 |
Сравнительные примеры из Синодального перевода Библии.
|
|
|
|
Как известно, Библия состоит из двух основных частей – Ветхого Завета и Нового Завета. Что касается последнего, то его Синодальный перевод считается вполне безупречным, кроме небольших нюансов, и практически не является объектом чьей-либо критики. А вот с переводом Ветхого Завета дела обстоят уже не так просто, а потому именно он стал причиной критического отношения к нему. Потому мы здесь и коснёмся разбором отдельных стихов преимущественно Ветхого Завета.
Любой перевод имеет свои особенности, обусловленные разными подходами к переводимому тексту. В отношении Синодального перевода эти особенности можно поделить на два вида. В первом случае, подобные нюансы относятся к сравнению с Церковно-славянским переводом, а во втором – с древнегреческим. Поэтому начнём сравнение с Церковно-славянским переводом, на который часто любят ссылаться, как на более точный.
В качестве подобного примера иногда приводят цитату из книги Иова, которая взята из Главы 19. Версия из русского перевода Септуагинты выглядит так:
«Ибо я знаю, что вечен тот, кто избавит меня на земле; он восстановит мою кожу, терпящую это, ибо от Господа это со мной совершилось» (Иов.19,25-26).
Славянская библия почти точно следует за Септуагинтой: «Вем бо, яко присносущен есть, иже имать искупити мя и на земле воскресите кожу мою терпящую сия, от господа бо ми сия совершишася».
А теперь сравним, как это выглядит в Современном русском переводе Библии от РБО:
«25. Но я знаю: Искупитель мой жив,
и в конце Он встанет над землей;
и когда моя кожа с меня спадет,
26. я все же во плоти моей увижу Бога…»
Данный пример интересен тем, что сделан он был непосредственно с древнееврейского текста. Как видим, есть отличия, особенно в стихе 26. Но где же тогда переведено правильней? Раз как такового оригинального текста мы не имеем, то сравнивать тоже придётся с переводами. Ответ на поставленный нами вопрос будем смотреть дальше по тексту. Читаем следующий стих 27 из той же главы в Церковно-славянском переводе:
|
|
|
«Иже аз в себе свем, иже очи мои видеста, а не ин: вся же ми совершишася в недре» - «Которое я в себе знаю, которое глаза мои увидят, а не чужие, и всё это совершится внутри у меня» (переведено мной). Ясно, что это взято из Септуагинты. А там, в русском переводе Септуагинты, оно выглядит так:
«Которое в себе самом хорошо знаю, которое глаз мой увидел, а не другой, всё же мне исполнилось в груди».
Как видим в предыдущим стихом (26), следующий стих не стыкуется, хотя и является его продолжением. А вот так он представлен в Современном переводе РБО:
«27. я сам увижу Его и не буду Ему чужим,
своими глазами увижу Его.
Как томится в груди моей сердце!»
Здесь, как видим, явное продолжение предыдущего стиха. Так что, нравится нам это или нет, но в данном конкретном случае признать придётся правоту именно древнееврейского текста. Ну а теперь посмотрим, как это выглядит в Синодальном переводе:
«25. А я знаю, Искупитель мой жив, и Он в последний день восставит из праха распадающуюся кожу мою сию,
26. и я во плоти моей узрю Бога.
27. Я узрю Его сам; мои глаза, не глаза другого, увидят Его. Истаевает сердце мое в груди моей!»
Здесь, как мы видим, не только один стих является продолжением другого, но и совершенно иное качество перевода. Но критики обратили, всё же, своё внимание на один нюанс. Переводчики, дескать, «приписали» Иову веру во всеобщее воскресение мёртвых. С одной стороны, сделавшие такое замечание, действительно правы. Про «последний день» не сказано ни в древнееврейском тексте, ни в древнегреческом, и здесь, конечно, следует признать наличие небольшой вольности при осуществлении перевода. Не исключено здесь и влияние Вульгаты. Вот как было это здесь переведено Иеронимом: «Ибо я знаю, что Искупитель мой жив, и в последний день я восстану из земли, и снова облекусь кожею моею, и во плоти моей увижу Бога моего». Но вот приписана ли сама вера? Вот в этом можно вполне усомниться. Читаем отрывок Евангелия от Иоанна:
|
|
|
«Марфа сказала Ему: знаю, что воскреснет в воскресение, в последний день» (Иоанн.11,24).
Но это в Новом Завете. Но ведь указание на всеобщее воскресение взято было, несомненно, из Ветхого Завета. Читаем:
«Оживут мертвецы Твои, восстанут мертвые тела! Воспряните и торжествуйте, поверженные в прахе: ибо роса Твоя — роса растений, и земля извергнет мертвецов» (Ис.26,19).
«И узнаете, что Я Господь, когда открою гробы ваши и выведу вас, народ Мой, из гробов ваших, и вложу в вас дух Мой, и оживете, и помещу вас на земле вашей, и узнаете, что Я, Господь, сказал это — и сделал, говорит Господь» (Иез.37,13-14).
«И многие из спящих в прахе земли пробудятся, одни для жизни вечной, другие на вечное поругание и посрамление. И разумные будут сиять, как светила на тверди, и обратившие многих к правде — как звезды, вовеки, навсегда» (Дан.12,2-3).
Как видим, о таком явлении говорят разные пророки. Тогда почему мы должны отрицать, что вера во всеобщее воскресение, тогда уже имевшая своё место, не была свойственна Иову, тем более, что в Библии он представлен как праведник? То, что в Книге Иова об этом прямо не сказано, ещё не означает, что это вообще не имело места. К тому же, в следующих стихах сказано, что именно глаза Иова увидят Бога (Иов.19,27), что фактически уже означает, что Иов в это время должен быть уже в новом теле, то есть воскреснуть. А это говорит о том, что данная вера была не приписана, а свойственна Иову, что только подтверждает правильность такого перевода.
Выше было сказано, что Церковно-славянский перевод Библии имеет немало «тёмных» мест, то есть стихов, которые неверно были переведены с древнегреческого, вследствие ошибочности предыдущего перевода. Рассмотрим некоторые из них. Касаются, они, кстати, тоже Книги Иова.
Первым возьмём выражение: «крило веселящихся нееласа, аще зачнет асида и несса» (Иов.39,13) Смысл такого выражения, согласитесь, практически непонятен. Но вот в Синодальном переводе мы находим уже вполне «расшифрованный» вариант, правда, уже не без «участия» Масоретского текста: «Ты ли дал красивые крылья павлину и перья и пух страусу?» Правда, есть утверждения, что и здесь имеет место немного вольный перевод. Не спорю, но следует учесть ещё один немаловажный фактор. Книга Иова – произведение поэтического характера, которому свойственны несколько образные фразы, которые нельзя было дословно перевести. Но переводчики, как видим, вполне справились и с этой задачей. А если мы будем смотреть данный стих в контексте всей главы, то он там явно находится на своём месте.
|
|
|
Ну а теперь сравним другие неясные стихи из этого ряда, приведя для большей наглядности цитаты ещё из Современного перевода РБО.
1) «Паучина же сбудется селение его» (Иов.8,14).
«Упование его подсечено, и уверенность его — дом паука» - Синодальный перевод.
«Их упование непрочно,
их безопасность – паучья сеть» - Современный перевод РБО.
2) «Низложиша мя труп на труп» (Иов.16,14).
«Пробивает во мне пролом за проломом, бежит на меня, как ратоборец» - Синодальный перевод.
«Пробивает во мне пролом за проломом,
устремляется на меня, как воин» - Современный перевод РБО.
3) «Сочте и путь в сотрясении гласов» (Иов.28,26).
«Когда назначал устав дождю и путь для молнии громоносной» - Синодальный перевод.
«Когда Он дождю предписал устав
и путь проложил для молний» - Современный перевод РБО.
Я полагаю, что данные примеры ещё раз подтверждают именно правоту Синодального перевода Библии.
Теперь я прошу уже читателя сделать собственное сравнение двух стихов, из которых первый относится к Церковно-славянскому переводу, а второй – к Синодальному, по качеству изложения одного и того же текста.
1) «И пришедше пленители плениша их и отроки избиша мечем…» (Иов.1,15);
«…как напали Савеяне и взяли их, а отроков поразили острием меча…»
2) «Раб ли призван был еси; да не нерадиши: но аще й можеши свободен быти, болше поработи себе» (1Кор.7,21).
|
|
|
«Рабом ли ты призван, не смущайся; но если и можешь сделаться свободным, то лучшим воспользуйся».
Что же касается точности того или иного перевода, то здесь я ограничусь небольшим примером. В Церковно-славянском переводе читаем:
«И сложи царь злато и серебро во Иерусалиме якоже каменья…» (3Цар.10,27).
А теперь та же фраза из Синодального перевода:
«И сделал царь серебро в Иерусалиме равноценным с простыми камнями…»
Как видим, в последнем случае речь идёт только об обесценивании серебра. На первый взгляд, более точным кажется Церковно-славянский перевод, тем более, что его версию как бы подтверждает Книга Паралипоменон:
«И сделал царь серебро и золото в Иерусалиме равноценным простому камню…» (2Пар.1,15). Но если смотреть выше по тексту Библии, то всё-таки нетрудно будет заметить, что золото там, судя по всему, имело учёт чуть ли не до последнего таланта, то есть применяемой тогда меры веса:
«В золоте, которое приходило Соломону в каждый год, весу было шестьсот шестьдесят шесть талантов золотых…» (3Цар.10,14).
Так что мы вправе и здесь сказать, что Синодальный перевод, в данном случае, тоже оказался точнее.
|
|
|
