 |
Формирование межкультурной компетенции 3 глава
|
|
|
|
Изменение ментальной установки нации по отношению к собственности проявляется в двух процессах:
1) в сознании людей появляется идея о том, что собственность – это хорошо, и ее можно добыть своим трудом (есть и издержки: например, установка «собственность надо добывать любой ценой»);
2) происходит приобщение к западному культу материального благополучия – этот процесс идет в контексте формирования потребительского общества – отрицательное явление, сопровождающееся гибелью высокой культуры под натиском массовой культуры, культуры потребительского общества или Антикультуры. Формирование культуры потребительского общества не есть собственно российское, а международное явление.
Отношение к собственности неразрывно связано с отношением к труду. Вопрос об отношении русских к труду является спорным и противоречивым. Некоторые исследователи русской культуры полагают, что оно было производным от таких качеств, как религиозность, самопожертвование, бескорыстие, стремление к идеалу. Этика труда на Руси складывалась под влиянием монашеского идеала «молиться и работать», согласно которому тяжелый труд, как молитва, угоден Богу. С другой стороны, нежеланию крестьянина трудиться способствовало отсутствие принципа материальной заинтересованности в результатах своего труда, который сохранялся на разных этапах развития русской истории, в структуре разных социально-экономических формаций: сначала в период существования крепостного права (напомним, что до Октябрьской революции крестьянство составляло 80 % населения России), потом так называемая «уравниловка» в период социалистического строительства (в качестве примера приведем трудодни в советском сельском хозяйстве). Среднестатистический русский крестьянин трудился не ради обогащения, расширения дела, а, главным образом, ради следующего после окончания работы праздника, отдыха. Поэтому не удивительно, что в русском устном народном творчестве нет сказок об упорным труде, где герой заслужил все то, что у него есть или будет. Так, Емеля, пролежав не один год на печи, потрудился один раз, сходив на пруд за водой и выловив чудо-щуку, но при этом получил все, что пожелал. Перед нами герой-лентяй, который живет не трудом, а чудом. Наличие такого типа героя в русском фольклоре далеко не случайно. Основной социальной базой или средой, в которой рождался фольклор, было крестьянство. Но у русских крестьян не было стимула упорно трудиться: они работали на барина и ощущали себя в вечной зависимости от чьей-то воли. Язык дает аргументы в пользу такого отношения к труду: «Работа – не волк, в лес не убежит», «От работы кони дохнут» и т. п. В английском языке отразилось противоположное отношение к труду. Так, фразеологизм, означающий «помешать кому-либо в его деле» – «to upset the apple cart» – в буквальном переводе звучит как «опрокинуть тележку с яблоками». Совершенно очевидно, что английское языковое сознание отразило с помощью ассоциации следующую понятийную связь: нежелательное вмешательство идентифицируется с разрушением результатов или плодов чужого труда – яблоко есть плод, и чтобы собрать тележку яблок, нужно как следует потрудиться. Показательно и то, что свободный, т. е. не буквальный, перевод этого фразеологизма на русский язык звучит как «помешать, спутать карты». В русском языковом сознании актуализируются другие ассоциативные связи: помешать кому-либо – значит нарушить чью-либо карточную игру или гадание на картах. В русском варианте перевода актуализирована не работа, как в английском, а развлечение – то ли карточная игра, то ли загад о судьбе. Русские привыкли подчиняться року, судьбе, в то время как англичане упорно работают, полагаясь только на собственные силы. Отсюда и разница в планах ассоциативного мышления и языкового выражения стереотипов ментального поведения: русские гадают о судьбе – англичане работают. Переводческий прием функциональной замены отражает перекодирование в иную систему представлений и ассоциативных связей.
|
|
|
|
|
|
Резюме:
I. Таким образом, исследование менталитета через призму языка позволяет нам проследить, как изменяются духовные ценности, определяющие структуру менталитета, т. е. через язык можно выявить вектор развития менталитета, проследить его динамику.
II. Изучение менталитета через призму языка позволяет судить о противоречивости, многослойности менталитета и культуры в целом, поскольку менталитет образует ее фундамент. О противоречивости менталитета свидетельствует наличие в языке пословиц с противоположным смыслом: с одной стороны, в языке существуют такие выражения как «Бедность – не порок», «С милым и в шалаше рай», «С миру по нитке – голому рубашка», которые отражают ментальную установку на нищелюбие, неуважение собственности, симпатию к нищим, философию нищеты, восходящую к основам древнерусской культуры. С другой стороны, в языке живут пословицы с прямо противоположным значением: «Своя рубашка к телу ближе», «Копейка рубль бережет», «Простота хуже воровства», где простота – синоним неумения защитить свои интересы, в том числе, материальные.
Как объяснить это противоречие?
1) В языке отражаются противоречивость менталитета и культуры, их антиномии.
2) В языке находит также отражение многослойность менталитета и культуры, наличие в структуре последней разных субкультур, каждой из которых был присущ свой, специфический, менталитет. Приведенные выше пословицы с противоположным значением, по всей видимости, появились в разной социальной среде: первые могли возникнуть в среде беднейшего крестьянства и пролетариата, вторые – в среде зажиточного крестьянства, купечества, одним словом, в среде, уважавшей собственность, но вряд ли это была среда дворянства, отдельные представители которого проигрывали в карты или другим путем проматывали целые состояния; и вряд ли – в среде пролетариата, у которого отсутствовало чувство собственности (именно поэтому на него была сделана ставка как на гегемона в эпоху социалистической революции).
|
|
|
3) Изучение менталитета через призму языка позволяет судить о национально-культурной самобытности народа, позволяет выявить специфику культуры путем использования метода сравнения – контрастивного анализа. Так, сравнение речевых конструкций отражает кардинальные отличия базовых категорий культуры и, соответственно, менталитета как ее фундамента. Это подтверждают приведенные ниже примеры (табл. 1).
Таблица 1
Отражение установок менталитета
в языковом сознании – в речевых конструкциях и речевом этикете
| Культура стран Запада | Культура России |
| На первом месте – ценности индивидуума, отдельно взятого «Я», идея личного самоутверждения: 1) Put your trust in God and keep your powder dry! – букв.: Верь в бога и держи свой порошок сухим! – На бога надейся, но сам не плошай! 2) My house is my castle. – Мой дом – моя крепость. | На первом месте – коллективистские устремления, идея соборности, подчинение воле большинства и уважение права большинства. Мотивировка: в коллективе человеку не страшно; он защищен. Коллективистский тип культуры отражают пословицы: «Семеро одного не ждут», «Один в поле не воин», «На миру и смерть красна» и др. |
| Коммуникативная направленность на Себя, на говорящего как субъект коммуникации, Я (агентивность): в речевых структурах возможна только форма 1-го лица – «Можно я войду?», что отражает персоналистичность, индивидуализм как характеристики понятийной картины мира, отразившейся в языковом сознании | Неагентивность – устранение активно действующего субъекта, коммуникативная направленность на Другого (Ты, Вы), на слушающего как объект коммуникации: в речевых структурах возможны 2 формы – форма 1-го лица и форма косвенного падежа личного местоимения – «Можно мне войти?», что отражает социометричность, приоритет ценностей коллективизма в языковом сознании и культуре: грамматическая форма – наличие безличной формы глагола и личного местоимения в косвенном падеже – отражают видение мира, в котором с помощью языковых средств устраняется активно действующий субъект, что становится своеобразным выражением уважительного отношения к партнеру по коммуникации, т. е. формой вежливости |
3.3. Особенности речевого этикета говорящих
на русском и английском языках
|
|
|
Особенности речевого этикета мы изучаем потому, что существуют социокультурные различия в речевом этикете людей, говорящих на русском и английском языках, которые являются причиной коммуникативных неудач, то есть порождают ситуации конфуза, недоразумения или даже конфликта. Мы должны учитывать эти особенности, чтобы достичь эффективности в межкультурной коммуникации, при которой участники общения, во-первых, добиваются своих коммуникативных целей, ради которых они вступают в процесс общения, а, во-вторых, оправдывают коммуникативные ожидания своих партнеров.
Различия в речевом этикете людей, говорящих на русском и английском языках, представлены в диссертационном исследовании Е. В. Смирновой на соискание ученой степени к. пед. н. «Развитие культуры иноязычного полилогического общения в послевузовском образовании преподавателей иностранного языка» [11: 63–64]. Предлагаю их вашему вниманию в виде табл. 2, в которую мною внесены отдельные поправки.
Таблица 2
Особенности полилогического общения
говорящих на русском и английском языках
| Англоязычная среда | Русскоязычная среда |
| Характер полилога –чаще, чем в русскоязычной среде, используется полилог сотрудничества | Характер полилога –более, чем в англоязычной среде, употребим полилог соперничества, носящий соревновательный, иногда даже агрессивный характер |
| мотивационная ориентация –формальное создание положительного имиджа, поддержание бесконфликтной атмосферы коммуникации, избегание вербальных и невербальных жестов, вызывающих отрицательные эмоции у собеседника (феномен вежливости) | мотивационная ориентация –создание и поддержание собственного имиджа, желание одержать над собеседником моральную и интеллектуальную победу, нейтрализовав, переубедив или даже подавив его, навязать свою волю и посредством этого осуществить свои намерения |
| цель общения –поддержание процесса коммуникации посредством поиска точек соприкосновения между собеседниками и нахождения компромисса, поддержание и углубление социальных и межличностных отношений | цель общения –«в споре рождается истина» – хорошим тоном считается иметь свою точку зрения и уметь ее отстаивать (возможно, что эта особенность отразила реакцию языкового сознания на условия социальной действительности – подавление интересов личности в разные периоды исторического развития России и поэтому является временной, но не константной характеристикой, как полагает автор диссертации – замечание мое – С.П.) |
| степень информативности –достаточно часто наблюдается приверженность к малоинформативному светскому разговору на тривиальные темы – small talk – так называемому «маленькому разговору» | степень информативности –как правило, высокая |
| «эффект отчуждения» =британская сдержанность: избегание самораскрытия и навязывания своей точки зрения собеседникам; синдром «политической корректности»–не поощряется разговор на «взрывоопасные темы» (о политике, национальности, религии, здоровье, размере заработной платы, интимных сторонах жизни и т. п.) | большая степень раскрытости перед собеседником, чем у представителей британской культуры; высокая степень искренности, которая проявляется в более откровенной и эмоциональной трактовке личных тем(в том числе в разговорах с мало знакомыми людьми)и готовности обсуждать темы, потенциально чреватые конфликтами(политика, религия, нравственность и т. п.) |
| высокая толерантность, поиск компромисса | менее высокая степень толерантности |
| использование вербальных и невербальных знаков поддержки и одобрения, дополнение реплик собеседника или развитие его точки зрения | значительно чаще используются критические замечания в адрес собеседника(«Лучше горькая правда, чем сладкая ложь»)и советы как проявление заботы и внимания |
| возражение –стремление избегать резких опровержений и возражений, категоричности высказывания (I don’t think you are right – Я не думаю, что ты прав), использование завуалированных способов выражения несогласия, полувопросительных интонаций в конце утвердительных предложений, разделительных вопросов (Don’t you think so?, Is that right?), слов-паразитов (well – ну…), знаков хезитации (uhm – м-м-м...), оборотов типа sort of… in a way, if you see what I mean – если Вы видите, что я имею в виду; смягчение своей позиции несогласия путем замены отрицательного ответа нейтральным; англичанину нужны веские стимулы, чтобы выразить свое несогласие (острота ситуации, важность проблемы, личная неприязнь к собеседнику) | возражение –достаточно часто встречаются резкие формы возражения, в разговор вносятся элементы спора, если даже он не предполагает дискуссионности; активное выражение своей точки зрения, в случае необходимости возможен вербальный конфликт с собеседником (словесная перепалка); говорящий может сам провоцировать конфликт; русскому нужны дополнительные стимулы, чтобы не выразить свое несогласие (разница в возрасте и социальном статусе коммуникантов, желание манипулировать людьми, личная неприязнь к собеседнику) |
| пониженный эмоционально-экспрессивный тон, что проявляется в «недосказанности» (understatement), в избегании бурного проявления эмоций | высокий эмоционально-экспрессивный тон, достаточно свободное проявление эмоций, что считается скорее достоинством, чем недостатком; склонность к преувеличению |
| использование эвфемизмов желательно(описательных оборотов вместо прямого обозначения реалий) | использование эвфемизмов менее желательно |
| как правило, четкое следование временному регламенту | зачастую наблюдается несоблюдение временного регламента |
|
|
|
Причина необходимости изучения различий в речевом этикете – коммуникативные сбои, недоразумения и конфликты как следствие неучета этих различий. К примеру, такая особенность полилогического общения русских, как большая степень раскрытости перед собеседником (высокая степень искренности) может в лучшем случае удивлять, а зачастую воспринимается как неуместная. А использование критических замечаний в адрес собеседника как форма проявления заботы о нем может коробить иноязычного коммуниканта или – хуже того – восприниматься как посягновение на его личную свободу. Различия в формах проявления возражения, а именно использование русскими более «крепких» форм наименований признаков, качеств человека вместо эвфемизмов, может и вовсе порождать конфликтные ситуации при общении.
Комментарий к приведенной таблице
1. Табл. 2 предлагается студентам как материал для обсуждения и дискуссии, но не как аксиома, т. е. тезисы таблицы не должны восприниматься как абсолютная истина по ряду причин. В таблицах и схемах всегда присутствует элемент обобщения, который огрубляет и упрощает реальность коммуникации; таким образом, таблица или схема не отражает всего многообразия в содержании объекта исследования. Так, в приведенной табл. 2 имеется в виду некий среднестатистический русскоговорящий человек, некий усредненный вариант русского речевого этикета, без учета наличия субкультур в культуре и подъязыков в языке, т. е. многослойности культуры и языка. Исходя из этого, не принимается во внимание наличие у говорящих на русском языке разных уровней индивидуальной культуры и различий в речевом этикете у представителей разных социальных слоев русского общества. Например, при условии высокого уровня индивидуальной речевой культуры выражения «Вы не правы» или «Я с Вами не согласен» часто заменяются эвфемизмами «Позвольте с Вами не согласиться» или «Давайте задумаемся, верно ли сказанное?».
Наибольшие отклонения от схемы представляет речевой этикет интеллигенции – верхнего образованного культурного слоя русского общества – и крестьянства (диалектная речь): в первом случае широко распространены этикетные формы вежливости, общие с европейскими языками, во втором – сдержанность в речевом этикете мотивирована характером народного мировидения, который проецируется на языковое сознание носителей диалектной речи и в котором человек не противопоставляет себя социуму, а ощущает себя его неотделимой частицей – в этом отражается коллективизм русской культуры как ее базовая характеристика. Возможно, что в приведенной таблице имелся в виду речевой этикет советского общества: защита диссертации состоялась в 1999 г., следовательно, материал к ней собирался и обрабатывался еще раньше – в первые постсоветские годы, в период «перестройки», когда на речевой этикет мог повлиять экстралингвистический фактор; в период социального и экономического упадка, смены социальной и культурной парадигм, когда общество агонизирует, разрушаются, в том числе, и традиционные формы вежливости, принятые в речевом этикете данного лингвокультурного сообщества.
2. В речевом этикете индивидуалистических культур вежливость часто имеет формальный характер. Наличие подчеркнутых форм вежливости в этих культурах мотивировано тем, что в процессе своего развития национальные культуры пытаются выработать механизмы саморегуляции для того, чтобы индивиды могли уживаться между собой. С этой целью устанавливаются ограничения, в том числе формальные, на уровне речевого этикета, в сфере субъективных устремлений отдельной личности. В культурах коллективистского типа проявления вежливости носят менее формальный характер и отличаются большим разнообразием. Вот пример из речевого этикета корейского языка от его носителя Ю-Кон-Сю (преподаватель и консультант по восточным языкам в ТПУ): если вы хотите выразить свое уважительное отношение к партнеру по общению на корейском языке, то можете сделать это, включив в структуру фразы, имеющей, казалось бы, совершенно нейтральный характер и не выражающей отношение к собеседнику, специальную приставку со значением уважительности. Значение уважения можно передать даже в таких речевых конструкциях, как, например, «Сегодня плохая погода» или, скажем, «Идет снег».
Русская речевая культура, как и культура в целом, относится к числу «промежуточных» между культурными мирами Востока и Запада. Тем не менее, для речевой культуры русскоговорящих характерно наличие довольно разветвленных форм выражения вежливости: наличие в обращениях к партнеру по коммуникации эпитетов многоуважаемый, уважаемый, высокочтимый, дорогой, любимый и т.п.
3. В настоящий момент в русском обществе происходят изменения, стимулирующие сдвиги речевого этикета в сторону сближения с речевым этикетом говорящих на английском языке. Поэтому необходимо внести в таблицу поправки и примечания.
Речевой этикет непосредственно связан с менталитетом и отражает его, хотя это отражение не является зеркальным, подобно тому, как язык отражает культуру, но не является ее прямой проекцией. Отражение культуры в языке напоминает «призму», имеющую эффект «кривого зеркала». Возможно, именно этот факт имел в виду Эдвард Сепир, когда говорил об относительной самостоятельности и самодостаточности языка, о том, что «дрейф языка» существует параллельно «дрейфу культуры» [12: 196].
Вопросы для самоконтроля
1. Какие элементы входят в содержание понятия менталитет?
2. В чем проявляется устойчивость менталитета?
3. Какие ментальные установки русской культуры проявляются в национальном языке?
4. В чем сущность сдвига в современном русском менталитете?
5. Приведите примеры отражения русского этикета в речевых конструкциях и прокомментируйте эти примеры (таблица 1).
6. Перечислите черты различий в речевом этикете, признанном в качестве нормативного для говорящих на русском и английском языках (таблица 2).
7. Что не учитывают средние статистические данные о речевом этикете (комментарий к таблице 2).
8. Как вы понимаете содержание изречения Э. Сепира о том, что «дрейф» языка существует параллельно «дрейфу» культуры?
Тема 4
Социальная категоризация и стереотипизация
4.1. Понятие, сущность и функции стереотипов
Обращение к проблеме стереотипов влечет за собой необходимость решения множества сложных вопросов: откуда происходят стереотипы (то есть какова их природа); где коренятся стереотипы – в особенностях индивидуальной психологии или в структуре общественного сознания; каким образом они передаются из поколения в поколение и т.п.
Исходя из сложности самих вопросов, проблематично охватить их полностью и, тем более, сделать окончательные выводы.
Древнегреческому философу Эпиктету принадлежит мудрое изречение, которое имеет прямое отношение к проблеме стереотипов: «То, что мешает человеку и тревожит его, – это не вещи, а его мнения о вещах». Стереотипы и представляют собой такие мнения – упрощенные, схематизированные, эмоционально окрашенные и чрезвычайно устойчивые образы какой-либо этнической группы или общности, распространяемые на всех ее представителей. Любому акту познания, общения и труда предшествует то, что психологи называют «установкой», что означает определенное направление личности, состояние готовности, тенденцию к определенной деятельности, способной удовлетворить какие-либо потребности человека. В нашей стране теория установки детально разработана выдающимся грузинским психологом Д. Н. Узнадзе. В отличие от мотива, т. е. сознательного побуждения, установка непроизвольна и не осознается самим субъектом. Но именно она определяет его отношение к объекту и сам способ его восприятия. Человек, коллекционирующий переплеты, видит в книге прежде всего этот ее аспект и лишь потом все остальное. Читатель, обрадованный встречей с любимым автором, может вообще не обратить внимание на оформление книги. В системе установок незаметно для самого человека аккумулируется его предшествующий жизненный опыт, настроения его социальной среды.
Установки такого рода существуют и в общественной психологии, в сфере человеческих взаимоотношений. Сталкиваясь с человеком, принадлежащим к определенному классу, профессии, нации, возрастной группе, мы заранее ожидаем от него определенного поведения и оцениваем конкретного человека по тому, насколько он соответствует (или не соответствует) этому эталону. Скажем, принято считать, что юности свойствен романтизм; поэтому, встречая в молодом человеке это качество, мы считаем его естественным, а если оно отсутствует, это кажется странным. Ученым, по общему мнению, свойственна рассеянность; вероятно, это качество не универсально, но когда мы видим организованного, собранного ученого, мы считаем его исключением, зато профессор, постоянно все забывающий, «подтверждает правило». Предвзятое мнение о свойствах людей и явлений, то есть не основанное на свежей, непосредственной оценке каждого явления, а выведенное из стандартизованных суждений и ожиданий, психологи называют стереотипом. Иначе говоря, стереотипизирование состоит в том, что сложное индивидуальное явление механически подводится под простую общую формулу или образ, характеризующие (правильно или ложно) класс таких явлений. Например: «Худые люди все злые. Петров худой, следовательно, он должен быть злым».
В социально-психологической литературе часто отождествлялись схемы и стереотипы. Однако В. Янчук утверждает, что категория стереотипа хронологически появилась значительно раньше и имела несколько отличную от когнитивной традиции трактовку. Впервые термин «стереотип» ввел Липпман в 1922 г. для обозначения образного эмпирического представления о социальном объекте («картинки в голове»). Поэтому исходно стереотип рассматривался как «определенный набор относительно устойчивых, упрощенных обобщений о группе или классе людей» или как «абстрактные умственные репрезентации социальных групп – групповых схем и групповых прототипов». Подчеркивался именно негативный набор характеристик, как правило, в связи с национальными или расовыми различиями. Даже в случае позитивных стереотипов чаще речь шла о неточных, искаженных представлениях. Сегодня более принятым считается определение стереотипа как «ряда широко распространенных генерализаций о психологических характеристиках группы или класса людей».
Стереотипы – неотъемлемый элемент обыденного сознания. Ни один человек не в состоянии самостоятельно, творчески реагировать на все встречающиеся ему в жизни ситуации. Стереотип, аккумулирующий некий стандартизованный коллективный опыт и внушенный индивиду в процессе обучения и общения с другими, помогает ему ориентироваться в жизни и определенным образом направляет его поведение. Его суть в том, что он выражает отношение, установку данной социальной группы по отношению к определенному явлению. Так, образы попа, купца или работника из народных сказок недвусмысленно отражают отношение трудящихся к этим социальным типам. Естественно, что у классов, находящихся в антагонистических отношениях друг с другом, стереотипы одного и того же явления совершенно разные.
Постоянно меняющийся мир перегружает человека новой информацией и психологически вынуждает его классифицировать эту информацию в наиболее удобные и привычные модели, т. е. стереотипы. Таким образом, селекция, ограничение, категоризация огромной массы информации, ежеминутно обрушивающейся на человека, составляет когнитивную основу стереотипизации. Получается, что познавательный процесс остается на уровне обыденного сознания, ограничиваясь житейским опытом, основанным на обобщении типичных для данной области представлений. В то же время окружающий человека мир обладает известными элементами единообразия и повторяемости, на которые вырабатываются устойчивые реакции и способы действия, носящие также стереотипный характер. Отказ от стереотипов потребовал бы от человека постоянного напряжения внимания и превратил бы весь процесс его жизни в бессмысленную череду проб и ошибок. Стереотипы помогают человеку дифференцировать и упрощать окружающий мир.
Можно сказать, что стереотипы являются определенными убеждениями и «привычными знаниями» людей относительно качеств и черт характера других индивидов, а также событий, явлений, вещей. По этой причине стереотипы существуют и широко используются людьми.
Стереотипы часто эмоционально окрашены симпатиями и антипатиями, в зависимости от которых одно и то же поведение получает разную оценку. Те черты, которые у своего народа рассматриваются как проявление ума, у другого народа считаются проявлением хитрости. То, что применительно к себе называют настойчивостью, у чужака расценивается как упрямство. Например, европейцев, впервые вступивших в общение с японцами, всегда шокировало то, что японцы с веселой улыбкой говорят о самых печальных вещах – о болезни или смерти близких родственников. Естественно, что этот факт стал основой для формирования в сознании европейцев стереотипа о бездушии, цинизме и жестокости японцев. Однако улыбку в подобных случаях надо понимать в том смысле, какой она имеет не в европейской, а в японской культуре поведения. Там она символизирует на самом деле лишь стремление японца не беспокоить окружающих своими личными горестями.
Необходимо заметить, что нет ничего удивительного и страшного в том, что люди используют в своей жизни стереотипы. По наблюдениям специалистов, стереотипами определяется около двух третей форм человеческого поведения. Среди них есть такие, которые ограничивают инициативу и свободу выбора, но есть и такие, которые избавляют человека от необходимости каждый раз «открывать Америку» и «изобретать велосипед». Согласно Т. Г. Грушевицкой, В. Д. Попкову и А. П. Садохину [13], формирование и усвоение человеком стереотипов происходит различными путями. Во-первых, они усваиваются в процессе социализации и инкультурации. Стереотипы представляют собой часть культуры, поэтому способность думать о других группах определенным образом человек «впитывает с молоком матери». Причем, это касается не только того, как выглядят чужие группы в наших глазах, но и наших представлений о том, как выглядит собственная группа в представлениях чужих групп.
Во-вторых, стереотипы главным образом приобретаются в процессе общения с теми людьми, с которыми чаще всего приходится сталкиваться. Это – родители, друзья, сверстники, учителя и т.д.
Если, например, дети слышат, как их родители говорят, что «англичане чопорны», а «немцы скучны и методичны», то они усваивают стереотипы.
В-третьих, стереотипы могут возникать через ограниченные личные контакты. Например, если узбекский торговец обманул нас на рынке, то мы можем заключить, что все узбеки лживы. В этом случае приобретается стереотип, исходя из ограниченной информации.
И, в-четвертых, особое место в образовании стереотипов занимают средства массовой информации. Возможности формирования стереотипов средствами массовой информации не ограничены ни по масштабу, ни по своей силе. Для большинства людей пресса, радио и телевидение являются авторитетами. Мнение средств массовой коммуникации становится мнением людей, вытесняя из мышления их индивидуальные установки.
Рассматривая механизм формирования стереотипов средствами массовой информации, Т. Г. Грушевицкая, В. Д. Попков и А. П. Садохин выделяют несколько причин их влияния на общественность:
· «Для многих людей средства массовой информации являются авторитетным мнением, которое не переоценивается критически. Это происходит в том случае, когда индивид не обладает достаточными знаниями для формирования собственного мнения или установки.
|
|
|
