Политическое развитие Англии в первой половине 16 в.

Складывание английской абсолютной монархии и ее расцвет связывают с династией Тюдоров (1485—1603), утвердившейся на престоле после завершения крово­пролитной войны Алой и Белой роз. Одержав победу над Ричардом III, граф Ричмонд, родоначальник новой дина­стии, короновался как Генрих VII (1485—1509).

В период междоусобиц и анархии позиции королевской власти ослабли: крупные магнаты, опираясь на феодальные дружины, пользовались широкими политическими вольностями и юрисдик­цией. Генрих VII распустил ливрейные отряды, служившие знати, сравнял с землей замки непокорных и истребил кланы тех, кто мог бросить вызов его власти. Конфискованные земли и имущество мя­тежников пополнили государственную казну, Генрих VII стал од­ним из самых богатых монархов Европы. Он также ликвидировал судебные права лордов, расширив юрисдикцию королевских судов.

Эти меры стали возможны благодаря поддержке, оказанной централизаторской политике государя самыми широкими слоями английского общества, уставшего от войны, а также парламентом. В конце XV — начале XVI в. сложилась новая система отношений между короной и английским дворянством. Уцелевшие представите­ли аристократии были вынуждены проявлять лояльность, но чтобы создать прочную опору престолу, Генрих VII стал насаждать так называемую новую “тюдоровскую аристократию", даруя титулы и земли своим сторонникам, которых вербовал из рядов джентри. Двор Генриха VII и его сына — Генриха VIII стал центром притя­жения для среднего и мелкопоместного дворянства, открывая воз­можности для придворной, военной или чиновничьей карьеры, что было особенно важно в условиях материального оскудения “старого дворянства”. Тюдоры отбирали на службу дворянскую молодежь, получившую образование в университетах, при них светские лица впервые потеснили клириков в аппарате государственного управле­ния.

Централизаторскую политику отца продолжил Генрих VIII (1509—1547), подчинивший сохранявшие прежде независимость се­верные графства и Уэльс, для управления которыми были созданы Совет Севера и Совет Уэльса. Генрих VIII был незаурядной нату­рой, восшествие на престол этого высокообразованного человека, книгочея и мецената, породило у английских гуманистов надежды на наступление эпохи просвещенного правления. Его по праву называют первым “ренессансным” государем Англии, придавшим блеск и величие ее монархии и двору.

Авторитарные тенденции в управлении и уверенность в божест­венном характере собственной власти были свойственны всем пред­ставителям династии Тюдоров. Однако в английской политической теории XIV—XV вв. сложилась традиция рассматривать эту страну как “смешанную монархию”, где король правит с согласия сосло­вий, в союзе с парламентом и подчиняясь законам государства. И несмотря на то, что в общественной мысли начало формироваться проабсолютистское течение, утверждавшее в угоду королю, что его власть имеет неограниченный характер, в сознании большинства англичан XVI в. их государство было не абсолютной, а “смешан­ной” монархией. Тюдоры, проводя на практике авторитарную по­литику, тем не менее проявляли политическую гибкость и всемерно подчеркивали свою готовность считаться с правовыми традициями и сотрудничать с парламентом.

В правление Генриха VIII при активном участии его канцлера Т. Кромвеля были проведены важные реформы государственного управления, в результате которых возник более совершенный, раз­ветвленный и профессиональный бюрократический аппарат. Глав­ным административным органом стал Тайный Совет, выделившийся из аморфного Королевского совета, в который входили все пэры королевства. Сфера деятельности Тайного Совета была практически неограниченной: он определял внешне- и внутриполитическую ли­нию, ведал финансами и обороной. Доминирующие позиции в нем занимали не министры двора, а лорд-канцлер, лорд-казначей, госу­дарственный секретарь, лорд-адмирал и маршал королевства, — чиновники высшего ранга, чьи функции были связаны с решением общегосударственных задач. На протяжении XVI в. все больший вес приобретала должность государственного секретаря: из слуги монар­ха, ведавшего личной королевской печатью, он превратился в координатора работы Тайного Совета, министра, курировавшего также разведку и дипломатическое ведомство.

Важную роль в укреплении монархии Тюдоров сыграло разви­тие судебной системы. Частная юрисдикция местных магнатов была окончательно уничтожена, большинство дел рассматривалось в цен­тральных королевских судах. Особое место в системе судопроизвод­ства занимала Звездная Палата, учрежденная Генрихом VII для борьбы с оппозицией феодальной знати и рассматривавшая дела о государственной измене.

Источником доходов большинства чиновников были офи­циально установленные вознаграждения от просителей, таким обра­зом корона перекладывала содержание своей бюрократии на населе­ние.

Система местного управления отличалась своеобразием: она была представлена двумя “эшелонами власти’, зачастую дублиро­вавшими функции друг друга. С одной стороны, это были шерифы, назначавшиеся в графства королем и ведавшие коронными земля­ми, с другой — мировые судьи, ежегодно избиравшиеся ка собрани­ях местного дворянства из “наиболее уважаемых джентльменов”. Работа последних не оплачивалась, считаясь почетной обязанно­стью.

Система мировых судей была разветвленной и эффективной, но специфика английской бюрократии заключалась в том, что она не превратилась в замкнутую касту, живущую за счет жалования, а сохраняла тесную связь и общие экономические инте­ресы с местным дворянством, из которого рекрутировалась.

Еще одной особенностью английского абсолютизма было отсут­ствие постоянной армии. В мирное время личная королевская гвар­дия насчитывала около 200 человек. В военные кампании за морем монархи призывали своих вассалов-дворян и использовали наемников-профессионалов.

Система обороны страны от иностранного вторжения основыва­лась на отрядах местной милиции, в которую входили все самостоя­тельные мужчины (йомены-крсстьяне и горожане-фримены), про­шедшие обучение военному делу и имевшие соответствующее воо­ружение.

Островное положение Англии определяло большее внимание Тюдоров к флоту, чем к армии, так как опасность могла грозить только из-за моря. Королевский флот, который величали “деревян­ными стенами Англии”, был создан указами Генриха VII и Генри­ха VIII. Их навигационные акты всемерно поощряли судостроение.

Парламент в тюдоровскую эпоху. Одной из особенностей анг­лийского абсолютизма было то, что наряду с новыми бюрократиче­скими органами управления сохранил свои позиции и парламент, который не только послушно вотировал налоги, но и активно участ­вовал в законотворчестве. Более того, сфера парламентского зако­нодательства постоянно расширялась: в XVI в. в нее входили эконо­мическое и социальное регулирование, вопросы религии и церков­ного устройства и даже утверждение порядка престолонаследия. Жизнестойкость парламента была обусловлена глубокими полити­ческими традициями, а также особенностями его социального соста­ва в начале XVI в., поскольку отсутствие резкого антагонизма меж­ду рыцарями и горожанами, заседавшими в палате общин, затруд­няло манипулирование сословиями со стороны короны. С другой стороны, сами Тюдоры были заинтересованы в сохранении органа, который поддержал приход их династии к власти и санкционировал многие важные политические шаги монархии.

Парламент состоял из двух палат — палаты лордов, которых персонально приглашали на сессии личными письмами короля, и палаты общин, состав которой формировался на основе выборов в городах и графствах, что позволяло депутатам заявлять, что они представляют интересы всего королевства. Тюдоровский парламент не был независимым политическим институтом: государь и высшие чиновники имели возможность влиять на процедуру выборов и дик­товать местным дворянам, кого бы они хотели видеть в нижней палате. В нем сохранялись и своеобразные отношения феодально­бюрократического патроната: многие депутаты группировались вок­руг ведущих государственных деятелей и отстаивали внесенные патронами законопроекты. Сговорчивость парламента также была одной из причин его успешной интеграции в новую систему власти. Тем не менее к концу столетия нижняя палата парламента стала проявлять все большую независимость, что отражало упрочение экономического и политического положения джентри и торгово- предпринимательских элементов, претендовавших на реальное уча­стие в определении экономического курса и внутренней политики.

В XVI в. в английском парламенте окончательно сложились нормы и процедура законотворчества: правила подачи биллей спи­керу, регламент их троекратного слушания, принципы работы со­гласительных комиссий при редактировании законов. Здесь сформи­ровалась собственная дисциплина и корпоративная идеология, осно­вывавшаяся на идеях ответственности за дела государства и высоко­го престижа депутатов. В XVI в. за ними закрепились некоторые привилегии, признанные Тюдорами и получившие название “пар­ламентских свобод”. В начале каждой сессии спикер просил монар­ха даровать им свободу высказываться, не опасаясь преследования, свободу доступа парламентских делегаций к королю и свободу от ареста за деятельность в стенах парламента. Первым в истории спикером, испросившим “свободы слова’’ у Генриха VIII, был Томас Мор. На деле парламентские привилегии соблюдались далеко не всегда, но они легли в основу представления о политических правах личности в Англии.

Королевская реформация. Важным шагом в укреплении абсо­лютизма в Англии стала церковная реформация, начатая по ини­циативе Генриха VIII.

Евангелические идеи стали распространяться здесь в 20-е годы 16 в. благодаря влиянию французских и немецких реформаторов. Лютеранство было популярно пре­имущественно в бюргерской среде, благодаря оживленной торговле с германскими и нидерландскими городами, откуда в английские порты тайно ввозилась протестантская литература. Однако в это время требование реформы церкви еще не вылилось в Англии в широкое общественное движение.

Реакция английских гуманистов на выступления Лютера была неоднозначной: в Оксфордском университете к ним отнеслись кри­тически, в то время как в Кембридже у него появились последовате­ли — У. Тиндал, М. Ковердейл, Т. Кранмер, X, Латимер — буду­щие деятели реформации. Уильям Тиндал в 1524 г. перевел Новый Завет на английский язык, но первые издания его труда, запрещен­ного в Англии, увидели свет в Германии.

Официальные власти заняли антилютеровские позиции: Ген­рих VIII лично выступил против “немецкой ереси” с трактатом в защиту семи таинств, за что получил от папы почетный титул “защитника веры". Однако отношение короля к Реформации резко изменилось в ходе конфликта с Римом, начавшегося из-за бракораз­водного процесса Генриха VIII с его первой женой Екатериной Ара­гонской.

Многолетний брак с испанской принцессой не дал королю на­следника мужского пола, поставив под сомнение судьбу престола и самой династии Тюдоров. Генрих VIII обратился к папе с просьбой объявить его брак недействительным и разрешить жениться на анг­личанке Анне Болейн, однако получил отказ от Климента VII, ко­торый не осмелился бросить вызов испанскому королевскому дому. Политические, династические и личные соображения заставили Генриха VIII пойти на беспрецедентный шаг: аннулировав брак с Екатериной, он женился на Анне Болейн, уже ожидавшей ребенка, который должен был стать законным наследником престола. Это привело к открытому конфликту с Римом и так называемой “коро­левской реформации”. По настоянию государя заседавший с 1529 по 1536 г, “парламент реформации” принял ряд статутов, направлен­ных на создание в Англин независимой от Рима национальной цер­кви, подчиненной королю. Это были законы об ограничении уплаты папе аннатов и “пенни Св. Петра” — церковной десятины, о запре­те апеллировать в Рим и об отмене папской юрисдикции над анг­лийским духовенством. Итогом этой деятельности стал Акт о супрематии (1534), провозглашавший Генриха VIII верховным главой церкви Англии, именовавшейся отныне ’‘англиканской”. Его власть объявлялась имперской — исключающей подчинение другому суве­рену, в том числе и главе римско-католической церкви. Реформация, насаждаемая “сверху”, не вызвала энтузиазма в обществе, но нашла активную поддержку “придворной партии”, возглавляемой канцлером Т. Кромвелем, и ближайшего окружения королевы Анны Болейн, покровительствовавшей кембриджским тео­логам X. Латимеру и Т. Кранмеру. Кранмера назначили архиепи­скопом кентерберийским, первым лицом в англиканской церкви после короля. Ловкий и беспринципный политик Т. Кромвель обес­печил успех “парламента реформации”, тщательно формируя со­став депутатов, не брезгуя щедрыми посулами и откровенным под­купом. Под его давлением парламентарии одобрили секуляризацию церковной собственности. В 1536—1540 гг. в пользу короны были конфискованы земли монастырей, приоратов, церквей и часовен. Секуляризация сопровождалась разграблением церквей, бесценных монастырских библиотек, уничтожением образов и скульптуры, разрушением гробниц католических святых. Монашеские ордена были разогнаны, монастырские школы и госпитали закрыты. Колос­сальные земельные владения церкви обогатили казну; часть их ко­роль передал в награду своим ближайшим сподвижникам, часть — получили придворные аристократы и дворянство, некоторое количе­ство земель было сдано в аренду. Секуляризация стала одним из источников накопления капиталов в аграрной сфере. Она вызвала очередную волну огораживаний, которые проводили новые собст­венники. Масса крестьян — бывших держателей монастырских зе­мель, пополнила армию пауперов. Среди руин древних монастырей паслись овцы, а уцелевшие здания арендовали суконщики, устраи­вая в них мануфактуры. Методы, которыми проводилась реформация, а также ее теоре­тическое обоснование вызвали протесты многих убежденных като­ликов, некоторые из них эмигрировали на континент. Генрих VIII решительно подавлял всякие проявления инакомыслия: за отказ присягнуть ему как главе церкви были казнены бывший канцлер Томас Мор и епископ Рочестерский Дж. Фишер.

Политическим итогом королевской реформации стало подчине­ние церкви государю и включение ее в систему государственных институтов. Реформация обогатила и идейный а рте нал абсолютиз­ма: власть монарха объявлялась божественной по происхождению, а он сам — наместником Христа на земле, попытки сопротивления ему безоговорочно осуждались.

Догматические вопросы и организационные реформы в церкви занимали короля значительно меньше. Первый англиканский сим­вол веры “Десять статей” содержал множество внутренних противо­речий. В нем декларировался лютеранский принцип оправдания ве­рой, однако с оговорками о пользе добрых дел; с другой стороны — допускалось почитание святых, но “без чрезмерного поклонения и ложного суеверия”. Из католических таинств в англиканстве, в отличие от лютеранства, были сохранены три — крещение, прича­щение и покаяние (исповедь). Были сохранены также иерархия духовенства, пышные облачения священников, богатое внутреннее убранство церквей, процессии и музыка во время богослужения. Таким образом, англиканская церковь заняла промежуточное поло­жение между католической и лютеранской. Консерватизм королев­ской реформации выразился и в отношении к распространению Биб­лии на английском языке. Хотя Генрих VIII и санкционировал ее выход, он запретил читать ее и комментировать простонародью — ремесленникам, подмастерьям и земледельцам.

Утверждение новой веры и более радикальные преобразования в англиканской церкви совершились в правление сына Генриха VIII Эдуарда VI (1547—1553). Юный король и два протектора, правив­шие Англией в годы его малолетства, герцоги Сомерсет и Нортум­берленд, были убежденными протестантами. При них были приняты положения, приблизившие англиканскую церковь к лютеранской модели: о таинстве причащения как чисто символическом действе, о необходимости причастия под обоими видами для мирян и о разре­шении браков духовенства. Осуждалось почитание икон, отменя­лись ограничения на чтение и толкование английской Библии. Несмотря на успехи реформации при Эдуарде, далеко не вся Англия приняла новую веру, в северных и западных графствах население сохраняло верность прежней религии. Дальнейшие события показали, что ито­ги королевской реформации были обратимы.

Контрреформация Марии Тюдор. По завещанию Генриха VIII, после смерти Эдуарда VI ему наследовала старшая дочь Генриха от брака с Екатериной Арагонской — Мария Тюдор (1553—1558). Мария немедленно восстановила католическую церковь, мо­нашеские ордена и прежние отношения с Римом. Из эмиграции вернулись ее сторонники, а протестанты стали покидать страну. Королева воздержалась от полной реституции конфискованных у церкви земель, поскольку это могло затронуть интересы большого числа новых собственников, однако возвратила те земли, которые оказались в распоряжении короны.

Целью ее внешней политики стало сближение с Испанией и домом Габсбургов. Ее родственник Карл V, превратившийся в глав­ного советника английской королевы, предложил скрепить англо­испанский союз браком Марии и его сына Филиппа (будущий Фи­липп II Испанский). Это вовлекла Англию в орбиту габсбургских интересов на международной арене и в неудачную войну с Фран­цией иа стороне империи, в которой англичане потеряли свое по­следнее владение на континенте — порт Кале. Угроза утраты Анг­лией самостоятельности и опасение, что испанцы получат ключевые посты в управлении и при дворе, привели в 1554 г. к восстанию патриотически настроенных протестантов во главе с кентским рыца­рем Т. Уайаттом, которое, однако, было подавлено, а его лидер — казнен.

Восстановление католичества, с радостью принятое в северных и западных землях, тем не менее уже не отвечало интересам боль­шинства населения. Мария Тюдор начала преследования протестан­тов, сопровождавшиеся пытками “еретиков” и кострами. За эти жертвы она получила прозвище “ Кровавая”. Смерть бездетной ко­ролевы, пользовавшейся стойкой нелюбовью в народе, была встре­чена ликованием.