, не согласный охотно обменять свой любимый наркотик на это чувство.
Прошла, наверное, минута, прежде чем я снова оказался в состоянии говорить.
- Ты уверена, что утром не исчезнешь? Ты же всё-таки сказочное существо.
- Я тебя не покину, – торжественно пообещала она, и сквозь меня прошла волна того же самого чувства, только ещё более сильная, чем прежде.
Когда я смог заговорить, я сказал:
- Тогда сегодня – ещё только один вопрос… – А затем кровь бросилась мне в шею. Темнота ничуть не помогала. Я был уверен, что она чувствовала этот жар.
- Какой вопрос?
- Хм-м, да никакой, забудь. Я передумал.
- Бо, ты можешь спрашивать у меня о чём угодно.
Я молчал, и она застонала.
- Я всё жду, что это станет менее мучительным – невозможность слышать твои мысли. Но становится только хуже и хуже.
- Хватит и того, что ты подслушиваешь, что я болтаю во сне, – пробормотал я.
- Пожалуйста, скажи мне? – промурлыкала она своим бархатным голосом, вложив в него ту гипнотическую силу, которой я никогда не мог сопротивляться.
Не мог – но попытался. Я отрицательно покачал головой.
- Я ведь начну воображать себе что-нибудь гораздо худшее, чем на самом деле, если ты мне не расскажешь, – пригрозила она.
- Мне вообще не стоило поднимать эту тему, – сказал я и крепко сжал зубы.
- Пожалуйста? – всё тем же гипнотическим голосом.
Я вздохнул.
- Ты же не… обидишься и не расстроишься?
- Конечно, нет.
Я глубоко вздохнул.
- Ладно… что ж, очевидно, я не так уж много знаю о вампирах… – Слово это вырвалось случайно, я просто так отчаянно был сосредоточен на том, как мне задать свой вопрос… а потом понял, чтó только что ляпнул, и замер.
- Да?
Казалось, она в порядке – как будто это слово ничего не значило.
Я облегчённо выдохнул.
- Короче, я хочу сказать, что знаю лишь то, что рассказывала мне ты, и если судить по этому, то кажется, что мы – очень… разные. Выглядишь ты как человек – только лучше – но ведь ты не ешь и не спишь. У тебя другие потребности.
- Кое с чем можно и поспорить, но в том, что ты говоришь, определённо есть большая доля истины. В чём состоит твой вопрос?
Я глубоко вздохнул.
- Извини.
- Спрашивай.
И я одним духом выпалил:
- Понимаешь, я-то всего лишь обычный человеческий парень, а ты – самая прекрасная девушка, какую я когда-либо видел, и я просто… ошеломлён тобой, и частью этого, естественно, является то, что меня до безумия тянет к тебе физически, чего ты, я уверен, не могла не заметить, с твоими-то сверхспособностями и сверхнастроенностью на текущую в моих жилах кровь, но вот чего я не знаю – чувствуешь ли ты что-нибудь похожее на это. Или для тебя это как сон и еда, которые тебе не нужны, а мне нужны – хотя и того, и другого я хочу вовсе не так сильно, как тебя? Ты упоминала, что Элеонора и Ройал уходят от вас и живут как супружеская пара, но подразумевается ли у вампиров под этим то же самое, что у людей? И этот вопрос совершенно неуместен, абсолютно не подходит для первого свидания, и я за него извиняюсь, и ты не обязана отвечать.
Я изо всех сил вдохнул.
- Хм… Я бы сказала, что это наше второе свидание.
- Ты права.
Она рассмеялась.
- Ты спрашиваешь меня о сексе, Бо?
Моё лицо снова жарко вспыхнуло.
- Да. Я не должен был.
Она снова рассмеялась.
- Я в твоей постели, Бо. Полагаю, это во многом объясняет и оправдывает направление твоих мыслей и вопросов.
- Всё равно, ты не обязана отвечать.
- Я сказала тебе, что ты можешь спрашивать меня о чём угодно. – Она сделала паузу, и затем её голос изменился. Зазвучал немного формально, как у учителя, ведущего урок. – Итак… «Секс у вампиров», вводный курс, параграф первый: «Общие принципы». В нашей первой жизни все мы были людьми, Бо, и большинство человеческих желаний в нас по-прежнему есть – просто новые, более мощные желания их приглушают. Но жажда не терзает нас непрерывно, и мы склонны формировать… очень прочные отношения. И физические, и эмоциональные тоже. Ройал и Элеонора – они в точности такие же, как любая человеческая пара, которых физически влечёт друг к другу, что, не могу не отметить, очень, очень раздражает тех из нас, кто вынужден жить вместе с ними, а ещё больше – того, кто может слышать их мысли.
Я тихо засмеялся, и она присоединилась к моему смеху.
- Неудобно, – пробормотал я.
- Ты даже не представляешь, насколько, – мрачно сказала она и вздохнула. – Что ж, идём дальше… «Секс у вампиров», вводный курс, параграф второй: «Конкретный случай, Бо и Эдит». – Опять она вздохнула, на этот раз вздох был долгим. – Я не думаю, что… это когда-нибудь будет возможно для нас.
- Потому что мне придётся находиться к тебе слишком… близко? – предположил я.
- Это могло бы стать проблемой, но всё же не главной проблемой. Бо, ты и не знаешь, насколько ты… ну, в общем, хрупкий. Я не хочу оскорбить твою мужественность, для меня любой человек – хрупкий. Когда мы с тобой вместе, я должна непрерывно контролировать каждое своё движение, чтобы не нанести тебе вреда. Я так легко могла бы убить тебя, просто случайно.
Я вспомнил те несколько первых раз, когда она дотрагивалась до меня – с какой осторожностью она при этом двигалась, какой испуганной выглядела. Как попросила меня убрать руку, вместо того, чтобы просто вынуть из-под неё свою ладонь…
Сейчас её ладонь легла мне на щеку.
- Если я потороплюсь… если в принципе на что-то отвлекусь, то могу протянуть руку, чтобы прикоснуться к твоему лицу, и по ошибке проломить тебе череп. Ты и не представляешь, до какой степени ты уязвимый. Я никогда, никогда не смогу позволить себе потерять ни крупицы контроля, когда нахожусь с тобой.
Если бы её жизнь настолько же зависела от меня, я бы уже убил её? От этой мысли внутри у меня всё сжалось.
- Я думаю, ты очень даже можешь отвлечь меня, когда я в твоём обществе, – пробормотала она.
- Меня ты отвлекаешь всегда – с тобой я вообще не бываю неотвлечённым.
- Могу ли я теперь спросить тебя кое о чём – кое о чём, что может оказаться обидным или неприятным?
- Твоя очередь.
- У тебя есть какой-нибудь опыт из разряда «секс у людей»?
Я был слегка удивлен, что на этот раз моё лицо не вспыхнуло. Казалось таким естественным рассказывать ей обо всём.
- Вообще никакого. Для меня всё впервые. Я говорил тебе, что никогда ещё не чувствовал ни к кому ничего, что хотя бы отдалённо напоминало это.
- Знаю. Просто я слышу, что думают другие люди. Знаю, что любовь и физическое влечение не всегда совпадают.
- Для меня они совпадают.
- Вот здорово. Хоть что-то общее у нас с тобой нашлось.
- О. – Когда она чуть раньше рассказывала про то, что «мы склонны формировать очень прочные отношения – и физические, и эмоциональные тоже», я не мог не задаться вопросом, говорила ли она на основе собственного опыта. Оказалось, что от её признания об отсутствии в её прошлом такого опыта я испытываю поразительное облегчение.
- Так значит, ты на самом деле находишь меня отвлекающим?
- Разумеется. – Она снова улыбнулась. – Хочешь, расскажу тебе, что именно меня в тебе отвлекает, или вернее будет сказать – привлекает?
- Ты не обязана.
- Первыми стали твои глаза. У тебя чудесные глаза, Бо, словно безоблачное небо. Я провела всю жизнь в местах с дождливым климатом, поэтому часто скучаю по небу, но не когда я с тобой.
- Хм, спасибо?
Она издала смешок.
- Я не одна такая. У шести из десяти твоих обожательниц всё тоже началось с твоих глаз.
- Десяти?!
- Не все такие бойкие как Тейлор и МакКайла. Хочешь, чтобы я огласила весь список? Будешь знать, из кого выбирать себе подружку.
- Я полагаю, что ты надо мной подтруниваешь. И в любом случае – я больше никого не собираюсь выбирать. Никого и никогда.
- Следующее – это твои руки. Я просто обожаю твои руки, Бо, включая плечи и кисти. – Она ладонью провела по моей руке вниз, затем обратно к плечу, и снова вниз, до самых пальцев. – А может быть, вторым был твой подбородок… – Она прикоснулась к моему лицу пальцами, как будто я мог не понять, что она имела в виду. – Не могу решить. Всё это застало меня врасплох, абсолютно, когда я поняла, что нахожу тебя не только изысканно вкусным, но ещё и красивым.
Моё лицо и шея горели. Я знал, что это не могло быть правдой, но в тот момент она была довольно убедительна.
- О волосах я даже и не говорю. – Она запустила пальцы в мою причёску.
- Окей, теперь я точно знаю, что ты подтруниваешь.
- Честное слово, нет. Ты знал, что твои волосы абсолютно того же оттенка, что инкрустированный тиковым деревом потолок в одном монастыре*, где я когда-то была, в… наверное, сейчас это называется Камбоджа?
- М-м, нет, не знал. – Я непроизвольно зевнул.
Она рассмеялась.
- Я удовлетворила твою любознательность по этой теме?
- Э-э-э, да.
- Тогда тебе пора спать.
- Не уверен, что смогу.
- Хочешь, чтобы я ушла?
- Нет! – немного перебрав с громкостью, воскликнул я.
Она рассмеялась, а затем, не размыкая губ, принялась напевать ту же самую незнакомую мне колыбельную – голос её, подобный ангельскому, нежно лился мне в ухо.
За этот день, переполненный таким умственным и эмоциональным напряжением, какого мне прежде не доводилось испытывать, я устал и вымотался больше, чем до этого момента осознавал; держа в объятиях её холодное тело, я погрузился в сон.
______________________________
* Вот тот самый, упоминаемый Эдит, оттенок тикового дерева, который можно увидеть в буддийских монастырях Камбоджи или соседних с ней стран.
О монастыре:
(правда, находится он не в Камбодже, а в Бирме, aka Республика Мьянма – простим Эдит её неуверенность, но «виноваты» жители страны, они частенько меняют ей название)
можно прочесть пару слов (а заодно увидеть ещё несколько фото его знаменитых тиковых потолков) тут.
Глава 15. КАЛЛЕНЫ
Окончательно меня разбудил неяркий свет очередного пасмурного дня. Я лежал, прикрыв рукой глаза, в голове всё мешалось и путалось. Что-то пыталось пробиться в сознание – какой-то сон, хотевший, чтобы его вспомнили. Я застонал и повернулся на бок, надеясь ещё немного поспать. И тут в памяти внезапно вспыхнул вчерашний день.
- Ох! – Я сел так резко, что закружилась голова.
- У твоих волос есть дар – не подчиняться закону гравитации,– донёсся её весёлый голос из кресла-качалки в углу. – Тоже своего рода суперспособность.
Руки автоматически потянулись к волосам, пригладить причёску.
Она сидела, положив ногу на ногу, с прекрасной улыбкой на прекрасном лице.
- Ты осталась. – Нельзя было исключать вероятность того, что я всё ещё сплю.
- Конечно. Это же то, чего ты и хотел, верно?
Я кивнул.
Её улыбка стала шире.
- Того же хотела и я.
Я неловко выбрался из постели, не зная, куда именно направляюсь – зная лишь, что мне необходимо быть ближе к ней. Она ждала меня, и на её лице не отразилось удивления, когда я опустился перед ней на колени. Я медленно протянул руку к её лицу и положил ладонь ей на щеку. Прикрыв глаза, она прижалась к моей руке.
- Чарли?.. – спросил я. Сейчас мы оба говорили, не понижая голоса.
- Ушёл час назад, прихватив немыслимое количество рыболовных снастей.
Ушёл на весь день. Что означало – дом пуст, в нём лишь я да Эдит, и нам никуда не нужно идти. Так много времени. Я ощутил себя Кощеем, чахнущим над златом – только богатством, тешившим мою душу, были не груды золотых монет, а секунды.
Лишь теперь я заметил, что она переоделась. Вместо маечки на тонких лямках – персикового цвета джемпер.
- Ты уходила? – спросил я.
Она открыла глаза, улыбнулась и положила свою ладошку поверх моей ладони, лежавшей на её щеке – вроде как сказав этим жестом «пусть там и остаётся».
- Негоже, если утром я покину твой дом в той же одежде, в которой вошла вчера – что могут подумать соседи? В любом случае, я уходила всего на несколько минут, а ты в это время крепко спал, так что, уверена, я ничего не пропустила.
Я застонал.
- Что я сказал?
Её глаза чуть расширились, лицо выразило уязвимость.
- Сказал, что меня любишь, – прошептала она.
- Ты это уже знала.
- Знать и слышать – две большие разницы.
Я посмотрел ей в глаза.
- Я тебя люблю, – сказал я, не отводя взгляда.
Она склонилась ко мне и осторожно коснулась моего лба своим.
- Теперь ты – моя жизнь.
Мы сидели так довольно долго, пока в конце концов у меня не заурчало в желудке. Она выпрямилась и рассмеялась.
- Прелесть человечности очень сильно завышена, – пожаловался я.
- Нам следует начать с завтрака?
Я выпучил глаза и прикрыл свободной рукой горло.
Она вздрогнула. Затем прищурила глаза и сердито нахмурила брови.
Я рассмеялся.
- Да ладно, знаешь же, что это просто шутка.
Она всё ещё хмурилась.
- Не согласна. Позволь мне перефразировать – человек в это время обычно завтракает?
- Окей. Сначала, если ты не против, мне нужна ещё минутка человечности.
- Конечно.
- Оставайся тут.
Она улыбнулась.
Я снова дважды почистил зубы, затем поспешно принял душ и безжалостно вонзил расчёску в мокрые волосы, которые успешно проигнорировали все мои усилия заставить их лежать ровно. А затем я понял, какую ошибку совершил. Я забыл захватить с собой одежду.
Минуту я колебался, но нетерпение было слишком сильным, чтобы долго паниковать. Этим проблему не решишь. Я туго обмотал вокруг талии полотенце и с пылающим лицом вышел в коридор. Ну вот, отлично, теперь красные пятна на груди тоже выставлены на обозрение. Я высунул голову из-за дверного косяка.
- Э-э-э…
Всё так же сидевшая в кресле, она рассмеялась, увидев, какое у меня лицо.
- Ну что, тогда увидимся в кухне?
- Да, пожалуйста.
Меня обдало холодным ветерком – она пронеслась мимо меня и спустилась по лестнице за долю секунды. Я едва заметил её движущуюся фигурку – бледного цвета полоса, а затем ничего.
- Спасибо – крикнул я ей вслед и кинулся к комоду.
Я понимал, что, вероятно, стоит уделить немного внимания тому, как одеться, но слишком уж спешил оказаться внизу. Я догадался захватить пуловер, чтобы она не волновалась о том, что я могу простудиться.
Я вновь попытался пригладить волосы, на этот раз руками, затем сбежал вниз по ступенькам.
Она стояла с непринуждённым видом, прислонясь к кухонному столу.
- Что на завтрак? – спросил я.
Это её ненадолго озадачило. Она нахмурила брови.
- Не знаю… Чего бы ты хотел?
Я рассмеялся.
- Всё в порядке, я сам в состоянии о себе позаботиться. Тебе разрешается посмотреть, как я охочусь.
Я достал себе миску и коробку с хлопьями. Сев на тот же стул, что и вчера, она наблюдала, как я залил хлопья молоком и взял ложку. Поставив миску с завтраком на стол, я на мгновение замер. Пустота на её стороне стола выглядела как-то невежливо.
- Э-э, я могу… предложить тебе что-нибудь?
Она закатила глаза.
- Просто ешь, Бо.
Я сел за стол и сунул в рот ложку хлопьев, одновременно наблюдая за ней. Она не отрывала от меня глаз, изучая каждое движение. Я ощутил неловкость и предпринял отвлекающий манёвр – проглотив, чтобы иметь возможность говорить, спросил её:
- Есть какие-нибудь планы на сегодня?
- Возможно, – ответила она. – Зависит от того, понравятся ли они тебе.
- Понравятся, – уверенно заявил я и сунул в рот вторую ложку хлопьев.
Она сжала губы.
- Готов ли ты встретиться с моей семьёй?
Подавившись, я закашлялся.
Она вскочила места и беспомощно протянула руку в мою сторону, воображая, вероятно, как сокрушает мне лёгкие, выполняя приём Хаймлиха. Кашляя молоком, я покачал головой и жестом предложил ей сесть.
- Всё в порядке, всё в порядке, – сказал я, когда смог говорить.
- Пожалуйста, Бо, не делай больше этого со мной.
- Прости.
- Наверное, следовало обсудить это после того, как ты поешь.
- Ладно. – Сейчас мне в любом случае требовалась минутная пауза.
Она явно предлагала это всерьёз. Вообще-то с Арчи я уже знакомился, и ничего страшного не произошло. Да и с доктором Каллен тоже. Но это было до того, как я узнал, что она вампир, а это кое-что меняло. И хотя с Арчи я об этом уже знал, но я не знал, знал ли он, что я знал; а это, между прочим, две большие разницы. Кроме того, Арчи, по словам Эдит, – тот, кто больше всех её поддерживает.
Следовательно, есть и другие, очевидно, не наделённые такой же душевной широтой.
- Я это всё-таки сделала, – пробормотала она, когда я проглотил последнюю ложку и отодвинул миску.
- Что сделала?
- Напугала тебя.
Я на мгновение задумался об этом, затем поднял ладонь и, немного растопырив пальцы, помахал перед собой неопределённым жестом, во всём мире означающим «что-то типа того».
- Я никому не позволю причинить тебе вред, – уверила меня она.
|
|
|
