 |
5.2.1 Роль ками в жизни людей. 5.2.2 Взгляд на синтоистские храмы. 5.3 Конфуцианские и даосские течения
|
|
|
|
5. 2. 1 Роль ками в жизни людей
На первый взгляд повсеместное распространение буддийской религии оставило мало места для другого культа, а вера в буддийских святых превращала ками во второстепенные объекты поклонения. В действительности это было не так. Безусловно, как религиозно-философская система буддизм был вне конкуренции, зато синтоизм обладал преимуществом традиционности, восходящей к доисторическим корням.
Если область распространения одних ками локально ограничена, то другие действуют повсеместно. В середине X в. еще не была забыта первобытная этимология каминари – «гром» (букв. «грохот, издаваемый богами»). Это отражено в «Записках у изголовья», где, перечисляя то, что внушает «страх и трепет» [275], Сэй Сёнагон на первое место ставит «стражей грома» «во время грозы».
От злых ками можно было освободиться, попросив прорицателя из любого синтоистского храма прочитать специальные заклинания («Записки у изголовья»: «Гадатель, превосходно владеющий своим искусством, возглашает на берегу реки заклятия против злых чар» [31]. ) или борясь с этими ками, как с любым неприятелем.
Добрые ками, к которым обращались регулярно, или ками, власть которых была локальной, называются в памятниках по именам. С этими именами могут быть связаны всевозможные легенды (в «Записках у изголовья» 237-ой дан, например, о светлом боге Аридо си, который при жизни в далекой древности, был придворным и с помощью советов престарелого отца трижды помог японскому императору разгадать хитроумнейшие загадки императора Китая, а вместо повышения по службе попросил не убивать больше стариков, как это было принято раньше, и тем сохранил отцу жизнь).
|
|
|
Злые же ками, как правило, не персонифицируются. Они представляются совокупной силой, против которой люди используют традиционный набор заклинаний или ритуальных действий.
5. 2. 2 Взгляд на синтоистские храмы
Синтоистский храм (святилище) – это, прежде всего, место, где является тот или другой конкретный ками (иногда сразу несколько). Ками не изображаются на картинах или скульптурно, а считается воплощенным в ситай («тело бога») – практически любом предмете, который «является собственно объектом поклонения, сообщающим святость всему храму»[39]. Святилища, как правило, весьма незатейливы по архитектуре и расположены внутри сосновой рощи. С каждым храмом связан особый ритуал празднеств, не похожий на ритуал другого храма. Участие в таком ритуале в качестве исполнителя или зрителя было необязательным, но повсеместно распространенным видом развлечения – веселого, красочного и отнюдь не перегруженного религиозным морализованием обрядового действа. Поэтому зрителями были не только миряне, но и монахи всех окрестных буддийских храмов и даже буддийские отшельники.
Именно как развлекательное красочное действо описывается синтоистское празднество в памятниках литературы (чаще всего описания связаны с синтоистскими храмами Камо и Киото). В «Записках у изголовья» празднества Камо, например, упоминаются в данах 268, 41, 99.
В отношении к самим святилищам можно выделить, как считает Горегляд, два основных аспекта: религиозный (как к местонахождению ками) и эстетический (как к объекту эстетического наслаждения).
Разница в этих аспектах определяется не временем и не личностью писателя. Оба они существовали во взглядах каждого человека, не противореча друг другу, а образуя своеобразный комплексный тип восприятия всех элементов синто. Так Сэй Сёнагон в одном месте (дан 236) представляет синтоистские храмы как объект культа, в другом (дан 212) – акцентирует внимание на зрелищной стороне храмового обряда. Аналогичные же буддийские представления настраивали Сэй Сёнагон на религиозный лад. Значит, в религиозном смысле в буддийском комплексе сильнее действовали слово и обряд, а в синтоистском – священный атрибут.
|
|
|
5. 3 Конфуцианские и даосские течения
О влиянии на мировоззрение японцев конфуцианства и даосизма пишет Н. И. Конрад.
Конфуцианские учения о «космическом дуализме» (Инь-Ян), о «магических силах» (Чань-вэй) и о «пяти стихиях» (У-син), которые объясняли происхождение, развитие и строение мира, а также сущность их взаимоотношений с человеком, условия и способы такого взаимодействия, очень легко соединялись с родственными им и только гораздо менее развитыми, более грубыми и элементарными формами синтоистского анимизма.
Из даосизма на мировоззрение японцев той эпохи наибольшее влияние оказало направление мистицизма (Шэнь-сянь) (кроме него были также направления гедонизма (Чжу-линь) и пессимизма (Инь-ши)), которое по своему характеру довольно близко отчасти к натурфилософским элементам системы Инь-Ян и главным образом – к оккультным элементам учения Чань-вэй.
«Религии в Японии не только мирно сосуществуют, но, взаимодействуя, сообща питают религиозное умонастроение. В самом деле, в любом учении, если оно направлено на добро, можно найти безусловно ценное: в конфуцианстве выверенные тысячелетиями правила поведения (в семье, обществе, государстве); даосизм учит следовать природе; буддизм – знать психику человека и регулировать поведение; синтоизм дает уроки мудрого отношения к своей земле, предкам, своим богам. Они, считают японцы, охраняют от напастей, даруют силу света»[40].
Итак, в этой главе мы выяснили, что религия оказала огромное влияние на формирование мировоззрения японцев: во времена Хэйана она пронизывала все сферы бытия человека. Интересно, что в Японии мирно ужилось столько религий: буддизм, синтоизм, даосизм, конфуцианство. Все они привнесли в культуру Японии что-то свое. Наиболее сильное влияние оказали синтоизм и буддизм. Первый является исконной японской религией, которая обожествляло все предметы, окружавшие человека. Буддизм привнес в культуру Японии идею бренности бытия. В «Записках у изголовья» отражено влияние идей этих религий на жизнь хэйанского общества.
|
|
|
