 |
Мы сами воспитываем шантажистов
|
|
|
|
Мы сами воспитываем шантажистов
Эмоциональному шантажисту необходимо обучение и практика? Кто может это ему предоставить? Вы. Кто еще может показать ему с абсолютной точностью, что данный метод на вас действует? Что такому давлению вы всегда уступаете? Что с помощью именно этого инструмента можно нащупать вашу самую уязвимую точку?
Возможно, вы никому не вручали руководство по эмоциональному шантажу, но шантажист сам видит вашу реакцию на его пробные попытки и обучается, глядя на то, что вы делаете и чего не делаете. Следующий список поможет вам определить свою квалификацию в качестве личного тренера эмоционального шантажиста.
При давлении со стороны шантажиста вы поступаете следующим образом:
• извиняетесь;
• убеждаете и аргументируете;
• спорите;
• плачете;
• умоляете;
• изменяете важные планы и встречи или откладываете их;
• уступаете и надеетесь, что это в последний раз;
• полностью сдаетесь.
Вам трудно или невозможно:
• постоять за себя;
• противостоять ситуации;
• установить границы;
• дать шантажисту понять, что его поведение неприемлемо.
Если вы положительно ответили хотя бы на один вопрос, вы действуете, как тренер, и исполняете одну из главных ролей в эмоциональном шантаже. Каждый день мы учим окружающих, как обращаться с нами, демонстрируя им, что мы приемлем, а что нет, в каких случаях отказываемся вступать в конфликт, а в каких уступаем. Мы можем думать, что наш визави перестанет докучать нам, если мы проигнорируем его поведение или не станем спорить, но сигнал, который мы посылаем, если отвечаем нерешительно или неоткровенно, очевиден: «Это сработало. Нужно попробовать еще раз».
|
|
|
Все начинается с малого
Многие из нас не понимают, что эмоциональный шантаж строится на серии тестов. Если он сработал на малом, то его можно распространить на более значительные вещи. Если мы уступаем давлению или дискомфорту, то предоставляем позитивное усиление, то есть награду за плохое поведение шантажиста. Истина заключается в том, что каждый раз, когда мы позволяем кому-то унизить наше достоинство или подорвать целостность, мы участвуем в заговоре, помогая шантажисту нанести нам вред.
Мы живем с иллюзией, что эмоциональный шантаж вдруг возникает ниоткуда, как тайфун, поражая своей силой и яростью. «Как он мог так неожиданно измениться? » — спрашиваем мы себя. И нередко появление эмоционального шантажа во взаимоотношениях бывает действительно неожиданным, но так же часто он строится постепенно, со временем наращивая силу, потому что мы позволяем это.
Лиз начала рассказывать мне о своих проблемах с мужем с описания, как она испугалась его угроз. Но по мере того как мы проследили их отношения во времени, она поняла, что задолго до кризиса уже позволяла Майклу настаивать на своем во многих мелких случаях более утонченного шантажа.
Майкл всегда был аккуратистом. Он один из тех, кто назначает свидание и уходит, если опоздаешь на пять минут, — просто для того, чтобы показать: нужно приходить вовремя. Мне следовало догадаться о его чрезмерной любви к
порядку, когда он складывал в стопку мои журналы на кофейном столике и жаловался, что они лежат неровно. Его правила — а у него есть правила на все случаи — стали предметом трений с того момента, когда мы начали жить вместе. А когда родились близнецы, наступил кошмар. Попробуйте содержать дом в безукоризненном порядке, когда в нем находятся два малыша. Но Майкл ничего не хотел знать. Он все время давал мне понять, что в доме должен быть однажды заведенный идеальный порядок. Как он давал мне это понять? У него были свои способы.
|
|
|
Помню, однажды я оставила несколько тарелок в мойке, а не положила их в посудомоечную машину. Когда я пришла домой, то обнаружила, что Майкл выложил их на полу. Я не могла поверить своим глазам, но ничего не сказала. Просто вздохнула и подняла их.
Лиз решила, что поступила неправильно и заслужила гнев мужа, но на самом деле она обучала эмоционального шантажиста. Майкл не мог не обратить внимания, как эффективно сработало его наказание.
Теперь, когда я думаю об этом, мне кажется, что он всегда находил способ наказать меня за ошибки. Однажды я забыла закрыть ворота гаража, а когда вернулась, Майкл отключил автоматику, и мне пришлось выходить из машины и вручную открывать ворота. Это было похоже на наказания, которые придумывают родители, чтобы ребенок никогда не забывал о них. Он убеждал меня, что я неаккуратная женщина и безответственная мать, а я чувствовала себя виноватой и постоянно извинялась.
Мелкие «каратели», такие, как Майкл, лишают нас чувства собственного достоинства и уверенности, присущей взрослому человеку. Они применяют эмоциональный эквивалент порки, их поступки направлены на то, чтобы мы чувствовали себя провинившимися маленькими детьми. Как обнаружила Лиз, вина, которую мы испытываем, быстро превращается во мнение: «Я плохая, поэтому заслуживаю такого обращения».
Поскольку болевые точки Лиз были обнажены, она даже не подумала показывать мужу свою обиду или конфликтовать с ним. Однако пряча свои чувства, она позволяла ему усугублять карательное поведение. Шантажисты набираются опыта, наблюдая, как далеко мы позволяем им зайти. Мы не знаем, что могло бы произойти, если бы Лиз с самого начала дала мужу понять, что такое поведение она не приемлет. Но мы знаем, что она помогла ему понять, что, унижая и оскорбляя ее, а также угрожая ей, он всегда добьется своего. Наказания Майкла повторялись, усиливались и наконец достигли болезненного и пугающего уровня, когда он стал угрожать лишить Лиз финансовой поддержки и отобрать у нее детей, если она вздумает уйти от него.
С первого взгляда связь между отключением автоматики в гараже и последними угрозами не видна, но первые случаи наказания напоминали простуду, которая может привести к воспалению легких, если оставить ее без внимания и не начать лечить.
В эмоциональном шантаже все жертвы обнаруживают, что настоящее — всего лишь прелюдия к будущему. То, чему учишь сегодня, вернется завтра.
|
|
|
