Иные реакции на варьирование переменной страха 1 глава

	Контрольная группа	Низкий уровень страха	Высокий уровень страха	F(a)
Страх(б)	7,74	9,25	12,19	21,50"
Ощущение тошноты	1,27	1,24	1,90	1,95**
Чувство интереса	4,48	4,70	5,39	6,12**
Оценка опасности столбняка	4,64	4,83	5,34	3,86*
Оценка собственной возможности ока­заться заболевшим столбняком	3,46	3,99	4,25	3,31*
Оценка важности прививки	5,85	6,16	6,52	6,44**
Желание получить дополнительную ин­формацию о столб­няке	3,08	2,68	3,57	3,90*

(а) Критерий F гюдсчитывался путем трехуровневого (three way) дисперсионного анализа. Для каждого критерия число степеней свободы df = 2/70; (б) «Страх» складывается из трех показателей: общее чувство страха, страх заражения столбняком, страх, вызванный буклетом. *р<0,05; **р<0,01

 

Узкоспециальная информация статистического характера, касакнцаяся обработки данных из табл. 8.1. опущена в связи с малоупотребительностью или, возможно, неизвестностью упоминаемых статистических процедур читателю-неспециалисту. — Примеч. ред.

Была обнаружена линейная зависимость между последствиями воздействия предъявленного сообщения и уровнем «страхогенности» информации (см. табл. 8.1); наибольшая степень следования рекомендациям соответствует наибольшему уровню страха. На наличие закономерностей в реакциях испытуемых указывает высокая степень бисериальных корреляций между оценками намерений и фактического поведения в группах с высоким уровнем страха (г_ь = 0,62, р < 0,01) и низким уровнем страха (г_ь = 0,68, р < 0,01); математическая обработка результатов для контрольных групп не выявила никаких корреляций, поскольку только трое испытуемых из этих групп сделали прививку.

Данные, приведенные в табл. 8.2, свидетельствуют, что чувство страха у испытуемых действительно усиливалось, как это и планировалось исследователями, при предъявлении сообщений соответствующего типа. Одновременно усиливалось ощущение тошноты, а также повышались заинтересованность проблемой, вера в опасность столбняка и важность прививки, желание получить дополнительную информацию. Варьирование переменных эффективности и болезненности прививки не оказало влияния ни на один из названных показателей.

В то же время манипуляции переменными как эффективности, так и болезненности имели свой эффект. Ответы на контрольные вопросы показали: испытуемые из групп, где предъявлялась информация о высокой эффективности прививки, высказывались о ней как о более действенной, чем испытуемые из групп с информацией о низкой эффективности прививки (Х_выс - 6,7, Х_низ - 5,8, F_1,170 - 105,85, р < 0,01). Испытуемые из групп с условием высокого уровня болезненности прививки, соответственно, и ожидали, что она будет более болезненной, по сравнению с испытуемыми из групп, где в предъявляемом сообщении не содержалась информация о болезненности прививки (Х_болезн = 4,1, _{безболезн} - 2,3, F_1,170 -74,56, р < 0,01); кроме того, первые чаще, чем вторые, сообщали о «смешанных чувствах», связанных с решением сделать прививку (F_1,170 = 7,20, р < 0,01) (X — среднее арифметическое. — Примеч. ред.). Однако существенные различия в восприятии эффективности прививки не отразились на намерениях испытуемых, так же как сообщения о повышенной болезненности прививки не способствовали отказу от намерений ее сделать. Более того, было обнаружено, что сообщение о болезненности прививки в некоторой степени способствует укреплению намерений испытуемых (F _1,170 = 2,72, р = 0,10).

 

Корреляции между реакциями испытуемых

 

Корреляция между уровнем испытываемого страха и намерениями сделать прививку (Была обнаружена только в группах с условием высокой «страхогенности» предъявленного сообщения (r = 0,23, р < 0,01). Распределение оценок показывает, что наличие высокого уровня страха, содержащегося в сообщении, способствует повышению фактического уровня страха, испытываемого участниками, и что положительная корреляция между переживаемым уровнем страха и намерениями характерна для испытуемых, имеющих оценки выше 13 по 19-балльной комплексной шкале. Эти испытуемые, имеющие столь высокие значения уровня переживания страха, выразили твердое намерение сделать прививку, тогда как лишь часть остальных испытуемых из групп, где провоцировался высокий уровень страха, выразили такое намерение. Таким образом, данная форма распределения свидетельствует, что наличие страха у испытуемых и принятие рекомендаций особо тесно связаны в случаях, когда уровень переживаемого страха высок, хотя принятие рекомендаций может иметь место при любом уровне страха, вызываемого сообщением.

В отличие от чувства страха, чувство гнева негативно сказывается на намерении сделать прививку. В целом величина корреляции между уровнем гнева и намерениями испытуемых составила -0,18 (р < 0,05). Данная корреляция не претерпевала существенных изменений при манипулировании переменной страха, однако отрицательный характер связи становился еще более выраженным в случаях, когда прививка описывалась как менее эффективная и болезненная (табл. 8.3). Различия между значениями, указанными как в строках, так и в столбцах табл. 8.3, являются значительными⁵ (для строк CR = 2,02, р < 0,05; для столбцов CR = 2,81, р< 0,01). Следует отметить, что данные различия касаются только величины корреляции. Сообщения о низкой эффективности и болезненности прививки не способствовали повышению средних значений для чувства гнева или снижению средних значений, соответствующих намерениям сделать прививку (как и фактическому поведению испытуемых). Диапазон выраженности чувства гнева и оценки, соответствующие силе намерений, также не различаются между всеми четырьмя сочетаниями условий, указанных в табл. 8.3.

 

⁵Значимость данных различий была подтверждена после применения z-преобра-зования Фишера к коэффициентам корреляции.

 

Таблица 8.3

Корреляции между уровнем переживаемого гнева и намерениями сделать прививку при различных характеристиках прививки, предлагаемых в сообщениях.

Уровень болезненности	Низкий уровень эффективности	Высокий уровень эффективности
Низкий	-0,29	0,15
Высокий	-0,52>	-0,18

 

Индивидуальные различия

 

Ни по одной из личностных характеристик, измеряемых до ознакомления с сообщением (уровень подверженности заболеваниям, стиль преодоления проблем, тревожность, уровень самооценки) нe обнаружено значимых корреляций с намерением сделать прививку; также не обнаружено систематических различий в характере этих корреляций между всеми 12 экспериментальными условиями. Однако такие различия были выявлены при разбиении испытуемых по медиане на группы, соответствующие высокому и низкому уровню самооценки. На рис. 8.1 показаны оценки намерения сделать "прививку для испытуемых, характеризующихся высоким или низким уровнем самооценки. Единственной ярко выраженной закономерностью, наблюдаемой на этом графике (помимо непосредственного эффекта переменной страха), является взаимодействие между показателями самооценки и «страхогенностью» сообщения (F _{2 )66} = 4,74, р < 0,01). У испытуемых с низким уровнем самооценки намерение сделать прививку оказалось гораздо интенсивнее, если они относились к группе с низкой «страхогенностью» сообщения, чем если они участвовали в контрольной группе. Однако дальнейшего усиления намерений при переходе к условию высокого уровня вызываемого страха не наблюдалось. С другой стороны, среди испытуемых с высоким уровнем самооценки наблюдалось усиление намерений только при сравнении групп с условием низкого и высокого уровня страха (но не при сравнении контрольной группы с группой, характеризующейся низким уровнем страха. — Примеч. пер.)

 

 

Рис. 8.1. Различия реакций испытуемых на сообщения о столбняке в зависимости от уровня самооценки

 

ОБСУЖДЕНИЕ РЕЗУЛЬТАТОВ

 

Результаты данного исследования свидетельствуют о наличии положительной взаимосвязи между уровнем страха, вызываемым убеждающим сообщением, и эффективностью последнего. С увеличением интенсивности страха (путем манипулирования соответствующей переменной) наблюдалось также возрастание степени изменения установок и поведения испытуемых; при этом корреляция между намерениями испытуемых сделать прививку и фактическим прохождением этой процедуры была высока. Полученные данные сходны с результатами ранее проведенных исследований (Leventhal et al., 1966), в которых отмечалась тенденция к увеличению числа лиц, сделавших прививку при усилении вызываемого сообщением страха.

Степень убежденности испытуемых в эффективности прививки не оказала влияния на тенденцию следовать рекомендациям; испытуемые одинаково реагировали на рекомендации сделать прививку, описываемую и как высоко-, и как низкоэффективную. Возможно, этот факт объясняется тем, что рекомендация сделать прививку, даже представляемую малоэффективной, воспринималась и была оценена испытуемыми как имеющая достаточно побудительную силу (5,8 по 7-балльной шкале). Однако манипулирование переменной эффективности оказалось достаточным для того, чтобы наблюдалось значительное различие между восприятием испытуемыми высоко- и низкоэффективных рекомендаций. Отсутствие влияния этой переменной на уровень следования рекомендациям говорит о том, что мы должны быть осторожными, пытаясь с помощью данного показателя объяснять расхождения в результатах различных исследований, посвященных воздействию страха на эффективность убеждающего сообщения (jams and Leventhal, 1967; Leventhal, 1965; Leventhal and Singer, 1966).

Сообщение о болезненности прививки вызвало у испытуемых смешанные чувства, связанные с прохождением этой процедуры, однако эти сообщения не остановили испытуемых в принятии решения сделать прививку. Возможно, этот факт объясняется незначительностью неприятных ощущений, связанных с прививкой, по сравнению со страданиями, вызываемыми самим столбняком. Более сильная, однако, непреднамеренная манипуляция переменной предполагаемой «болезненности» имела место в исследовании Левенталя и Уоттса (Leventhal and Watts, 1966). У испытуемых вызывался страх, связанный с курением, путем демонстрации фильма, где при рентгеноскопии грудной клетки курильщика был обнаружен рак, излеченный только хирургической операцией по удалению легкого. Авторы отметили снижение тенденции к прохождению рентгенологической диагностики в группах, которым был показан фильм. По предположению авторов, этот факт в большей степени связан с возможными негативными переживаниями вследствие рентгеноскопии, чем с защитными реакциями испытуемых на предъявленные им вызывающие страх материалы, касающиеся курения. Результаты настоящего эксперимента не ставят под сомнение валидность результатов этого более раннего исследования, однако они ограничивают тот круг ситуаций, для которых указанное выше объяснение может считаться правомерным. Очевидно, испытуемые не реагируют на незначительные различия, связанные с эффективностью или неприятностью рекомендуемых им шагов. При отсутствии сильного сдерживающего фактора люди, ожидающие возможной опасности, предпочитают активные действия бездеятельности.

Последнее утверждение верно с учетом ограничения, связанного с различием в поведении людей, характеризующихся высоким и низким уровнем самооценки. Испытуемые с низкой самооценкой в целом склонны следовать рекомендациям, независимо от высокого либо низкого уровня страх а, тогда как испытуемые с высокой самооценкой проявляют такую склонность только при высоком уровне страха. Кроме ^того, в настоящем исследовании обнаружена высокая степень корреляции между показателями самооценки и стиля преодоления проблем (г = 0,49, р < 0,01), что аналогично результатам, полученным Дэббсом (Dabbs, 1964). На основании этих данных можно заключить, что испытуемые с высокой самооценкой ведут себя более активно и наступательно при взаимодействии с внешней средой и отличаются более развитыми навыками предотвращения возможных опасностей с помощью адекватных защитных мер. Таким образом, они могут считать прививку тем более необходимой мерой, чем выше опасность заражения столбняком, тогда как испытуемые с низкой самооценкой могут просто соглашаться с позицией, содержащейся в сообщении, в соответствии с которой прививка является адекватной мерой независимо от размеров опасности. Другое возможное объяснение состоит в том, что некоторые различия, связанные с уровнем самооценки, могут просто исчезать в ситуации необходимости противостоять опасности (что имеет место при высоком уровне страха, содержащегося в сообщении).

В группах, участникам которой прививка описывалась как неэффективная и болезненная, возникало чувство гнева, которое отрицательно влияло на намерения испытуемых сделать прививку. Возможно, что рост чувства гнева при этом условии способствовал снижению тенденции следовать рекомендациям. Однако поскольку показатели гнева и следования рекомендациям не изменялись однозначно при повышении уровня страха, между ними, по-видимому, не существует причинно-следственных отношений. Представляется более вероятным, что чувство гнева не приводит к снижению тенденции следовать рекомендациям, но при определенных условиях может служить предлогом для оправдания отказа от следования им. При других условиях, когда рекомендуемое поведение описывается как высокоэффективное, безболезненное и не дает разумных оснований для возникновения чувства гнева, отказ от следования рекомендациям может оправдываться как-либо иначе.

На полученные результаты могли также оказывать влияние другие факторы, не варьировавшиеся в ходе эксперимента. В частности, для всех испытуемых манипулирование переменными предполагаемой опасности, эффективности и болезненности производилось вводной и той же последовательности. Узнав сначала об опасностях, связанных со столбняком, некоторые испытуемые могли уже не реагировать на различия в предполагаемой эффективности и болезненности прививки. Кроме того, все испытуемые после прочтения сообщения должны были ответить на вопрос о своих намерениях сделать прививку. Можно предположить, что, заявив о своем намерении, человек считает себя обязанным реализовать его на практике. Однако результаты предыдущих исследований (Le-venthal et al, 1965; 1966) свидетельствуют о том, что для реализации намерения в фактическом поведении необходимо наличие конкретных инструкций. Поскольку все участники настоящего исследования получили такие инструкции, высокая степень корреляции между намерениями и фактическим поведением может объясняться и выполнением этого условия.

И наконец, хотя результаты настоящего исследования свидетельствуют о взаимосвязи таких показателей, как интенсивность вызываемого сообщением страха и побудительная сила этого сообщения, нет убедительных аргументов, позволяющих говорить о наличии причинно-следственных отношений между ними. Как и в большинстве других исследований, посвященных влиянию страха на изменение установок, сообщения носили сложный характер. В частности, в них обсуждались возможные опасности заболевания столбняком и вероятность заражения. Было установлено, что сообщения различались по степени вызываемого ими страха, интереса, а также чувства тошноты. Сообщения различались также по длине, характеру используемого языка, количеству содержащейся информации о столбняке. При таком числе взаимосвязанных факторов невозможно говорить о том, что на степень изменения установок влияет лишь повышение уровня страха. Данная проблема неизбежно возникает всегда, когда мы манипулируем переменной страха, используя различные способы описания опасности. Исследователям, поставившим перед собой задачу варьировать переменную страха независимо от других аспектов убеждающего сообщения, предстоит найти новый подход к решению данной проблемы.

 

Литература

 

Berkowitz, L., and Cottingham, D. R. The interest value and relevance of fear-arousing communications. Journal of Abnormal and Social Psychology, 1960,60,37-43.

Dabbs, J. M., Jr. Self-esteem, communicator characteristics, and attitude change. Journal of Abnormal and Social Psychology, 1964,69,173-181.

Gilson, C, and Abelson, R. P. The subjective use of inductive evidence. Journal of Personality and Social Psvchology, 1965, 2,301-310.

Haefner, D. P. Arousing fear in dental health education. Journal of Public Health Dentistry, 1965, 25,140-146.

Insko, C. A., Arkoff, A., and Insko, V. M. Effects of high and low fear-arousing communications upon opinions toward smoking. Journal of Experimental Social Psychology, 1965.

Janis, I. L, and Feshbach, S. Effects of fear-arousing communications. Journal of Abnormal and Social Psychology, 1953,48, 78-92.

Jams, I. L., and Leventhal, H. Human reactions to stress. In E. Borgatta and W. Lambert (eds.). Handbook of personality theory and research. New York: Rand McNally, 1967.

Janis, I. L., and Terwilliger, R. An experimental study of psychological resistances to fear-arousing communications. Journal of Abnormal and Social Psychology, 1962,65,403-410.

Leventhal, H. Fear communications in the acceptance of preventive health practices. Bulletin of the New YorkAcademy of Medicine, 1965,41,1144-1168.

Leventhal, H., Jones, S., And Trembly, G. Sex differences in attitude and behavior change under conditions of fear and ш specific instructions. Journal of Experimental Social Psychology, 1966, 2,387-399.

Leventhal, H., and Niles, P. A field experiment on fear arousal with data on the validity of questionnaire measures. Journal of Personality, 1964,32,459-479.

Leventhal, H., and Niles, P. Persistence of influence for varying durations of threat stimuli. Psychological Reports, 1965,16, 223-233.

Leventhal, H., and Singer, R. P. Affect arousal and positioning of recommendations in persuasive communications. Journal of Personality and Social Psychology, 1966,4,137-146.

Leventhal, H., Singer, R. P., and Jones, S. Effects of fear and specificity of recommendations upon attitudes and behavior. Journal of Personality and Social Psychology, 1965,2,20-29.

Leventhal, H., and Watts, J. C. Sources of resistance to fear-arousing communications on smoking and lung cancer. Journal of Personality, 1966,34,155-175.

Niles, P. The relationships of susceptibility and anxiety to acceptance of fear-arousing communications. Unpublished doctoral dissertation, Yale University, 1964.

Singer, R. P. The effects of fear-arousing communications on attitude change and behavior. Unpublished doctoral dissertation, University of Connecticut, 1965. Dissertation Abstracts. 1966,26, 5574.

Taylor, J. A. A personality scale of manifest anxiety. Journal of Abnormal and Social Psychology, 1953,48, 285-290.

Winer, B.J. Statistical principles in experimental design. New York: McGraw-Hill, 1962.

 

СПОСОБЫ МОДИФИКАЦИИ ПОВЕДЕНИЯ: АТРИБУЦИЯ ИЛИ УБЕЖДЕНИЕ

 

 

Ричард Л. Миллер, Филип Брикман и Диана Болен (Richard L. Miller, Philip Brickman and Diana Bolen)

 

Данное исследование посвящено сравнению эффективности стратегий атрибуции и «убеждения, используемых с целью модификации поведения. В первой части исследования была предпринята попытка обучить пятиклассников не сорить самим и убирать мусор за другими. Испытуемым из группы атрибуции постоянно говорили о том, что они являются аккуратными и опрятными; испытуемым из группы убеждения постоянно напоминали о том, что они должны быть аккуратными и опрятными; на контрольную группу воздействие не оказывалось. Результаты исследования показали, что атрибуция является значительно более эффективной стратегией модификации поведения. Во второй части исследования ставилась цель выяснить, распространяются ли полученные результаты на более значимые аспекты школьной успеваемости — математические достижения л самооценку учащихся, и является ли атрибуция способностей столь же эффективной, как и атрибуция мотивации. Систематическое использование атрибуции математических способностей, а также мотивации к достижению успехов в математике по отношению к учащимся второго класса оказалось более эффективной стратегией, чем стратегия убеждения, или отсутствие воздействия для контрольной группы, хотя группа, получавшая непосредственное подкрепление, направленное на успешное решение математических задач, также показала высокие результаты. Согласно выдвинутому предположению, недостаток стратегии убеждения заключается в том, что она вызывает негативную атрибуцию (индивид должен стать таким, каким он не является), в то время как преимущество стратегии атрибуции состоит в том, что убеждающий элемент при атрибутивном воздействии оказывается завуалированным.

 

 

Статья воспроизводится с разрешения авторов, а также Журнала «Психология личности и Социальная Психология» (Journal of Personality and Social psychology, Vol. 31, № 3, 1975). Авторские права принадлежат Американской Психологической Ассоциации (American Psychological Association. 1975).

Это исследование было проведено в качестве аттестационной работы для получения степени магистра первым автором под научным руководством второго автора при поддержке Национального Научного Фонда (National Science Foundation), фант GS-28178. Выражаем признательность Donald Campbell и Thomas Cook за участие в работе аттестационной комиссии, а также Lawrence Becker и Glenn Takata за помощь в анализе данных. Также выражаем благодарность Susan Bussey и Chalotta Yeh, выступившим к качестве экспериментаторов, и Bobbc Miller, который осуществил большую часть первоначального кодирования и отпечатал первоначальные варианты данной статьи.

Исследование было бы невозможным без одобрения, сотрудничества и авторитетной поддержки Irene Timko, директора Начальной Школы Андерсона (Anderson Elementary School). Благодарим также учителей, принявших участие в данном проекте. В первом исследовании проявили инициативу и помогли опробовать новую технику модификации поведения Catherine Lebeniy, Wendy Weiss и Ira Mizell. Во втором исследовании, в ходе которого учителя участвовали в огромном количестве экспериментальных процедур, мы хотели бы выразить особую благодарность Margaret Paffrath, Ronnie Briskman, June Butalla и Susan Levie. Благодарим также восьмиклассников, помогавших нам проводить тестирование.

 

 

Несмотря на значительное число исследований, посвященных убеждению и изменению установки, мы располагаем удивительно малым количеством свидетельств эффективности убежденияния, в особенности с учетом критерия устойчивости достигнутых изменений (Festinger, 1964; Greerrwalfl, 1965,Rokeach 1968; Zimbardo and Ebbesen, 1969; Cook, 1969). Неспособность добиться устойчивых изменений с помощью стратегии убеждения может рассматриваться как свидетельство того, что новая информация не интегрируется испытуемыми в их собственные системы убеждений (Kelman, 1958) и становится базисом для использования испытуемыми самоатрибуций (Kelley, 1967). Мы можем предположить, что убеждающие сообщения, специально направленные на манипулирование самоатрибуциями, окажутся более эффективными с точки зрения способности как вызывать поведенческие изменения, так и способствовать сохранению достигнутых изменений. Настоящее исследование преследовало цель определить относительную значимость манипулирования атрибуциями для достижения эффективности убеждающего сообщения путем сравнения обычной стратегии убеждения и стратегии атрибуции.

Чтобы создать условия максимальной убедительности в данном эксперименте, мы использовали различные техники, эффективность которых, по крайней мере, для отдельных случаев, была доказана в ходе ранее проведенных исследований. Предыдущие исследования свидетельствуют о том, что наибольшего эффекта убеждающего воздействия удается достичь при использовании авторитетного источника (Hovland and Weiss, 1951); при неоднократном повторении сообщения (Staats and Staats, 1958); при четком формулировании вывода (Hovland and Mandell, 1952), подкрепляемого аргументами, свидетельствующими о пользе рекомендуемых изменений (Greenwald, 1965а), и заученного аудиторией наизусть (Cook and Wadsworth, 1972) Также способствуют повышению эффективности убеждения такие условия, как личная передача убеждающего сообщения (Jeckrer, Maccoby, Breitrose and Rose, 1964), напоминание об источнике сообщения при измерении установки (Kelrnan and Hovland, 1953) и использование ролевых игр или других видов активного участия аудитории, воспринимающей сообщения (Janis and Kin&1954).

Также была предпринята попытка добиться максимальной эффективности атрибуции путем использования всех трех ключевых факторов, способствующих формированию устойчивых атрибуций, перечисленных в работе Келли (Kelley, 1967); согласованности подтверждающих свидетельств, относящихся к различным периодам времени; согласованности подтверждающих свидетельств относящихся к различным модальностям, и согласованности или совпадения точек зрения, высказываемых различными источниками.

 

ПЕРВОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ: ПОДДЕРЖАНИЕ ЧИСТОТЫ И УБОРКА МУСОРА

 

В первом исследовании преследовалась цель изменить поведение детей, связанное с отношением к мусору. Наблюдение за поведением испытуемых проводилось непосредственно до и после воздействия, а также спустя две недели, в течение которых воздействие не оказывалось. Ожидалось, что использование как стратегии атрибуции, так и стратегии убеждения приведет к поведенческим изменениям на начальном этапе, сразу после оказания воздействия, однако использование стратегии атрибуции будет иметь более долговременный эффект благодаря изменению я-концепции испытуемых,, несовместимой с нечистоплотным поведением.

 

МЕТОДИКА ПРОВЕДЕНИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ

 

Участники

Исследование проводилось в трех пятых классах общеобразовательной школы, расположенной в старой части Чикаго (inner-city Chicago)¹.

Два из трех классов были произвольно помещены в условия, соответствующие двум стратегиям воздействия, а третий класс являлся контрольной группой. Три женщины-экспериментатора, студентки младших курсов психологического факультета Университета Норс-вестерн, произвольно распределялись по классам на каждом этапе тестирования.

 

¹Старый, центральный район города, так называемый «inner-city» (дословно «внутренний город»), обычно характеризуется высокой плотностью населения (часто беднейшего) и ветхими постройками. — Примеч. ред.

 

Экспериментальные манипуляции

Экспериментальное воздействие, включающее дискуссии средней продолжительностью около 45 минут в день, оказывалось в течение восьми дней.

Условие атрибуции. В первый день учитель похвалил учащихся за то, что они заботились о поддержании чистоты и не бросали обертки от конфет на пол в общем зале во время проводившегося в этот день школьного собрания. В тот же день учитель передал классу слова, якобы произнесенные уборщицей, о том, что их классная комната является одной из самых чистых во всей школе. На второй день после окончания занятий учитель обратил внимание учащихся на то, что на полу была оставлена бумажка, и добавил, что «учащиеся нашего класса аккуратны и не могли сделать этого». При этом ученики стали открыто возражать, говоря, что на самом деле они мусорили и кто-то из них мог отставить эту бумажку на полу. На третий день один из учащихся поднял с пола бумажку, брошенную другим учеником, и выбросил ее в мусорную корзину, после чего учитель похвалил его за экологическую сознательность. На четвертый день учитель отметил, что ученики, сидящие в первом ряду, отличаются исключительной аккуратностью. В тот же день в класс зашел директор школы и отметил, что класс выглядит очень опрятно и чисто. После того как директор вышел из класса, учащиеся упрекнули учителя в том, что только на его столе был беспорядок. На пятый день на классную доску был повешен большой плакат с изображением одного из героев комикса «Орешки»³, произносящего реплику: «Это самый чистый класс в школе Андерсона». В тот же день учитель провел урок экологии на тему: «Наш класс помогает сохранить окружающую среду». На шестой день директор школы направил в класс письмо, в котором говорилось: «Разговаривая с вашим учителем, я не мог не обратить внимания на то, как чисто и аккуратно выглядел ваш класс. Я также заметил, как одна из учениц, сидевшая рядом с учительским столом, прибирала вокруг своей парты. Совершенно очевидно, что каждый из вас тщательно следит за чистотой своей классной комнаты». На седьмой день учитель говорил о том, «почему наш класс стал таким чистым. В разговорах между учащимися прозвучало несколько позитивных самоатрибуций, касающихся чистоты и отношения к мусору. На восьмой день, после того как уборщица вымыла пол в классной комнате, на доске была оставлена сделанная якобы уборщицей надпись о том, что убирать класс было очень легко.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: