 |
Часть 3. Гулливер, привязанный ниточками
|
|
|
|
Тезисы
– Иногда мы приписываем собеседнику богатство внутреннего мира, которое присуще нам самим.
– Метафоры: «экзамен», «пытка», «инспекция», «жизнь на волоске», «казнь? », «пятнадцатилетняя девочка на медосмотре». Важно осознать свой мотив – «Получить “тройку” и скорее лететь обратно в свой яркий мир», чтоб заранее не попасть в свое «худшее состояние», признаки которого сдавленное дыхание, взгляд в сторону, длинные фразы, застывшая поза, смазанная речь.
Часть 3. Гулливер, привязанный ниточками
Нина: Но это большая тайна для всей компании. Все знают, что я пошла общаться с учредителем, а на следующий день прихожу и рассказываю: «мы теперь занимаемся этим, этим и этим». И внешне это как раз выглядит как очень сильная поддержка учредителя. А я-то знаю…
ЛК: У вас с ним потрясающий симбиоз. Представьте, какое замечательное управление: раз в полгода приехал, заглотил этого несчастного кролика, побил себя по животу, покатался, уехал, и полгода у тебя бизнес процветает. То есть вся работа – раз в полгода переваривать эту несчастную тварь, делать ее такой аморфной.
Мы видим этот процесс, когда происходит движение монстра к жертве – ее речь смазывается, взгляд уходит в сторону, лапки складываются, хвостик уже недвижим.
Нина: Да, да, я сижу всегда очень скромно.
ЛК: Какой же может быть процесс переговоров удава с кроликом?
Нина: У меня не получается во время этих мучений отстоять все, что я хочу. Он делает мне маленькие уступки. Просто я сразу очень многое прошу…
ЛК: Кроме него есть на свете мужчины?
Нина: Есть, точно!
ЛК: А что эту ситуацию все-таки так сильно держит?
|
|
|
Еще один вопрос: вот Нина – четкий, толковый и умный человек, хорошо общающийся с людьми, самостоятельный. Почему она не уходит и не создает свой собственный бизнес? Или не вступает в какие-то новые альянсы?
У каждого из нас есть то, что нас держит маленькими ниточками, как Гулливера, связанного лилипутами.
Нина: Я уже три раза пыталась это сделать. Наверное, наше общение мне показывает, что я не такая, как про себя думаю. У меня падает уверенность в себе, и я не решаюсь сделать что-нибудь серьезное.
Тезисы
– В ситуации «симбиоза» руководителю нужно, чтобы процветал бизнес, а сотруднице – чтобы после мучительных переговоров жизнь обретала свою четкость, яркие краски, а «все худшее» оставалось позади.
Часть 4. Вводить мелкие форматы поведения
ЛК: Выход, мне кажется, напрашивается такой. Нужно заранее для себя, как вы обычно делаете при подготовке доклада, составить списки и графики, которые касаются не содержания, а форматов – «я могу зарычать» или «я могу сказать фразу из трех слов», «мне надоело это слушать». Вы это выучите как стишок.
Или нужно проснуться, встать с места, пройти три шага, потом вернуться и сесть на то же место. Например, достать носовой платок, его резко скомкать и положить обратно. То есть у вас существует некий набор жестов или форматов, с помощью которых вы имеете возможность, как во сне, прерывать то, куда вас загоняют.
Здесь, мне кажется, ситуация «горе от ума». Вы все-таки исходите из того, что до последнего дыхания этот кролик, уже проглоченный, все равно должен вспоминать таблицы, говорить какие-то важные цитаты, предъявлять отчеты и сосредотачиваться исключительно на содержании. Его уже проглотили, а он кричит: «Я выучил этот стих! Я прочел эту таблицу умножения! Я умный прекрасный кролик! »
|
|
|
Нина: Нет-нет, я же говорила, что таблицами мы занимаемся только весь первый час. Остальные три-четыре часа – это просто его монолог о жизни и обо всем.
ЛК: Зачем вам сидеть и слушать это – со связанными руками, с глазами, которые почти выколоты, с ногами, которые почти парализованы?
Нина: Потому что я ухожу с точным пониманием, что он выговорился, успокоился, а я принесла себя в жертву и все выслушала, выполнила свой долг.
ЛК: Если вы не можете достать платочек и нарушить вот эту незыблемость монолога, если вы не имеете на это права, а вам нужно страдать в это время, как кролик в животе удава, тогда конечно. Но я говорю: можете ли вы ввести некоторую систему перебивки того, что происходит?
Нина: Да, конечно.
ЛК: Так давайте ее и придумаем. Это могут быть десятки ходов, они практически незаметны. Вы помните: «он говорит, а я шевелю пальчиком ноги». Вы можете, например, робко протянуть руку и взять воды. Или «я взяла платочек и его скомкала». Внешне мумия, а на самом деле не мумия. Он обалдеет, если вы встанете и пройдетесь по комнате.
Нина: Да, я никогда этого не делала…
ЛК: В том-то и дело. В других ситуациях вы умеете быть неожиданной, раскованной и самостоятельной. Но вы находитесь в ситуации комка, аморфного состояния, которое мы не можем разобрать на части.
Нина: Он всегда именно в таком стиле общается с теми, кто ему нужен.
ЛК: Нина, он нас не интересует.
Нина: То есть его переделать нельзя?
ЛК: Переделать можно, но зачем? От него можно уйти. Он для вас представляет некую мистическую фигуру. Вы 15 лет находитесь в связи со своим удавом. У вас есть личный удав. Может быть, потом, переняв от него это волшебное умение, вы становитесь хорошим удавом для своих сотрудников? Приглашаете их к себе и потихоньку гипнотизируете?
Нина: Нет, мы по-другому работаем…
ЛК: Мы обсуждаем, как внести в эти переговоры другие форматы. Мелкие, являющиеся лишь фоном происходящего. Часто, как только мы получаем возможность менять мелкие форматы, можем менять и более крупные.
Мы говорим о том, как, не изменяя своим собственным форматам, научиться их дозировать, регулировать и из них выходить.
|
|
|
Нина может заранее составить себе инструкцию – «что делать, когда человек упал за борт и тонет? » Чтобы не думать, что делать. Нужен список своих действий из 106 пунктов: ковыряю в носу, стучу пальцем по стеклу, иду в туалет, наливаю воду, прошу его повторить фразу, перебиваю его каким-то образом, улыбаюсь ему неожиданно, смотрю влюбленными глазами.
|
|
|
