 |
Коллективизм (контекстуальная зависимость) и коммуникация
|
|
|
|
Приветствия и поздравления в коллективистических культурах, по сравнению с индивидуалистическими, имеют тенденцию быть более длительными и пространными, иногда занимая время до двадцати минут. Вспомним, что люди в коллективистических культурах устанавливают взаимоотношения между двумя или боле группами, а также определяют свои позиции в двух иерархических положениях.
Представители коллективистических культур в общении больше внимания уделяют контексту (эмоциональным выражениям, касаниям, дистанции между участниками, ориентации тела, громкости голоса, глазному контакту), чем люди из индивидуалистических культур (Gulуkunst, 1983). Коллективист должен сохранять гармоничные отношения с членами ин-группы и все время следить за тем, как он понимает партнера пообщению. Таким образом, коллективисты не так открыты, непосредственны или логичны, как индивидуалисты. Пример с неправильным пониманием послания американского госсекретаря Джеймса Бейкера братом Саддама Хусейна (см., глава 2) является наиболее драматическим. Обращая внимание на невербальные параметры общения, но игнорируя содержание вербального послания, представитель коллективистической культуры может легко ошибаться в отношении интерпретации того, что говорит человек, принадлежащий к индивидуалистической культуре.
В индивидуалистических культурах люди мало доверяют тому, что не заявлено ясно. Коммуникатор – это фокус общения; и важными атрибутами являются надежность, интеллект и экспертное знание предмета обсуждения. В идеале коммуникатор говорит ясно и точно. Слово «Я» используется во многих ситуациях общения. Говорящий человек как личность отделяется от своих мнений, и поэтому становится возможным обсуждать различные точки зрения объективно. Обычно ценится ясная логика рассуждений, доказательств, линейная организация аргументации*, конкретность, точность и аккуратность в использовании слов. Для привлечения внимания собеседника дослушать аргумент до конца наиболее сильные аргументы предъявляются в первую очередь. Молчание может означать несогласие, враждебность, отрицание, слабость, нежелание продолжать общение, беспокойство, застенчивость, отсутствие вербальных навыков или проблемную личность.
|
|
|
Наоборот, люди, принадлежащие к высоко-контекстуальным (коллективистическим – В.С.) культурам, ценят немногословие, бесстрастность и убеждены, что излишняя разговорчивость может привести в замешательство. Ивао (Iwaо, 1993) говорит об этом так: «Среди японцев существует общее негласное убеждение в том, что словесное выражение своих сокровенных чувств тем или иным образом принижает и портит значимость человека, а также в большей ценности понимания, достигаемого без словесной артикуляции, чем с помощью слов»* (с. 98). Ивао рассматривает эту проблему в контексте гармоничного функционирования японских супружеских пар, поскольку мужья редко говорят открыто своим женам, что они любят их. «Если японская женщина набралась решимости и спросила своего супруга, любит ли он ее, это привело бы его в сильное замешательство…, беспокойство…, вызвало бы раздражение и ответный вопрос “Я действительно должен заходить так далеко в объяснении наших отношений?”» (с. 98-99). Мужчины почти убеждены в том, что говорить об этом – это «не мужское» дело. И примечательно то, что китайский и японский характер «шумливого» и «болтливого» человека относится к одной из трех личностных характеристик, приписываемых образу «женщины» (с. 99)!
В коллективистических культурах коммуникаторы делают акцент на партнере, принимающим информацию - понимает ли меня другой человек? – и учат друг друга понимать скрытые послания. То, как что-то сказано, более важно, чем что сказано. Во многих случаях взаимодействия чаще используется слово «мы», а слово «я» употребляется реже. Синтез интуиции, неопределенность, субъективность, утверждения общего характера, неясность и скрытые выражения (например, «вероятно», «может быть», «возможно», «несущественно», «слегка») – это обычные, широко распространенные элементы общения в этих культурах.
|
|
|
В коллективистических культурах гармония является высшей ценностью. Человек говорит то, что другой хочет услышать и старается ему не противоречить. Хофстед (Hofsted, 1991, с. 58) приводит пример миссионерской притчи коллективиста (индонезийца). Мужчина имел двух сыновей. Он пришел к первому сыну и сказал: «Сын, иди сегодня работать на виноградное поле». Сын ответил, «Я пойду, мой господин», но не пошел. Отец пришел ко второму сыну и сказал ему то же самое. Второй сын ответил, «Я не пойду», но позднее изменил свое решение и пошел работать. Который из сыновей выполнил распоряжение отца? Миссионер-коллективист утверждал, что это был первый сын, поскольку он не противоречил отцу.
В контекстуальных (коллективистических) культурах аргумент представляется партнеру постепенно. Человек начинает с второстепенных аргументов и высказывается полностью только после реагирования другого человека. Таким образом, снижается вероятность нападения на собеседника при изложении аргументации по обсуждаемой проблеме.
Важными атрибутами коммуникатора являются возраст, пол, семейное происхождение и статус, занимаемый в социальной системе. В общении существует много взаимодействий типа «даю – получаю», совместных размышлений и обсуждений возникающих идей (как система японских кружков по согласованному принятию решений). Личностные ценности не могут отделяться от содержания послания (Okabe, 1983), и согласие с партнером в сильной степени зависит от того, нравится или не нравится собеседник. Контекст общения является очень важным, а обсуждение значимых вопросов ведется не напрямую, косвенно, постепенно. Молчание в общении может являться признаком силы (Condon, 1978), свидетельством комфортного состояния или демонстрацией того, что в беседе нет ничего важного для обсуждения. Как отмечалось ранее, японские мужчины считают молчание более «мужской» характеристикой, чем говорение (Iwао, с. 1993, с. 101).
|
|
|
Следующий пример показывает, как использование контекста может способствовать процессу общения ипомогать избегать «потери лица». В Индонезии одному из юношей нравилась девушка, и он хотел на ней. Жениться. Однако он происходил из бедных слоев, а девушка из богатых. Юноша послал свою мать посетить мать девушки. Во время визита мать девушки предложила его матери чай и бананы. Поскольку чай не сочетался с бананами, это означало, что они (юноша и девушка) не подходят друг к другу. Мать юноши поняла послание, не попросила руки девушки и тем самым не получила прямого отказа.
Один из исследователей (Ueda, 1974) идентифицировал шестнадцать способов, которые японцы используют для того, чтобы избежать прямого ответа «нет» в лицо собеседнику. Я предполагаю, что таких способов существует намного больше, если представление какого либо нежелательного или необычного послания может рассматриваться как движение к достижению того же самого результата!
И если коллективисты обращают слишком много внимания к контексту взаимодействия и совершают ошибки, аналогично этому индивидуалисты не обращают достаточного внимания контексту общения. Много ли людей из индивидуалистических культур смогло бы понять значение угощения чаем с бананами?
Статус
Коллективисты, в отличие от индивидуалистов, обращают больше внимания на различия в статусных позициях. Во многих языках возможность использования тех или иных слов зависит от относительного статуса партнеров по общению. Как отмечалось в предыдущих главах, японцы в общении всегда используют слово «вы» до тех пор, пока не выяснят относительный статус друг друга.
Что касается статуса в Японии, мой коллега Липсет (в личном общении) рассказал удивительную историю. Американец во время визита в Японию пригласил двух японских коллег на обед к себе домой. Они потратили немало времени для выяснения своих относительных статусов в социальной иерархии. Это было важно, поскольку таким образом они могли выяснить как обращаться друг к другуЮ а также кто должен проходить первым в гостинную.
|
|
|
Несмотря на то, что обед остывал, выяснение «деталей» продолжалось. В конце концов «неотесанный» американец, просто подтолкнул их к входу в столовую!
В Японии существует, по крайней мере, три уровня статуса, требующего соответствующего обращения при взаимодействии, и три уровня вежливого самопредставления. Поэтому потенциально существует девять способов ведения разговора. Например, рядовой человек в разговоре с императором будет использовать такие окончания глаголов, которые подчеркивают высший уровень статусных различий, а в отношении себя будут подчеркивать низкий уровень статуса. Практика «вежливого обращения» требует, чтобы человек в случае сомнения всегда отдавал предпочтение другому, используя один или несколько лингвистических приемов для возвышения статуса собеседника и аналогичные шаги для понижения собственного статуса.
Теория вежливости
В большинстве языков есть вежливые, уважительные формы обращения и менее уважительные, фамильярные формы (например, vous - Вы и tu - ты во французском языке).
Чем больше уровень солидарности между людьми (равенства, схожести, близости, родства), тем вероятнее при общении друг с другом они будут использовать форму tu (ты). Чем больше различий в статусе, в социальной дистанции, несхожести и связанных с этим требований проявления вежливости, тем вероятнее они при общении друг с другом будут использовать слово vous (Вы). Кроме этого, французская форма vous считается более«элегантной» при взаимодействии между представителями высшего класса, даже между супругами, родителями и детьми, как способ выделения себя из низших социальных классов.
Есть много ситуаций, когда существует «несимметричное» использование вежливых и фамильярных форм общения. Чем больше статусные различия, тем вероятнее, что лицо с более низким социальным статусом будет использовать вежливую форму обращения, а лицо с более высоким статусом - фамильярную форму при взаимодействии друг с другом.
Но эта форма может усложняться, поскольку в ряде случаев близость является настолько важным компонентом общения, что статусные различия игнорируются. В других ситуациях этого не происходит. Например, я использовал фамильярную форму обращения при разговоре как с бабушкой и дедушкой, так и со своим отцом. Однако мой отец использовал формальную форму при общении со своей матерью (т.е. с моей бабушкой – В.С.)! Моя бабушка обожала меня, поскольку я носил имя дедушки (ее мужа), поэтому мы с ней были очень близки. Однако мой отец был одним из двенадцати детей, которые воспитывались на рубеже веков в духе почитания своих родителей.
|
|
|
В теории вежливости, которая очевидно имеет универсальные характеристики, рассматривается вопрос использования вежливой или формальной форм обращения в общении (Brown & Levinson, 1987). Однако в научной литературе были представлены некоторые отклонения от теории, прослеживаемые вплоть до культурных различий (Holtgraves & Yang, 1992).
Менее вежливая форма обращения к другому человеку – это прямолинейность, например, «Открой дверь!» или «Дай мне книгу». «Весомость» требования возрастает вместе со статусом говорящего, дистанцией взаимоотношений (например, скорее незнакомец, чем друг) и степенью императивности просьбы (просьба сделать много, а не мало). Браун и Левинсон утверждают, что поскольку просьба / требование становится жестче, речь становится более вежливой (формальной). Другими словами, если вы ищите справедливости в Верховном суде, с членами которого вы не знакомы, и просите сохранить свою жизнь, то скорее всего будете настолько вежливы, насколько к этому способны. С другой стороны, если вы беседуете с близким другом и просите его дать классные записи лекций, вы, скорее всего, скажете: «Дай мне твои записи лекций».
Браун и Левинсон выделяют пять уровней вежливости:
Грубая речь: Она наиболее непосредственна – например, «Открой дверь».
Возможная вежливая форма: Акцент делается на близости собеседника – например, «Как ты смотришь на то, чтобы ты открыл дверь, ты не против этого?».
Отрицательная вежливость: Акцент делается на том, чтобы дать урок слушающему – например, «Поскольку ты ближе всех находишься к двери, почему бы тебе не открыть ее?» или «Не мог бы ты открыть дверь?».
Импровизация: Намерения говорящего открыто не заявляются, например, «Неплохо было бы, если бы дверь была открыта. Как ты думаешь?».
Отсутствие действия: Говорящий не высказывает никакой просьбы.
Холтгрейвс и Янг (Holtgraves & Yang, 1992) получили данные, подкрепляющие положения этой теории на выборках испытуемых из Кореи и Соединенных Штатов. Они использовали двадцать семь ситуаций (сценариев) (3 х 3 х 3 = 27), описывающих три уровня из трех переменных (власть, дистанция, навязывание требования/просьбы) и просили испытуемых назвать слова, которые они будут использовать в каждой ситуации. Они обнаружили, что положения теории подтверждаются эмпирически в обеих странах.
Эта теория хорошо «работает» во многих культурах. Например, Крогер и Вуд (Kroger & Wood, 1992) сравнили использование вежливых форм обращения непальцами в сравнении с китайцами, корейцами и греками и нашли поддержку теории Брауна - Левинсона.
Содержание
Содержание коммуникации, которое наиболее сильно ценится в одной культуре, может быть не таким значимым в другой. Например, американцы обычно используют «короткие фразы» или «краткий разговор» («Как у вас дела?», «Сегодня прекрасная погода!»), однако в племени Наварро (Salzman, 1991) такая форма разговора не одобряется. Традиционно представители племени Наварро не акцентируют (и не стремятся акцентировать) внимание на самих себе. Они опасаются, что если они ответят «У меня все хорошо», то будут отмечены духом дьявола и это принесет им страдания.
В ряде культур преувеличение считается приемлемым: «Это самое ужасное, самое страшное, самое большое во всем мире». В других культурах умеренность и сдержанность является правилом: «Не так страшно; можно попробовать». В ряде культур от вас требуется определенность и конкретность: «Это то, что мы будем делать», тогда, как в других культурах вы проявляете неопределенность: «возможно», «вероятно», «может быть».
Во многих традиционных культурах люди никогда не говорят о смерти, или вопросах, связанных с этим феноменом жизни, т.к. уверены, что такие разговоры можгутт привести к наступлению «события». Это может создавать проблемы для рядового американца, который рассматривает праздник «Хэллоуин» (общение с ведьмами – В.С.) как возможность «духов и привидений» поговорить с «улицей» и умершими.
В исследовании Триандиса, Бонтемпо, Виллиреала, Лукка и Ассаи (Triandis, Bontempo, Villareal, Lucca & Asai, 1988) студенты японцы и американцы штата Иллинойс опрашивались в отношении того, будут или не будут они вступать в открытую конфронтацию с различными категориями других людей, с которыми у них есть разногласия. Японские испытуемые в целом проявили нежелание вступать в конфронтацию и б о льшее стремление к избеганию противостояния, в сравнении со студентами американцами, особенно при взаимодействии с близкими друзьями или воображаемыми незнакомцами.
У коллективистов наблюдается тенденция «ходить вокруг да около». Они стремятся излагать информацию, касающуюся важных аспектов проблемы, которую необходимо сообщить собеседнику, небольшими порциями, чтобы он понял послание всеобъемлюще.
Эта стратегия имеет преимущество в том, что позволяет быть в контакте с эмоциональными состояниями собеседника и избегать конфронтации, если это нарушает гармонию взаимоотношений.
Наоборот, представители индивидуалистических культур переходят к изложению сути проблемы так быстро, что это шокирует представителя коллективистической культуры. Естественно, для многих индивидуалистов время – это деньги; у коллективистов времени больше. Тем не менее, различия в восприятии времени могут приводить к потере возможностей. Об этом свидетельствует следующий пример. Индивидуалист вступает в дело, принадлежащее коллективисту и готов вложить 2000 долларов, он сразу спрашивает «Какова цена?». Это вызывает шок у коллективиста! Вы просто не можете вести бизнес таким образом. Вы сидите, пьете кофе, беседуете о погоде, обсуждаете то, чем занимались в последние несколько часов. Затем бросаете взгляд на ковер, обсуждаете дела на рынке продажи ковров, говорите о трудностях поставки ковров из различных регионов мира и так далее, а спустя полчаса, наконец, спрашиваете о цене. Ко времени, когда заводится разговор о цене, вы уже много знаете друг о друге, и обсуждение вопроса об изменении цены становится более естественным. «Сам процесс торга может быть приятным делом» говорит торговец на базаре. Он может назначить высокую цену, если обнаружит, что вы богаты, а может назначить совершенно приемлемую цену, если знает, что вы бедны и заслуживаете доверия. В целом, процесс переговоров – это социальное взаимодействие и цена зависит от ваших потребностей, вашей жизнестойкости, вашего обаяния и ваших навыков и умений вести переговоры!
Эти значимые различия могут подвигнуть торговца-коллективиста назвать более приемлемую цену для члена своей группы.
Совет: если вы занимаетесь торговлей в коллективистической культуре, обратитесь к одному из ваших местных друзей для ведения переговоров. Когда я был в Нигерии и хотел купить африканскую маску, то пришел на рынок с бывшим моим студентом. После соответствующих переговоров он купил мне маску за одну десятую первоначальной цены.
|
|
|
