Именем Аллаха милостивого и милосердного

В прошлых собраниях мы со всех сторон комментировали и рассматривали вопрос имамата и говорили, что эти различные стороны должны быть определены полностью, и пока эти сто­роны не будут определены, мы не сможем наилучшим образом поставить и вынести на обсуждение этот вопрос. Мы сказали, что в вопрос имамата входит и вопрос руководства. То есть, в чем за­ключается проблема правления после пророка (Мир ему!)? Дол­жен ли этот вопрос решаться самим народом и должен ли этот народ избирать руководителя из своего числа, или же сам пророк назначил этого руководителя из числа народа после себя? Но пос­кольку ставить вопрос в таком виде стали недавно, то, естествен­но, разум признает изначально точку зрения суннитов. Другими словами, считается, что их взгляд является более простым и бо­лее естественным.

НЕПРАВИЛЬНАЯ ПОСТАНОВКА ВОПРОСА

Вопрос ставится так, что у нас есть некая тема под названием «правление», и мы хотим рассмотреть, в чем заключается про­блема правления в исламе? Является ли этот вопрос наследствен­ным, то, что каждый правитель назначает последующего и народ со своей стороны не вмешивается в дела правительства? Пророк (Мир ему!) назначил конкретное лицо и оно после себя тоже на­значает определенного человека и так далее. И до порога судно­го дня в этом заключается вопрос правления, то, что оно всегда является наследственным. И, само собой, этот вопрос не связан с имамами, так как имамов только двенадцать человек, и шииты признают лишь это количество - не больше и не меньше. Соглас­но этому слову, общие правила в вопросе правления, согласно ис­ламским взглядам, - это те, что пророк, который был правителем, должен был назначить нового правителя после себя. Назначенное лицо после себя тоже должно назначить правителя, который будет править после него, и до конца судного дня все это продолжится таким образом. Если ислам распространится по всему миру (так как сейчас он охватывает полмира и приверженцы ислама состав­ляют примерно семьсот миллионов)[13] и придут к соглашению, что все предписания ислама будут соблюдены во всех его сферах как в виде единого правления, так и в многочисленных правлениях этого же закона, это значит, что мы говорим: пророк (Мир ему!) назначал на основании этой общей основы последующих прави­телей, то бишь, правление должно быть назначенным. И, согласно этой философии, абсолютно не обязательно, чтобы пророк назна­чил 'Али со стороны Бога, так как пророк мог все изложить в от­кровении и имамы тоже являются вдохновителями. Также знания толкуются согласно пророку, хотя это не так. Значит, если общая основа в правлении во взглядах ислама - это то, что правление должно быть назначено, и даже необязательно, что пророк (Да будет мир над ним!) через откровение назначил 'Али (Да будет мир над ним!) и назначил его по своему усмотрению. И имамы (Да будет мир над ними!) тоже по своему усмотрению и мнению назначали своих преемников. Согласно этому, по мнению проро­ка (Да будет мир над ним!) назначение 'Али (Да будет мир над ним!) для халифата является верным назначением правителя для Мекки и также назначение паломникам их повелителей. Опять же там никто не говорит, что если пророк отправил некоего че­ловека для правления Меккой или, например, Му'аз ибн Джабала отправили в Йемен миссионером - это результат откровения. Но говорят, что пророк, который является руководителем и правите­лем, назначенным Богом над народом, в некоторых вопросах, на которые не будет откровения, действовал по своему усмотрению и мнению (здесь необходимо сказать, что пророк (Да будет мир над ним!) действовал по своему усмотрению).

Если мы ставим вопрос имамата в такой простой его форме, то вопрос имамата станет мирским. Придется только сказать, что по этому вопросу, помимо имамата, мы тоже можем вести раз­говор, но у нас нет иного ответа, потому что, как мы говорили, если вопрос будет иметь такую форму, то нет необходимости вмешивать сюда откровение. Откровение будет добавлено ровно настолько, насколько говорится: «О, пророк! В твои обязанности входит, чтобы ты назначил, кого считаешь нужным назначить, и в свою очередь назначенное лицо тоже назначит того, кого считает нужным назначить после себя, и, таким образом, до конца судно­го дня». Если вопрос имамата будет поставлен в такой простой форме и станет решаем на уровне правительства мы скажем, что имамат - это правление, и тогда увидим привлекательность того, о чем говорят сунниты, даже больше того, о чем говорят шииты. Так как первые говорят, что один правитель не имеет права назна­чить последующего сам, а его должны назначить последователи, его должен назначить народ и управляющие люди. Его избрание должно произойти демократическим путем, народ имеет право избирать, но вопрос сей не так прост. С точки зрения нашего об­щества, то, что мы видим у шиитов, - это вопрос правления и руководства ' Али (Да будет мир над ним!), и что другие имамы (Да будет мир над ними!) были наследственными, и тогда раз­ногласия и разветвления станут заключаться в другом вопросе, который является даже важнее первого.

Здесь возникает следующий вопрос: святых имамов (Да будет мир над ними) было не больше двенадцати. В чем заключается суть правления после двенадцати имамов? Допустим, что пророк (Да будет мир над ним!) назначил ' Али (Да будет мир над ним!) правителем, а затем имам Хасан (Да будет мир над ним!), после имам Хусейн (Да будет мир над ним!) доходят до Ходджата (Да будет мир над ним!). В таком случае, естественно, на основе фи­лософии, имеющейся у шиитов, не возникло бы даже темы раз­говора об имаме времени и необходимости знания о нем. Он бы тоже прожил короткую жизнь как его отец и покинул бы этот мир. Как все было бы после него? Стало быть, имамов больше чем двенадцать? Нет. Значит, среди людей должна возникнуть другая тема: это вопрос правления в простой форме, в такой ситуации, которая наличествует в данное время. Его величество Ходджат во время исчезновения не может управлять делами. Так что вопрос правления и управления все еще находится по-прежнему на сво­ем месте и обсуждается с той же остротой.

ПРАВЛЕНИЕ - ОДНА ИЗ ВЕТВЕЙ ИМАМАТА

Мы не должны совершить ту же ошибку, что пока не будет поставлен вопрос имамата у шиитов, тогда вопрос правления в итоге станет вопросом в чрезвычайно простой форме и значении, и этой второстепенности, которая возникла для него. И мы рассуждаем сейчас только о вопросе правления: кто должен стать правителем, должен ли он быть лучше всех и мудрее всех или нет? Может быть, лицо, которое станет правителем, должно быть лучше всех в плане генеалогии, а не в реальной жизни? То есть с точки зрения политики и управления делами он будет достой­нее других, даже если он намного хуже по другим показателям. Пусть он будет хорошим начальником и грамотным политиком, а не, допустим, предателем. Должен ли он быть целомудренным и безгрешным или нет? Какая в этом необходимость? Должен ли он быть человеком, совершающим молитву среди ночи или нет? Ка­кая в этом необходимость?! Должен ли он знать вопросы религи­озного законодательства (фикх) или нет? Есть ли такая необходи­мость, чтобы знать это?! По этому вопросу он может обратиться к другим. Достаточно одной относительной предпочтительности, чтобы он стал лучшим с генеалогической точки зрения, то есть был из благородного и высокого рода. Дело в том, что данный вопрос мы рассмотрели исключительно на уровне правительства и считали его незначительным. Это является большой ошибкой, которую они иногда совершали в древности (как говорили неко­торые из му'такаллимов). Сегодня эта ошибка повторяется очень часто, и когда говорят, что имамат понимается как правление, тогда вопрос правления в действительности входит в число вто­ростепенных и является одной из незначительных ответвлений вопроса имамата. Следовательно, эти два понятия нельзя путать друг с другом. Тогда что же такое имамат?

ИМАМ ЯВЛЯЕТСЯ ПРЕЕМНИКОМ ПРОРОКА
В ИЗЛОЖЕНИИ РЕЛИГИИ

Первостепенное значение в имамате имеет значение преемни­ка пророка в комментариях и изложении религии, помимо откро­вения. Бесспорно, что тот, кому пришло откровение, был высо­кочтимым пророком. И только после того, как он покинул этот мир и ушел в мир иной, вопрос откровения и пророчества был полностью исчерпан и завершен. Вопрос имамата - это то, что с уходом пророка изложение того небесного учения, в котором отсутствуют достижения личного знания, и персональное мнение отдельного индивидуума должно быть централизовано и переда­но человеку подобно пророку (Да будет мир над ним!). И когда народ будет задавать вопросы, связанные с религией, они знали, что его ответ является верным и истинным и не является собс­твенным мнением, которое может привести к неверному ответу, требующему исправления на следующий день. Мы не произно­сим таких слов в отношении пророка и не можем сказать, что, по нашему мнению, тот ответ пророка неверен, и он здесь спе­циально находился под влиянием своих человеческих желаний, потому что эти слова противоречат принятию пророчества. Если же какое-либо предложение подтверждается убедительными фак­тами, приведенными пророком, то мы никогда не скажем, что пророк велел сделать что-то, но это было ошибкой. Когда речь идет о других, мы можем подумать, что тот человек в этот момент находился под влиянием обстановки и ситуации, но про пророка мы так говорить не можем, как и не можем говорить об аятах Ко­рана, что, к сожалению, здесь (вахй) откровение было передано неправильно или к нему были примешаны мирские наслаждения и несправедливость, т.е., что откровение совершило ошибку, и этот аят не есть откровение.

Существовал ли после пророка человек, который бы действи­тельно являлся носителем основ религии на таком уровне, дабы излагать и прокомментировать их как он сам? Существовал ли совершенный человек, имеющий такие данные, как у пророка, или нет? Мы высказали мнение, что существовал, с той лишь разницей, что пророк выражает в таких вопросах мнение, что он непосредственно получал напрямую с откровением, и то, что го­ворят святые имамы, подкрепляется пророком, причем не в таком виде, как пророк их обучал, а в той форме, про которую мы гово­рим: ' Али велел сообщить, что пророк открыл мне дверь знания, посредством которой открылись тысячи других дверей. Мы не можем толковать, что и как это было, так как не можем проком­ментировать откровение и не знаем, как пророк получает знания у Бога. Мы не сможем прокомментировать, какие духовные свя­зи были между пророком (Мир ему!) и Али, которого он научил истине (как и подобает ' Али) и никого больше не научил, кроме него. 'Али в книге «Путь красноречия» (в других местах встре­чается много подобного) говорит: «Я был с пророком в Хара (в детстве) и слышал больной стон. Я сказал: О, посланник Аллаха! Я слышал стон сатаны в тот момент, когда тебе пришло открове­ние. Он сказал: «О, Али! Воистину, ты слышал то, что слышал, и видел то, что видел я, но ты не пророк».[14] Если тогда рядом с 'Али (Да будет мир над ним!) был бы кто-то другой, не слышал ли он тот голос, потому что услышанное не было произнесено голосом, который распространяется в пространстве. Допустим, будем счи­тать, кто имел уши, тот услышал. Однако тот слух, обоняние и зрение являются совсем другими.

ХАДИС САКАЛАЙН И ВОПРОС
НЕПОРОЧНОСТИ ИМАМОВ (Да будет мир над ними!)

Основным вопросом для главы имамата является его духовное качество. Имамы, то есть духовные люди, подчиняющиеся про­року, которые знают и осознают духовным путем ислам, и подоб­но пророку являются невинными и безгрешными от Бога. Имам является достоверным официальным лицом, от которого если вы услышите какое-нибудь предложение, то у вас не возникнет сом­нения в его отношении, и также вы не станете его опровергать; это то, что называется безгрешностью. Тогда шииты говорят, что следующее предание пророка (Мир ему!): «Я оставлю для вас две ценные вещи: Книгу божественную и мой род» является до­стоверным текстом по этому вопросу.

Но говорил ли пророк такие слова или нет? Вполне вероятно. Этот хадис - не тот хадис, который пересказывают только шии­ты - сунниты об этом говорят еще больше. В то время, когда мы были в Куме, организация «Дарут-такриб» издало «Рисалатут-такриб». В этом издании один из ученых-суннитов в своей ста­тье привел этот хадис в такой форме, в какой велел пророк: «Я оставлю для вас две ценные вещи: Книгу божественную и мою сунну». Покойный аятолла Боруджарди, который был человеком истины, ученым и духовным лицом, в таких вопросах рассуж­дал предельно мудро. У него был ученик по имени шейх Каввам Вешневеи, который являлся человеком книги, исследователем и просто хорошим человеком. Он под руководством своего учителя должен был извлечь этот хадис из книги суннитов. Может быть, в более чем двухстах книг из числа почитаемых и достоверных книг суннитов написано, что пророк велел: «Я оставлю для вас две ценные вещи: Книгу божественную и мой род».[15] И этот ха-дис был представлен на всех уровнях, так как пророк (Да будет мир над ним!) эту проблему приводил в подобной же форме во многих местах. Конечно, цель не заключается в том, что пророк (Да будет мир над ним!) даже ни разу не сказал, что я оставлю для вас две вещи: книгу и сунну, так как между «книгой и сунной» не существует никаких расхождений и противоречий, потому как близкие и семья необходимы для изложения сунны. Разговор не о том, что мы обратимся к сунне или к близким и роду, как если имеем сунну от пророка, а рядом с ним род и семью, или же нам необходимо обратиться к сунне или к семье и роду! Сущность в том, что род и семья являются толкователями сунны и вся сунна находится в них и с ними. «Божественная книга и мой род» озна­чает, что вы должны воспринять сунну у моих близких, и у моей семьи, и у моего рода. Помимо этого, мы говорим, что пророк ве­лел: «Я оставлю для вас две ценные вещи: Книгу божественную и мой род» - и это является сунной, поскольку это хадис пророка. Между этими двумя цитатами также нет расхождений и проти­воречий. Только в одном месте, и то не категорически, сказано, что пророк велел: «Я оставлю для вас две ценные вещи: Книгу божественную и мою сунну». Данный хадис также изложен в не­скольких других местах. Если в одной книге написано так, то в других двухстах книгах написано в иной форме.

Как бы то ни было, тот человек подготовил эту брошюру и отправил ее в «Дарут-такриб» в Египет. «Дарут-такриб» тоже поступил гуманно, издав эту книгу и распространив ее, ибо она была источником знания; они не могли отказать, сказав, что по­добного источника не существует, да и не могли отвергнуть ее. Теперь если бы покойный аятолла Боруджарди хотел поступить, как другие, поднялся бы шум и скандал: «что они говорят?! Хотят уничтожить право семьи пророка (ахл-и байт), у них корыстные побуждения и...!».

Посему духовная основа имамата заключается в том, что ис­лам является всеобъемлющей религией общества, всех людей, ярким и сверкающим озарением. Разве комментарии приводятся в таком объеме в его изложении, как это приводится в Коране? А методы, принципы и общие положения в словах почтенного пророка, о котором говорят и сами сунниты, приведены ли в его комментариях? Всецело ли ислам заключается в этом? Конечно, ниспослание ислама пророку завершилось, но ислам, о котором говорилось, тем ли самым он являлся (был ли ниспослан весь ис­лам)? Или же после пророка (Да будет мир над ним!) ниспосланный им ислам, который в случае появления многих вопросов, в коих есть нужда, должен быть изложен спустя время, постепенно, и то, что не было изложено, было у ' Али (Да будет мир над ним!), который должен был изложить это народу? В этом случае этот же хадис «Книга божественная и мой род» излагает и проблему «непорочности», потому что пророк повелевает брать религию из этих двух источников. Подробно тому, как Коран является невин­ным, то есть в нем нет ошибок, то второй источник тоже является невинным. Сомнительно, чтобы пророк говорил так категорично: религию после меня получите у того-то, хотя у него во многих словах встречаются ошибки.

Исходя из этого положения, предположения шиитов отличают­ся от предположений суннитов по вопросу основы религии. Они говорят, что подобно тому как с уходом пророка завершилось от­кровение, то подошло к концу истинное изложение религии, то есть свободное от ошибок. Из всего, что нам досталось из Корана и хадисов, мы сделали вышеназванные выводы, и дело обстоит именно так и не иначе.

ЗАПРЕТ ФИКСИРОВАНИЯ ХАДИСОВ

Они сами создали ситуацию, которая ослабила их предполо­жение и гипотезу: Умар запретил фиксирование хадисов проро­ка, что является заметным историческим событием. Если мы не хотим говорить от имени лица шиита неблагожелательного, то лучше поставить себя на место одного европейского востокове­да, который не является ни шиитом, ни суннитом. Он, даже если сильно захочет выглядеть оптимистом, скажет так, что Умар (чрез­вычайно настаивающий на том, чтобы Коран являлся единствен­ным источником и обращение многих людей к хадису снизило бы обращение к Корану, поэтому он сдерживал от фиксирования книг хадисов. Это исторический факт, а не только утверждения нас - шиитов. Во времена Умара никто не осмеливался написать какой-то хадис пророка и сказать, что это говорил пророк (конеч­но, пересказывать хадис не было запрещено). Это продолжалось до времен Умара ибн Абдул-Азиза, который стал халифом в 99-м году хиджры, а в 101-м году покинул мир и дал указания на фик­сирование хадисов. После того как Умар ибн Абдул- Азиз уп­разднил указание Умара, утвердив необходимость записи хадисов пророка, люди, хранившие в сердцах слова из хадисов пророка, приходили и рассказывали, как они впоследствии будут написа­ны. Однако такой ход событий стал причиной того, что часть из хадисов пророка исчезла.

Мы знаем, что в Коране очень кратко говорится о предписа­ниях, хотя весь Коран является универсальным источником. На­пример, Коран, который настаивает на молитве «Совершайте мо­литву, и кланяйтесь, и падайте ниц», но не излагает, как и в какой форме совершать молитву. То же самое относительно хаджа, о чем имеется множество указаний: пророк (Да будет мир над ним!) сам соблюдал эти предписания, однако о них в Коране ничего не ска­зано. Сунна пророка возникла примерно таким же образом. Если бы даже она так не возникла, пророк (Да будет мир над ним!) нашел бы сколько-нибудь времени, чтобы изложить вопросы доз­воленности и запрета. В течение тринадцати лет в Мекке людей, которые вопреки давлению и притеснениям со стороны приняли ислам насчитывал, может быть, не более четырехсот человек. В те трудные времена встречи с почтенным пророком проходили скрытно, и группа из семидесяти семей, которые составляли, воз­можно, половину или даже большее число мусульман, эмигри­ровала в Эфиопию. Конечно, в этом плане Медина была более подходящей, но трудностей у пророка в Медине тоже было пре­достаточно. Если почтенный пророк в течение этих двадцати трех лет выступал бы только в качестве учителя, ходил бы на занятия и обучал людей, возможно, он не смог бы достаточным образом изложить суть ислама, не говоря уже о том времени, когда ислам охватывал уже все сферы жизни человечества.

ОБРАЩЕНИЕ К АНАЛОГИИ (КИЙАС)

Результатом того, о чем говорили сунниты, стало обстоятельство, что они практически наблюдали недостатки в положениях ислама. Когда возникал какой-то вопрос и люди видели, что в Коране о нем ничего не сказано, то обращались к сунне и замечали, что снова ни­чего не сказано. Без какого-то решения вопроса опять же невозмож­но что-либо делать. В этом случае надо обратиться к «аналогии». Аналогия значит, что мы на основе сходства между положениями, которые имеются в Коране или сунне, когда хотим рассмотреть какой-то вопрос (скажем, там сказано так, а здесь есть сходство с этим), то получаем подобное положение. Может быть, это пророк (Да будет мир над ним!) дал такое указание по этому вопросу из-за определенных причин. Возможно, эти причины тоже присутству­ют здесь, значит, мы тоже можем так сказать на основании «может быть». Помимо того что, там, где сунна не была несовершенной, их было не одно и не два. Ислам особенно распространился в период аббасидов, когда были завоеваны разные страны, и тогда насущные потребности порождали множество вопросов. Изучив книгу и сун­ну, мы видим, что нет решения этого вопроса. При регулярном их сопоставлении получили две группы: одна - отрицающая аналогию, куда входили такие, как Ахмад ибн Ханбал и Малик ибн Анас (го­ворят, что в течение всей своей жизни он использовал сравнение только в двух вопросах), другая - следовала за аналогией, в нее вхо­дили такие, как Абу Ханифа. Абу Ханифа говорил, что сунны, полу­ченные от пророка, абсолютно не внушают доверия, что именно так в действительности говорил пророк. Он говорил, что одиннадцать хадисов мне известны, о которых говорил пророк, а остальные не установлены. В других случаях он использовал аналогию. Шафи придерживался середины и в некоторых случаях опирался на хадис, а где-то использовал метод сравнения. Так появилась беспорядочная мусульманская юриспруденция.

Говорят, что Абу Ханифа был иранцем, а иранцы больше обра­щают внимания на рациональные проблемы, и также, что он жил в Ираке и был далек от «людей хадисов» (ахл-и хадис), центром которых являлась Медина, и был большим сторонником сужде­ния по аналогии. Даже сунниты написали, что однажды он пошел к парикмахеру, его борода была с проседью, хотя седых волос у него было немного. Парикмахеру он сказал: убери седые волосы, причем хотел убрать их с корнями, чтобы больше не росли. Па­рикмахер сказал: «Между прочим, свойства седых волос заклю­чаются в том, что если их сорвать, то их станет еще больше». Абу Ханифа ответил: «Тогда выдергивай черные волосы». Это аналогия. Если верно, что, сорвав седые волосы, их станет боль­ше, тогда, выдергивая черные волосы, чтобы не стало их больше. Если существует такое правило, оно относится только к седым волосам, но отсутствует у черных. В исламской юриспруденции он тоже действовал таким же способом.

АНАЛОГИЯ С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ ШИИТОВ

Когда мы обращаемся к шиитским преданиям, видим, что здесь срезается корень вопроса о том, что на самом деле ошибочно обращаться к книге и сунне, они не удовлетворяют нас в нашем поиске. Обращение к аналогии проистекает тогда, когда говорят, что книга и сунна нас не удовлетворяют. Если они нас не удовлетворяют, то мы прибегаем к суждению по аналогии. На самом деле от пророка при его попечительстве прямым и кос -венным способами дошло столько сунн, что нет необходимости обращаться к сопоставлению. Это и есть дух имамата с религи­озной точки зрения. Ислам - не только убеждение и доктрина, где после того, как его инициатор продемонстрирует свою идео­логию, можно будет сказать, что теперь эта школа для осущест­вления нуждается в правительстве. Зачем нужно правительство? Ислам - это религия, и необходимо учесть положение религии, а тем более такой религии, как ислам.

ПРИ НАЛИЧИИ НЕПОРОЧНОГО ИМАМА НЕТ НЕОБХОДИМОСТИ ВЫБОРА

Вопрос имамата с точки зрения управления и лидерства за­ключается в том, что теперь, после пророка, имеется, как и в его время, непорочный [человек], и пророк назначил своего преемни­ка, который несравним с другими, как и сам пророк, являющийся исключением в своей компетентности. Тогда нет необходимости в совете и выборе. Во времена пророка не говорили, что пророк является приносящим весть и откровение приходит ему, а про­блема правления заключалась в совете, и что народ должен прий­ти и проголосовать назначить ли самого пророка правителем или другое лицо. А, может, они думали, что с пророком и его сущест­вованием этот народ (большое количество людей или даже часть человечества) находится на этапе, что связан с откровением. Этот вопрос категорически не подлежит обсуждению и в том нет необ­ходимости. Потому что у пророка (Да будет мир над ним!) было двенадцать васи (преемник духовного завещания), которые в те­чение двух-трех веков должны укрепить основу ислама, дабы тот был изложен без ошибок и не подвергался сомнению из-за оши­бок. При наличии таких людей для изложения положений ислама нет необходимости в выборе, совете и в этих словах и высказыва­ниях. Мы, имея человека непорочного, не совершающего ошибок и ученого во всех отношениях, у которого даже нет возможности ошибаться, должны ли, обладая всем этим, выбрать другого чело­века вместо него?! Помимо этого, так как 'Али был назначен имамом, само собой должность правления обязательно должна была быть передана ему, а также пророк разъяснял назначения на ту или иную долж­ность. Но разъяснение пророка, который назначил 'Али (Да будет мир над ним!) на этот пост, не заключается ли в том, что 'Али (Да будет мир над ним!) соответствует той, другой, должности? Согласно тому, в период скрытия «имама эпохи», когда вопрос нынешнего непорочного имама станет более подробным и обсто­ятельным, то не стоит выносить его на обсуждение и рассматри­вать его. Или, если мы, допустим, что события в начале ислама не произошли бы и повелитель правоверных стал бы халифом, а вслед за ним имам Хасан и уже после имам Хусейн до време­ни Его светлости Худджата. И не было причины сплетням, после того как непорочный и безгрешный имам оказался бы среди на­рода и вопрос правления стал бы другим. Иначе нужно сказать, в чем же тогда заключается проблема правления? Должен ли быть правитель мусульманским законоведом своего времени и обсто­ятельств или нет в том необходимости? Должен ли быть избран правитель народом? И так далее.

Исходя из этого положения, нам не следует рассматривать воп­рос имамата как простой житейский вопрос и проблему, то есть в виде правления. Затем мы скажем, является ли по исламу правле­ние «божественным установлением» (тансиси) или «избиратель­ным» (интихаби)? И после - как получилось, что шииты говорят, что правление должно быть именно таким? Нет, вопрос постав­лен по-другому. У шиитов имамат подробнейше рассматривается. Одним из достоинств имама является правление и, конечно, имея непорочного имама, любой другой человек не должен править так же, как и при наличии благородного пророка, никакой другой человек не должен править. И благородный пророк назначил на пост имама. Также существует необходимость всегда иметь има­ма для правления. Помимо этого, в ситуациях самого правления также разъяснял это, но с таким условием, что будет имамом пос­ле меня.

ВОПРОС ДУХОВНОГО ЛИДЕРСТВА

В предыдущем собрании я изложил вопрос, в котором, конечно, я сам лично убежден и считаю его основным и главным вопросом. Только, однако, этот вопрос может не оказаться основным положением шиитов, а именно: разве миссией пророка было только то, что ему выпало откровение предписаний всевышнего, основные и вто­ростепенные методы и принципы ислама? Было ли то, что он знал, истинным исламом, а знания за его пределами лежали вне сферы его компетенции, чтобы он мог получить их от Бога? Разве в поло­жении дел и в благочестии он был свободен от свершения ошибок? Также место и положение имамов (Да будет мир с ними!) только то, что, хотя, им не было откровения, но ислам они получили у проро­ка (Да будет мир над ним!) и общие и частные принципы и детали ислама в свою очередь? Поскольку пророк знал науку, в которой не содержалось ошибок, знают ли ее и они, и в своей праведности и исполнении не допускают ли ошибок? Только ли это или существу­ют в личности пророка и имама другие аспекты? Какими знаниями они владели за пределами тем, связанных с религией и истиной? Правильно ли слово, что описывает действия пророка? Или дейс­твия народа при жизни каждого имама представляются ему так, что, например, сейчас имам не только предстает перед шиитами, но и перед всеми людьми, и обо всем он осведомлен? Даже если нет живого или мертвого имама, вернее... как я излагал в преды­дущих собраниях, что когда вы пойдете на поклонение к святому месту имама Реза и будете говорить: «Мир тебе!», то на этом уров­не, когда вы сталкиваетесь с живым человеком на этом свете и го­ворите: «Мир тебе!», то на таком же уровне будут созерцать и вас. Этот же вопрос морального и духовного вилаята.

В прошлом собрании я излагал, что в данном случае имеется точка слияния между наукой, знанием и шиизмом, то есть мнения очень близки друг другу. Ученые-мистики уверены, что в каждом периоде должен быть человек, достигший высшего духовного со­вершенства, - совершенный человек, и шииты говорят, что в каж­дый период и в каждой эпохе есть имам и ходджат, который являет­ся совершенным человеком и т.д. Нет смысла сейчас рассматривать этот вопрос, так как в нем у нас с суннитами разногласий нет. Раз­ногласия шиитов и суннитов лежат в первых двух вопросах. Один из которых - это имамат в изложении принципов религии, и второй - имамат в значении правления мусульманами.

ЗНАЧЕНИЕ ХАДИСА САКАЛАЙН

Не забывайте о значении вопроса имамата из хадиса: «Я ос­тавляю для вас две ценные вещи», о котором я уже упоминал. Если вы столкнетесь с ученым из числа суннитов или не обяза­тельно ученым-суннитом, спросите, говорил ли так пророк или нет? Если скажет - нет, можете предложить ему несколько книг, написанных самими суннитами. Видите, подлинные ученые-сун­ниты не могут иметь разногласий в (наличии и правильности) та­ком хадисе и не имеют их.[16]

Затем сообщите, что пророк определил Коран одним источни­ком, а (родственников) людей - другим источником, и тогда ска­жите, кто такие близкие ему (родственники) люди (итрат)? Они абсолютно не признают разницу между близкими людьми про­рока и людьми, таковыми не являющимися, а то, что передают от сахабов (сподвижников) и не сахабов, нам стало известно в большей степени не от 'Али, чем от него самого. От 'Али иногда передаются знания как от рассказчика, а не духовного лица.

ХАДИС-И ГАДИР

Мы сказали, что тот, кто является духовным религии, должен быть и религиозным предводителем и руководителем - относи­тельно лидерства 'Али пророк тоже все это пояснял. Одним из образцов того и является хадис гадир, который изложил благород­ный пророк в водоеме Хум и хаджжат ал-вида'. Хаджжат ал-вида' - это последний хадж - паломничество пророка (Да будет мир над ним!) и, может быть, он после завоевания Мекки совершал хадж не более одного раза, конечно, делая перед хаджжат ал-вида' маленький хадж. Благородный пророк призывал всех и особенно обращался к народу с призывом к тому, чтобы они вышли на этот хадж. Он собрал всех и потом во многих местах - в «Масджид ал-Харам», Арафате, в Мина и за пределами Мина, в Гадир-и Хум проповедовал свои основные заповеди. В том числе в Гадир-и Хум после того, как все вопросы были изложены, а один вопрос в качестве последней проповеди был изложен в резком тоне. По моему мнению, значение того, почему этот вопрос был изложен пророком последним, заключается в этом аяте, что был искусно прочитан там: «О посланник! Передай, что низведено тебе от тво­его Господа. А если ты этого не сделаешь, то ты не передашь Его послания». (Коран, 5:67).[17] После того как благородный пророк в Арафате, Мине и Масджид ал-Хараме изложил весь свод ислама по основным и второстепенным положениям, которые являются самыми важными его словами, неожиданно он сказал, что это та­кой вопрос, что если про него не буду говорить, значит, я ничего не говорил, «то ты не передашь Его послания». Мне говорили, что если не скажешь про это, то ты ничего не сказал, то есть, все напрасно. Затем говорил: «Разве я не ближе к вам, чем вы сами?» (указание на аят Корана: «Пророк ближе к верующим, чем они сами» (Коран, 33:6) Не имею ли я больше вас прав властвования, господства и правления над вами, чем вы сами? Все ответили: «Да, о посланник Аллаха!» Его светлость повелел: «Каждый, кто считает меня своим повелителем, наставником и хозяином своей воли, должен считать Али своим повелителем, наставником и хо­зяином своей воли». Этот хадис тоже, подобно хадису сакалайн, имеет много различных вариаций.

Резюме по рассуждениям и беседам в Гадире несколько лет тому назад эти центристы[18] в Мешхеде издали в виде книги. Конечно, я сам лично еще не читал ее, но некоторые из наших дру­зей, которые прочитали и знают ее хорошо, говорят, что она очень хороша. Прочтите ее хотя бы.

Если мы хотим рассмотреть документы хадисов, таких как хадис Гадир, о которых говорим, что они непрерывны, или хадис сакалайн, о котором господин Мир Хамид Хусейн, автор «Абакат-ал-анвар» написал книгу в крупном формате и которая состоит из четырехсот страниц вместе с доказательствами и документами, это будет длиться чрезвычайно долго. Не исключено, что это и нужда­ется в длительном споре, но я желаю, чтобы мною была рассказана суть и сущность вопроса имамата с кратким сравнительным указа­нием на документы по имамату, которые хранят шииты.

 

 

Глава третье

ТЕОЛОГИЧЕСКОЕ РАССМОТРЕНИЕ ВОПРОСА ИМАМАТ

⇐ Предыдущая123456789Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: