Культурная память поколений

В чем она выражается — в сохранении могил предков, в приумножении их наследия, в почтении их памяти? Что такое культурное наследие?

Если мы представим культуру в виде сложной системы, а именно такой должна быть человеческая культура, создававшаяся тысячами поколений людей, то обязательно найдутся исходные клеточки, или первокирпичики. Такие базисные единицы культуры называют элементами и чертами куль­туры. Они бывают двух видов — материальными и нематериальными.

Большинство ученых сходится во мнении, что культура имеет два изме­рения — материальную культуру и нематериальную культуру. Материальные памятники культуры более долговечны. Археологи раскапывают стоянки древних людей, живших сотни тысяч и миллионы лет назад, обнаруживают костные останки, примитивные орудия труда (так называемые чопперы) и по ним восстанавливают образ жизни, верования, обряды и идейный мир

⁴³ Капица СП. Сколько людей жило, живет и будет жить на земле. Очерк теории роста человечества.
М., 1999.

⁴⁴ Федоров Н.Ф. Соч. М, 1982. С. 65.

наших предков. О современной культуре можно судить по материальным и нематериальным элементам культуры. Но о древней — только по материаль­ным. Таким образом, материальные памятники долговечнее и хранят боль­ший объем информации, чем нематериальные.

Материальная культура включает физические объекты, созданные чело­веческими руками (их называют артефактами): паровая машина, книга, храм, орудие труда, жилой дом, галстук, украшение, плотина и многое дру­гое. Артефакты отличаются тем, что они созданы человеком, несут на себе определенное символическое значение, выполняют конкретную функцию и представляют известную ценность для группы или общества.

Нематериальную, или духовную куль­туру образуют нормы, правила, образ­цы, эталоны, модели и нормы поведе­ния, законы, ценности, церемонии, ритуалы, символы, мифы, знания, идеи, обычаи, традиции, язык. Они — тоже результат деятельности людей, но сотворены не руками, а скорее разу­мом. Нематериальные объекты нельзя трогать, слышать, видеть, осязать, они существуют в нашем сознании и под­держиваются человеческим общением.

Мосты или храмы существуют очень долго, а церемонии или обряды — только то время, пока их соблюдают. Церемония бракосочетания длится несколько часов, хотя ее неоднократно повторяют другие люди. Церемония, как и любой другой объект нематериальной культуры, нуждается в матери­альном посреднике. Знания выражаются через книги, обычай привет­ствия — через рукопожатие или произнесение слов. Ношение галстука — это тоже ритуальное или символическое действие, часть светского этикета. Оно было бы невозможным, если бы не участие материального посредника — галстука. Сам галстук является артефактом.

Традиционный для философии вопрос — что первично: материя или дух? — в культурологии решается иначе, чем принято в повседневной жизни. В культуре первично значение и символ, а не вещь и материал. Материал, из которого изготовлена книга, в культуре вторичен, а первично содержание передаваемой информации, рассуждений, мысли. Их можно донести до ауди­тории и другим способом, помимо книги, например, воспользовавшись ра­дио, телевидением или Интернетом.

В масштабе всего человечества культурное наследие выражают так назы­ваемые культурные универсалии — своеобразные инварианты развития, эле­менты культуры. Культурные универсалии — это такие нормы, ценности, правила, традиции и свойства, которые присущи всем культурам независи­мо от географического места, исторического времени и социального устрой­ства общества.

В 1959 г. Джордж Мердок выделил более 70 универсалий — общих всем культурам элементов: возрастная градация, спорт, нательные украшения, календарь, соблюдение чистоты, общинная организация, приготовление пищи, кооперация труда, космология, ухаживание, танцы, декоративное искусство, гадание, толкование снов, разделение труда, образование, эсха­тология, этика, этноботаника, этикет, вера в чудесные исцеления, семья,

празднества, добывание огня, фольклор, табу на пищу, похоронные ритуа­лы, игры, жестикулирование, обычай дарить подарки, правительство, при­ветствие, искусство укладывания волос, гостеприимство, домохозяйство гигиена, запрет кровосмешения, право наследования, шутки, родственные группы, номенклатура родственников, язык, закон, суеверие, магия, брак время принятия пищи (завтрак, обед, ужин), медицина, благопристойность в отправлении естественных надобностей, траур, музыка, мифология, чис­ло, акушерство, карательные санкции, личное имя, полиция, послеродовый уход, обращение с беременными, право собственности, умилостивление сверхъестественных сил, обычаи, связанные с наступлением половой зре­лости, религиозные ритуалы, поселенческие правила, сексуальные ограни­чения, учение о душе, статусная дифференциация, изготовление орудий труда, торговля, хождение в гости, отучение ребенка от груди, наблюдение за погодой.

За 10-15 тыс. лет численность людей выросла в тысячу раз, а численность большенства других видов животных — уменьшилась.

Людям труднее стало жить в переполненном пространстве и они придумали государство

Культурные универсалии возникают потому, что все люди, в какой бы части света они ни жили, физически устроены одинаково, они имеют одни и те же биологические потребности и сталкиваются с общими проблемами, которые ставит перед человеческим родом окружающая среда. Люди рож­даются и умирают, поэтому у всех народов существуют обычаи, связанные с рождением и смертью. Добывая пропитание, человек использует орудия и вступает в кооперацию с другими. Совместные действия ведут к образова­нию общества и связанных с ним санкций, полиции, правительства, прав собственности и наследования. Погода бывает то холодной, то жаркой, по­этому для увеличения комфорта человек носит одежду и строит дома. Ребе­нок и беременная женщина нуждаются в особом внимании, и общество изобретает специальные средства ухода за ними. Взрослея, человек науча­ется языку и у него возникают идеи, он верит в магию и прибегает к религи-

озным церемониям, ему обязательно дают имя, а в личной жизни он должен соблюдать требования гигиены и чистоты.

Сравнивая между собой народы и исторические эпохи, мы убеждаемся в том, что их различия коренятся в природе общества, его социальной орга­низации, а отнюдь не в природе человека и его способностях.

Нет лучше доказательства родового сходства человечества, чем то, с ка­кой легкостью и радостью современный человек разбирается в литературе изображающей самые отдаленные эпохи — Гомер в сказаниях о Нибелунгах' еврейские священные книги, легенды американских индейцев, рассказы о жизни рейнджеров, солдат, моряков, уголовников, бродяг. Чем проникно­веннее изучается тот или иной период жизни, тем больше обнаруживается сходство с нами.

Ун иверсалии — общие для всех культур черты. Они характеризуют

единство людей, живущих в различных обществах. Универсалии происходят от того, что в мире существует очень ус­тойчивый порядок, называемый обще­ством. Общество — это большая сово­купность людей, находящихся между собой в более или менее постоянной связи (ассоциации), организованных благодаря коллективной деятельности и ощущающих, что все они составляют единое целое. Если бы не было об­щества, то в мире царил хаос и нестабильность, тогда неоткуда было бы взяться таким устойчивым, повторяющимся из поколения в поколение об­разованиям, как культурные универсалии. В отличие от общества, культу­ра — это не сами люди, а то, что они делают. Одна часть культуры — то, что они уже сделали. Это называется социальным наследием, прошлой культу­рой. Вторая часть — то, что люди делают сейчас. Это их повседневный об­раз жизни, нормы, ценности, этикет, обычаи, мода, нравы, правила, кото­рым они руководствуются в данный момент. Итак, подведем итоги.

Культурное наследие — часть материальной и духовной культуры, создан­ная прошлыми поколениями, выдержавшая испытание временем и переда­ющаяся следующим поколениям как нечто ценное и почитаемое. Далеко не все из того, что создано руками и умом человека, удостаивается этого име­ни. Сегодняшняя мода не входит в культурное наследие, а прошлая часто попадает лишь в число музейных экспонатов. Если же к предметам одежды бывшим в моде у дедушек и бабушек, возвращаются внуки, эти предметы становятся частью культурного наследия.

Культурное наследие часто идеализируется, пользуется авторитетом и ок­ружено ореолом. Положительные стороны преувеличиваются, а негативные преуменьшаются. В конечном итоге наследие становится фактором сплоче­ния нации, средством объединения в периоды кризисов и нестабильности.

Что не осталось в памяти потомков, исчезло бесследно. Мы можем вос­становить древние языки и обряды, взаимоотношения и сказки лишь в той степени, в какой они живы сегодня.

Таким образом, во времени человечество делится на современников, предков и потомков. Вторые отличаются от современников тем, что наше общение с ними неполно, односторонне, и ему суждено остаться таким, возможно, навсегда. Предки могут передать нам послания (мы склонны называть такие послания традицией, сохраненной исторической памятью), но мы не можем на них ответить.

С потомками, считает известный британский социолог 3. Бауман⁴⁵, все обстоит иначе. Вместе с моими современниками, писал он, я оставляю им не только послание, а по существу все культурное наследие, созданное мо­ими предшественниками, но сохраненное и преумноженное моими совре­менниками: дворцы, дома, дороги, вокзалы, каналы, книги, картины, науч­ные теории, легенды, компьютерные программы и т.д.

ДИНАМИКА ПОКОЛЕНИЯ

Когда мы думаем о тех представителях человеческого рода, которые жили в прошлом и живут в настоящем, перед нами открывается почти бесконеч­ный ряд людей. Если сравнить численность всех когда-либо живших людей и живущих сейчас, то кого, на ваш взгляд, окажется больше? Сегодня на земле проживает более 6 млрд человек. А сколько их умерло, т.е. жило во все исторические эпохи?

Социологи говорят, что поколение меняется раз в 15—20 лет. Но в послед­нее время темпы социальной динамики, кажется, стали ускоряться. Начи­ная со второй половины XX в. каждое десятилетие несет с собой новую ат­мосферу. А теперь, возможно, и эти сроки сжимаются, ибо смена техноло­гий, особенно информационных, на которые ориентируется и на которых воспитывается молодежь, происходит все быстрее.

Жизнедеятельность общества на временной оси можно представить как череду сменяющих друг друга человеческих жизней: старики умирают, дети

рождаются, а середина выпадает на расцвет. Ее можно изобразить и более крупными мазками, считая в качестве такого мазка одно поколение. Правда, как именно считать поколение, неяс­но. В науке идут бесконечные споры. Большинство специалистов полагают, что демографическими границами од­ного поколения надо утвердить 30 лет. В таком случае всю эволюцию чело­вечества, а ей, по последним данным археологов, никак не меньше 6 млн лет, надо разделить на 30 и мы получим общее число демографических поколе­ний, т.е. естественных жизненных волн человеческого рода, как бы биоло­гических сердцебиений. Оказывается, с начала человеческого рода, если за исходную точку брать самые ранние формы человекообразных, его сердце отстучало 200 тыс. раз. Столько на планете было человеческих поколений-Но историки могут возразить, заявив, что демографический возраст и исторический возраст поколения — не одно и то же. Под историческим воз-

⁴⁵ Бауман 3. Мыслить социологически: Учеб. пособие. М., 1996. С. 45—46.

ростом поколения надо понимать такую продолжительность общественной активности одной когорты рождения, когда ее представители оказывали наибольшее влияние на укрепление экономики, формирование политики, развитие культуры и становление социальной сферы. Этот возраст, по на­шему мнению, должен быть короче демографического возраста приблизи­тельно на 10 лет и составлять соответственно 20 лет. В течение такого про­межутка времени в обществе чувствуется влияние данного поколения, при­чем влияние достаточно активное. Еще меньший промежуток времени должен занимать другой возраст, который мы назовем культурным. Под куль­турным возрастом поколения будем понимать отрезок времени, в течение которого одна когорта рождения задает моду в культурных стилях, опреде­ляет художественные вкусы, качество и направленность образа жизни, цен­ностные предпочтения и мировоззренческие ориентиры общества. Его пара­метры укладываются в одно десятилетие. Потом мода проходит, вкусы лю­дей меняются, на смену одним доминациям и предпочтениям приходят другие, и новое культурное поколение определяет «ветры истории». Попро­буем изобразить все сказанное графически (рис. 22).

Рис. 22. Динамика типов поколений

На рис. 22 изображены четыре поколенческие волны (I, II, III, IV) и три типа поколений (демографическое, историческое и культурное), которые последовательно сменяют друг друга. Отрезок GE показывает время жизни демографического поколения (30 лет), отрезок CD — исторического поко­ления (20 лет), отрезок АВ — культурного поколения (10 лет). Конечные точ­ки на каждом отрезке времени демонстрируют вступление в жизнь данного поколения и точку ухода его с общественной сцены, когда его вытесняет сле­дующее поколение.

Можно видеть, что ни один тип поколения не превышает средней про­должительности жизни современного человека, которая составляет 70 лет. Даже демографическое поколение короче этой продолжительности более чем в два раза. Почему возникает подобная разница? Для ответа на этот воп­рос нам придется вспомнить график жизненного цикла человека, который изображает кривую социализации (рис. 23).

На рис. 23 показаны три критические точки жизненного цикла социали­зации: 18, 45 и 60 лет. Первая точка указывает на окончание средней школы и поступление в вуз. Для представителей постиндустриального общества продолжением школьного обучения становится университетское. Так посту­пает более 70% молодежи. Стало быть, время начала активной трудовой де­ятельности и выхода на общественную сцену нового поколения отодвига­ется до 23—25 лет. Вторую точку — кризис середины жизни (45 лет) — мы пока что учитывать не будем. Третья точка означает уход с общественной сцены данной когорты рождения. Для женщин пенсионный возраст (в на­шей стране по ныне действующему законодательству) начинается в 55 лет. а для мужчин — в 60 лет. Таковы временные границы трудовой и обществен­ной активности, когда данное поколение может существенно влиять на со­циальные процессы, для подавляющей части населения. Разумеется, не об­ходится без исключений. Так, некоторые руководители в сфере бизнеса, управления, науки и культуры остаются на своих постах, приносят огром­ную пользу своему коллективу и стране в целом и после 60 лет. А если брать не руководителей, а, скажем, индивидуальных творцов — видных писателей, ученых, талантливых художников, мыслителей или композиторов, то их творческая активность продолжается и за пределами указанного времени. Но мы говорим о некой условной схеме, отражающей динамику поколений, показывающей отражает общие тенденции.

Рис. 23. Основные фазы социализации

С этих позиций придется вычеркнуть из активного трудового периода и последние 5—6 лет, когда рядовой труженик как бы готовится к пенсии: пе­реходит с малооплачиваемой работы на высокооплачиваемую с целью по­высить размер своей будущей пенсии, не берет на себя повышенные трудо­вые обязательства и не ставит рекордов производительности труда. К тому времени его мотивация и стратегия поведения резко меняются по сравне­нию с началом трудовой деятельности (23-25 лет), когда ему надо было ут­вердиться в коллективе, добиться максимально возможных успехов, про­двинуться по службе или подыскать себе более оплачиваемую и престижную работу, создать финансовую основу для семьи.

В результате активный, социально зрелый и общественно значимый пе­риод жизнедеятельности каждого поколения сужается приблизительно до 20—25 лет. Его мы и назвали историческим возрастом поколением. Если гра­ницы активности не сужать, то получим другую величину — демографичес­кий возраст поколения, который приблизительно равен 30 годам.

Осталось рассмотреть понятие культурного возраста поколения. Для разъяснения своей позиции обратимся к примерам. Первым в поле зрения попадает Generation X, а вторым — поколение шестидесятников. Оно суще­ствовало как на Западе (Европа и США), так и в СССР.

Остановимся на двух временных точках — 1961 и 1980 г. В 1961 г. родились пер­вые, с течением лет ставшие старшими, представители данного поколения, а в 1980 г. родились последние, или самые молодые его представители. Разница между двумя рождениями составляет 20 лет. Фактически это возраст одного исторического поколения. Трудно по­верить, что все родившиеся в течение 20-летнего периода американцы сходят­ся в своих воззрениях на мир, ценностных ориентациях, отношению к труду и другим параметрам, выделенным Д. Коуплендом в качестве базовых характери­стик Generation X. Тем не менее это так и есть. Многие специалисты, подвергав­шие книгу Коупленда⁴⁶ тщательному анализу, заявляют, что в 1995 г. со сцены сошли самые последние представители знаменитых иксеров. Сколько им было тогда — 25, 30 или 45 лет? И то, и другое, и третье. Старшим представителям Generation X, родившимся в 1961 г., было уже 45 лет, а это — кризис середины жизни, когда человек оглядывается назад и размышляет, удалась его жизнь или нет, удастся ли совершить что-то значительное в оставшиеся годы или нет. Из ха­рактеристик Коупленда следует, что все представители Generation X, родившиеся в период с 1961 по 1980 г., страдали пессимизмом, неверием себя и чувствовали себя потерянным поколением. Если такое мироощущение присуще молодым лю­дям, то речь идет о ранних старичках, а если — о 45-летних мужчинах, то это впол­не естественное социально-психологическое состояние, обусловленное физио­логическими изменениями организма и законами возрастной психологии.

Почему же юноши смотрят на жизнь так же печально, как и зрелые муж­чины, переживающие кризис, или брошенные на произвол судьбы старики? Состояние и ощущение безнадежности у людей разных возрастов может происходить лишь по одной причине — они попали в одинаковые соци­альные, экономические и политические условия. Десятилетие — середина 1980-х по середину 1990-х гг. — оказалось для США временем утраты иллю­зий и роста разочарований. Рейганомика 1980-х сделала свое разрушитель­ное дело. На долю иксеров не осталось ни рабочих мест, ни сносного, отно­сительно недорогого жилья, ни иллюзий. Одна безысходность. Отсюда пес­симизм, неверие в будущее и отсутствие трудолюбия.

Отмеченное десятилетие это одновременно период активной трудовой и общественной деятельности Generation X. Стало быть, если страна пережи­вает кризис, то он — в значительной мере дело их рук. Либо их отцов —

⁴⁶ КоуплендД. Generation Икс. М., 2002.

бывших хиппи. Как их еще называли, детей-цветов, шестидесятников. Вто­рых винить в экономическом развале сложно, поскольку после 35 лет быв­шие хиппи резко изменились — из бездельников и романтиков получились великолепные трудоголики и прожженные прагматики. Они трудились не покладая рук, делали карьеру, забывая о семье. О той самой, где в тот момент воспитывалось и проходило интенсивную социализацию Generation А". Им не додали родительской любви в детстве, их оставили со своими мыслями, чаще всего пессимистичными, в юности и их лишили рабочих мест в молодости. Известно, что на формирование ценностей когорты одногодков решитель­ное влияние оказывает именно атмосфера ранней юности — ее идеи, ее нра­вы, ее авторитеты. И виновниками специалисты считают все тех же хиппи, их родителей. Хиппи считаются также представителями поколения бэби-бу-меров, а это означает, что в 1943— 1960 гг. в США наблюдался демографический взрыв, т.е. детей родилось больше, чем до и после того. А чем больше людей, тем меньше рабочих мест. Так что не­любовь к работе, неверие правитель­ству и государству, пессимизм по отно­шению к людям у иксеров — явления вполне объективные, возникшие по­мимо их воли и желания.

Итак, десять лет, с 1985 по 1995 г., — время наибольшей творческой отдачи Generation X —оказались проваленным и по всем статьям. Ни экономического подъема, ни культурных дерзновений, ни великих открытий иксеры не совер­шили. Хотя США продолжали двигать­ся вперед, наращивать военную мощь, строить научную инфраструктуру, по­могать развитию культуры и достигать немалых успехов в социальной облас­ти. Но было ли это делом рук поколения иксеров? Судя по теории, нет.

Совсем иначе складывалась поколенческая динамика у так называемых шестидесятников. Они существовали и у нас, и в Америке. Поколение бума (бумеры) — граждане США, появившиеся на свет в годы послевоенного демографического бума (1946—1960). Именно они были создателями моло­дежной культуры 1960-х, а в настоящее время продолжают держаться за нее — отсюда попытки институционализировать рок-н-ролл и появление «Зала славы героев рок-н-ролла». Пик влияния бумеров на формирование культуры приходится на 1980-е, когда благополучный экономический и со­циальный статус этого поколения превратил их в привлекательную плате­жеспособную аудиторию. Идиллия, в которой пребывали бумеры, резко оборвалась с появлением Generation X. Для нового поколения ненависть к бумерам с их благополучием и попытками продлить свою юность стала свое­образным кредо⁴⁷. Иксеры во всем отрицали бумеров, где-то даже ненави-

⁴⁷ Кормильцев И. Поколение Икс: последнее поколение? // Иностранная литература. 1998. № 3.

дели их и пытались делать все поперек им. Но конфликт поколений нас пока интересовать не будет.

Важно подчеркнуть другое. Во-первых, мы видим тот же временной лаг в протяженности одного и того же поколения: старшие представители бу-меров появились на свет в 1946 (по Коупленду в 1943), а младшие — в 1960 г. Молодежная культура нового типа, неизвестная предвоенным и военным поколениям, появилась в 1964 г. Откуда такая точная цифра? Начиная с этого года по миру начинается победное шествие группы «Битлз», которая пере­вернула ценности молодого поколения, изменила взгляды на мир, их соци­альную позицию. В песнях «Битлз» нет пессимизма, напротив, они прони­заны пафосом переделать мир здесь и сейчас. Это активный, созидательный тип мировоззрения, где наивно идеалистичный, где-то чрезмерно романтич­ный и доверительный. Но это совершенно иной субкультурный модус суще­ствования, нежели у поколения иксеров.

Итак, культурную революцию начали самые первые представители буме-ров, родившиеся в конце или после Второй мировой войны. Средние пред­ставители этого поколения в 1968 г. совершили еще одну революцию. Напом­ним: май 1968 года — студенческая революция в Париже, 1969 г. — всемир­ный фестиваль рок-музыки в Вудстоке (США), собравший 300 тыс. зрителей, стал кульминацией движения «оупен-эйр» (концерты на открытом воздухе). Концерт продолжался три дня. В нем приняли участие мировые суперзвезды Джимми Хендрикс, Дженис Джоплин, ансамбль «Роллинг Стоунз». Фести­валь в Вудстоке отразил мечту молодого поколения о любви и свободе.

С чего начиналась легендарная студенческая революция 1968 г.? С бунта в университетском городке близ Парижа против запрещения студентам ос­таваться на ночь в общежитии у своих подружек. А привела к миллионным демонстрациям, баррикадам, глубочайшему политическому кризису, отстав­ке президента и коренным реформам системы образования не только во Франции, но и во всем мире.

В те годы бурлила не только Европа. Весной 1966 г. отряды «красных ох­ранников» (хунвэйбинов), состоявшие в основном из школьной и студен­ческой молодежи, начали массовые акции против партийного аппарата, привилегий высших слоев и «западного влияния», переросшие затем в тер­рор. «Великая пролетарская культурная революция» началась с письма Мао Цзэдуна в ЦК Компартии Китая. Великий вождь и кормчий поставил перед китайскими коммунистами цель — создать нового человека. Во имя нее развернулась кампания по перестройке культурной жизни, осуществляемой насильственными методами с позиций примитивных представлений о «под­линно пролетарской культуре». Образование переориентировалось на соче­тание физического и умственного труда. Поэтому партийные кадры и ин­теллигенцию посылали работать в сельском хозяйстве или на фабриках. Смысл «культурной революции» состоял в перетасовке старых партийных кадров и поголовном изучении всем населением Китая идей Мао Цзэдуна. «Культурная революция» продолжалась до 1969 г. В отличие от французской студенческой революции китайский аналог не был стихийным протестом молодежи, но планомерно управляемой кампанией по перестройке всей партийно-бюрократической иерархии.

Таков перечень великих дел поколения бумеров: 1968 г. — молодежные беспорядки в Париже, ставшие символом для целого поколения, изменившие

пуританскую Европу и Америку. Появление понятий «свободная любовь», «сексуальная революция», расцвет рок-н-ролла, пик славы групп «Битлз» (Джон Леннон) и «Дорз» (Джим Моррисон), 1969 г. — Вудсток. В 1960-е гг. вла­стителем дум молодежи был основатель движения «новых левых» Герберт Маркузе, который преподавал философию в одном из университетов Кали­форнии. Он был против государства вообще и против любого истеблишмэн-та в частности. По его разумению, жизнь должна быть, как фестиваль рок-му­зыки в Вудстоке. Все валяются на траве, курят марихуану и занимаются лю­бовью. Поскольку на войну не остается времени, то наступит всеобщий мир. Бумеры, они же хиппи и шестидесятники, до неузнаваемости изменили

современный мир. Ихдеяния — насто­ящая культурная революция. На их фоне Generation X выглядит стаей рет­ роградов, ворчащих на своих радика­лов-родителей. В молодые годы по сво­им взглядам и поведению иксеры являли даже больших старичков, чем их родители, по возрасту на 20 лет их старшие. Они боялись сказать свое слово в науке или культуре, чурались радикализма и революций, предпочитая жаться по углам и отсиживаться в пустыне (как главные герои знаменитого романа Д. Коупленда с одноименным названием). За революцией последо­вала контрреволюция также стремительно и неизбежно как за летом следу­ет осень. У жизнерадостных хиппи выросли угрюмые иксеры. Такова исто­рическая динамика поколений.

Но мы помним, что пик влияния бумеров на формирование культуры приходится на 1980-е гг. Иными словами, культурное доминирование хип­пи продолжалось почти 20 лет. Разумеется, из этого двадцатилетия наберется 10—12 лет настоящего бума, когда мода на субкультуру хиппи-бунтарей была общемировым феноменом. Уже в 1970-е гг. в США отмечается постепенный спад интереса к контркультурным инновациям бумеров. Вскоре страну ох­ватывает экономическая рецессия и нефтяной кризис. Спад экономической активности практически совпал с культурным спадом. В 1957 г. рок-н-ролл казался вызовом обществу, зародышем новой контркультуры, символом нового поколения. В середине 1970-х гг. он стал процветающей индустри­ей, в которой заняты сотни тысяч людей и которая приносит фантастичес­кие прибыли.

На этом фоне спокойного десятилетия середины 1970-х по середину 1980-х и прошла школьно-студенческая социализация нового поколения — Generation X. Можно ли его считать преемником и последователем культур­ных ценностей поколения хиппи? Могли ли иксеры в детском возрасте бы­вать с родителями на фестивале в Вудстоке или участвовать в майской ре­волюции 1968 г.? Вряд ли. Дети появились уже у взрослых и остепенивших­ся хиппи. Быть бунтарем и хорошим родителем — две не только разные, но и противоположные социальные роли. Мы помним, что иксеры воспиты­вались у очень занятых своей карьерой родителей-хиппи. Иными словами, на стадии первичной социализации, т.е. в возрасте 5—12 лет иксеры не ви­дели перед собой никаких хиппи-романтиков. Они переустраивали мир не на баррикадах, а в фешенебельных офисах. Естественно, что преемственно­сти ценностей не произошло. Конечно, и стареющие хиппи нет-нет да вспо­минали свою молодость, навещая очередной фестиваль в Вудстоке, который

с тех пор стал регулярным семинаром по рок-культуре для молодежи со всего мира, или участвуя в праздничных байкер-парадах. Иногда они встречались в дружеском кругу и без конца вспоминали шумные шестидесятые. От та­ких разговоров, как они сами вспоминают, иксеров тошнило: слова и дела у родителей слишком далеко отстояли друг от друга.

Стареющие революционеры превращались в неисправимых консервато­ров, активно противостоящих, как они выражались, социальным болезням молодежи: сексу, наркотикам, насилию. Родители запрещали своим детям то, чем в молодости занимались сами. И это было получше всякого воспитания в духе левой идеологии, уважения прав человека, всемирного братства и т.п.

Неудивительно теперь, что смена культурных поколений произошла сра­зу же, как только школы, а затем студенческие аудитории заполнили дети бывших бумеров. Теперь уже социализация пошла не вертикально, от стар­ших к младшим, а горизонтально — через общение сверстников. Новые ценности пессимизма и ничегонеделания распространились мгновенно, став очередной интеллектуальной модой. На общественную сцену вышла новая генерация — Generation X. Середина 1960-х до середины 1970-х — время мак­симального культурною влияния поколения хиппи — прошло. Остает­ся пока еще неисследованным, какое поколение определяло моду середи­ны 1970-х до середины 1980-х гг. На сей счет существует множество точек зрения. Возможно, что это десятилетие надо считать мультикультурным феноменом, где смешались различные стили и направления, пространство, на котором господствовали или соседствовали более мелкие субкультурные поколения, скажем яппи, рейверы, панки. Но совершенно точно, что новое десятилетие — середина 1980-х до середины 1990-х гг. — проходило под зна­ком культурных ценностей Generation X.

Типичный представитель бумеров — 42-й президент США Уильям Джеф-ферсон (Билл) Клинтон, который родился 19 августа 1946 г. в бедной семье в небольшом городке Хоуп (штат Арканзас). Его нельзя причислить к сто­процентным хиппи, тем не менее общие для всего поколения условия жиз­ни и ценности молодежи наложили отпечаток и на его биографию. Извест­но, что в 1964—1966 гг. он работал в аппарате сенатора Уильяма Фулбрайта (ярого противника вьетнамской войны) в Вашингтоне, округ Колумбия. Клинтон, разделяя его позицию, в армии не служил. Пацифистские настро­ения — общая черта поколения бумеров. 20 января 1993 г. в лице Билла Клинтона впервые с 1980 г. в Белый дом вновь вошел кандидат Демократи­ческой партии. Сформировавшись в атмосфере 1960-х, Клинтон, хотя с вре­менем стал более сдержанным и консервативным, не изменил своим демок­ратическим убеждениям, и в определенной мере реализовал чаяния своего поколения — процветающее и демократическое общество. К успехам Клин­тона специалисты относят следующее: поправение левопрофсоюзной ори­ентации Демократической партии, успешная борьба с республиканским большинством в конгрессе, самый эффектный и долгий в истории страны экономический рост (116 месяцев беспрерывно при среднем уровне роста 4% в год), почти 22 млн новых рабочих мест, рекордно низкий уровень без­работицы, значительно снизившийся уровень преступности, наименьшее число получателей вэлфера за 34 года, уничтожение дефицита федерально­го бюджета и самый большой в истории профицит бюджета в 2000 г. — 237 млрд долл. Сорок лет назад никто не мог ожидать, что какой-то длин-

новолосый пацифист Клинтон станет президентом США, и отнюдь не са­мым миролюбивым. Тем не менее, нынешние западные политики не так уж изменили идеалам юности: они были радикалами, знавшими верную доро­гу к счастью, а сейчас получили возможность столь же радикально претво­рять свои убеждения в жизнь. Другое дело, что сорок лет назад эти убежде­ния вызывали скептическую улыбку старших⁴⁸.

Билл Клинтон — типичный представитель бумеров ⁴⁸ Дейниченко П. Принцип поколений (http://boombook.boom.ru).

ИСТОРИЯ СОЦИОЛОГИИ ПОКОЛЕНИЙ¹

За последние 200 лет зарубежные социологи накопили огромный опыт и багаж знаний при исследовании поколенческой проблематики, хотя не всегда достигали терминологической ясности. Часто приверженцы од­ной и той же парадигмы, скажем позитивизма, употребляли данное слово в разных оттенках, сообразуясь не столько с заявленными лозунгами позитивизма, сколько с целями и задачами собственного исследования,

ЗАРУБЕЖНЫЕ ПОДХОДЫ

Исследование поколений началось за рубежом еще в XIX в. По всей види­мости, западная социология поколений прошла в своем развитии шесть этапов.

1. XIX — начало XX в. — формирование позитивистско-натуралистичес-кой ориентации, рассматривающей смену поколений как элемент механизма эволюции общества, стремящаяся выделить структуру поколений, локали­зовать их во времени и пространстве.

2. До середины XX в. — складывание основных теоретических парадигм и приоритет структурно-функционалистских подходов к изучению поколе­ний; появление теорий о преемственности поколений.

3. 1950—1960 гг. — становление символической теории в социологии поко­лений; приоритет экзистенционалистских и психоисторических подходов.

4. 1960—1973 гг. —активизация внимания к вопросу поколений в условиях обострения молодежного движения и появление макро- и микросоциоло-гических теорий о конфликтах между поколениями.

5. 1974—1980 гг. — институциализация на Западе социологии поколений, акцентирование внимания на динамических, социокультурных и коммуни­кативных аспектах. Увеличение интереса к поколенческим проблемам в нашей стране, особенно в рамках социализации, воспитания молодежи.

6. Последние десятилетия XX в. — попытки синтеза количественно-нео­позитивистского, структурно-функционального и гуманистически-симво-

¹ Глава подготовлена в соавторстве с д-ром социологических наук, проф. Н.В. Шахматовой.

лического направлений в западной социологии поколений; накопление значительного опыта исследований конкретных поколенческих проблем применительно к различным социальным обстоятельствам; появление не­классических социологических подходов в изучении отдельных аспектов российских поколений.

Впервые внимание к поколению не только в семейном контексте, но и как к социальному феномену привлек О. Конт, основоположник позитивистской традиции в социологии, хотя он и не разрабатывал эту проблему непосредствен­но. Им впервые была выдвинута идея о естественной взаимосвязи межпоко-ленческой динамики и темпов социального прогресса. При увеличении про­должительности жизни и медленном обновлении поколений в обществе про­исходит, как считал О. Конт, доминиро­вание инертности и консерватизма. При чрезмерном сокращении жизни и быстрой смене поколений постоянные инновации не находят своего закрепле­ния, что приводит к нарушению стабильности и порядка в обществе². У О. Конта смена поколений выполняла функцию одного из элементов ме­ханизма эволюции общества.

Эти идеи продолжали развивать последователи позитивизма³. Например, Дж. Дромель в конце XIX в. пытался выявить роль поколений в революци­онном процессе. Он рассматривал их как абстрактную социальную группу политиков старшего, молодого возраста, а их взаимоотношения — как глав­ный механизм, определяющий политическую динамику в обществе⁴.

Эмиль Дюркгейм, рассматривая проблему поколений через призму об­щественного сознания («коллективных представлений»), использовал тер­мин «преемственность» между ними как неотъемлемый механизм регламен­тации поведения индивидов и социальных групп в обществе. Он писал: «В любом обществе существует некоторое множество общих идей и чувств, которые передаются от поколения к поколению и обеспечивают одновре­менное единство и преемственность коллективной жизни....Они должны...быть объектом специальной науки, призванной их описывать и выявлять их условия...»⁵. Так был заложен структурно-функциональный подход к изу­чению генераций, реализованный затем в той или иной мере А. Радклифф-Брауном⁶, Т. Парсонсом, Ш. Эйзенштадтом, Р. Мертоном, Р. Албрехтом, К. Мак Гуайром и др. Они рассматривали поколения с точки зрения систем­ного подхода как функциональную систему позиций, социальных статусов и институциальных ролей индивидов. В работах Парсонса «Возраст и пол в социальной структуре Соединенных Штатов» и «Юность в контексте аме­риканского общества» взаимоотношения поколений определялись социаль-

² См.: Конт О. Курс положительной философии. Т. 1. СПб., 1900. С. 39-40.

³ См.: МилльД.С. Огюст Конт и позитивизм. СПб., 1906. С. 73; Он же. Система логики силлогисти­
ческой и индуктивной. М., 1914.

⁴ См.: DromelJ. La Loi des revolutions. Paris, 1982. P. 27-29, 75-76, 92-115.

⁵ См.: Дюркгейм Э. Курс социальной науки // Дюркгейм Э. Социология. Ее предмет, метод, пред­
назначение. М., 1995. С. 191.

⁶ См.: Радклифф-Браун А. Структура и функции в примитивном обществе / Пер. с англ. М.,2000. С. 7-18.

ной структурой, а возрастные группы, поколения и их организации рассмат­ривались как объекты и средства социализации⁷. Таким образом, он пытал­ся, хотя бы весьма абстрактно, объединить позитивистский и культурно-символические подходы к изучению поколенческих проблем.

Помимо позитивистской и структурно-функционалистской традиции в мировой социологии существуют иные научные веяния, в том числе «роман­тически-гуманитарное», давшее жизнь символическому интеракционизму. Здесь исповедуются не количественные, а качественные подходы к понима­нию поколения, подчеркивается внутрипоколенческое единство и преемствен­ность между поколениями. Поэтому здесь уместнее использовать вместо тер­мина «генерация» — термин «поколе­ние», который подчеркивает общность менталитета. К примеру В. Дильтей, соглашаясь с тем, что генерации отделе­ны друг от друга временным интерва­лом, равным приблизительно 30 годам, подчеркивал, а можно сказать, и наста­ ивал на том, что поколение — это духов­ная общность людей, которые выросли в одно и то же время, чей жизненный мир сформировался под влиянием од­них и тех же исторических событий. Он считал поколение кругом индивидов, детство и юность которых зависели от одних и тех же великих событий, как бы ни различались другие, дополнительные факторы (численность генерации, например, если она будет состоять всего из трех человек)⁸. Таким образом, В. Дильтей впервые попытался поставить качественные аспекты поколения выше его количественных параметров. Он как бы уподобил целое поколение целостной личности, полагая, что то и другое формируется благодаря ключе­вым вехам социализации, в том числе общности юношеских переживаний, сложившемуся менталитету, исторической судьбе.

Не только В. Дильтей, но также Ф. Мантре, Г. Зиммель и X. Ортега-и-Гассет⁹ подчеркивали внутреннее, духовное единство каждого поколения, общность идей и деятельности и стремились связать жизненный путь лич­ности с историческими событиями, значимыми для всех людей, живущих в данный период времени.

Близок к этому подходу и метод анализа поколений, разработанный круп­ными американскими социологами У. Томасом, Ф. Знанецким в их класси­ческой работе «Польский крестьянин в Европе и Америке»¹⁰ и представите-

⁷ См.: Parsons T. Age and Sex in the Social Structure of the United States // American Sociological Rev.
1942. Vol. 7. № 5. P. 604-616; Parsons T. Youth in the Context of American Society// Daedalus. 1962. Vol.
91. P. 97-123.

⁸ Подробнее см.: Дильтей В. Описательная психология. 2-е изд. СПб., 1996. С. 53-69.

⁹ См.: Дильтей В. Описательная психология. 2-е изд. СПб., 1996. С. 54-58, 120-154; Зиммель Г. Избран­
ное. Т. 1. Философия культуры. М., 1996. С. 336-337, 350-353; Он же. Избранное. Т. 2. Созерцание
жизни. М., 1996. С. 380-381, 454, 520. Ортега-и-Гасет X. Вокруг Галилея // Ортега-и-Гасет X. Избр.
тр.: Пер. с исп. М., 1997. С. 233-403; Mentre F. Les generations sociales. Paris, 1920. P. 23-189.

¹⁰ См.: Томас У., Знанецкий Ф. Методологические заметки // Американская социологическая мысль.
Тексты: Под ред. В.И. Добренькова. М., 1994. С. 335-357; Ионин Л.Г. Понимающая социология.
Историко-критический анализ. М., 1979. С. 58-67; История теоретической социологии. Т. 3. М
1998. С. 273-276.

лями чикагской школы. Этот подход предполагал дуализм взаимодействия социального и индивидуального, субъективного и объективного, осознание себя и других. Развивая эти теоретические модели, социологи утверждали, что невозможно познание социальных процессов и событий без информа­ции о субъективной стороне их протекания, т.е. без учета восприятия и ос­мысления событий их участниками.

Среди современных последователей романтизированной версии поколе­ния стоит выделить испанского философа и социолога X. Ортегу-и-Гассе-та¹¹. Он видел в поколении своего рода динамическую систему, состоящую из притяжений и отталкиваний, которыми наполнена наша земная жизни.

Пытаясь очистить понятие от позити­вистских истоков, он предлагал не сво­дить поколение к горстке случайных индивидов, собранных по велению статистиков. Для него поколение — не статистическая совокупность ровесни­ков, а своего рода «динамический ком­промисс между массой и индивидом». X. Ортега-и-Гассет сравнивал поколе­ние с караваном, составленным из ог­ромного числа внешне зависимых, но внутренне свободных людей. Свободу человеку придает идейная верность поэтам своего возраста, политическим идеям своего времени, типу женщин своей молодости и даже походке, к ко­торой он привык за свои 25 лет¹².

Не чужд Ортега-и-Гассет количе­ственных параметров генерации, правда, отводит им второстепенную роль. Он считает, что «понятие поколения изна­чально объединяет два признака: един­ство возраста и наличие жизненных кон­тактов», общего жизненного простран­ ства¹³. Продолжительность поколения он определяет в 15 лет и обозначает каж­дое поколение именами великих людей: поколение Декарта, Гоббса, Галилея, Бэкона, Сервантеса и пр. При этом, как пояснял его последователь Дж. Мари-ас, произвольный выбор центральной фигуры не означает, что индивид задает тон поколению и устанавливает свою шкалу ценностей. «Поколение Декарта» не результат деятельности Декарта, оно не определялось Декартом; скорее на­оборот — это поколение, к которому Декарт принадлежал»¹⁴.

¹' См.: Ортега-и-Гассет X. Вокруг Галилея (схема кризисов) // Ортега-и-Гассет X. Избр. тр. М., 1997.

¹² Там же. С. 39-40.

¹³ Там же. С. 261-262.

¹⁴ См.: Marias J. Generations. P. 160—161. Цит по: Кон И.С. Понятие поколения в современном обще­
ствоведении // Актуальные проблемы этнографии и современная зарубежная наука. Л., 1979.
С. 224-225.

Это понимание поколения развила символическая концепция поколений

выдающегося немецкого социолога Карла Маннгейма (1893—1947). Он пер­вым осознал, что поколение относится не к биологической, а к социальной сфере. Его статья «Проблема поколений», опубликованная в 1928 г., была важным шагом в направлении институциализации социологии поколений¹⁵. В ней он начинает свое исследование с сопоставления позитивистской и романтически символической постановки проблемы. Первая, по его мне­нию, акцентирует биологические и хронологические детерминанты возра­стной общности, и пытается найти общий закон, выражающий ритм исто­рического развития. Вторая подчеркивает внутренние, духовные силы со­циального прогресса, видя в смене поколений проявление «духа времени». Каждый из этих подходов имеет свои достоинства и ограничения.

Хосе Ортега-и-Гассет: "Наша жизнь — стрела, пущенная в пространство...»

К. Маннгейм пытается совместить эти подходы. Смена поколений — универсальный процесс, основанный на биологическом ритме человечес­кой жизни. Вследствие этого в социокультурном процессе появляются но­вые участники, тогда как старые участники этого процесса постепенно ис­чезают. Члены любого поколения могут участвовать только в хронологически ограниченном отрезке исторического пространства. Поэтому необходимо постоянно передавать накопленное культурное наследство. Таким образом (по Маннгейму), переход от поколения к поколению — последовательный стабильный процесс¹⁶. Однако формы и характер этого процесса могут раз­личаться.

Мангейм различал три уровня социокультурной близости, связанной с годом рождения: первый, демографический — родившиеся в один год, вто­рой — одногодки из одной страны и одного социального класса, третий уро-

¹⁵ См.: Mannheim К. The Problem of Generations // Mannheim К. Essays on the Sociology of Knowledge.
L, 1952. На русском яз. см. сокращенный перевод: Маннгейм К. Очерки социологического знания.
Теория познания — мировоззрение — историзм. М., 1998. С. 84-85.

¹⁶ Mannheim К. The Problem of Generations // Mannheim К. Essays on the Sociology of Knowledge. L.,
1952. P. 292.

вень — сверстники, благодаря которым поколение остается в истории — открыватели новых путей. К. Маннгейм полагал, что родившиеся в одно время, но в разных странах люди все равно составляют одно поколение.

Попытавшись органично соединить три господствующие в социологии традиции — позитивистскую, марксистскую и интеракционистскую, — Маннгейм создал весьма плодотворную модель поколения, которое пони­малось им в качестве:

поколенное единство (Generationseinheit) — осознание людьми своей по­коленной общности и приобретение общих идеалов, жизненного пути и форм деятельности;

поколенное положение — поколенный статус (Generationslagerang), т.е. место, занимаемое людьми одного возраста в том или ином обществе, воз­можности изменить свою судьбу и судьбу страны;

поколенная связь (Generationszusammenhang) — реально взаимодействую­щая ассоциация людей, основанная на сходства жизненных трудностей, забот и интересов, вытекающих из одинаковости положения и проблем, с которыми приходится сталкиваться в критических ситуациях.

Карл Мантгейм: модель поколения — одногодки, сверстники, открыватели новых путей

Нижней границей поколения он считал позднюю юность (17 лет), а верх­ней — ранний период взрослости (25 лет). Именно в этот период формиру­ются самостоятельные взгляды на общественно-политические события. К. Маннгейм¹⁷ полагал, что в юности под влиянием внешних событий и окружения у индивида формируется определенная картина мира, через ко­торую преломляется последующий жизненный опыт.

Если хоть один критерий, указанный выше, а именно статусный, реаль­ный или символический, отсутствует, то о поколении говорить не приходит­ся, полагал К. Мангейм. Например, прусская и китайская молодежь начала XIX в. не являлись единой генерацией или поколением, поскольку принад­лежали к совершенно разным типам общества. Прусская городская и сель­ская молодежь обладали общим социальным статусом, но между собой они

¹⁷ Mannheim К. The Problem of Generations // Essays on the Sociology of Knowledge. L., 1970.

никогда не взаимодействовали, так как ту и другую волновали неодинако­вые проблемы. Вот почему они не составляли реальной группы. Городская молодежь была реальной группой, но она разбита на две враждующие груп­пировки — романтически-консервативную и либерально-рационалистичес­кую. Поэтому ее нельзя рассматривать как поколенное единство¹⁸.

Постановка К. Маннгеймом проблемы видов генераций и поколений как субъектов социальной деятельности, с их неоднородностью, структурными характеристиками, функциями, специфическим институциальным положе­нием в обществе и с особенностями мировоззрения была чрезвычайно пло­дотворной. Исследуя феномен поколенного единства под углом зрения фено­менологии человеческой культуры, социального института, он раскрыл ме­ханизм социального наследования. Культура, искусство, образование (в том числе образование родителей), социальная благотворительность, право, ин­ституты опеки над несовершеннолетними, медицина и многое другое — все это является орудиями в социализации и поколенческой интеграции.

Начиная с 1950-х гг., а особенно в конце XX в., этот отчасти забытый метод вновь стал приобретать значительное влияние во многих нацио­нальных школах в связи с усилением внимания к индивиду как субъекту процесса развития общества. Сторонники феноменологического, интерак-ционистского, структуралистского и прочих подходов гуманистического направления в социологии (А. Шюц¹⁹, М. Мид²⁰, П. Бергер и Т. Лукман²¹, Г. Шуман, Ж. Скотт²² и др.²³) пытались осмыслить человеческую жизнедея­тельность отдельных поколений, соотнося ее с конкретными представлени­ями, идеями, целями, мотивами реального поведения²⁴. Такая традиция (ча­сто ее называют культурологической) позволила системно проанализировать социальные проблемы отдельных поколений во взаимосвязи с реальными культурными процессами, происходящими в обществе, способствовала ук­реплению в социологии качественной методологии исследования.

В книге «Из генерации в генерацию. Возраст группы и социальная струк­тура», изданной в 1956 г.²⁵, Ш. Эйзенштадт утверждал, что возрастные кате-

¹⁸ Mannheim К. The Problem of Generations // Mannheim К. Essays on the Sociology of Knowledge. L.,
1952. P. 291.

¹⁹ См.: Шюц А. Формирование понятия и теории в общественных науках//Американская социологи­
ческая мысль. Тексты. М., 1994. С. 481—495; Он же. Структура повседневного мышления // Социо­
логические исследования. 1988. № 2; о нем: Абельс X. Интеракция, идентичность, презентация. Вве­
дение в интерпретативную социологию / Пер. с нем. под общей ред. НА. Головина и В.В. Козловс­
кого. СПб., 1999. С. 67—100; Монсон П. Современная западная социология. СПб., 1992.

²⁰ См.: Mead M. Culture and Commitment. A Study of the Generation Gap. N.Y., 1970. На русском яз.
см.: Мид М. Культура и мир детства. М., 1988.

²¹ См.: Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. М., 1995.

²² См.: Шуман Г., Скотт Ж. Коллективная память поколений // Социологические исследования.
1992. № 2.

²³ См., например: Braungart R.G. The Sociology of Generations and Student Politics: A Comparison of the
Functionalist and Geneiational Unit Models//J. of Social Issues. 1974. Vol. 30. № 2.

²⁴ Эти субъективные проявления фиксировались и концептуализировались как следствие объектив­
ных процессов, происходящих в определенных типах культуры, и интерпретировались как формы
субкультур отдельных поколений. При этом сама культура понималась как степень усвоения соци­
альных норм, как сумма накопленных человеческих знаний, как способ человеческой деятельности.

²⁵ См.: Eisenstadt S.N. From Generation to Generation. Age Groups and Social Structure. N.Y., 1956. Ha
русский яз. переведена другая его работа: Эйзенштадт Ш. Революция и преобразование общества.
Сравнительное изучение цивилизаций / Пер. с англ. М., 1999.

гории являются одновременно социальными и психологическими. Для со­циальной системы возраст служит категорией, в соответствии с которой разные социальные роли распределяются между различными людьми. Для индивида же осознание собственного возраста становится важным интегра-тивным элементом благодаря своему влиянию на его самоидентификацию. Таким образом, им было разведено содержание понятия генерации на уров­нях общества и личности.

По характеру взаимосвязи поколений и социальных структур ученый сформулировал признаки двух типов обществ. Критерий возраста как прин­цип распределения ролей важнее всего в тех обществах, в которых базовые

ценностные ориентации находятся в гармонии с возрастными стереотипа­ми, т.е. являются партикуляристскими, диффузными и аскриптивными. В та­ ких обществах обычно главной едини­цей общественного разделения труда является семья, родственная ячейка. Возрастно-разнородные межпоколен-ческие отношения этих ячеек являются базовыми формами взаимодействия между людьми, социальными общностями, тогда как возрастно-однородные отношения имеют лишь второстепенное значение. Это — «фамилистичес-кий» тип общества. Возрастно-однородные группы обычно возникают в тех обществах, в которых семейные или родственные ячейки не могут обеспе­чить или даже мешают достижению их членами полного социального ста­туса. Это — «универсалистский» тип общества, где доминируют внутрипо-коленческие отношения²⁶.

Исходя из этой общей идеи, Эйзенштадт описывает ряд возрастных групп различных народов, включая современные ему молодежные организации, сравнивает положение и структуру возрастных групп в «универсалистских» обществах и в «фамилистических», а затем переходит к анализу их соци­альных функций. На основании этого он делает вывод, что вероятность по­явления институциализированных и возрастно-однородных юношеских групп в обществе прямо коррелирует со степенью закрытости, недоступно­сти для молодежи его ведущих социальных институтов и обратно — со сте­пенью эффективности семейной социализации. Появление юношеских групп в свою очередь усиливает значение возрастной дифференциации в обществе. Данные группы могут выполнять как интегративные (например, подготовка и обучение молодежи для выполнения конкретных видов дея­тельности — военные группы, группы охотников, или спортивные секции, музыкальные «тусовки», «фан-клубы» и пр.), так и дезинтегративные (деви-антные группы) социальные функции. Степень взаимосвязи между возраст­ными группами и общей социальной структурой зависит, во-первых, от сте­пени гармонии между ценностями и ориентациями возрастных групп и ос­новными институциональными нормами и ценностями социальной структуры, их совместимость проявляется в адекватной социализации мо­лодежи и благоприятном ее взаимодействии со старшими поколениями; во-вторых, от того, насколько личность, формирующаяся в возрастных груп­пах, соответствует требованиям, необходимым для достижения полного

²⁶ См.: Eisenstadt S.N. From Generation to Generation... P. 28, 54.

социального статуса; в-третьих, от степени, в которой возрастным группам переданы полностью институциализированные роли²⁷.

Таким образом, на базе осмысления значительного разнообразного фак­тического материала Ш. Эйзенштадт впервые показал с точки зрения соци­ологии глубокую связь поколенческой организации общества с функциони­рованием социальных структур и институтов общества. Этим он внес серь­езный вклад в дальнейшее развитие структурно-функционального подхода к изучению поколений. Однако с социологической точки зрения его абсо­лютизация целостности социальной системы, игнорирование ее внутренних противоречий и дисфункций ограничивают достоинства данного метода и придают ему чрезмерно абстрактный формальный характер. Подъем моло­дежного и студенческого движения на Западе в конце 1960-х гг. показал не­достаточную адекватность системной структурно-функционалистской трак­товки поколенческой проблемы в целом и обусловил дальнейшее расшире­ние поиска методологических подходов.

Американские социологи М. Райли, М. Джонсон и Э. Фонер в статье «Эле­менты модели возрастной стратификации» предложили свою концепцию соци­ологии возрастной стратификации общества как самостоятельного научного направления²⁸. Согласно этой модели возрастное разделение труда и связанное с ним разделение общества на возрастные страты (слои) являются универсаль­ными и должны стать основными социологическими категориями, ибо суще­ствуют повсеместно, хотя и могут отличаться по форме²⁹. Предлагаемая амери­канскими учеными конструкция нового научного направления, несмотря на

²⁷ См.: Eisenstadt S.N. From Generation to Generation... P. 277.

²⁸ См.: Riley M. W., Johnson M., FonerA. Elements in a Model of Age Stratification // Aging and Society / Under
the Direction of Matilda White Biley. Vol. 3. A Sociology of Age Stratification. N.Y., 1972. P. 23-37.

²⁹ Возраст человека, по их мнению, в значительной степени определяет содержание этапов его жиз­
ненного пути, уровень развития его способности выполнять те или иные социальные роли. Сово­
купность выполняемых функциональных ролей представителей возрастных слоев детерминирует
определенный стандартный набор их прав и обязанностей. Исходя из этого, исследователи предло­
жили свою модель возрастной стратификации, которая включает в себя ряд структурных и процес­
суальных элементов. К структурным элементам они отнесли возрастные слои населения, включая
когорты, возрастно-специфические действия, социальные роли и экспектации (система возраст­
ных социально-психологических ожиданий и санкций). Эти структурные элементы связаны с кон­
кретным возрастным периодом времени и с определенными социальными процессами. Изменение
численности и состава возрастных слоев обусловлено динамикой образования сменяющих друг друга
когорт, их трансформации вследствие миграций, постепенного уменьшения и вымирания каждой
когорты. Процесс смены когорт базируется на биологическом процессе старения индивидов, но вклю­
чает в себя и социальные компоненты. Таким образом, согласно этой теории, с одной стороны, про­
исходит постоянное распределение и перераспределение индивидов определенных возрастов по со­
ответствующим социальным ролям согласно потребностям общества и при помощи специфичес­
ких социальных механизмов. Параллельно этому общество через ряд социальных институтов осу­
ществляет процесс социализации (в широком его значении) индивида, облегчая ему на всем жиз­
ненном пути принятие новых, оставление старых функций и адаптацию к изменившимся ролям.
При этом подготовка к роли пенсионера не менее важна, чем профессиональное обучение молоде­
жи. Возрастная стратификация любого общества является открытой и изменчивой системой, тесно
взаимодействующей со всеми социальными институтами общества и внешней социокультурной и
природной средой. Изменение в силу особых ситуаций (будь то войны, катастрофы, эпидемии или
революции) возрастного состава населения влечет за собой изменения во всех сферах жизни обще­
ства, в характере социальной жизнедеятельности индивидов, в соответствующих стереотипах. Дан­
ная модель возрастной стратификации является методологической. В ней обозначен основной ме­
тод изучения возрастных структур, которым, по мнению социологов, выступает когортный анализ.
При этом через понятие возрастного слоя фиксируется возрастная структура общества, а через по­
нятие «когорта» — динамический аспект этого явления.

чрезмерный функциональный объективизм и недостаточную разработанность терминов возрастного слоя и когорты, сама по себе перспективна, свидетель­ствовала о назревшей потребности общества в более глубоком осмыслении поколенческих процессов. Она подтолкнула западных социологов к необходи­мости более фокусированного изучения обозначенных проблем в рамках но­вой отрасли — социологии поколений. Данную идею инстшпуциалюации соци­ологии поколений выдвинули в специальном номере «Журнала социальных на­правлений» в 1974 г. американские социологи В. Бенгстон, М. Ферлонг и Р. Лауфер и перечислили пять ведущих тем поколенческого анализа³⁰.

1. Свойства поколений: концептуализация отношений, связанных с временем,

старением, социальным изменением.

2. Преемственность и прерывность между возрастными группами: насколь­ ко велики сходства и конфликты раз­ных возрастных групп в поведении и нормах. Это предполагает изучение как трансмиссии культуры от старших к младшим, так и обратной связи, «социализации» старших младшими.

3. Устойчивость поколенных мотивов во времени: насколько поведение или ориентации, выработанные данным поколенным единством (в маннгей-мовском смысле) в юности, сохраняются, когда эта когорта или индивид достигают зрелости, и как это сказывается на общем облике культуры.

4. Поколенная солидарность: насколько гомогенной и сплоченной или, наоборот, разобщенной является возрастная группа.

5. Поколение и другие аспекты социальной структуры: какова взаимо­связь возрастных, социальных, национальных, половых характеристик и каковы исторические и структурные следствия их взаимодействия.

Кроме того, американские социологи впервые эмпирически исследова­ли две крайние позиции в анализе межпоколенческих отношений — суще­ствование «поколенческого конфликта» (generation gap) и межпоколенчес-кого единства. Их исследование показало, что обе они несостоятельны и что межпоколенческие отношения являются на самом деле отношениями селек­тивной преемственности (selective continuity). Р. Лауфер и В. Бенгтсон, раз­вивая идеи М. Райли и его коллег, предложили различать генерационный анализ (generational analysis), когортный, генеалогический (lineage) и онто­генетический (maturational). Предметом генерационного анализа является изучение возрастных групп, онтогенетического — изучение поколений как агентов социального изменения, включая интеллектуальные и организаци­онные альтернативы, которые противопоставляются существующим миро­воззрениям, ценностям, а генеалогический — изучает источники оппозиции внутри существующего общества и развитие отношений между этими и иными агентами социального изменения внутри их возрастного слоя³¹. Од-

³⁰ См.: Bengtson V.L., Furlong M. J., Laufer R. Time, Aging and the Continuity of Social Structure: Themes and
Issues in Generational Analysis // J. of Social Issues. 1974. Vol. 30, № 2. P. 3, 14—15. Цит. по: Кон И.С.
Понятие поколения в современном обществоведении // Актуальные проблемы этнографии и со­
временная зарубежная наука. Л., 1979. С. 224—225.

³¹ См.: Laufer R

⇐ Предыдущая38394041424344454647Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: