Глава 35. Свидетельские показания

 

Палатка встретила их необыкновенным запахом и всеобщим возбуждением от предстоящей трапезы. Запах сочетал в себе, казалось бы, несочетаемые качества: силу и нежность, щекочущую нос остроту и мягкую деликатность. А под умелыми руками Сэрры на тарелку послушно ложились черноголовые, маслянистые и блестящие грибы, сморщенные, как только что вылупившиеся из яйца птенчики.

Рассеянно подцепив сморчок вилкой, Гарри осторожно положил его в рот и прижал к небу, так как советовала Гермиона. Теплый, чуть островатый, с легкой горчинкой сок капнул на язык и постепенно заполнил собою все свободное пространство. Гарри не знал, с чем это можно было сравнить, и только прикрыл глаза от удовольствия, надеясь хотя бы на несколько мгновений уйти от войны и ее проблем. А когда открыл, то встретил на себе мучительно-выжидательный взгляд Гермионы. У него нашлось для нее только одно слово:
- Потрясающе!

Она счастливо и облегченно улыбнулась, и только спросила:
- Я надеюсь, ты не забыл загадать желание?
- Какое желание? - не понял Гарри.
- Как какое? - искренне удивилась Гермиона. - Разве ты не знаешь, что когда ты впервые пробуешь то, что никогда до этого не ел, то нужно загадывать желание? И оно непременно сбудется.
- Извини, не знал, - нехотя признался Гарри, в ту же минуту ощутив, как поселившаяся в его сердце грусть, совсем было улетучившаяся под натиском вкуснейшего в мире запаха вареных сморчков, вернулась обратно.

Это ж надо! И желание-то он не загадал...

Гарри не отдавал себе отчета в том, что бы он мог пожелать самому себе, будь у него такая возможность несколько минут назад. Еще недавно он бы, не задумываясь, съел бы не то, что сморчок, а собственный гриффиндорский галстук ради победы над Волан-де-Мортом. И даже не столько ради того, чтобы он прекратил сеять ужас в мире, хотя это, без сомнения, было главным. Но ради того, чтобы скинуть со своих мальчишеских плеч эту непосильную для них ношу. У него никогда не было выбора: либо донести свой груз, заключенный в пузырьке пророчества, до конца либо дать этому грузу раздавить себя.

Но сейчас этот конкретный груз не давил так сильно. Гарри очень надеялся, что все-таки время не обманет их, и Волан-де-Морт встретит свою смерть не далее, чем через четыре недели. Появились, правда, другие коварные вопросы и казавшиеся неразрешимыми проблемы, но даже они как-то растворились в прозрачной воде родника, наполненной пузырьками воздуха. По крайней мере, сейчас Гарри о них почти не думал.

И вдруг он понял свое неосознанное желание, которое в первый момент показалось ему просто кощунством. Он не хотел возвращаться из этого "прошлого" в "настоящее". Там его ждал длинный список погибших защитников Хогвартса, непохороненные тела Люпина и Тонкс, горе семьи Уизли, потерявшей Фреда, и Рон, которому нужно было вернуть Гермиону.

Но до этого еще почти четыре недели! Сейчас Гарри был до безумия, до самодовольства благодарен судьбе за то, что она подарила им этот месяц жизни в прошлом: ему и Гермионе... За то, что Маховик времени работает таким несовершенным образом. Да что он такое несет? Маховик времени работает потрясающе, замечательно, волшебно!

Уже покинув палатку, Гарри снял со своей шеи мешочек из ишачьей кожи, подаренный Хагридом, и осторожно положил на ладонь маленькие песочные часики на золотой цепочке. Казалось, песчинки светились так же ярко, как и неделю назад, хотя Гермиона говорила о том, что свет их должен потускнеть. Но, может быть, всему виной было солнце? Вчерашний дождь прошел без следа, и сегодня в солнечных лучах песчинки времени в прозрачном стекле светились так же ярко, как в прозрачной воде родника, как в смеющихся глазах Гермионы...

Гарри уронил голову на колени и сжал кулак, чтобы не видеть этих искрящихся на солнце песчинок. Почему-то глазам было больно.

Голос Гермионы настиг его, сидящего с поникшей головой у палатки. Увидев судорожно сжатый кулак своего друга, Гермиона, естественно, поинтересовалась, что же он прячет в нем. А узнав, что это Маховик времени, укоризненно покачала головой и велела немедленно спрятать "эту чрезвычайно хрупкую вещь". Гарри не возражал, и на все справедливые укоры Гермионы в ответ даже не подумал огрызнуться или выразить недовольство.

- Как тебе, понравились грибы? - еще раз спросила Гермиона, и, не дожидаясь ответа, продолжала: - Осенью я не могла их отыскать, а если бы смогла, то, клянусь, даже Рон не стал бы морщиться, как кизляк, и ворчать, что его в походе плохо кормят.

Опять Рон... В какой-то момент даже хотелось выкрикнуть, чтобы она не произносила его имени, потому что он якобы может их услышать через делюминатор, но уже в следующую секунду стыд затопил сознание: Рон не заслужил в свой адрес подобных предательских мыслей.

Рон, Гермиона, любовный напиток, сморчки, вкус грибного супа - все это невольно вернуло Гарри в кладовую Слизнорта, где несколько дней назад они с Гермионой вдыхали запах амортенции.

- А почему амортенция вдруг запахла для тебя грибным супом? - с неподдельным любопытством спросил Гарри, смутно надеясь увести разговор подальше от Маховика времени, от искрящихся песчинок, от Рона, наконец.

- Не знаю, - честно ответила Гермиона. - Сама не ожидала. Но, может быть, потому, что один единственный раз грибной суп у меня получился вполне съедобным. Помнишь, в самом конце осени и грибного сезона, перед уходом Рона...

Вот все-таки девчонки – очень коварные существа. Не успеешь как следует размечтаться (Помечтать-то каждый имеет право!), а они тебя – ХЛОП! – как муху вместе со всеми твоими мальчишескими мечтами. К глубокому сожалению Гарри, пора было ему возвращаться в суровую реальность, а то он, пожалуй, и так уже слишком далеко заплутал, мечтая...

Отбросив в сторону осколки запретных мыслей, Гарри был даже рад тому, что Гермиона перешла к деловому и конкретному разговору.

- Нам немного повезло с тем, что ты подслушал полезный для нас разговор, - вроде бы спокойно начала Гермиона, но вдруг сердито, повышая голос, воскликнула. - Но я все равно на тебя зла: нельзя же так в самом деле, Гарри! Я уж не знала, что и думать, когда ты исчез. Выхожу из магазина, а где ты - неизвестно!

- В нужном месте в нужное время, - коротко ответил Гарри.

- Да уж, эту поразительную способность у тебя не отнимешь, - обреченно согласилась Гермиона. - Благодаря чему нам не надо толкаться в коридорах полицейского участка, чтобы узнать, где находится архив и дело Фрэнка. Потому предлагаю пойти туда сразу к окончанию рабочего дня, когда еще в здании много посторонних людей. Может быть, удастся проникнуть невидимками в сам кабинет этого мистера Смитта. Тогда можно будет не трогать сигнализацию.

Гарри посмотрел на часы. Планеты показывали, что сейчас около половины пятого. В принципе, пора было собираться. Они немного поспорили друг с другом, кто пойдет под мантией, а на кого из них следует наложить маскировочные чары. Гарри настаивал, чтобы Мантию надела Гермиона, а она отказывалась, мотивируя это тем, что за ним, Гарри, нужен "глаз да глаз", а то он опять сбежит. Правда, объяснить толково, почему под мантией он не сможет убежать далеко, она так и не смогла.

- Скажи честно, - не выдержал Гарри, - ты ведь боишься, что Дезиллюминационное заклинание проще снять и обнаружить меня, если мы вдруг встретим кого-то постороннего из волшебного мира? Вроде того, что под Мантией я буду в большей сохранности.

- Да так, так, - нехотя призналась девушка. - Не идет у меня из головы эта, как он там сказал, ядовитая блондинка. На ум правда приходит Рита Скитер. Но, с другой стороны, что она тут хочет найти?

Гарри ухмыльнулся.
- Рита Скитер все время где-нибудь рыщет и что-нибудь ищет! Только ты не забывай еще про Оборотное зелье. И ты сама, на мой непритязательный вкус, была ничуть не более съедобной блондинкой, - Гарри вынужден был остановиться, потому что Гермиона, обидевшись, свирепо сверкнула глазами.

- Я хотел сказать, что тебе так, с каштановыми волосами лучше, - поправился Гарри. - А вот время появления газетного листа из "Пророка" в известном нам холодном камине и этой самой ядовитой блондинки удивительным образом совпадает.

- И сейф открывали не ключом, - добавила Гермиона.

Мантию-невидимку пришлось надеть Гермионе, потому что качественное Дезиллюминационное заклинание чужой палочкой у Гарри не получилось. А свои он ни в какую не хотел использовать, прикрываясь тем, что у него от них "чертов шрам саднит". Наказав эльфам строго-настрого не покидать палатку, гриффиндорцы трангрессировали на окраину Литтл-Хэнглтона.

Они успели как раз к концу рабочего дня. Разумеется, в участке еще оставались дежурный полицейский и уборщица, но все остальные, включая самого начальника и секретаршу, дамочку неопределенного возраста, поспешно собирались домой. Довольно пожилая полноватая мадам, вооружившись ведром и тряпкой, пришла убирать кабинет мистера Смитта еще до того, как хозяин его покинул. Гарри и Гермионе пришлось терпеливо ждать не меньше получаса, пока закончится уборка. Когда, наконец, повернулся ключ с другой стороны двери и щелкнул выключатель сигнализации, Гермиона решительно направила палочку на сигнализационную коробку.

Открыть сейф при помощи "Аллохоморы" было вообще минутным делом. Помятуя о строгом порядке расположения предметов и бумаг в сейфе мистера Смитта, Гермиона перебирала все содержимое сейфа самым тщательным образом, стараясь ничего не перепутать.

Дело Фрэнка Брайса лежало в большой синей папке. Гермиона облегченно вздохнула, прочитав на ней искомое имя, и не глядя, начала копировать листок за листком, аккуратно складывая копии рядом с собой на пол. Тем временем Гарри, просунув удлинители ушей под дверь, напряженно вслушивался в каждый звук, доносившийся из коридора. Все было тихо, но темное дело об исчезновении садовника за последний год невероятно распухло, и потому даже простое дублирование листов заняло довольно долгое время.

Наконец, вся папка была пролистана, а все содержимое сейфа уложено на место. О порядке расположения бумаг, пресс-папье и папок Гарри мало волновался. Один раз мистеру Смитту что-то показалось, и второй раз покажется...

Сейф был снова заперт, удлинители ушей свернуты, и они трансгрессировали прямо из кабинета, не размораживая сигнализации. Услышал или нет дежурный полицейский хлопок, что он при этом подумал, Гарри и Гермиона так никогда и не узнали.

Заметая за собой следы, они трансгрессировали еще раз, чтобы, не приведи Бог, не привести непрошеных гостей к палатке. Наконец, облюбовав для себя место в углу комнаты и, отгородившись от всех заклинаниями, они нетерпеливо начали разбирать похищенные бумаги.

- Да, по сравнению с ограблением Гринготтса - это так, легкая прогулка, - сказала Гермиона, взяв в руки первый лист и пробегая по нему глазами. - Понятно, Фрэнк исчез в середине августа... Гарри, я тебя уверяю, больше половины в этом деле - всякая ерунда из серии "одна леди сказала". Ну, как всегда в таких случаях: что делал старик Фрэнк, как жил, чем дышал и где лечился.

Перебирая один за другим исписанные листы, включавшие в себя протоколы опросов свидетелей, судебно-медицинскую экспертизу останков мистера Брайса, а также воспоминания жителей Литтл-Хэнглтона о тройном убийстве полувековой давности, она передавала их Гарри. Он тоже внимательно пробегал по исписанным самыми разными почерками строчкам, отмечал внизу каждой страницы непременно полагающееся в таких случаях: "С моих слов записано верно", и с сожалением откладывал листы в сторону. Все это было, несомненно, важно, но ни на йоту не приближало их к разгадке мучавшего Гарри вопроса: почему Хвост и Волан-де-Морт могли так спокойно жить в этом доме, не опасаясь, что таинственный хозяин дома может заинтересоваться своей недвижимостью.

А если этот, как его там, мистер М* все-таки заинтересовался собственным особняком, то почему тогда было только одно убийство и только одно исчезновение - конкретно старика Фрэнка?

Большая половина листов уже была просмотрена, когда Гермиона добралась до свидетельских показаний некоего мистера Грея. С этого момента скорость изучения архивных материалов заметно упала, а прочитанные листы ложились уже в отдельную стопку. Примерно часа через три стало известно, что:
Во-первых, мистер Грей является владельцем некоего агенства по торговле недвижимостью и, собственно, особняк Реддлов является собственностью юридического лица.
Во-вторых, особняк был приобретен в сентябре 1981 года, точнее сказать, в этом месяце были окончательно оформлены документы, а переговоры с бывшими владельцами дома велись с начала августа. Стоимость дома была, действительно, чрезвычайно низкой, а сама сделка была осуществлена одним из работников агенства.
В-третьих, в течение четырнадцати с лишним лет ни сам владелец компании, ни старший менеджер, ни секретарь, ни бухгалтер, да вообще никто в фирме совершенно не вспоминали про зависший на балансе дом.

Из довольно скупых строчек свидетельских показаний можно было увидеть, как проступало на поверхность недоумение мистера Грея по поводу этого досадного недоразумения:
"Поймите, наше агенство продает и покупает не менее полутора десятков объектов недвижимости в течение месяца, и это в самые худшие месяцы. Постоянно ведутся переговоры, наши люди выезжают на место расположения объекта, проводятся консультации с юристами и нотариусами, дизайнерами и строителями. Бывает, что мы что-то не можем продать сразу, но в подавляющем большинстве случаев мы в принципе ничего не покупаем, а выступаем только как посредники. Этот дом достался фирме слишком дешево, чтобы я всерьез переживал об убытках. Если бы я занимался только одним особняком, я бы, простите, разорился!"

Спрашивать о чем-либо секретаря или бухгалтера, как сделал вывод Гарри, было в принципе бесполезно. Первая отвечала за звонки, деловые контакты, и прочие непременные атрибуты, сопровождающие любой бизнес. А бухгалтер заявил, что его дело считать налоги и содержать в порядке бумаги, а не заниматься продажей объектов. Дело осложнялось тем, что за шестнадцать лет многие сотрудники уволились, а старший менеджер, проработавший в фирме около двадцати лет, умер два года назад.

Гарри почти не запоминал многочисленные фамилии и имена, встречающиеся в протоколах, потому что интуиция упорно подсказывала, что все это не имеет никакого отношения к Волан-де-Морту. Чем больше листов было прочитано, тем вроде бы яснее казалось, что мистер Брэнтон и дом Реддлов пересеклись между собой совершенно случайно в начале осени 1981 года. И все-таки что-то в этом было не так.

Сначала Гермиона обратила внимание на слова из показаний бухгалтера: "Так называемый Дом Реддлов - это единственный непроданный дом, зависший на балансе фирмы. Я работаю в фирме почти десять лет, и я не привык задавать лишних вопросов о том, какие планы у моего начальства в отношении того или другого объекта. Может быть, мистер Грей приобрел этот дом для кого-то из своих родственников".

Единственный непроданный дом - это было интересно. Все успешно покупалось и продавалось, а Дом Реддлов повис в воздухе и никто про него не вспоминал.

Вторая, еще большая странность, заключалась в том, что ни владелец фирмы, ни сама фирма никогда не выплачивала жалование садовнику Фрэнку Брайсу. Собственно, сам мистер Грей категорически утверждал, что он даже не знал о существовании хромого садовника как такового. Деньги на счет Фрэнка поступали от самого Фрэнка, то есть он сам регулярно вносил их наличными на собственный счет в банке. Получал, очевидно, тоже наличными. Но от кого? Опять же бухгалтер категорически заявлял, что фирма производит свои расчеты с сотрудниками только безналичным путем.

Наконец, новый старший менеджер признался, что, вступив в должность два года назад, он обратил внимание на непроданный особняк, и даже приезжал в Литтл-Уинглтон, но нашел дом в весьма плачевном состоянии. Одно то, что здание почти не отапливалось полтора десятка лет, сказалось на нам весьма плачевным образом. Тогда же, собственно, он узнал и об исчезновении некоего старого садовника, но большого внимания на это не обратил. Уж если в безхозный дом постоянно забирались деревенские мальчишки, то и старик мог жить в своем флигеле по старой привычке. Благо, никто его не прогонял, и никому не было до этого дела. А пока обсуждался вопрос о том, стоит ли вкладывать деньги в реставрацию дома, в саду обнаружились кости бедняги Фрэнка. После этого вопрос о ремонте особняка отпал сам собой, поскольку начались разборки с полицией.

В принципе, все укладывалось в ряд случайностей и недоразумений, обусловленных несовершенством человека и человеческой памяти. Чтение архивов уже порядком наскучило, когда уже в самом конце кипы листов Гермионе в руки попали свидетельские показания некой миссис Харрис, весьма пожилой леди, у которой фирма мистера Грея приобрела полтора десятка лет назад убыточный объект.

"Мы с моим покойным мужем, - читал Гарри, - на старости лет мечтали о деревенской глуши и об уединении. Дом был великоват для нас, но нам хотелось, чтобы к нам в гости приезжали дети и внуки. Кроме того, были планы сделать из особняка что-то вроде гостиницы для проезжих туристов. Мы ведь тогда были еще полны сил, несмотря на преклонный возраст. Но мы прожили в доме менее года. Не сочтите меня безумной, я и сейчас сохранила ясность мышления, а полтора десятка лет назад с моей головой уж точно было все в полном порядке. Но и мне, и моему покойному мужу все время казалось, что по дому кто-то ходит, стучит дверями, задергивает шторы, и даже переставляет стулья. Иногда я обнаруживала открытый тюбик с зубной пастой, остывший чай в наполовину опустошенной кружке. Поймите, ни я, ни мой муж, с которым мы прожили почти полвека, никогда не позволяли себе такого! И вот это постоянное ощущение того, что мы живем в доме не одни, нас просто извело. Собственно, в середине весны мы подали объявление о продаже дома, но у него, к несчастью, уже была дурная слава. Мы с мужем, как люди вполне здравомыслящие, не обратили никакого внимания на всякие россказни, но прожив год среди кошмаров, я готова была признать, что призраки умерших Реддлов до сих пор живут в этом доме. Поэтому мы так обрадовались, когда появился этот странный человек и предложил нам свои услуги в качестве посредника. К тому времени мы готовы были сбыть с рук особняк за любую мало-мальски приличную цену. Он и познакомил нас с представителями фирмы мистера Грея".

В тот момент, когда Гермиона читала вслух данное миссис Харрис описание посредника, проявившего такое активное участие в реализации объекта недвижимости, у Гарри похолодело в животе.

"Признаться, сначала этот человек не вызвал у нас никакого доверия. Маленький толстенький коротышка, волосы какие-то прилизанные, мышастые, глаза все время бегают туда-сюда, а нос, казалось, все время к чему-то принюхивался. Но когда мы обратились в фирму мистера Грея, нами занялся вполне заслуживающий уважения сотрудник, а того коротышку мы, собственно, больше и не видели. Когда он впервые возник на пороге нашего дома, мы приняли его за очередного покупателя, заинтересовавшегося нашим объявлением о продаже особняка".

Они с Гермионой переглянулись и почти одновременно выдохнули: "Хвост!"

Но как? Как эта серая крыса туда попала? Ну, не сам же Питер, в самом деле, пошел уговаривать чету Харрисов продать дом. То есть пошел-то он сам, конечно, но кто дал ему команду? Воланд-де-Морт? Возможно, но почему его выбор пал именно на Питера? У него что, других кандидатов не было? Конечно, Питер работал на него уже целый год, но ведь работал в качестве грязного предателя, а доверять ему вполне мирные дела... Странно как-то.

Может быть, Волан-де-Морт не хотел раскрывать перед своими последователями тайну своего происхождения? Тем более глупо было впутывать Питера в это дело. Заставить человека замолчать можно при помощи вполне банального "Обливиэйта", а Питер быстро нашел дорожку к этому дому спустя дюжину лет. Хотя, что мешало хозяину напомнить своему слуге о старом убежище? Но зачем вполне здоровому и полному жизни Темному Лорду понадобился этот особняк? Память об отце ему точно была не нужна. Он, разумеется, мог желать приобрести дом для каких-то своих целей, но почему тогда не сделал этого раньше? И почему не оформил покупку на себя или на кого-то из своих подельников? Зачем нужны были все эти игры с агенствами недвижимости? А, может быть, и вовсе не было никакого Хвоста? Мало-ли на свете коротышек с бегающими глазками?

Голос Гермионы раздался, как продолжение собственных рассуждений:
- Гарри, давай сразу исключим идею о том, что осенью 1981 года Сам-Знаешь-Кто мог думать, что через тринадцать лет дом предков ему понадобится. Умирать он явно не собирался, он даже над услышанным пророчеством не раздумывал, не удосужился выяснить побольше. Я имею в виду то, что нападение на младенца из пророчества могло грозить ему гибелью. Так и что и дом ему нужен был, как рыбе зонтик, да и не больно много он в нем обитал. Две недели в августе до заколдованных бачков в доме Грюма и несколько дней перед третьим заданием Турнира, а все остальное время, я так понимаю, жил в доме якобы больного Крауча. А для пары недель у Лорда еще лачуга Мраксов была. Хотя, кто знает, может быть из осторожности, на всякий случай, он все-таки хотел иметь недвижимость рядом с могилой отца...

- Или, может быть, он просто хотел поселиться в этом доме, - пожал плечами Гарри, и сам понял, что это глупость. - Хотя, ерунда! Можно подумать, Лестрейнджи или Малфои не были рады предоставить своему повелителю любой особняк на выбор с дарственной грамотой и печатью.

Гермиона окончательно отодвинула от себя все просмотренные листы и в раздумьях несколько раз пересекла комнату. Потом она, все еще напряженно сдвинув брови и сжав губы, неторопливо и старательно уложила добытые нечестным путем копии архивных материалов в папку и спрятала в бисерную сумочку. Расположение планет на часах Гарри показывало, что уже около одиннадцати часов вечера и уже давно пора было сменить эльфов возле палатки. К тому же, голодный желудок настойчиво требовал и ему уделить внимание.

Спустя четверть часа они с Гермионой в четыре щеки уплетали макароны с тертым сыром, которые Сэрра с радостью подогрела им на плите. Пока они с Гермионой изучали архив, никто из эльфов так и не решился их потревожить. Когда тарелки были опустошены, юноша и девушка по уже сложившейся традиции оказались вдвоем у входа в палатку, и Гарри уже чувствовал заранее, что разговор будет интересным.

Гермиона начала первой:
- Гарри, если честно, то я больше надеялась на отрицательный результат. В том смысле, что загадочный хозяин этого странного дома никак не будет связан с волшебным миром.

- А он что, как-то связан? - не понял Гарри. - Я как раз сделал вывод, что он самый обыкновенный магл.

- Разумеется, магл, - нетерпеливо согласилась Гермиона. - Я просто не так выразилась. Но вот эта его забывчивость никак не идет из головы. Слишком похоже на отвлекающие чары. Такими чарами можно оградить любой предмет или даже целую квиддичную поляну, и человек, наткнувшись, например, на бумаги о приобретении дома, неожиданно вспоминает о других, более важных делах. О совещаниях, звонках, встречах, юристах, строителях... И так в течение пятнадцати лет, пока некто мистер Икс сам не потерял интерес к дому Реддлов.

- А Хвост здесь причем? - спросил Гарри. - Хотя, никто еще не доказал, что так называемым посредником был Хвост.

- Гарри, дело не в том, причастен или нет Питер к этой сделке, - слегка волнуясь, проговорила Гермиона. – Может, и был он там, да только в любом случае он был не более чем исполнителем чьей-то воли. Только вот чьей? Работал он, как мы знаем, и на своих, и на чужих. И на Темного Лорда, и на Дамлдора...

Гермиона перевела дух и продолжала уже более нетерпеливо, явно боясь остановиться и не успеть высказать все, чем считала нужным поделиться с другом.
- Предлагаю оставить версию про Темного Лорда потомкам. Что он там хотел, что именно он там делал и кому давал ценные указания - меня как-то мало волнует. Я не отрицаю того, что за так называемым Хвостом мог стоять Ты-Знаешь-Кто, но давай пока отодвинем это в сторону. А вот причастность ко всему этому другого лидера куда интереснее. Помнишь наш разговор в "Норе" после чемпионата мира по квиддичу?

Гарри молча кивнул головой. Это когда он рассказал своим друзьям про боль в шраме и напомнил про второе пророчество Трелони о грядущем возрождении Темного Лорда.

- Сколько тебе тогда было лет? Едва исполнилось четырнадцать! И, тем не менее, у тебя хватило ума сложить факты: внезапную боль в шраме, пророчество Трелони, бегство Питера и наколдованную Черную Метку на чемпионате мира.

- Гермиона, ты говоришь так, как будто бы для этого надо много ума! - ворчливо ответил Гарри. - И потом, ты же сама называла Трелони старой обманщицей?

- Но Дамблдор-то ее таковой не считал! Жалование, между прочим, прибавить хотел, - с досадой проворчала девушка. - Каюсь, я тогда на твои слова об ее пророческом трансе почти не обратила внимания. Мне казалось, что будь в этом что-то серьезное, то в Министерстве бы знали об этом. Я имею в виду, что пророчество, будь оно настоящим, как-нибудь всплыло бы на поверхность. Но это ведь ты нам рассказал, что содержимое пузырьков из Зала пророчеств не что иное, как копии чьих-то воспоминаний. Только вот конкретно твоего воспоминания в том зале не оказалось!

Гермиона тяжело вздохнула и продолжила говорить ровным голосом, но очень твердо и настойчиво:
- Гарри, давай и эту старую стрекозу тоже задвинем на время в сторону, потому как не в ней основная проблема. Но вот чего я решительно не понимаю, так это то, почему Дамблдор даже не подумал проверить Дом Реддлов после того, как ты рассказал ему свой вещий сон. Ведь я так понимаю: ты ему все очень подробно описал из того, что видел?

Гарри утвердительно кивнул.

- Так какого обвислого Мерлина... Ведь если бы Дамблдор как следует, подробно распросил тебя о твоей боли в шраме, о том, что ты видел, как нечто, что лежало в кресле, убило старого магла, ты бы ведь все ему рассказал! Не так ли? - Гермиона начала явно волноваться больше обычного. - Только не говори, что Дамблдор этого не знал! Слишком долго ты тогда ждал Буклю с письмом от Сириуса. А я так думаю, что Букля летела с посланием не к тебе, а первым делом к Дамблдору, и это он должен был сорваться с места и засыпать тебя вопросами!

- Логично, - только и смог вымолвить Гарри.

- Хорошо, давай задвинем в сторону и этот чертов дом, - махнув рукой, сказала Гермиона о доме, как о деле решенном. - Но вот зачем Темному Лорду понадобилось проводить черномагический ритуал именно на этом кладбище? Ну, вперед! Думайте, сэр Гарри Поттер, думайте!

Гермиона насмешливо смотрела на него, скрестив на груди руки.

- А что тут думать? - слегка обиделся Гарри. - Я же тебе говорил, что Хвост достал что-то из могилы отца Тома Реддла.

- Вот именно! - с готовностью подтвердила Гермиона. - Только что можно достать из могилы пятидесятилетней давности? Прах покойника, а еще более конкретно, его кости. Потому что все остальное, по идее, должно было уже разложиться и улетучиться.

- Погоди, а разве Ты-Знаешь-Кто не мог что-то заранее спрятать в могилу отца? - тупо спросил Гарри, все еще не веря словам Гермионы, потому что ее слова ставили перед ними еще больше вопросов, чем давали на них ответов. Но, на самом деле, Гарри уже чувствовал, что не стал бы Волан-де-Морт ничего прятать в гробу своего ненавистного отца-магла. Его пещера подошла бы для этого куда как лучше. А в гробу отца лежало лишь то, что там и должно было лежать - его кости.

- Я куда больше удивлена тому, что прах его отца все еще находился в гробу, - с заминкой произнесла Гермиона. - Хотя прятать мощи отца где-нибудь в пещере тоже было глупо. Невольно пришлось бы тогда доверять тайну пещеры какому-то Хвосту.

- Гермиона, а ты уверена, что Хвосту для ритуала нужна была именно кость отца? - еще раз переспросил ее Гарри, все еще не веря до конца во все происходящее.

- Гарри, включай логику: человеческое тело состоит из костей, плоти и крови. Кровь он взял у тебя, как у врага, насильно, плоть у своего слуги добровольно, а кость - у своего отца. Только не знаю как, поскольку заклинание ты не вспомнил. Кроме того, это сочетание слов: "кость, плоть и кровь" я один раз встречала в "Тайнах Наитемнейшего Искусства".

- А про сам ритуал там ничего не написано? - снова тупо спросил Гарри, одновременно прокручивая в мыслях "кость, плоть и кровь" и лихорадочно соображая, где же он совсем недавно слышал это сочетание.

- Честно, вроде бы нет, - ответила Гермиона. - Но я ведь только один раз пролистала эту книгу - на большее меня не хватило. Да и интересовало меня главным образом то, как уничтожать чертовы крестражи...

- Вспомнил! - вдруг перебил ее Гарри. - Гермиона, извини! Я вспомнил, где я слышал это выражение. Про "кость, плоть и кровь" мне поведала Шляпа, перед тем, как мы с тобой собирались просматривать воспоминания.

К его удивлению Гермиона разочарованно вздохнула.
- Извини, я просто подумала, что ты вспомнил подробности из того, что случилось на кладбище. А что конкретно Шляпа тебе сказала?

- Да она всего лишь заикнулась, что типа мы... с Седриком слишком уж растерялись, когда увидели приближающегося к нам незнакомца. Права, права старая ветошь, ничего не скажешь... Ведь там всего-то и было народу: Хвост и мелкая тушка Лорда. Ну, еще, естественно, Нагайна. Ну, и нас двое..., конечно, до кучи! Правда, меня тогда так скрутило от головной боли: казалось, череп раскромсали на куски.

- Уж не знаю, как вы, потому что вы... с Седриком были всего лишь школьники, - с откровенной злостью произнесла Гермиона, - а вот некто постарше и поумнее явно сглупил! Сам подумай: что толку, например, от оборотного зелья, будь у тебя этого варева хоть целое ведро, если нет волос того, кем ты хочешь стать?

Гермиона могла бы не продолжать дальше. Сердце Гарри упало, потому что совершенно очевидной стала истина: Волан-де-Морт мог сколько угодно делить свою душу на части и вкладывать в ценные реликвии. Но, если в могиле своего отца он не обнаружил бы его праха, он, скорее всего, просто сварился бы в том котле!

 

⇐ Предыдущая21222324252627282930Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: