 |
Бессонница. В нашей комнате пахнет морем. Валькирия
|
|
|
|
Бессонница
В предосенней мгле, в час январской стужи
Я приду незванной в ажуре кружев,
Золотой лозой стихотворных строчек…
Я - твоя бессонница, доброй ночи!
Лебединой песней, звездой балета,
Я - твоя Одиллия и Одетта,
Я - твоя Джульетта и Афродита –
Прямиком с картин прерафаэлитов,
С гобеленов, стелл и античных фресок,
Щёлком лент струящихся арабесок,
Лепестками роз по хребту корсета…
Я – твоя Мария-Антуанетта,
Я – твоя принцесса, царевна, леди,
Кто поёт со мной – непременно бредит
Былью прошлых лет, волшебством искусства,
Захлебнись в моей ренессансной грусти,
Пригуби печали – до боли сладкой,
Я - твоя барочная лихорадка,
Я неумолима, неизлечима,
Истрепала шлейф на руинах Рима,
Совершала подвиги и ошибки,
Клавесином пела, стенала скрипкой,
Под дождём из пуль продолжала грезить…
Не беги, мой друг, я – твоя болезнь.
Ход постылых дней безнадёжно скомкан,
Я - твоя прекрасная незнакомка,
Мельпомена, Талия, Терпсихора,
Балерина глянцевого фарфора,
Белоснежка, Золушка и Рапунцель –
Золотых волос разрешу коснуться,
Посулю надежду на блеск и славу,
Вдохновенье – нежное, как отраву,
Разолью по чашкам, придвину ближе…
И заставляю пить, если хочешь выжить.
Я с тобой станцую, тебя пораню,
От меня не спрячешься, не отстанешь,
Я в тоскливом вздохе пурпурной шторы,
В опереньи ангелов у собора,
В кринолинах кремового атласа,
В расписном стекле итальянских масок,
В площадях Венеции и Парижа,
В париках, камеях, камзолах, фижмах,
В канделябрах медных, в оплывшем воске,
Парусах и флагах ладьи-причёски,
В серебре зеркал, позолоте лилий –
Погибали все, что меня любили,
Все, кого к успеху вела я ловко,
|
|
|
Забывали вычислить дозировку,
Без разбору песни вводили в вены,
Словно знать не знали, что я сирена,
Что горчит на вкус поцелуй наяды,
Что любой наркотик подобен яду,
Что мечты пьянят, красота калечит,
Что уходят музы и гаснут свечи,
Что не спят художники и поэты –
Под луной, под звёздами и без света,
Что в груди их вечно зияют раны…
Я приду негаданной и незванной
В золотом венце, в шутовском наряде.
Я - твоя бессонница.
Мы поладим.
Бетти
Бетти молча сидит у рельсов, поезда пролетают мимо,
За собой оставляют трубы километры густого дыма.
Бетти помнит, как мать сказала: «Мы вернёмся с отцом к закату…».
Жаль – забыла число и месяц… Стрелка мчится по циферблату.
Бетти чует, что скоро полночь, Бетти сонно бредёт к салуну,
Угостит её дядя Бобби, пожалеет трактирщик Бруно,
Тётя Молли расчешет косы, перевяжет атласной лентой,
За работу на старой ферме посулит пару звонких центов.
Утром будет забот по горло: покормить лошадей в конюшне,
Выгнать в поле корову Элли, да проветрить в гостиной душной,
Заглянуть в городскую лавку, пара слов: «Добрый день, спасибо».
Привезти дяде Бобби снасти – тот на ужин пожарит рыбы.
А под вечер – обратно в город. Как обычно – огни вокзала,
Пыль взвивается в жаркий воздух, обжигает, заносит шпалы,
Сердобольный старик-смотритель угостит её парой вафель…
Время льётся песком из пальцев, поезда нарушают график.
Снова полночь. Последний поезд. Путь домой. Одичалый ветер.
Дядя Бобби устало шепчет: «Да когда ты уймёшься, Бетти? ».
Не вернутся они, не думай, их загрызли в степи койоты,
Застрелили в пути бандиты, иль ещё приключилось что-то.
Бетти слёзы едва скрывает, ей не хочется верить в это,
Бетти молча покинет кухню, прожевав свои пол-котлеты,
Бетти снится другое время. Мама, папа, сестра, собака…
Пробужденье. Конюшня. Эллли. Магазинчик. Мальчишки. Драка…
|
|
|
Вот уж минул и год, и третий, нынче Бетти совсем большая,
Уж за нею хвостом гуляют симпатичных парнишек стаи,
Ей советует дядя Бобби – выходи за ковбоя Джима…
Бетти молча сидит у рельсов. Поезда пролетают мимо.
В нашей комнате пахнет морем
В нашей комнате пахнет морем, в нашей комнате дует ветер,
Наша крыша – ночное небо, наш камин – полевой костёр.
Мы с тобой – силуэты в чёрном, тени прошлого на портрете,
Я тебе – и пират, и рыцарь, и принцесса, и мушкетёр.
В нашей комнате пахнет лесом, прорастают стволы сквозь крышу,
Плещут волны, дымят вулканы, вьются тучи под потолком,
На пол падают птичьи перья, листья клёнов, бутоны вишен,
Волчьи стаи бегут по стенам вслед за призрачным вожаком.
Наша комната безгранична – от Сахары до Гималаев,
Здесь у нас зиккурат шумеров, город инков, античный храм,
Здесь сражаются тамплиеры, скифы, викинги, самураи,
Бьются в форточку звездолёты, эльфы прячутся по углам.
Под кроватями неизменно дремлют монстры, но мы-то знаем,
С ними главное – не бояться (даже если у них клыки),
Из дверей платяного шкафа пахнет снегом, корицей, чаем,
Вьются в танце над книжной полкой разноцветные мотыльки.
Камелот и Гиперборея, Атлантида и Эльдорадо,
Сколько сказочных стран порою мы видали в своём окне…
Наши двери всегда открыты, заходите – мы будем рады,
Наша комната ждёт героев, так седлайте своих коней!
Валькирия
В час лихой и суровый я его повстречала,
Волны с бешенным рёвом разбивались о скалы,
Шла неравная схватка, но упрямый и гордый
Был воителя взгляд, как синева вод фиорда.
И взмолилась я норнам, пусть их крепкая пряжа
Нить судьбы непокорной, да с моею повяжет,
Чтобы вслед за героем я ходила по миру
В пору жаркого боя или доброго пира.
Стану я на рассвете его тенью крылатой,
Я накликаю ветер, закалю ему латы,
Пусть склоняются страны, полыхают пожары,
Я лечу его раны, ставлю парус драккара.
Пусть не думают люди – где об этом им ведать? –
Что ему я на блюде подносила победы,
Что клинок направляла к верной цели незримо,
Чтоб вовек не познал он погребального дыма.
Иногда я мечтаю – вот бы выстрел нежданный,
|
|
|
Или хищников стая, или шквал ураганный,
Вот бы высверк металла, мрак подводной могилы –
И в чертоге Вальхаллы мы бы встретились, милый.
Смерть в сраженьи – награда, но с друзьями разлука
И герою не радость, а жестокая мука,
Но ты весел и молод, ищешь славного бою,
Пусть же мертвенный холод не придёт за тобою.
Пусть же пенное пиво разольётся по чашам,
Пусть девице красивой своё сердце отдашь ты,
Я не буду ревнивой – я ж не дева, а пламя,
Я же – пена прилива и ветра над холмами.
Я же – брызги прибоя, вихря снежного ярость,
Не для смертных героев моё сердце ковалось,
Да, тебе я не стану ни сестрой, ни женою,
Но приду из тумана, чтобы встать за спиною.
Но тропой лебединой, но дорогою млечной
Я приду к господину, чтоб служить ему вечно,
Быть защитницей грозной, и мечом и дружиной,
И пока светят звёзды – я тебя не покину.
|
|
|
