Глава девятая: Сверхчеловек - Дьявол Воплощенный 5 глава

Оставим разговоры о «духовном уровне» на совести «православного патриота» стремящегося влезть с извечной болезнью русской интеллигенции в творчество человека, который всегда оставался сугубым материалистом. Но подмечено и впрямь тонко- превращение в Глубоководного не такая уж и страшная участь для главного героя «Тени над Инсмутом». В финальной сцене рассказа, когда он узнает, что он в родстве с Глубоководными главный герой говорит: «Я разработаю план бегства моего кузена из той лечебницы, и мы вместе направимся в сокрытый восхитительной тенью Иннсмут. Мы поплывем к загадочному рифу и окунемся вглубь черной бездны и в этом логове Глубоководных обретем вечную жизнь, окруженные всевозможными чудесами и славой». Такая ли уж страшная участь, если учесть, что, в общем-то, главный герой не теряет ничего принципиально важного - в произведениях Лавкрафта человек занимает довольно-таки скромное место во Вселенной и в самом человеческом существе нет ничего такого сверхценного, за что стоило бы цепляться. Так талантливый художник из Бостона, Ричард Пикман, в конце концов, становится королем вурдалаков пожирающих трупы и в общем-то неплохо чувствует себя в этом качестве. Одна и та же идея красной нитью проходит через всю культуру англосаксов- от высокоумных построений Гоббса и Мандевиля до рассказов писавшихся для бульварных журналов- всего один шаг отделяет человека от зверя, хищника, первобытного чудовища- причем этот шаг всегда можно осуществить в обратном направлении. В случае с Глубоководными добавляется еще и «океаническая тема»- как истинный сын «морского народа» Лавкрафт одновременно и боится моря и в тоже время не в силах противостоять его властному зову. «Врата ада в морской пучине»- говорит один из героев «Тени над Иннсмутом».
Лавкрафт породил множество продолжателей и последователей, он зародил целую литературную традицию которую продолжили такие авторы как Август Дерлет, Роберт Блох, Кларк Эштон Смит, Роберт Говард. Американская литература ужасов породила множество образов связанных с Тьмой и Темными богами, их порождениями и служителями. Многие из этих вроде как литературных персонажей имели вполне реальные прототипы в мифологии и фольклоре самых разных народов мира. Такой как например бог Сет из Хайбории, Роберта Говарда: из египетского божества он становится одним из самых сильных архетипичных образов - могучий бог-змей, повелитель Тьмы и могущественных демонов. Этот образ перекликается теми рассказами Говарда в которых он писал о культе Вуду и поклонниках Дамбаллаха. Центральная идея творчества Говарда- сильная личность, варвар-бунтарь, борющийся в том числе и с всевозможными силами зла. Но даже такая интерпретация не является совсем чуждой сатанизму- в первую очередь по той причине, что вводит читателя в свирепый и жестокий мир наполненный языческими образами и символами, в котором нет места христианскому состраданию и лицемерию (пусть даже зачастую герой повести формально является христианином). В борьбе с демонами человек сам становится отчасти им сродни, в борьбе с земными негодяями, главный герой нередко заручается поддержкой со стороны представителей сил мрака, сколько не борись с которыми- рано или поздно поле битвы все равно останется за ними.
Завершить эту главу я хочу строками из журнала «CONTRA DEI», из статьи «Книги Дьявола» весьма удачно, на мой взгляд, раскрывающую взаимосвязь литературы ужасов и сатанизма:
«Художественная литература, например литература ужасов, часто рассматривается скептически, вызывает недоумение и пренебрежение. Это происходит, несмотря на то, что в подобной литературе легко находит воплощение фантазия и откровения, которые позволяют приблизиться к реальности Тьмы. Многие писатели выступают медиумами, пророками, которые, не обладая опытом и знаниями Тьмы, говорят о ней. Присутствует определенная избирательность: признавая заслуги Лавкрафта и Мейчена, отрицается вклад других писателей. Но прочитанные бесчисленные страницы не перевесят на чаше весов, значения одной фразы или одного абзаца. Чаще знание Тьмы распыленно во многих творениях человека. Знание Тьмы, остается значимым несмотря на источники в которых оно проявляется. Имена известных философов и их вклад не должны обладать приоритетом перед произведением в мягкой обложке, написанным никому не известным (или популярным) писателем. Слова о чести, благородстве, власти Тьмы убедительнее звучат в контексте определенного сюжета, нежели взятые отдельно. Здесь дело не только в развитии и искушенности читателя, а в самом значении категорий. Мы не призываем читать подобную литературу, которая часто бывает абсурдной, мы отстаиваем значимость звучащих слов о Тьме. В любом случае, значение такой литературы не стоит отрицать, даже если писатель боится дать интервью или ответить за свои слова.»
Образы и символы литературы ужасов в США стали мощным источником порождающим архетипичные формы и символы, которые оказывали мощное психологическое воздействие на людей так или иначе склонных видеть истину во Тьме. Самые старые и жуткие предания средневековой Европы помноженные на причудливые мифы дикарей были преподнесены в более современном и привлекательном виде. Оставалось только соединить образы и символы с уже существующей ритуальной практикой, перевести их из области чистой литературной фантазии в область религиозную. Эту задачу и стали брать на себя возникающие на Западе сатанинские организации первой из которых стала знаменитая Церковь Сатаны Антона Шандора ЛаВея. Но ее появление- настолько заметный этап в истории Темного Пути в современном мире, что заслуживает отдельной главы.

Глава одиннадцатая: Сатанизм в 20 веке

В сравнении с предыдущими столетиями о сатанизме двадцатого века писать относительно легко - здесь есть свои персоналии, организации, достаточно разработанная идеологическая база, с которой можно ознакомится набрав нужный запрос в поисковике. С другой стороны, информация которую предоставляют о себе сатанинские организации является заведомо необъективной: пропагандисты той или иной «Церкви» или «Храма» стремятся представить свою деятельность в лучшем свете попутно облив грязью конкурентов обвиняемых во вторичности, плагиате, искажении идей «Истинного Сатанизма» (последователями которого обвинители естественно считают себя). Что же до работ несатанистов то они, за редким исключением, малоинтересны поскольку чаще всего являются стандартным пересказом христианских страшилок для обывателей.
Как известно точкой отсчета для «неосатанизма» стало 30 апреля 1966 года, когда Антон Шандор ЛаВей объявил о создании Церкви Сатаны и начале новой Эры Огня. Об идеологии и становлении лавеизма написано уже достаточно, нас же интересует прежде всего то как появление Церкви Сатаны связано со всеми предшествующими формами почитания и понимания Темного бога.
Был ли в Америке сатанизм до ЛаВея? С известной долей осторожности мы можем предположить, что был. В предыдущей главе я уже показал, что в среде первых американских колонистов были все условия для формирования «народного», полуязыческого-полухристианского дьволопоклонничества. Точно так же там было вполне возможно и появление ведовского сатанизма средневековья: английские колонии в Америке всегда были местом притяжения для наиболее беспокойных элементов Старого Света - людей, чьи политические и религиозные взгляды шли вразрез с господствовавшими у них на родине. Не будет, наверное, слишком смелым допущение, что и многие ведьмы и колдуны, преследуемые и сжигаемые в Европе, подались за океан в поисках более безопасных для проживания мест. На новом месте их также преследовали, но слабость государственной власти (по сравнению с Европой) рассеянность на больших, малозаселенных поначалу пространствах, возможность перейти на новые, пока еще безлюдные земли делали Америку землей более пригодной для проживания сатанистов (как впрочем и любых других религиозных течений отторгаемых большинством). Стоит отметить, что до недавнего времени сатанизм (в отличие от любых, даже самых экзотических христианских сект), не претендовал на универсализм, а также на то, чтобы быть всеми признанной религией. Это позволяло ему не привлекать особого внимания, существуя на уровне немногочисленных общин, возможно даже в рамках семейной традиции передаваемой из поколения в поколение.
Немного сложнее будет рассуждать о существовании так называемого «сатанизма верхов» в США. Есть какие-то полумифические рассказы об американских масонах почитающих Люцифера, как противника Адонаи (ветхозаветного бога). Цитируется речь якобы сказанная одним из видных американских масонов- Альбертом Пайком, основателем так называемого “Шотландского круга Вольных Каменщиков»:
“Мы чтим бога, но это — бог, которому поклоняются без предрассудков. Религия Вольных Каменщиков призвана прежде всего привести к нам всех посвященных высших степеней в чистоте Люциферова учения. Если бы Люцифер не был богом, то был ли им Адонай (Христос), деяния которого отмечены печатью жестокости, человеконенавистничества... и отверганием науки; еще клеветой на него (Люцифера)? Да, Люцифер — бог, и, к сожалению, Адонай — тоже бог.... подлинно чистая, истинно философская религия — это вера в Люцифера, бога света, равнопоставленного Адонай. Но Люцифер, бог света и добра, борется за человечество против Адонай, бога тьмы и жестокости”.
Помимо обвинения в люцеферианстве Альберту Пайку еще предписывают создание Ку-клукс-клана и до кучи шпионаж в пользу британской короны (то есть конечно же английских масонов), а также связи с еврейской ложей “Б'най Брит”- одного из любимых пугал антисемитов. История американского масонства крайне запутанна, в ней сложно отделить действительные факты от всевозможных подтасовок, передергиваний, искажений и прямого вранья со стороны разоблачителей «жидомасонского заговора». Достаточно сказать, что одним из свидетельств существования «масонского сатанизма» в Америке для отечественных масоноборцев является книга Григория Орлова- «История сношений человека с дьяволом». В ней приводится описание якобы существующего масонского святилища Люцифера в американском городе Чарльстон, в Южной Каролине. Святилище это описывается следующим образом:
«Храм представляет собой громадный квадрат, вся середина которого занята круглым лабиринтом...Самая главная святыня храма находится в его задней части, противоположной дальнему входу. Здесь выстроен очень просторный зал правильной треугольной формы с необычайно толстыми стенами…В заднем восточном углу треугольника и поставлена главная святыня демонопоклонников- та самая статуя Бафомета, которую по преданию вручил тамплиерам сам Сатана. Статуя Бафомета сделана необычайно грубо и носит следы несомненно глубокой древности…Особенно поражает козлиная голова статуи, которая сделана очень уродливо и блистает своим зверским выражением».
На этих красочных картинах фантазия Орлова не исчерпывается: он подробно описывает как в этот самый храм является Люцифер, как он себя ведет и что говорит своим последователям. Эти пассажи, заставляющие усомниться в психическом здоровье автора, относительно вменяемые из современных борцов с «жидомасонским заговором», стыдливо объясняют «умелой инсценировкой» и «владением иллюзионной техникой», не отрицая при этом ни существования самого святилища, ни наличия законспирированного, но очень могущественного культа Люцифера у «великих и ужасных» американских масонов (как например автор пары «разоблачительных» книг о сатанизме Юрий Сандулов). Все это, конечно же, здорово и очень даже симпатично смотрится, только вот беда - практически все свое описание сатанинских обрядов и святилищ Орлов взял из книги известного мистификатора и антиклерикала Лео Таксиля «Тайны масонства». Книга же эта, как впоследствии признавался и сам Таксиль была написана специально для того, чтобы посмеяться над антимасонскими страхами католической церкви. Тем не менее, многие консерваторы и реакционеры не поняли юмора и взяли на вооружение все эти «ужасные разоблачения» чтобы показать всемогущество масонов-люцеферитов.
Справедливости ради стоит сказать, что в тайных обществах всегда существовавших в недрах американской элиты и впрямь популярна мрачная атрибутика и странные обряды. Как, например, в закрытом студенческом обществе «Череп и кости» основанном в 1832 году старшекурсником Уильямом Расселом, для того чтобы фундаментально подготовить студентов Йеля к выполнению управленческих функций во всех сферах американского общества. Тайное братство Рассела первоначально называлось «Клубом Евлогии» (Eulogian Club), в честь греческой богини красноречия. Затем основатели общества в качестве символа своей тайной организации приняли изображение черепа и двух находящихся под ним скрещенных костей и переименовали клуб в «Череп и кости».. Членами этого тайного общества могли быть только выходцы из американской аристократии англо-саксонского происхождения и протестантского вероисповедания(в настоящее время впрочем уже сделаны известные послабления для женщин и цветных). На собраниях клуба его члены именовали себя «центром Вселенной», «рыцарями», а всех остальных, непосвященных - «варварами». Об обществе ходило и ходит множество слухов еще с 19 века - что новичков раздевали до гола, избивали, а потом заставляли лечь в гроб и рассказывать о своей сексуальной жизни. Таким образом, они становились "заложниками" молчания своих новых товарищей. Однако, если верить книге выпускницы Йельского Университета Александры Роббинс "Тайны Могилы", сегодня церемония благословения новичков проходит менее драматично. Новобранцев сопровождают в "Могилу", забитую старинной мебелью и чучелами, где их встречают члены общества, одетые в костюмы Дьявола. После этого им завязывают глаза, заставляют повторять тайную клятву клуба, а потом пить "кровь" (которая, в реальности, представляет собой популярный в США безалкогольный негазированный напиток Gatorade) из черепа, называемого Йориком. По окончании церемонии, новообращенные целуют пальцы ног члена общества, одетого в сутану Папы Римского, который ударяет мечом по плечу каждого новичка и объявляет их новыми рыцарями Эвлогии. Пристальное внимание общественности к «Черепу и костям» вызвано прежде всего тем, что членами этого тайного общества становятся только представители высшей элиты, выходцы из самых богатых и влиятельных семей США. Они занимали и занимают важнейшие посты в политике, СМИ, финансовой, научной и образовательной сферах. Бывший президент США Джордж Буш, равно как и его соперник на президентских выборах 2004 года Джон Керри были членами «Черепа и костей». Другое такое общество американской элиты - так называемый «Богемский клуб» включающий в себя художников, музыкантов, высокопоставленных деловых лидеров, правительственных чиновников (включая американских президентов) и издателей СМИ. О «Богемском клубе» (который собирается в одноименной роще) ходят еще более странные слухи чем о «Черепе и костях»- так 15 июля 2000, репортеры Алекс Джонс и Майк Хансон поставили в Богемской роще две скрытые видео камеры и засняли на пленку некое действо включающее в себя сожжение чучела перед изображением сорокафутовой совы, сделанной из цемента. В своём документальном фильме, снятом в Богемской роще, Джонс утверждает, что большая группа членов участвует в «древнем Люциферском, Вавилонском Ритуале поклонения статуе Совы». Интерпретация Хансона ритуала была более жизнерадостна, утверждая, что это был поразительно незрелый и сверхъестественный образ поведения, нехарактерный для мировых лидеров. Все это, разумеется, не является свидетельством реального сатанизма американской элиты - скорее это показывает атмосферу царящую внутри закрытых обществ в США, а также подтверждает определенную идейную преемственность по отношению к таким же тайным обществам, созданным в свое время в Британии, вроде «Клуба Адского пламени».
Ну и хохмы ради вспомним, что сова - один из символов Лилит.
Но вернемся в ЛаВею. Насколько мы можем судить, созданная им «Церковь Сатаны» не имеет прямой преемственности ни от ведовского сатанизма 17-18 веков, ни от тайных обществ в американской элите. В лучшем случае идеология ЛаВея относится к ним опосредованно: также как и ведовской сатанизм и могильно-мрачная обрядность закрытых обществ американской элиты и творчество американских «мастеров ужаса» в литературе и кинематографе, лавеевский сатанизм стал еще одним проявлением «сатанинского потенциала» англосаксонской культуры, глубинных течений и подводных камней в мироощущении морских народов. Правда ЛаВей сделал шаг вперед по сравнению со своими предшественниками - все эти разрозненные, не всегда явные проявления «сатанинского духа» Америки, он слил в единую, более-менее целостную идеологическую концепцию, которую он как никто другой до него, четко и ясно, привязал к образу Сатаны. О том, что и у кого ЛаВей позаимствовал что либо для создания своего сатанизма говорилось уже немало- в «Сатанинской Библии» мы видим влияние Ницше и Дарвина, Кроули и Фрейда. Все то, что в течении полутора предшествующих столетий песчинка за песчинкой, кирпичик за кирпичиком разрушало здание иудео-христианской картины мира наконец получило своего законного «правообладателя» в лице Сатаны. Дело не в том, что придумал ЛаВей сам, а что позаимствовал у других - дело в том, что вся та совокупность философских, научных и оккультных концепций, которые потенциально были близки сатанизму, наконец была отождествлена с ним напрямую. По сути, процесс, начавшийся еще в конце восемнадцатого века, был завершен только тогда. Я не буду сопоставлять ЛаВея и Ницше, тем более что все заимствования шли не напрямую, а опосредованно – через социал-дарвинистское произведение конца 19 века «Might is Right» Рагнара Рыжебородого. До сих пор нет единого мнения, кто все-таки скрывается под этим псевдонимом, среди возможных кандидатов называют Джека Лондона и Амброза Бирса, а также австралийского писателя, поэта, журналиста и издателя Артура Десмонда. Первая часть «Сатанинской Библии» является почти дословным изложением отрывков из этой книги. Можно проследить заимствования ЛаВея у Кроули и многих других авторов, но это не существенно. Существенно развитие сатанизма, существенно то, что все эти идеи просто таки должны были отождествлены с Сатаной, существенно то, что ЛаВей наконец провел это отождествление. Все что раньше давалось вразброс, раздерганным на отдельные идеи, теории и поэтические образы, утопленным во многословии, иносказании и недосказанности заполняющими разношерстные философские труды, оккультные книги и художественные произведения – все это было объединено, очищено от ненужного балласта и торжественно преподнесено как истинное учение Темного бога. Еще один важный момент - ЛаВей окончательно отождествил Сатану с темными духами и божествами буквально всех времен и народов. Отголосками христианской демонологии и каббалистического оккультизма выглядят, правда, имена четырех «Коронованных Князей Ада» и их ориентация по сторонам света и по стихиям - но тут уже ничего не поделаешь, это было необходимо хотя бы для связки времен. Зато имена Дьявола, перечисление которых необходимо чуть ли не в каждом ЛаВеевском ритуале, радуют своим разнообразием - греческие, скандинавские, египетские, ацтекские, славянские, индийские и китайские боги и демоны. Имена некоторых правда вызывают недоумение - к примеру, что там делают египетский Амон и вавилонский Мардук - божества которых при всем желании сложно назвать темными? Не совсем понятно и почему в это перечисление не вошли, к примеру, славянские Морена и Кощей, упоминаемые, кстати, в русском ритуале «Дань Черту». Но это уже как говорится, «издержки производства», малозначительные детали, почти не портящие, один из решающих шагов, сделанных сатанизмом для окончательного избавления от своего антихристианского наследия.
Несколько забавно среди имен Сатаны смотрится имя «Дракула»- хотя и обозначенное, как румынский вариант имени «Дьявол», всем понятно, что такими образом ЛаВей решил еще раз провести параллель с наиболее архетипичным персонажем жанра «хоррор». Тем более что уже в русском ритуале наряду с именами славянских богов используется призыв - «Дракула! Да прославится тот, кто воскрес!». И уже вот эта деталь подводит нас к тому чем мы закончили предыдущую главу «Сатанинской Хроники»– к американской литературе (как хорору» так и в другим жанрам) как своего рода передаточному звену от старинных преданий и «дьявольских» обрядов уже к оформленной религии нового типа - вернее пока еще к зачатку таковой. Преемница ЛаВея, как главы «Церкви Сатаны», его секретарь и гражданская жена Бланш Бертон, в книге «Тайная жизнь сатаниста» так пишет о юношеских изысканиях «Черного папы:
«К 12-ти годам Тони успел проштудировать (и был ими разочарован) имеющие широкое хождение оккультные гримуары вроде «Albertus Magnus» и «Шестой и Седьмой книги Моисея» и был ими разочарован….Оглядываясь на свои отроческие изыскания, ЛаВей вспоминает: «Я просмотрел все гримуары и нашел в них сплошную чушь. …В поисках магической истины я больше полагался на художественную литературу. Лавкрафт. «Карнаки» Ходжсона, «Псы Тиндала» Лонга- вот где я находил пищу для размышлений которую я не мог обнаружить в так называемых «опасных» книгах о магии».
О Лавкрафте я уже писал. «Карнаки»- имеется в виду цикл детективных рассказов англичанина Уильяма Хоупа Ходжсона «Карнаки, ловец призраков» - о сыщике расследовавшим оккультные преступления. Что же до второго рассказа, то это произведение одного из друзей и последователей Лавкрафта, Фрэнка Белкнапа Лонга. В его рассказе ученый некими «научно-магическими» методами проникает в прошлое к истокам творения где и натыкается на чудовищных псов, которые проникают за главным героем в его время и убивают его. Откровенно говоря, у меня до сих пор вызывает сомнение фигура 12-летнего вундеркинда «увлеченно штудирующего» оккультные гримуары. Однако то, что при создании и разработке своей идеологии ЛаВей многое почерпнул из художественной литературы - в том числе и «литературы ужасов»- не вызывает сомнений. Это нашло свое отражение в так называемых «Сатанинских ритуалах» - целая глава в ней называется «Метафизика Лавкрафта», где приводятся два ритуала целиком основанных на «Мифах Ктулху». В другой главе «Закон трапеции» приводится ритуал, в тексте которого встречаются отсылки к так называемым «Гончим барьера» в которых не так уж трудно угадать «Псов Тиндала». К слову сказать, еще один ритуал целиком построен на произведении уже английского писателя - «Остров доктора Моро», Герберта Уэллса. В предыдущих главах мы уже говорили о том, что мастера «хорора»- английские и американские, подготавливали почву для того, чтобы изменить восприятие темных божеств и демонов, преодолеть их плоское христоцентричное понимание. В учении ЛаВея мы видим развитие этой идеи- он открыто признает, чем вдохновлялся при разработке своей идеологии. Ницше, Кроули и прочие - на самом деле это более поздние этапы формирования идеологии ЛаВея, это то, что должно было придать вес и философскую значимость «Сатанинской Библии». Завершая тему художественной литературы, вспомним, что созданию «Церкви Сатаны» предшествовал созданный в 60-х годах «Магический круг» - своеобразный клуб по интересам собиравший мистично настроенных людей под крышей дома ЛаВея, дававшего лекции на разные темы, касающиеся колдовства, вампиризма, ликантропии, каннибализма, причем зачастую теория плавно переходила в практику. По словам Бланш Бертон в этот круг, среди прочих входили и достаточно известные писатели жанра «хоррор» и «фэнтэзи»- Август Дерлет, Кларк Эштон Смит, Фриц Лейбер. Что-то напоминающее «Золотую зарю» в которую тоже как мы помним, входили Стокер, Мэйчен и другие писатели.
Как не крути, а именно ЛаВей ввел перевернутую пентаграмму в качестве эмблемы, дав сатанизму, простой и запоминающийся символ ставший своеобразным опознавательным знаком для тех, кто стоит на Темном пути. Неважно, что ЛаВей назвал пентаграмму символом Бафомета и приписал ее использование тамплиерам, что скорей всего не соответствует действительности. До ЛаВея этот символ использовали Папюс и Элифас Леви, придавая ему несколько иной смысл, но так или иначе, соотнося его с Дьяволом. Символ оказался на редкость удачным - хотя бы потому что устанавливал ту самую необходимую связь времен. Именно козлоликая пентаграмма (даже без козлиной морды она как бы намекает на это животное) обеспечивает необходимую цепочку – от лавеевского сатанизма через оккультистов нового времени, ведьм и колдунов средневековых шабашей в совсем уж седые языческие дебри – к культам Пана и Диониса. Именно поэтому этом символ сейчас используют практически все сатанисты- даже те кто категорически не разделяет взгляды ЛаВея и лавеевцев.
ЛаВей был первым кто создал сатанинскую организацию современного типа, он стал тем кто вывел почитание Дьявола из тени и придал ему некий лоск и респектабельность. Церковь Сатаны ознаменовала качественно новый этап в развитии культа темного божества, но в то же время и серьезным испытанием его на прочность. Потому что наряду с неоспоримыми заслугами ЛаВея у созданного им учения и его организации имеется и множество недостатков. Перечислять их все нет смысла - по сути они являются лишь частными проявлениями одного-единственного, но фатального изъяна философии ЛаВея- его радикального антропоцентризма и атеизма. Начиная со знаменитой главы в «Сатанинской библии»- «Бог которому ты поклоняешься может быть тобой». Именно там было заложено понимание сатанизма и Сатаны ИСКЛЮЧИТЕЕЛЬНО как символа - олицетворения всего «человеческого в человеке» - властность, гордость, мудрость, чувственность, эгоизм, любовь и ненависть, наслаждение жизнью. ЛаВей пишет об этом так:
«Все религии духовного характера сотворены человеком. Ничем иным как своим плотским мозгом он сотворил целую систему богов. У человека есть «эго» его скрытое «я» и лишь потому, что не в силах смириться с ним, он вынужден обособлять его вне себя в некоем великом спиритуальном создании, именуемым «Богом»….Если человеку нужен такой «Бог» и он признает его, значит он поклоняется творению рук человеческих. То есть ОН ПОКЛОНЯЕТСЯ ЧЕЛОВЕКУ СОЗДАВШЕМУ БОГА. Не является ли более осмысленным поклонение тому богу, которого он сам создал в соответствии с собственными эмоциональными потребностями- тому, кто наилучшим способом представляет его целиком и полностью плотское существо…если человек настаивает на обособлении своей скрытой сущности в виде «Бога», тогда зачем обращаться к самому себе обращаясь к «Богу», зачем обособляться от «Бога» ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ОТПРАВЛЯТЬ РИТУАЛЫ И РЕЛИГИОЗНЫЕ ЦЕРЕМОНИИ В СВОЕ ИМЯ.
Затем в главе описана краткая «эволюция мысли»- как именно находящийся в духовном поиске человек приходит наконец к следующей гениальной мысли: «Я - САТАНИСТ! ПРЕКЛОНИТЕСЬ ЖЕ, ИБО Я ЕСТЬ ВЫСОЧАЙШЕЕ ВОПЛОЩЕНИЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ЖИЗНИ». Вот так, не больше не меньше. В сухом остатке мы видим, что человек и есть самый что ни на есть истинный Сатана и никакого другого ему не требуется. Впрочем, сам Антон Шандор ЛаВей все-таки напускает туману в «СБ», не отрицая открыто существования Сатаны, как Личности. Его последователи говорят об этом более открыто. Вот что, говорит, к примеру, магистр «Церкви Сатаны», Питер Гилмор в статье "Satanism - feared religion":
«Сатанисты не верят в сверхъестественное, ни в Бога, ни в Дьявола. Бог для Сатаниста - он сам. Сатана - символ Человека, живущего как гордая натура, движимая собственными чувствами. Действительность, стоящая за Сатаной, - просто темная эволюционная сила, которая пронизывает всю природу и обеспечивает механизм выживания и распространения, свойственный всем живым существам. Таким образом, Сатана не сознательное существо, которому нужно поклоняться, а резервуар мощи внутри каждого человека, открываемый по желанию.»
В итоге мы получаем предельно десакрализованное учение исключающее какие бы то ни было отношения с высшим существом - за полным отсутствием такового в лавеевской картине мира. «Темная эволюционная сила» (а с какого, кстати, боку она темная?)- звучит несколько…неубедительно. Сатанизм гуманизировался до предела, «Сатанинские ритуалы» стали пониматься не как действо, направленное на связь Сатаной, но исключительно как о «психодрама», призванной заполнить пустоту «между религий и психиатрией»- то есть, в конечном счете, вернуть человеку душевный покой и здоровье. Но сатанизм, избавленный от Сатаны как некоего высшего существа, неизбежно вырождается в «сатанизм без Сатаны вообще». Это более чем логично- на самом деле – учение объявляющее своим центром человека и только человека, рано или поздно превращается в обывательское мировоззрение, стыдливо прикрывающее свою мещанскую сущность «сатанинской» атрибутикой и фразеологией. Возьмем, например текст «Моя темная сатанинская любовь» написанный еще одной жрицей «Церкви Сатаны», Пегги Надрамиа:
«Моя сатанинская любовь неистово пылает; это прекрасно и бескомпромиссно. Во-первых, обязательно, я люблю себя. Я - мой собственный бог, в конце концов, и я не помещаю никаких богов передо Мной. Я- высшее в моем мнении; я всегда приношу себе цветы… Наряду с Мной, я люблю Его, Кто Не Является Мной - своего мужа. Он, с одной стороны, сознание, в котором я могу видеть замечательное отражение моего собственного "бога" непосредственно. Его любовь для меня квалифицирует его с самым лучшим вкусом и проницательностью, в конце концов; он, очевидно, знает то, что хорошо для него… Я люблю мои книги, мою музыку, мой милый фарфоровый сервиз, мою кофеварку, мой плащ, мою старую мягкую зеленую блузку. Я ненавижу любого, кто похитил бы, уничтожил бы или привел в беспорядок мои драгоценные вещи; почему нет?»
Уберите слово «сатанинская» из названия и начала темы - это сделать нетрудно, поскольку по смыслу ничего не изменится - что мы увидим? А мы увидим жизнеописание среднестатистической мещанки, может быть неглупой, но все же рядовой домохояйки, которая пытается представить свою повседневную жизнь чуть ли не как образец подлинно сатанинского мироощущения. Я не к тому, что сатанист не должен любить своих родных и привязываться к своим вещам - я к тому, что нет совершенно никаких оснований притягивать это все к сатанизму. Лавеевский сатанизм не возвышает домохозяйку до уровня Сатаны- наоборот он принижает Сатану до уровня домохозяйки, «обожествляя» ее вкусы и пристрастия. Вот еще примечательная цитата из книги ЛаВея «Сатанинская ведьма», где он перечисляет качества, которыми должна обладать «фольклорная» ведьма и расшифровывает их буквально так: «Она знает формулы различного варева, которое она дает посещающим ее джентльменам? Да, если вы до сих пор не догадались, это означает, что если вы не умеете готовить, вам лучше немедленно этому научится (особенно в случае неженственной ведьмы, которая будет специализироваться на мужчин-чревоугодников).» Какое там самосовершенствование и самообожествление- любая кухарка может быть ведьмой, только потому что она кухарка! Я не к тому, что женщина не должна уметь готовить - я к тому, что смешно изображать подобные качества критерием «сатаничности» или даже «ведьмовства». Разумеется, лавеевеский сатанизм не станет открыто признавать, что он банально играет на чувстве собственной важности лавочников и кухарок, давая им возможность раскрасить яркими красками свой серый и скучный мирок (хотя и не больно-то это скрывает). Разумеется он будет стремиться использовать в своих целях все яркое, выдающейся, неординарное, чтобы привлечь к себе внимание. Но опять таки - идеология, поставившая в центр угла человека, а не Сатану, будет неизбежно вырождаться в очередное потакание своему несоразмерно раздувшемуся «эго», возведению на пьедестал мещанских мечтаний и фобий, превращая культ Темного бога в «сатанизм лавочников». Соответствующим будет и выбор примеров для подражания - не по степени их приближенности к Сатане, а по их положению в обществе. Вновь смотрим в «Сатанинскую библию»: «Если попытка богача попасть в рай представляется столь же трудной задачей, как для верблюда пройти через игольное ушко; если любовь к деньгам- корень всех зол; то мы можем предположить, что самые могущественные люди на земле- самые что ни на есть Сатанисты. Это относится и к финансовым воротилам, промышленникам, папам римским, поэтам диктаторам и всем разношерстным принимателям решений и полководцам мировой деятельности…Сатанисты всегда правили миром…и будут править всегда, как бы их не называли». Окровенено говоря это даже комментировать лень - настолько от всего этого веет неизжитым антихристианством и позерством. Да, глупо ожидать от сатаниста осуждения власти или богатства - но ставить их во главу угла как критерий? Да, в средние века Сатану почитали и под крышами дворцов, но - ведь точно также сборища во имя Дьявола проводили обычные крестьяне в густых лесах и посреди топких болот. Не деньги и власть делали человека сатанистом, а чувство глубокой сопричастности к делам Темного бога то самое экстатическое безумие, что стирало все сословные границы во время шабаша, где присутствие Сатаны ощущалось чуть ли не зримо.
Наряду с этим уже указанным нами глобальным недостатком у «Церкви Сатаны» существует и много других, но мы не будем сейчас на них останавливаться. Все это лишь тот самый «первый блин», который не мог, не получится комом, неизбежные «болезни роста». Главное - почин был положен и почитание Дьявола наконец обрело собственное философское обоснование, устоявшуюся ритуальную практику и узнаваемую символику. Утрируя можно сказать, что лавеизм стал своего рода «дном» современного сатанизма, от которого мог «оттолкнуться» вступивший на Темный Путь, чтобы начать долгую дорогу к Сатане.
Уже более приближенной к Традиции организацией представляется «Храм Сета» отколовшийся от «Церкви Сатаны» в 1975 году во главе с Майклом Акино. Магистр Храма Сета Эрик Каушен в своем интервью журналу «CONTRA DEI» так поясняет причину раскола:
«В 1975 году Антон ЛаВей объявил, что готов предоставлять Жречество Мендеса тем, кто окажет ощутимую финансовую поддержку Церкви Сатаны. Майклу Аквино, на тот момент магистру и издателю «Раздвоенного Копыта», как и нескольким представителям Жречества Мендеса, это нововведение показалось недопустимым, поскольку оно уничтожало сакральный смысл Жречества. Большинство представителей Жречества CoS вместе с многими другими членами, не состоявшими в Жречестве Мендеса, покинули Церковь Сатаны и основали Храм Сета под управлением др. Майкла Аквино. Сейчас Храм не слишком интересуется Церковью Сатаны: последняя — скорее клуб по интересам для мизантропов, чем серьёзная инициатическая организация.»
Отношение к жреческой инициации, как к сакральной процедуре- уже показатель, того, что новообразованная организация будет выступать с позиций Традиции. Да и само названии выбрано осмыслено - так, чтобы полностью показать свою полную независимость от иудейско-христианской мифологии. Как считают сами сетианцы: «Если бы Антон ЛаВей не спровоцировал кризис 1975 года, было бы явным то, что эволюция Церкви Сатаны в нечто, подобное Храму Сета - совершенно нехристианизированный, "высший Сатанизм" - произошла бы непременно». Естественно, что сами члены «Церкви Сатаны» интерпретируют тот кризис несколько иначе, но в нашу задачу сейчас не входит разбор претензий предъявляемых обеими организациями друг другу. Гораздо интереснее посмотреть на то как «Храм Сета» понимает природу Темного божества:
“Храм Сета” - инициатическая организация, относящаяся к Пути Левой Руки - традиции, которую по идеологическим причинам на Западе называют “сатанинской”, хотя на деле “Путь Левой Руки” есть ничто иное, как рационально используемая технология внутреннего развития цель которой - реализация себя как божества, самообожествление В качестве ролевой модели мы выбираем древнеегипетского бога Сета - архетип Обособленного Сознания но ник<