 |
Игорь Александрович Минутко. Что там, за поворотом?. Игорь Александрович Минутко . ГЛАВА ПЕРВАЯ,
|
|
|
|
Игорь Александрович Минутко
Что там, за поворотом?
Что там, за поворотом?
ГЛАВА ПЕРВАЯ,
в которой пока еще ничего особенного не происходит
Любопытный факт: если в жизни человека наступают перемены, они могут начаться еще во сне, и во сне же будет у него соответствующее настроение. Например, утром у вас, скажем, экзамен – вы еще спите, а мозг работает хоть и не в полную силу, но уже нужным образом настраивает нервную систему на необходимый лад, кое‑ что повторяет, приводит в порядок то, что вы не успели сделать с вечера, вы даже можете обнаружить себя за экзаменационным столом, хотя на самом деле продолжаете преспокойно спать. Или утром вы отправляетесь в поход за город, и – хотя окно в вашей комнате лишь чуть приоткрыто – вы, лежа в кровати, дышите полной грудью, будто уже в лесу, ощущаете тяжесть рюкзака за спиной, улавливаете запах костра.
... В это утро Витя Сметанин, тринадцатилетний мальчик, еще не проснулся, но уже понимал, что ему свободно и легко, будто он летит куда‑ то, и он даже услышал за спиной шорох крыльев, а проснувшись, но еще не открыв глаза, почувствовал, что ему хорошо и празднично.
«Что случилось? – удивился Витя. И вспомнил: – Сегодня первый день каникул».
Не надрывается отвратительный звонок будильника. Не надо никуда спешить, думать о несделанных уроках. Можно спать до самого обеда. Пожалуйста, лежи себе хоть на спине, хоть на животе и спи. Начнут сниться всякие сны, потому что, если утром проснуться и опять заснуть, обязательно будут сниться сны. В минувшее воскресное утро Вите приснилось – вот чудно! – что он милиционер, стоит на перекрестке Гоголевской и Трудовой и регулирует движение. Белые перчатки, полосатый жезл, скрипучий широкий ремень. Рука вверх – и послушно замер поток машин, рука с жезлом в сторону: «Прошу, мол», и машины помчались дальше. Кажется, с тротуара удивленно, с восторгом смотрели знакомые девчонки, и среди них была Зоя.
|
|
|
Витя крепче сжал веки, стало совсем темно, и в темноте засверкали розовые черточки. Но спать уже ни капельки не хотелось, и Витя открыл глаза.
В комнате было солнце, и край подушки от него стал горячим. В открытую форточку влетал ветер и пузырем надувал штору.
– Альт! – крикнул Витя.
Послышался цокот, скрипнула дверь, и в комнате появился Альт, немецкая овчарка с карими глазами. Альт подошел к кровати, жарко задышал, отвалив в сторону язык, загнутый по краям совочком. Пес яростно крутил хвостом, в его глазах смешались доброжелательство и преданность; было ясно: у Альта тоже отличное настроение.
– С сегодняшнего дня, – сказал Витя, – я семиклассник. Понял?
Альт все понял и закрутил хвостом еще сильнее. Витин папа говорит, что родители Альта служили на границе, были поисковыми собаками.
Витя спрыгнул на пол, хотел сделать зарядку, но передумал. В конце концов, не каждый же день делать зарядку. Мышцам, как известно, нужен отдых. А вместо зарядки можно пять раз быстро подняться по лестнице до последнего этажа – и пожалуйста: тренировка и сердца, и легких, и мускульной системы.
Но бегать по лестнице тоже не хотелось. Еще соседи подумают: «Дурак какой‑ то».
В ванной Витя снял майку и, прежде чем мыться, стал рассматривать себя в зеркале. В зеркале отражалось худощавое лицо с выпирающими скулами, хитрыми глазами и спутанной челкой на лбу. Нос был длинный. Даже, пожалуй, слишком длинный. Витя себе не очень понравился, и настроение слегка испортилось. Зато мышцы груди и бицепсы на руках были хороши. Витя напружинился, сделал боксерскую стойку.
|
|
|
– Ага! – сказал он неизвестному противнику. – То‑ то!
Истина проверенная: мужчину украшают сила и мужественность.
Витя попытался придать своему лицу гордое выражение – не получилось. Тогда он показал себе язык.
«С завтрашнего дня займусь гантелями», – подумал Витя с некоторым вызовом, будто угрожал кому‑ то. Он уже много раз собирался заняться гантелями, но все как‑ то не получалось.
На кухне Витя сварил яйцо, подогрел чай. Хорошо, когда родители на работе. Никто тебе не смотрит в рот. Никто не учит: «Витя, как ты держишь нож? Витя, жуй бесшумно».
Легко сказать: жуй бесшумно. Так и задохнуться можно. Или наставляют: «Глотай чай так, чтобы в горле не булькало». Но это уже просто абсурд: можно свободно захлебнуться. Перед товарищами неудобно. Будут говорить, что Виктор Сметанин утонул в стакане чая.
Перед Витей сидел Альт и на лету ловил куски всякой еды.
О прозрачную сетку, которой было заделано окно, бились мухи. Со двора долетали детские голоса, удары по мячу; шелестели ветки тополя, росшего под самым окном.
Витя вышел на балкон и сразу попал в жаркое солнце, в тепло, наполненное запахом горячих тополиных листьев. Слышнее стали голоса ребят, удары по мячу; где‑ то сердито кричала женщина:
– Оля, не лезь в водичку! Не лезь, говорю!
«А если ребенку в водичке приятно», – подумал Витя и перегнулся через перила.
Так и есть! Репа забивал голы, а в воротах, между двумя кирпичами, стоял Колька Фитиль.
– Репа! – крикнул Витя.
Репа задрал голову. Даже с третьего этажа были видны веснушки на его круглом лице.
– Долго дрыхнешь, – крикнул Репа. – Спускайся! Не забыл, что сегодня?
– Не забыл! Я скоро!
– Вынеси чего‑ нибудь пожевать, – уже негромко сказал Репа.
– Ладно.
Витя походил по комнатам, обдумывая свои дела. Следом цокал по паркету Альт и часто дышал.
В своей комнате Витя полистал знаменитую книгу «Три мушкетера», но она была уже прочитана три раза, он отложил прекрасное сочинение Александра Дюма и – даже непонятно почему – подумал: «Сегодня двадцать четвертое мая. Скоро кончится весна – и пожалуйста: лето... » От летних мыслей стало тревожно. Захотелось куда‑ нибудь ехать.
В это время в передней зазвонил телефон.
|
|
|
Это, конечно, была Зоя.
– Здравствуй, Витя, – сказал в трубке Зоин голос.
– Привет, – ответил Витя.
– Ты не забыл, что у меня сегодня день рождения?
– Нет, Зоя, я помню.
– Так смотри не опаздывай. В пять часов.
– Я постараюсь.
– Ты не постарайся, а не опаздывай, – капризно сказала Зоя.
Витя, сопровождаемый Альтом, вернулся в свою комнату. Он сел в кресло и задумался: день предстоял интересный.
Альт сидел рядом и крутил хвостом.
– Перестань выписывать хвостом шары, – сказал ему Витя.
Альт обиделся и ушел в переднюю на свою подстилку.
Витины мысли начали скакать в разных направлениях. Он думал: «Я уже семиклассник. На дворе жарко... Сейчас поедем с Репой на толчок, он мне покажет, как делать бизнес. Любопытно... Он сказал: бизнес – значит зарабатывать деньги. А Зое сегодня исполняется тринадцать лет. Какой же подарок ей купить?.. С завтрашнего дня займусь гантелями».
Витя посмотрел в окно. Он видел плоскую крышу соседнего дома с антеннами над каждым подъездом, синее небо, в небе было одно‑ единственное облако с лохматыми краями, похожее на неуклюжего щенка.
«В моей жизни ни разу не было ничего необыкновенного, – думал Витя. И сразу о другом, немного смутившись: – Зоя очень хорошая девочка. У нее печальные глаза».
И самому Вите стало слегка грустно, непонятно отчего.
На кухне он завернул в газету бутерброд с толстым куском колбасы и с неудовольствием прочитал записку мамы.
Мама писала:
Купи 2 кило картошки, 3 пакета молока. Не забывай выключать газ. На подарок Зое истрать не больше 3 р.
На записке лежала пятерка.
«А если подарок будет стоить три рубля семнадцать копеек? » – подумал Витя и немного рассердился на маму.
Витя надел белую рубашку, отглаженные брюки, кеды («Может быть, поиграем в футбол», – подумал он).
На этот раз Витя Сметанин понравился себе в зеркале. А что, в самом деле? Стройный, подтянутый. И взгляд открытый. Вот еще немного бы в нем презрения. Витя нахмурился, подкатил глаза кверху, но презрения все‑ таки не получилось.
|
|
|
«Ладно, и так сойдет».
У двери засуетился, заскулил Альт.
– Спокойно, – сказал Витя. – Утром ты уже гулял с папой. Сейчас у меня нет времени.
Тут надо сказать, что Альт – ученая собака. Когда он был совсем маленьким, считайте, младенцем, и лапы его разъезжались на паркете, Витя начал учить щенка всяким штукам. И теперь Альт умеет таскать в зубах сумку из магазина, прыгать по команде через палку, понимает команды: «Лежать! », «Сидеть! », «Ко мне! ». А если потребуется, он будет защищать Витю в схватке с любым врагом до последнего вздоха – такова его любовь к своему хозяину.
Щелкнул замок двери. Витя легко побежал вниз, прыгая через две ступеньки.
|
|
|
