 |
Зорин СС. Демидовы коллекционеры и меценаты. Шедевры из демидовских коллекций в русских и зарубежных музеях
|
|
|
|
Зорин СС
Демидовы коллекционеры и меценаты
Демидовская коллекция представляла собой собрание произведений искусства, собранное русским промышленником графом Николаем Никитичем Демидовым и значительно расширенное его вторым сыном Анатолием Николаевичем Демидовым, 1-й принц Сан-Дона ато. В основном это экспонировалось на их вилле Сан-Донато недалеко от Флоренции, где им был посвящен частный музей из 14 комнат. Он продавался в Париже в 1863 году 21 февраля и 3 марта 1870 года и на вилле в марте 1880 года.
Содержание
1 Предметы
1. 1 Картины
1. 2 Декоративное искусство
1. 3 Скульптуры
2 Ссылки
3 Внешние ссылки
Объекты
Картины
Камиль Коро, Орфей.
Эжен Делакруа, Христофор Колумб и его сын в La Rá bida, hst. 90, 3 x 118 см, заказан Анатолем, 1838 г. Вашингтон, округ Колумбия, Национальная галерея искусств.
Поль Деларош, Казнь леди Джейн Грей, приобретен Анатолем в 1834 Парижский салон. Национальная галерея, Лондон
Немецкая школа XVI века, Женский портрет, hsp. 44, 2 х 31, 7 см, приобретено Николаем. Вашингтон, округ Колумбия, Национальная галерея искусств.
Франсуа Мариус Гране, Смерть Пуссена, приобретенный Анатолем в 1833 году.
Ганс Мемлинг, Чаша Святого Иоанна Евангелист, хсп. 30, 2 х 23 см, гр. 1470–1475, приобретен Николаем. Вашингтон, округ Колумбия, Национальная галерея искусств.
Ганс Мемлинг, Сент-Вероника, hsp. 30, 3 х 22, 8 см, гр. 1470–1475, приобретен Николаем. Вашингтон, округ Колумбия, Национальная галерея искусств.
Рубенс, Пейзаж с доярками и коровами, c. 1616. Музей Лихтенштейна, Вена. Герард Терборх, Мюнстерский мир, 1648. Лондон, Коллекция Уоллеса.
|
|
|
Диего Веласкес, Филипп IV. Национальная галерея, Лондон.
Ян Вермеер ван Делфт, географ, ок. 1668 г., приобретен в 1872 г. Павлом Павловичем Демидовым
ШЕДЕВРЫ ИЗ ДЕМИДОВСКИХ КОЛЛЕКЦИЙ В РУССКИХ И ЗАРУБЕЖНЫХ МУЗЕЯХ
Среди знаменитых русских династий, прославившихся меценатством и коллекционированием художественных произведений, Демидовым принадлежит одно из самых заметных мест. Поистине европейской известностью пользовалось на протяжении всего XIX века фамильное собрание той ветви рода, представителями которой были Никита Акинфиевич (1724-1789), Николай Никитич (1773-1828) и Анатолий Николаевич (1813-1870) Демидовы.
В крупнейших русских и зарубежных музеях, во многих частных коллекциях можно встретить сейчас картины, скульптуру, прекрасные образцы декоративно-прикладного искусства, которые некогда украшали демидовские дома в Москве, Петербурге, Нижнем Тагиле, их флорентийские виллы Сан-Донато и Пратолино.
В последнее время интерес к Демидовым как собирателям предметов искусства особенно возрос. Убедительным подтверждением тому является состоявшийся в 1991 году российско-итальянский коллоквиум «Демидовы во Флоренции и Тоскане», а также сопровождавшаяся научным каталогом художественная выставка «Анатолий Демидов князь Сан-Донато», устроенная в 1994 году в Галерее Уоллес в Лондоне [1].
Все более реальной становится идея своеобразной «реконструкции» демидовского собрания на основе тщательного изучения архивных и литературных источников, аукционных и музейных каталогов. Это потребует заинтересованного участия специалистов из различных стран, ибо география нынешнего местонахождения «демидовских» произведений чрезвычайно обширна. Они оказались разбросанными по всему миру, зачастую сменив несколько владельцев прежде, чем попасть в национальные музеи Италии, Англии, Франции, Германии, США и других стран.
|
|
|
Своего рода исключением являются экспонаты из музейных собраний России; многие из них были проданы или подарены царю и Отечеству самими Демидовыми.
Здесь прежде всего следует назвать знаменитую картину К. П. Брюллова «Последний день Помпеи», «всеподданнейше поднесенную» в 1834 году императору Николаю I.
Это огромное полотно было написано художником в Риме под впечатлением раскопок античных городов Помпеи и Геркуланума, которые, как известно, погибли при извержении вулкана Везувий. Триумфальным успехом брюлловского шедевра его первый владелец 22-летний Анатолий Демидов необычайно гордился.
Из Италии он повез «Помпею» во Францию, где приобрел для нее богатую золоченую раму и поручил граверу Ф. Жирару сделать большие эстампы, которые затем рассылались повсюду, также способствуя исключительной популярности картины.
Если в Париже произведение русского мастера ждал неожиданно холодный прием, то в Петербурге на ее появление восторженно откликнулись не только собратья по искусству и художественная критика, о ней писали А. С. Пушкин, Н. В. Гоголь, Е. А. Баратынский, М. Ю. Лермонтов… Подаренная Демидовым картина долгое время висела в Императорском Эрмитаже, а в 1897 году «Последний день Помпеи» был перенесен в только что основанный Русский музей императора Александра III.
Кисти Брюллова принадлежали также два фамильных портрета На одном из них был представлен уже упоминавшийся А. Н. Демидов верхом на лошади в «боярском» костюме. Эта работа, начатая живописцем в 1831 году, так и осталась неоконченной. При аукционной распродаже Пратолино (1969) портрет был подарен последним владельцем князем П. Карагеоргиевичем флорентийской Галерее современного искусства, и теперь он выставляется в Палаццо Питти в окружении приобретенных этим музеем демидовских вещей.
Второй брюлловский портрет (не раз копированный) изображал супругу Павла Николаевича Демидова (1798-1840), воспетую поэтами красавицу пушкинской поры А. К. Шернваль-Демидову. Это ей посвящал поэтические строки Евгений Баратынский: «Выдь, дохни нам упоеньем, соименница зари…»
|
|
|
Другой современник, писатель Владимир Соллогуб, вспоминая, что Аврора Карловна была одной из немногих женщин, допускавшихся на его литературные вечера, где бывали Ф. И. Тютчев, Н. В. Гоголь, Н. А. Некрасов, П. А. Вяземский, рассказывал также: «Мне часто случалось встречать ее на больших балах в одноцветном гладком платье, с тоненькой цепочкой, украшавшей ее великолепную шею и грудь; правда, на этой цепочке висел знаменитый демидовский бриллиант».
Речь идет об уникальном алмазе Санси, который за огромные деньги был приобретен П. Н. Демидовым на парижском аукционе. Индийский по происхождению камень редкой чистоты и весом более 55 карат получил свое наименование в честь одного из владельцев графа Николя де Санси.
Вокруг этого бриллианта, часто называемого «большой Санси», всегда существовало множество легенд. Недавние исследования французского ученого Б. Мореля [2] опровергли некоторые из них. Однако и он считает достоверным тот факт, что Санси в свое время продал алмаз королю Англии Якову II, потом камень снова вернулся во Францию. От кардинала Мазарини он перешел к королю Людовику XIV, а затем на короны Людовика XV и его преемника. Украденный в годы французской революции, бриллиант Санси обнаружился лишь спустя десятилетия. Тогда его обладателем и стал опередивший всех конкурентов Павел Демидов.
Весьма любопытные документы, относящиеся к 1835 году, мне удалось обнаружить в Российском государственном историческом архиве. Так, в письме на имя министра императорского двора новый владелец камня писал: «Я бриллиант мой Санси, как драгоценность по общим отзывам более свойственную быть обогащением сокровищ короны царей, чем оставаться в руках партикулярных, расположился продать, и с целью, чтоб оная сделалась навсегда принадлежностью моего Отечества и не перешла во владение чуждого Государства».
Через некоторое время П. М. Волконский отвечал ему: «По всеподданнейшему докладу моему письма Вашего Превосходительства от 30-го минувшего мая, Государь Император не изъявил Высочайшего соизволения на покупку принадлежащего Вам бриллианта Санси по недостатку свободных на то сумм» [3].
|
|
|
Никому другому Демидов не стал продавать этот редкостный и по тем временам баснословно дорогой камень – он решил подарить его своей Авроре… Позднее, как утверждают литературные источники, алмаз был выставлен на Парижской Всемирной выставке 1867 года.
Пока неизвестно, когда именно бриллиант Санси покинул Россию Если суммировать сведения различных изданий, выясняется, что уже в ХХ веке он принадлежал известной английской семье Асторов, потом камень отправился к своему новому хозяину в Индию. Наконец, в 1976 году «большой Санси» был приобретен для коллекции Лувра. Крупнейший музей Франции, скорее всего, никогда не расстанется с этим ценнейшим экспонатом, уже в XVII веке ставшим исторической реликвией.
Бриллиант Санси – не единственное «демидовское» произведение, оказавшееся в Лувре. Здесь находится, например, эскиз к картине Э. Делакруа «Князь Анатолий Демидов в гостях у графа Морни» (сама картина погибла во время первой мировой войны), а также более поздняя работа великого французского живописца из так называемой «марокканской серии», исполненная в 1858 году.
На обложке недавно изданного путеводителя по луврскому собранию европейской скульптуры можно увидеть фрагмент композиции Дж. Прадье «Сатир и вакханка», которая была создана в 1834 году и тогда же приобретена А. Н. Демидовым [4].
Любопытно, что спустя 6 лет именно Прадье было заказано колоссальное мраморное «Распятие» для надгробия П. Н. Демидова в Александро-Невской лавре. Это было наиболее значительное произведение мастера в области религиозной скульптуры. До недавнего времени французские исследователи творчества Прадье считали, что оно безвозвратно утрачено [5]. Однако изучение документов демидовского архива показало, что в 1875 году «Распятие» было перевезено из Петербурга в Нижний Тагил, его поместили в Выйско-Никольскую церковь, где Павел Павлович Демидов решил сделать фамильную усыпальницу (с 1924 года уникальное произведение Прадье хранится в Нижнетагильском музее-заповеднике).
Говоря о работах этого знаменитого в свое время скульптора, нельзя не сказать и о том, что А. Н. Демидов, судя по архивным материалам, немало способствовал приобретению для Эрмитажа выполненной в мраморе группы Дж. Прадье «Венера и Амур» [6].
В общей сложности, богатейшие эрмитажные собрания включают довольно много демидовских произведений Лучшие из них необычайно интересны и в художественном, и в историческом отношении. Достаточно вспомнить великолепный Малахитовый храм или большую коллекцию античных памятников, собранную в Риме Н. Н. Демидовым и поступившую в Эрмитаж в 1851 году.
|
|
|
Одновременно с антиками в музей пришли две работы современных итальянских скульпторов К. Финелли и А. Тадолини. Трехфигурная композиция «Танец Ор» изображает греческих богинь времен года, дочерей Зевса и Фемиды. Согласно мифологии, Оры (или Горы) наблюдали порядок не только в природе, но и в человеческом обществе, отсюда их имена Эвномия («Законность»), Дике («Справедливость»), Ирена («Мир»). Весной 1996 года это произведение Финелли снова возвращалось на родину – оно было показано в давно известной своим белоснежным мрамором Карраре на выставке «Каррарские скульптуры в Эрмитаже и Петергофе» [7].
Вторая композиция «Ганимед с орлом» представляет в эрмитажной коллекции творчество А. Тадолини, ближайшего ученика и помощника Кановы. В опубликованных автобиографических воспоминаниях Тадолини нередко упоминает Демидовых и выполненные для них произведения. В частности, он рассказывает о том, что еще при жизни Николая Никитича получил заказ на 40 его бюстов; в ходе работы над ними скульптор пользовался написанным им самим портретом Н. Н. Демидова [8].
В настоящее время эти мраморные бюсты, исполнявшиеся в двух вариантах (в величину натуры и в половинном размере), можно встретить в целом ряде русских и зарубежных музеев [9].
Многократно повторялись и варьировались не только скульптурные, но и живописные изображения Демидовых, предназначавшиеся для различных фамильных владений.
Характерным примером является большой парадный портрет жены Н. Н. Демидова Елизаветы Александровны (1779-1818), урожденной баронессы Строгановой. В Эрмитаже ныне экспонируется оригинал, происходящий из петербургского дома Демидовых и имеющий подпись особенно популярного в начале XIX века французского мастера Р. Лефевра, придворного живописца Наполеона I и короля Людовика XVIII; а в Нижнетагильском музее-заповеднике хранится «зеркальный» вариант этой картины, написанный уже совсем другой рукой. Подобных примеров можно было бы привести немало.
В московских музеях – Государственной Третьяковской галерее и Государственном музее изобразительных искусств им. А. С. Пушкина – находятся живописные версии нижнетагильских портретов Акинфия Никитича (1678-1745) и его сына Никиты Акинфиевича (1724-1789) Демидовых. Все они, скорее всего, являются лишь более поздними повторениями произведений, созданных в середине XVIII века Г. -Х. Гроотом и Л. Токке, иностранными мастерами, работавшими при дворе русской императрицы Елизаветы Петровны. Авторские варианты картин, возможно, находились на виллах Сан-Донато и Пратолино и были унаследованы югославским князем П. Карагеоргиевичем. Именно от него, как эти, так и другие фамильные портреты Демидовых попадали на европейские выставки и аукционы последних десятилетий.
История бытования большинства произведений из демидовских коллекций чрезвычайно запутана Их приобретали на протяжении нескольких поколений в России и за границей, довольно часто перемещали из одного владения в другое. Далеко не всегда удается определить, когда именно та или иная работа попала в передававшуюся по наследству художественную галерею.
Картины и всякого рода редкости начал собирать еще Н. А. Демидов, который в начале 1770-х годов совершил длительное путешествие по европейским странам. В Париже, например, он познакомился с двумя знаменитостями – живописцем Ж. -Б. Грезом и скульптором Клодионом, произведения которых спустя столетие так привлекали публику на распродажах демидовских сокровищ.
Французским искусством XVIII века увлекались также сын и внук Никиты Акинфиевича, у которых страсть к коллекционированию обретала все более широкий размах. Живя преимущественно во Франции и Италии, они поддерживали отношения с известными художниками, приобретая их работы прямо в мастерских или на выставках. Нередко творения «старых мастеров», мебель, вазы, купленные Демидовыми на аукционах, ранее принадлежали королевским династиям.
Следует особо подчеркнуть тот факт, что после смерти в 1828 году Н. Н. Демидова значительная часть его художественной галереи была привезена в Россию. Таково было желание собирателя, которое он сам не успел осуществить. Вот что писал незадолго до кончины Демидова коллекционер и издатель журнала «Отечественные записки» П. П. Свиньин: «Я с восхищением узнал о патриотическом намерении Вашего Превосходительства устроить в С. Петербурге Музеум из тех изящных произведений, кои собраны Вами в продолжение пребывания Вашего в чужих краях < …> предметы, определенные Вами для сего музеума принесут честь и пользу отечеству» [10].
В архивном фонде министерства финансов сохранились документы, касающиеся просьбы о беспошлинном пропуске в Россию собственного корабля Демидовых, на который были погружены ящики с произведениями искусства. Учитывая их количество, пошлины могли составить сотни тысяч рублей. Между тем, как отмечалось в прошении, «старший наследник Демидова (Павел Николаевич. – Е. К. ) желает предоставить соотечественникам свои случай видеть вещи, каковых в России не имеется, понимая под сим устроить галлерею в виде бывшей у родителя его во Флоренции и дозволить в назначенные дни вход публике» [11].
|
|
|
