Дети выполняют свою задачу

«Я первым взял его»

 

Маленькая Эмили бродила по дому, пока не увидела своего старшего брата Лэндона. Он сидел за кухонным столом и рисовал. Девочке тоже захотелось рисовать. Со­средоточенная всецело на своем желании, Эмили вырва­ла фломастер из рук Лэндона. Потрясенный этой неожиданной выходкой, мальчик поднял голову, ударил сест­ренку и закричал: «Я первым взял его!» Эмили, ошелом­ленная ударом, завизжала: «Но он нужен мне!» Услышав крики, в комнату вошел отец.

В подобных ситуациях в распоряжении папы есть ряд вариантов. Он может рассматривать поведение детей как «плохое» и отнять у них все фломастеры до тех пор, пока они не научатся делиться. Он может рассматривать пове­дение детей как «низкий поступок» и отослать обоих в их комнаты подумать над своим поведением и исправиться. Он может также рассматривать их поведение как «безна­дежную ситуацию» и сам решить проблему, сказав: «Лэндон, пять минут ты рисуешь фломастером, а потом отда­ешь его Эмили». Он может считать одного ребенка «хорошим» (Лэндона), а другого «плохим» (Эмили) и ска­зать что-нибудь в таком роде: «Кто первым взял флома­стер? Эмили, будь благоразумной и не выхватывай из рук вещи. Почему ты не думаешь, прежде чем что-то сде­лать?» Отец мог бы рассматривать этот конфликт как благоприятную возможность для обучения. И в данном случае он выбрал последний вариант.

«Стоп! Что случилось?» — спросил он. Дети затарато­рили одновременно, высказывая свои обиды. Папа спо­койно перебил их: «Лэндон, ты первый расскажи мне все». Пока Лэндон говорил, отец стоял рядом с Эмили, обняв ее за плечи, как бы бессловесно заверяя ее, что у нее тоже будет шанс рассказать свою версию проис­шедшего.

«Я рисовал, — начал Лэндон, — а Эмили подошла и вырвала у меня из рук фломастер. Теперь моя картин­ка испорчена». Эмили подскочила на месте и воскликну­ла: «Но он ударил меня!» «Лэндон, — спросил папа, — те­бе понравилось, когда она забрала у тебя фломастер?» «Нет», — ответил мальчик. Папа знал, что если он хочет успешно использовать момент конфликта как благоприятную возможность для обучения, ему нужно сосредо­точиться на позитивном намерении каждого ребенка.

«Ты хотел остановить действия сестры, поэтому уда­рил ее? Но когда бьют, больно. Бить нельзя, — сказал отец. — Если ты хочешь остановить ее, скажи: «Пере­стань! Это мой фломастер. Возьми свой!»««Но мне ну­жен был этот», — стала хныкать Эмили. «Ты хотела фло­мастер прямо сейчас, поэтому выхватила его из рук Лэндона. Но нельзя так поступать. Тебе нужно было спросить: «Лэндон, где лежат фломастеры?» Скажи это сейчас, Эмили». Эмили задала вопрос и Лэндон ответил ей, где можно взять фломастер. Папа ушел, с удовлетво­рением отметив про себя, что он приписывал поступкам детей позитивное намерение. Когда он прислушался к своей внутренней речи, то услышал: «Ты хотел, чтобы дети решили проблему, поэтому оставался спокойным и учил их. Молодчина!»

«Я пожалуюсь маме»

 

За столиком, стоящим на заднем дворе, Трейси и Маккензи играли в «дом», где Трейси была мамой, а Маккензи — папой. Но за обедом Альберт, брат Трейси, кото­рый был немного старше ее, предложил играть в смелых ковбоев, и Маккензи тут же отказался от роли папы и присоединился к новой игре. Альберт велел Трейси взять на себя роль злодейки, и оба мальчика начали го­няться за ней. Но Трейси не понравилась эта роль, и она объявила себя принцессой. Девочка горделиво подняла голову и торжественным шагом направилась к дому. Не обращая внимания на ее новую царственную роль, Аль­берт и Маккензи снова погнались за ней. Тогда Трейси перестала изображать принцессу и сказала: «Я пожалу­юсь маме». И она стала звать маму. Маккензи разозлил­ся и обозвал ее ябедой. Вскоре пришла мама. Она подо­шла к Трейси, сделала глубокий вдох, чтобы сбросить напряжение, и сказала себе: «Сохраняй спокойствие. Ты можешь справиться с этой ситуацией. Сосредоточься на моменте обучения». После чего мать обратилась к Трей­си: «Ты кажешься расстроенной. Что случилось?» «Они гоняются за мной», — ответила девочка. На это мама ска­зала: «Трейси, скажи им сейчас: «Мне не нравится, когда вы гоняетесь за мной. Перестаньте»«. Трейси не успела открыть рот, как Маккензи сказал примирительным то­ном: «Мы же просто играли». Но мама снова повторила Трейси: «Скажи им: «Перестаньте. Мне не нравится, ко­гда вы за мной гоняетесь»«. И Трейси твердо повторила эти слова.

Затем мама повернулась к Маккензи: «Маккензи, ты хотел поиграть с Трейси и поэтому гонялся за ней?» Мальчик молча кивнул. «И ты не заметил, — продолжа­ла мама, — что ей это не нравится?» Сын опустил голову. Мама знала, что он чувствует свою вину из-за того, что не принял во внимание точку зрения Трейси. И она сказала: «Маккензи, когда ты хочешь, чтобы кто-нибудь играл с тобой, ты должен спросить его об этом. Тебе следует сказать: «Ты хочешь играть?» Если он скажет да, ты мо­жешь играть. Если он скажет нет, ты должен найти себе какое-нибудь другое занятие». Затем мама твердо, но со­чувственно сказала: «Спроси Трейси сейчас: «Ты хочешь играть со мной?»«Маккензи задал этот вопрос, и Трей­си ответила: «Нет, ты обозвал меня ябедой». Тогда Мак­кензи сказал: «Извини». «Ладно, — ответила Трейси, — тогда я буду с тобой играть, но я буду принцессой, а не злодейкой». Альберт молча наблюдал за этой переменой декораций и ничего не сказал, но многому научился.

 

«Посмотри на меня!» «Наблюдай за мной» ««Следи за мной!»

 

Регги и его старшая сестра Кейзи обычно прекрасно ладили между собой. Сегодня был день рождения Кей­зи — ей исполнялось семь лет, — и она устраивала дома вечеринку. Регги тоже хотел пригласить своего друга, чтобы ему было с кем поиграть.

Как раз перед самым началом праздника Регги начал вдруг шалить и кричать: «Смотрите, как я ползаю! Смот­рите, как я танцую! Посмотрите на меня: у меня штаны надеты задом наперед!» Кейзи пожаловалась отцу: «Он задавака. Он испортит весь праздник!»

Папа решил помирить детей и отвел их в сторонку. «В нашей семье, — сказал он, — все любят и помогают друг другу. Сегодня у Кейзи особенный день и тебе, Регги, кажется, что все внимание ей, а тебя недостаточно любят. Но это не так. Мы любим вас обоих». И он схва­тил детей, поднял и закружился с ними по комнате. Де­ти радостно засмеялись. Отец успешно использовал Си­лу единства. Потом он посадил малышей на пол и сказал: «Сегодня день рождения Кейзи, поэтому мы все должны приложить усилия, чтобы этот праздник был веселым. Регги, твоя задача будет заключаться в том, чтобы от­крывать дверь гостям и говорить: «Привет. Проходите». А если гость принесет подарок, скажи: «Пожалуйста, по­ложите подарок на буфет». А потом ты поиграешь со сво­им другом. После мы тебя позовем, чтобы ты сделать не­сколько фотографий. Давай-ка порепетируй свою роль. Кейзи, выйди за двери и позвони в колокольчик, чтобы Регги мог порепетировать». Пока Регги репетировал свою роль, папа наблюдал за ним и ободрял такими сло­вами: «Молодец! Ты открыл дверь и сказал: «Привет. Входите». Попрактикуйся еще разок. Теперь скажи: «По­жалуйста, положите подарок на буфет» и укажи куда». Затем отец обнял обоих детей и напоследок сказал: «Ну вот, мы создали превосходную команду».

«Я этого не делал»

 

Эллен ездила со своим восьмилетним сыном Мэтью в продуктовый магазин. Когда они вернулись домой, мальчик помог внести пакеты, а потом тихо ушел в свою комнату. Он был очень спокоен. После того как Эллен выгрузила продукты, она пошла посмотреть, что делает Мэтью, и застала его сидящим на кровати с шоколадкой «Milky Way» в руке. Недоумевая, откуда у сына шоколад­ка, она спросила его и он ответил: «Просто она у меня есть». И тогда Эллен поняла, что он попросту взял шоко­лад с прилавка магазина, пока она занималась покупка­ми. «Ты взял ее в магазине?» — спросила она. И мальчик снова ответил: «Просто она у меня есть».

Эллен поняла, что ее сын украл шоколадку. Сначала она. подумала: «Неужели я могу допустить это?» Стараясь глубоко дышать, женщина обдумывала эту проблему, по­нимая, что принуждением нельзя заставить мальчика быть искренним. Мысленно она перестроила свой во­прос и спросила себя: «Как мне помочь ему сделать пра­вильный выбор и рассказать мне правду? Я должна со­здать безопасную атмосферу, чтобы он смог осознать свою ошибку». После этого Эллен сказала сыну: «Мэ­тью, наверно, когда мы делали покупки, ты увидел этот шоколадный батончик. Ты знал, что я его не куплю, но ты так сильно хотел получить его, что не смог удер­жаться и взял его». Мэтью потупил глаза и сказал: «Я действительно очень хотел его».

«Ты хотел шоколадку, — повторила Эллен, — и поэто­му стащил ее. И как ты чувствуешь себя сейчас?» «Пло­хо», — ответил мальчик. «Этот шоколад не принадлежит тебе, — сказала Эллен. — Его нужно вернуть. Одевай пальто, бери шоколадку и иди в машину. Мы снова по­едем в магазин». Они ехали в магазин в полном молчании.

В магазине Эллен объяснила сыну, что нужно делать: «Спроси у продавца: «Могу я поговорить с менедже­ром?» Потом скажи ему, что ты сделал, и все, что най­дешь нужным сказать». Слезы полились из глаз Мэтью, но он пошел, отыскал менеджера и объяснил ситуацию, после чего вернул шоколадку.

По дороге домой Эллен начала читать сыну лекцию о воровстве, но вовремя спохватилась и замолчала. «Я хо­чу, чтобы он понял, что хорошо, а что плохо без моих указок, — подумала она. — И хочу помочь сыну отразить то, что он испытал». И она сказала: «Ты сделал выбор украсть шоколадку. Потом ты поступил ответственно, вернув шоколадку менеджеру. Как ты чувствуешь себя сейчас?» И Мэтью ответил: «Я рад, что отдал ее обратно. Сейчас я чувствую себя лучше». «Ты совершил ошибку, — сказала Эллен, — и извлек из нее урок. Теперь ты мо­жешь сказать, что правильно, а что неправильно, исходя из того, что чувствуешь. Украдешь — и будешь чувство­вать себя ужасно, а когда исправишь эту ошибку, почув­ствуешь себя хорошо».

«Я ненавижу тебя»

 

В магазине спортивных товаров пятилетний Джереми занимался тем, что подбрасывал баскетбольные мячи, по­ка его папа делал покупки. Мальчик был полностью по­гружен в эту игру, когда отец сказал: «Пойдем, я уже все купил». Джереми насупился, смахнул несколько предме­тов с полки и закричал: «Не пойду. Я ненавижу тебя».

Отец почувствовал учащенное сердцебиение и готов был закричать на сына, но сдержался, сделал несколько глубоких вдохов и спокойно сказал себе: «Не усматривай в этом неуважение, Грег. Вспомни, он еще маленький. Поставь себя на его место. Он с таким увлечением бросал мячи, когда я внезапно положил конец игре, сказав, что пора уходить. Мне нужно разыграть сцену ухода с само­го начала». И отец сказал мальчику: «Сынок, кажется, ты злишься. Тебе было так весело, а я сказал: «Хватит», не предупредив тебя заранее об уходе». Джереми проиг­норировал его слова, притворившись, что не слышит. Грег подошел к сыну поближе, подождал, когда тот под­нимет глаза, устанавливая таким образом зрительный контакт, и сказал: «Забрось мяч еще пять раз, а потом пойдем домой. Я хочу посмотреть, как у тебя это полу­чится!»

Джереми тут же сменил гнев на милость и с готовно­стью принял предложение. Отец взял мяч, бросил сыну и сказал: «Быстренько соображай!» Когда Джереми начал бросать мячи в корзину, Грег наблюдал за ним и подбад­ривал. «Ты бросаешь, используя обе руки и ноги для до­полнительного усилия. Прекрасно, сынок». Кроме того, Грег вслух считал очки. После пятого попадания он под­бросил мяч в воздух, чтобы дать ребенку успешно закон­чить игру. Джереми начал хныкать: «Папа, ну еще разок». Но Грег спокойно напомнил: «Пять значит пять. Трудно остановиться, когда получаешь удовольствие, но время уходить. Ты можешь идти, держа меня за руку или мо­жешь ехать в корзине для товаров. Что выбираешь?»

Джереми ничего не сказал. Он нахмурился и скрестил руки на груди. Отец прочел эту бессловесную речь, выра­жающую сопротивление, и сказал: «По твоим действиям я вижу: ты выбрал, чтобы я держался за твою руку». Грег взял Джереми за руку и хотел идти к выходу. Но мальчик откинулся всем телом назад, отказываясь сдвинуться с места. Грег перестал церемониться и несколько шагов просто протащил мальчика, невзирая на сопротивление. При этом он старался глубоко дышать и не напрягаться, но никак не мог полностью успокоиться. Тогда он сказал себе: «Просто выбирайся из магазина с возможно мень­шими потерями». Он принял наилучшее решение: взял на руки сына и понес его, стараясь сохранять спокой­ствие. А так как ребенок брыкался и отталкивал его, он сказал: «Сиди спокойно, не то я невзначай причиню те­бе боль; а мне бы этого не хотелось».

«Почему я не могу, а все другие могут?»

 

«Почему я не могу плавать в озере, а Рикки может?» — сердито спросила Лия. «Снова субботнее утро и снова та же проблема», — подумала ее мать Донна, которой так и хотелось закричать: «Потому что ты не Рикки!» Вместо этого она спокойно сказала: «Ты не можешь плавать в озере по одной большой причине. Я люблю тебя и хо­чу, чтобы ты была в безопасности. В этом озере полно аллигаторов и разных бактерий. Я не хочу, чтобы на тебя напал аллигатор или чтобы ты заболела». Все еще дуясь, Лия ответила: «Но Рикки плавает в этом озере. Его никто не съедает, и он не подхватывает болезни».

Донна, чувствуя, как ее начинает охватывает отчая­ние, заставила себя сдержаться, чтобы решить эту проб­лему мирным путем. Она обратилась к силе восприятия, чтобы овладеть собой, и к силе доброй воли, понимая, что единственный человек, которого она может заста­вить измениться, это ока сама. Вслух она сказала: «Я не позволю тебе плавать в озере. Я знаю, тебе это не нравит­ся, но своего мнения я не изменю. Ты можешь разозлить­ся на меня, и мы будем препираться дальше, или мы вме­сте попробуем принять какое-нибудь решение. Расскажи мне, почему тебе так хочется поплавать в этом озере?»

Девочка какое-то время сидела молча. Это время по­казалось Донне вечностью, но она терпеливо ждала отве­та. Наконец Лия произнесла: «Потому что это делают все, кроме меня».

Внимательно выслушав ее, мать с сочувствием сказа­ла: «Поэтому ты чувствуешь себя обделенной?» Лия кив­нула и добавила: «Кармен разрешают плавать с Рикки». «Если бы ты могла плавать в озере, — начала объяснять Донна, — ты чувствовала бы большую близость с Рикки, так? А реальная проблема в том, что ты хочешь, чтобы Рикки больше играл с тобой и вы стали бы друзьями не разлей вода». Лия ничего не ответила, но мать интуитив­но почувствовала, что своим предположением попала в самую точку. «Ты не можешь плавать в этом озере, — продолжала она, — но зато можешь пригласить Рикки пойти с нами на берег моря или в городской бассейн».

Лия решила, что поход на побережье доставит больше удовольствия.

 

«А Сидни не ест горох»

 

За ужином Маделайн выпалила: «А Сидни не ест го­рох!» Дэниел, их отец, посмотрел на Маделайн и спро­сил: «Ты жалуешься мне, потому что хочешь быть полез­ной или вредной?» Девочка минутку подумала и ответи­ла: «Полезной».

Этот ответ удивил Дэниела. Он еле удержался от сар­кастического замечания, напомнив себе, что его намерение должно быть осознанным. В конечном счете он по­давил в себе негативное намерение (сарказм) и сказал: «Как, жалуясь на Сидни, можно быть ей полезной? -На что Маделайн ответила: «Ей нужны крепкие кости». Дэниел улыбнулся (хотя ему хотелось расхохотаться): «Так ты хочешь, чтобы Сидни ела овощи, чтобы быть здоровой?» Маделайн тоже улыбнулась. Тогда отец ска­зал: «Маделайн, тебе следовало бы сказать Сидни: «Я за­бочусь о тебе. Я хочу, чтобы ты была здоровой. И считаю, что если ты будешь есть горох, это принесет тебе поль­зу»«. Маделайн уставилась на своего папу, как будто он сошел с ума. Он подмигнул обеим девочкам и обратился к Сидни: «Я думаю, твоя сестра любит тебя». Так, припи­сывая Маделайн позитивное намерение и используя си­лу единства, отец укрепил взаимоотношения между чле­нами семьи.

 

«У МЕНЯ НЕТ ВРЕМЕНИ...», «А ЧТО, ЕСЛИ...», «ЭТО ХОРОШО ВЫГЛЯДИТ НА БУМАГЕ, НО...»

 

Я надеюсь, что к этому моменту вы уже попробовали некоторые навыки, описанные в этой книге, и испытали радость от успеха. По мере того как вы развиваете ваши навыки, укрепляете уверенность в своих действиях и самодисциплину, такие моменты будут происходить все ча­ще и чаще. Читая сценарии, приведенные в этой главе, возможно, вы почувствовали сомнение и беспокойство относительно превозносимого здесь руководства, осно­ванного на любви. Если это так, расслабьтесь. Просто внимательно прислушайтесь к своей внутренней речи и изучите собственный язык внутреннего сопротивле­ния. Приписывайте себе позитивные намерения. Про­анализируйте свои затруднения. Если вы будете обра­щаться с собой по-доброму, то сможете превратить соб­ственный дух сопротивления в дух сотрудничества с этой программой.

В последний раз хочу напомнить вам: как вы обраща­етесь с собой, так будете обращаться и со своими детьми, а они, в свою очередь, будут так же обращаться с други­ми людьми. В последней главе этой книги приводится семинедельная обучающая программа, чтобы помочь вам ввести эти принципы в свою повседневную жизнь. Сделайте это — для себя, для своих детей, для своей об­щины и для всех нас. Всякий раз, когда вы смотрите но­вости и думаете «Ну а я-то что могу сделать?», возьмите эту книгу и практикуйте руководство на основе любви. Когда вы услышите о бессмысленной жестокости и на­сильственных действиях молодежи, о том, как дети уби­вают учителей, родителей и друг друга, возьмите в руки эту книгу и применяйте предлагаемые здесь методы са­модисциплины. И ваш выбор — положиться на любовь, а не на страх, может изменить и изменит многое. Все идет от вашей готовности учиться, расти, прощать и из­меняться.

 

 

⇐ Предыдущая24252627282930313233Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: