Универсальная история в современной историографии.

Развитие научного знания на протяжении XX в. демонстриро- вало нарастающую взаимосвязь естественных и гуманитарных на- ук. Это привело к тому, что в начале XXI в. гуманитарное знание оказалось в ситуации пост-постмодернизма1. При этом постмодер- низм следует понимать как ситуацию, связанную с критикой ста- рой и становлением новой научной парадигмы. В ситуации по- стмодернизма сохранились социокультурные задачи научного исторического знания, но они претерпели качественные изменения под воздействием кризиса метарассказа2. В исторических представ- лениях, свойственных постмодернизму «господствует незнание и нежелание знать, куда движется человеческое общество»3, так как с точки зрения современного наблюдателя оно вовсе неспособно ни- куда «двигаться». Данная ситуация в отдельных случаях приводит к констатации «конца истории»4, то есть конца такой метаистории, которая может быть описана в понятиях науки Нового времени. По- стоянно раздаются реплики, что история не имеет права называться наукой, не признается ее эпистемологическое равенство с точными научными дисциплинами, такими как математика, физика, химия. Однако еще в середине ХХ в. английский философ Б. Рассел доказал субъективный характер естественнонаучного знания5. Из вышесказанного видно, что историческая наука оказалась в ситуации «исторической революции»6, являющейся по существу революцией методологической. Ее истоки коренятся в несоответ- ствии классической методологии истории современному понима- нию мира. Как следствие, историки стали отходить от традиционной формы нарративного изложения. Они начали развивать субспеци- альности и субдисциплины, которые можно обозначить как истори- ческая статистика, историческая демография, историческая социоло- гия, историческая антропология, историческая психология и др. Доминантой историографической революции стала антисциентиза- ция истории. Это выразилось в становлении «новой исторической науки», которая, по мнению известного британского историка П. Берка, является «намеренной реакцией против традиционной "ран- кеанской" парадигмы». Одним из основных факторов складывания «новой историче- ской науки», да и всей общегуманитарной парадигмы, является междисциплинарный синтез. Он позволяет по-новому взглянуть на изучаемые объекты и предметы исследования, тем самым расширяя научный потенциал. Тенденция к синтезу показывает, что в на- стоящее время сложилась реальная возможность формирования единого поля научного знания. Ведь в наше время становится все более ясным тот факт, что изучение любого проявления человече- ской деятельности есть комплексное исследование, основанное на опыте всего научного знания. В этом и заключается характерная черта исторической науки, прошедшей «ревизию» постмодернизма. Не менее серьезные изменения произошли в методологии ес- тественных наук. Если гуманитарная методология оказалась в си- туации пост-постмодернизма, то современное естественнонаучное знание характеризуется как постнеклассическое. С эпохи И. Нью- тона и становления классической механики ученые считали, что все происходящее в мире определяется неизменными законами. В XX в. это представление было оспорено теорией относительности А. Эйнштейна. Уже в неклассическом научном знании характерным является признание важности личностного фактора исследователя и существования консервативной матрицы человеческого сознания, накладывающей существенный отпечаток на мировосприятие чело- века. «Чисто логическое мышление само по себе не может дать ни- каких знаний о мире фактов; все познание реального мира исходит из опыта и завершается им. Полученные чисто логическим путем положения ничего не говорят о действительности»7. Эти идеи получили развитие в 60-е гг. прошлого века в термо- динамике, лазерной оптике, квантовой механике. Ключевым мо- ментом отныне признавались нелинейность времени и новое отно- шение к понятию «хаос», которому принадлежит основная роль в осмыслении специфики неравновесных систем и придается созида- тельное значение. Помимо этого важно отметить, что постнеклас- сическая наука, в отличие от классической науки и религии научи- лась не отталкивать, а втягивать в себя концептуальные различия8. Все вышесказанное позволяет провести параллели между по- ложением в истории и естественных науках в последней трети ХХ в. Новые парадигмы, «открытые» для восприятия и заимствование нетрадиционных методов позволили иначе взглянуть на ряд важ- нейших проблем. Применение синергетической концепции в тол- ковании развития общества и его структурных элементов привело к формированию современной теории универсального эволюционизма или универсальной истории. В естественных и гуманитарных науках ключевым моментом при построении теорий является аксиоматиче- ский метод. До XX в. он, однако, не был четко оформлен в стройную научную систему и не изучался отдельно, имплицитно присутствуя во всех научных построениях со времен Евклида. В настоящее время существует научное направление — аксиоматика, позволяющее глубже проникнуть в суть теорий и осознать их пригодность. Современная постнеклассическая наука ориентирована не столько на выявление устойчивых структур, конституирующих бы- тие и мышление (в этом суть стратегии классического философство- вания), сколько на попытку осмысленного схватывания ситуаций становления9. Формируются синергетические коммуникативные и когнитивные стратегии научного познания. Демаркационную линию между классическими и неклассическими точными науками помо- гает провести представление о необратимости, в рамках которого постулируется принципиальное различие между прошлым, на- стоящим и будущим10. Происходит выделение постнеклассической рациональности. Становится необходимым осуществлять рефлек- сию над ценностными основаниями научной деятельности, выра- женными в научном этосе, осмысливать ценностно-целевые ориен- тации субъекта научной деятельности в их соотнесении с социальными целями и предпочтениями11. Постнеклассическая наука базируется на идеях социокультурной обусловленности нау- ки и субъекта научной деятельности. Физику будущего придется учитывать свои эмоции и чувства, ибо сам физик принадлежит к познаваемому им миру, миру как единому целому. Очевидно, что неклассическая и постнеклассическая наука значительно расшири- ли культурный горизонт человека XX века12. Таким образом, встает вопрос о формировании новой общена- учной картины мира на базе универсального эволюционизма или универсальной истории. Одним из аргументов в пользу новой кон- цепции считается то, что «историки должны быть готовы рассмат- ривать прошлое во многих различных масштабах вплоть до мас- штабов времени самой Вселенной — отрезка 10–20 миллиардов лет»13. В формирование модели универсальной истории внесли свою лепту многие естественнонаучные исследования, но опреде- ляющее значение имели теории нестационарной Вселенной и са- моорганизации, геобиохимической эволюции и эволюции биосфе- ры, антропосоциогенеза и развития цивилизации, синергетика14. Согласно новейшим эволюционным моделям история нашей «мини-Вселенной» начинается с инфляции вакуума и образования микро- и мегамиров неживой материи, самоорганизации химиче ских систем и гиперциклов, и завершается возникновением одно- клеточных и многоклеточных форм жизни; при этом возрастает раз- нообразие и сложность биосферы, появляется психическая форма отражения мира, начинается антропосоциогенез и социально- историческая стадия эволюции. В рамках универсальной истории появляется возможность преодолеть такой недостаток исторической науки, как примитивное собирание фактов. Сегодня история являет- ся дисциплиной, аккумулирующей большое количество информа- ции, но обладающей лишь фрагментарным, узким видением своего исследовательского поля, опасные последствия которого усиливает субъективизм исследователя. Одно из достоинств универсальной истории состоит в том, что она побуждает историков знакомиться с моделями, техниками, навыками мышления и способами верифика- ции, принятыми в других дисциплинах15. В настоящее время универсальная история представляет собой научное направление, в рамках которого работают ученые самых разных специальностей во многих университетах мира. Курсы уни- версальной истории с 1989 г. читаются одним из основателей этой теории Д. Кристианом для студентов университета Маккуори в Сиднее. Ф. Спир (Институт междисциплинарного образования, Амстердам), автор книг по голландской и латиноамериканской культурам, и Й. Гаудсблом организовали междисциплинарный курс универсальной истории в Амстердамском университете. Для определения темы подобных занятий эти исследователи обычно используют термин «Большая история» (Ф. Спир и Д. Кристиан). В отечественной науке термин «универсальная история» предложен А. П. Назаретяном, его синонимами являются «глобальный эволю- ционизм» (В. В. Налимов), «универсальный эволюционизм» (Н. Н. Моисеев), и космический эволюционизм (Л. Н. Гиндилис). В Рос- сии универсальная история представлена в курсе «Концепции со- временного естествознания» Сыктывкарского университета16. В МГУ А. П. Назаретяном читается спецкурс «Универсальная исто- рия», разработанный с привлечением целой группы исследователей различных специальностей, в том числе из-за рубежа.

По мнению Д. Кристиана, универсальная история позволяет выявлять закономерности в масштабе трех уровней — человечества, планеты и вселенной. В некотором смысле история всех трех уров- ней — своего рода фуга, двумя главными темами которой являются энтропия (ведущая к нарушению баланса, отрицанию сложных сущ- ностей и своего рода «утомлению» Вселенной) и созидательные факторы, формирующие и поддерживающие, несмотря на напор эн- тропии, сложные состояния равновесия. Эти хрупкие равновесные системы включают галактики, звезды, планету Земля, биосферу, жи- вые существа и людей, разного рода социальные структуры. Все это — сущности, которые достигают временного, но не всегда не- прочного равновесия, проходят через периодические кризисы, вновь достигают равновесия, но в конечном итоге уступают воздействию еще более мощных факторов, выражаемых принципом «энтропии»17. Человеческая история в таком ракурсе — это повествование об од- ной из таких равновесных систем, существующей на протяжении около миллиона лет. А история последних нескольких тысяч лет — это «переход данной системы от долгого периода равновесия к пе- риоду турбулентности и нестабильности»18. Изучая развитие социальной среды, Д. Кристиан пришел к вы- воду, что одним из основных аспектов эволюции общества является эволюция коллективного знания. Коллективное знание, с этой точки зрения – средоточие человеческой истории19. При этом встает во- прос, что задает масштаб коллективного знания — идея, личность, общество? Оказывается, что коллективное знание объединяет все три уровня, так как представляет информационные потоки, наблю- даемые в виде «движения» идей в обществе. Рассматривая развитие коллективного знания в истории, Кристиан выдвигает ряд гипотез. • Гипотеза 1. С позиции коллективного знания продолжитель- ность перемен должна быть ускорена, потому что коллектив- ное знание — самоускоряющееся (по сравнению с темпом эволюции) увеличение информационных потоков. 17 Кристиан Д. К обоснованию Большой (Универсальной) истории… Гипотеза 2. Каждый механизм адаптации людей в экологиче- ской нише обеспечивает прирост информации, что высоко значимо при изучении человеческой истории. • Гипотеза 3. Коллективное знание должно развиваться быстрее с увеличением плотности населения, разнообразия образов жизни, умножения числа уровней связи. • Гипотеза 4. Человеческая история, что подчас недооценива- ется – коллективный процесс, а человек – глубоко общест- венное существо. Изучение Большой истории показывает, что в действительно- сти история может стать доменом изучения и фундаментальной базой правил эволюции, которые она формулирует гораздо точнее, чем многие традиционные дисциплины20. Оригинальную концепцию развивает Ф. Спир, который пред- лагает при создании структурирующей схемы Большой истории пользоваться термином «режим». В его работах этот термин экви- валентен понятию «равновесные системы» Д. Кристиана21. При ин- терпретации социологического материала «режим» понимается со- циальный порядок, которому в большей или меньшей мере подчиняется обширная группа взаимозависимых людей. «Режимы охватывают сравнительно устойчивые паттерны того, что, по мне- нию людей, должны делать они сами и другие, равно как и паттерны того, от чего, по мнению людей, следует воздерживаться». Й. Гауд- сблом предложил использовать общий термин «социальный режим» для обозначения всех правил и регуляций, которые в большей или меньшей степени соблюдают люди в общении между собой. Анало- гично термин «экологический режим» должен был бы означать бо- лее или менее регулируемое поведение людей по отношению к ос- тальной природе. Кроме того, Ф. Спир вводит термин «индивидуальный режим» для обозначения всех форм контроля лю- дей над самими собой. Спир выделяет как структурирующий принцип человеческой истории три основные трансформации экологического режима. Первая великая трансформация экологического режима — «одо- машнивание» огня. Но хотя значимость сообществ собирателей и охотников, ведущих оседлый образ жизни, по-видимому, недооце- нивается, режим «собиратель-охотник» никогда не обладал даже отдаленными признаками развитой социальной иерархии, столь характерной для обществ, основанных на земледелии. Режим «со- биратель-охотник» просто накладывал больше ограничений на со- циальный режим, чем любой последующий экологический режим. Вторая великая трансформация экологического режима – пе- реход к режиму земледелия. Земледельческий образ жизни создал значительно большую, чем прежде, степень свободы для диффе- ренциации и развития социального режима. Если отряды собирате- лей-охотников никогда не выходили в своем развитии за пределы племенной стадии, то переход к земледельческому режиму со вре- менем привел к возникновению первых в истории человечества государственных сообществ. Образование государства, возможно, имело предпосылки внутри земледельческого режима, но не было автоматическим следствием его наступления. Третья великая трансформация экологического режима — пе- реход к индустриальному режиму. Индустриальную трансформа- цию можно рассматривать как интенсификацию режима земле- пользования. Соединение все более изощренной информационной техники и методов обработки информации можно интерпретировать как вторую индустриальную революцию — современное подобие второй сельскохозяйственной революции (изобретение тракторного плуга). Индустриализация на основе использования энергии иско- паемого топлива привела к резким трансформациям социального режима в мировом масштабе. В свою очередь это вызвало массив- ные изменения в развитии планетарного экологического режима22. Фундаментальный принцип поведения сложных систем — это периодическое чередование стадий эволюции и инволюции, раз- вертывания и свертывания, взрыва и активности, схождения к цен- тру и расхождения, дезинтеграции, хотя бы частичного распада23. Именно благодаря пластичности хозяйственного поведения охот- ников-собирателей у них отсутствовали стабильные социальные образования. Доземледельческая община — форма неустойчивого, колебательного режима существования. Переход к производящему (аграрному) хозяйству сопровождал- ся формированием нового колебательного контура. Он задавался циклами концентрации / деконцентрации частной собственности. Концентрация частной собственности приводила к социальной мар- гинализации критической массы населения и провоцировала всплеск его протестного движения. При его победе управляющие структуры обновлялись, в них вливалась свежая кровь, а большинство населе- ния через деконцентрацию земельной собственности возвращало себе утраченную способность к самообеспечению24. За счет протест- ного движения обеспечивалась не просто циркуляция элит, а обнов- ление трудового и интеллектуального потенциала социума. Обеспечить устойчивое существование индустриального хо- зяйства на его высшем уровне развития — значит сформировать принципиально новый колебательный контур. В его рамках должна быть реализована функциональная деятельность системы, поддер- живающая ее жизнеспособность. Слишком высокий уровень внут- реннего разнообразия системы несовместим с ее устойчивостью, именно он подрывает ее изнутри. Причем речь идет о повышении культурного, духовного однообразия, что будет способствовать как увеличению взаимопонимания, так и росту унификации, стандар- тизации. Данные общественные изменения, наравне со все возрас- тающей ролью техники, будут ознаменовать переход общества на новый постсоциальный этап. Одну из наиболее содержательных концепций универсальной истории предлагает Е. Чейсон. Острова упорядоченной сложно- сти — т.е. открытые системы (галактики, звезды, планеты) и фор- мы жизни — все сильнее выделяются своей сбалансированностью на фоне беспорядка, повсеместно увеличивающегося в окружаю- щей эти системы среде25. Развитие и статика этих систем могут быть представлены математическими моделями. Чейсон считает, что мотор эволюций — космические энергетические потоки, и ар- гументирует при помощи материала господствующей теории о происхождении Вселенной – теории Большого Взрыва. Первона- чально Вселенная находилась в фазе Радиационной эры, не суще- ствовало атомов, имелось одно излучение. Затем Вселенная охлаж- далась, заряды частично переходили в нейтральные атомы, образуя простейшие структуры, плотная материи начинала преобладать. Центральная черта неравновесных систем — излучаемые и прини- маемые потоки «свободной энергии» — основного строителя структур. Усвоение этих потоков обеспечивает рост системы. Та- ким образом, эволюция оказывается парадоксальным образом ос- нована на втором законе термодинамики26. По-своему к изучению универсального эволюционизма под- ходит А. Д. Панов, сотрудник Научно-исследовательского институ- та ядерной физики МГУ. По мнению этого исследователя плане- тарная история, включая историю биосферы и цивилизации, представляет собой последовательность эпох и разделяющих их фазовых переходов — революций. Последовательность революций характеризуется явлением «ускорения исторического времени» и образует сходящуюся последовательность точек, обладающую свойством масштабной инвариантности»27. Планетарные револю- ции являются ответом планетарной системы на эволюционные кри- зисы различного рода. В момент революции решающим фактором во многих случаях является так называемое избыточное внутреннее разнообразие системы, то есть такие формы организации планетар- ной системы, которые на данном этапе развития не играют систе- мообразующей роли и не дают явных эволюционных преиму- ществ28. Первой планетарной революцией, по классификации Панова, является возникновение жизни на Земле около 4 млрд. лет назад. Длительность исторических эпох (промежутков времени между революциями) последовательно сокращается. Оказывается, что та- кие промежутки дают последовательность точек, обладающую свойством, близким к масштабной инвариантности или автомо- дельности. В данном случае это означает, что разные участки по- следовательности могут быть получены друг из друга простым масштабным преобразованием29. Этот результат устойчив относи- тельно имеющейся неопределенности в датировке событий. Предел последовательности (в котором темп исторического времени дос- тигает формальной бесконечности) приходится на 2000–2030 гг. 30. Математические методы в своих исследованиях применяет С. Д. Хайтун — сотрудник Института истории естествознания и техники РАН. Он рассматривает развитие человечества с позиции теории фрактальности и интенсификации процессов метаболизма. «Перестроив на рациональной основе производство пищи, энергии, промышленных материалов, управляя всеми видами промыслов, создавая новые формы микроорганизмов, растений и животных, вводя в культуру новые виды растений и животных и осуществляя ряд других мероприятий, человек повышает в 2–3 раза продуктив- ность биосферы»31. По мнению ученого, именно фрактальность эволюции порождает феномен революции, то есть резкого измене- ния в развитии каких-либо явлений природы и социума. Глобали- зация, как считает Хайтун, это закономерный результат развития социума по общему вектору универсальной истории32. Основной тренд эволюции Вселенной, с позиции данной тео- рии, — возрастание единицы энергии на единицу массы. С ходом развития происходит увеличение нормальных энергетических по- токов и их постепенная концентрация. Эволюция жизни связана с большей концентрацией энергии на единицу массы, чем эволюция косной материи. Такая же тенденция наблюдается в развитии об- щества при переходе от социума охотников-собирателей к индуст- риальному обществу. Таким образом, вторая великая трансформа- ция в истории Вселенной — это переход от доминирования материи к доминированию жизни33. Можно выделить следующую последовательность эволюции вселенной: энергия — Большой взрыв — звезды — планеты — жизнь. Автор указывает на сложный характер эволюции: за достаточное время эволюционирует сама эволюция. Этика, по мнению Чейсона, сейчас занимает централь- ное место в теории универсальной эволюции, и ее развитие должно означать переход к следующей великой эпохе. С точки зрения Э. Янча, развивающего идею «самооргани- зующейся Вселенной», эволюционирующая система всегда откры- та, результат этой открытости — самопревращение эволюции в «метаэволюцию», т.е. эволюцию эволюционных механизмов и принципов34. При этом на первый план выдвигаются такие понятия как самоопределение, самоорганизация и самообновление; призна- ется систематическая взаимосвязанность природной динамики в пространстве и времени; логический акцент переносится с про- странственных структур на процессы; выделяется роль флуктуа- ций, которые упраздняют закон больших чисел и дают шанс инди- виду с его созидательным творческим воображением; усиливается внимание к открытости, творческому характеру эволюции, в кото- рой ни отдельные структуры, возникающие и погибающие, ни ко- нечный результат не предопределены. Естествознание готово принять эти принципы как общие зако- ны природы. Если эти принципы применить к людям и их системам жизни, то они предстанут перед нами как основы глубоко естест- венного образа жизни. При этом полное равновесие выступает как эквивалент стагнации и смерти. Динамика таких глобально устой- чивых, но никогда не приходящих в состояние покоя структур по- лучила название «автопоэзис» (самопроизводство или самообнов- ление) 35. В своей книге «Самоорганизующаяся Вселенная» Янч показывает, что с развитием социума наряду с медленной генети- ческой и более оперативной метаболической коммуникацией воз- никает новый тип коммуникации. Речь идет о высоко оперативной нейронной коммуникации центральной нервной системы и особен- но головного мозга. Исследуемый промежуток сокращается от по- колений до минут, до секунд и долей секунды. Так становится воз- можным символическое выражение, сначала в форме самопред- ставления организма, а затем в форме символической реконструк- ции внешней реальности, ее активного воплощения. Интеллекту- альные понятия, идеи и представления становятся самостоятельными автопоэтическими образами36. Автор указывает, что в самоорганизации человеческого мира играют роль как социо- биологические, так и социокультурные процессы. Особое значение приобретает селективное и синхронизированное восстановление с помощью диссипативных процессов (т. е. с помощью жизненных процессов, соответствующих семантическому или смысловому контексту), законсервированной (генетической) информации. Одним из важных результатов эволюции следует считать уси- ливающуюся автопоэтическую жизнь в настоящем посредством включения в него опыта прошлого и ожиданий будущего. Вселен- ная все более концентрируется в индивиде, а индивид во все боль- шей мере несет ответственность за Вселенную, в которой живет. В частности, человек предстает как многоуровневая реальность, в которой эволюционная цепочка автопоэтических уровней сущест- вования возникает в иерархическом порядке. Каждый уровень со- храняет определенную автономию и живет своей собственной жиз- нью, поддерживая горизонтальные отношения со своим специфическим окружением. Органеллы внутри наших клеток, по- томки древних прокариот, занимаются своим делом — обменом энергией — в высшей степени автономно и поддерживают свои горизонтальные отношения в рамках всемирной системы Гея. Су- ществует много уровней самоорганизующихся систем клеточных популяций, например нейронные системы, генерирующие ритм моторной деятельности и обеспечивающие перцепцию и апперцеп- цию окружающей среды37. Человек живет на большем числе уров- ней, нежели формы жизни, появившиеся до него. Этика есть ни что иное, как код поведения, находящийся в гармонии с эволюцией, а мораль воплощает в себе жизненный опыт такой гармонизации Такими перед нами предстают современное естественнонауч- ное знание и возникшая с его помощью универсальная история. Опираясь на изложенные концепции исследователей данного на- правления, а также на основы постнеклассичекого мировоззрения, можно сделать следующие выводы. Современная наука, несмотря на присущий ей релятивизм, до сих пор опирается на аксиоматический метод, без которого невоз- можно построить ни одну научную теорию. Существование таких не всегда отрефлексированных способов познания, как аксиомати- ческий метод, делает невозможным полностью объективное виде- ние окружающего мира, заставляет ставить вопрос о границах правдоподобия концепций и роли научного диалога. Ведь здесь мы подходим к теореме К.Геделя о неполноте формальных систем, од- ним из следствий которой является невозможность описать систе- му на ее же языке. Ученому необходимо знать, что он сам своей деятельностью определяет процесс познания и его будущие резуль- таты благодаря неизменно высокой роли интуиции и воображения, а также субъективности творческого акта. Становление и необратимость, а также хаос являются основ- ными понятиями современного постнеклассического знания. Реля- тивация научного знания переводит акцент с проблематики меры объективности восприятия и познания окружающего мира – на ис- следование самого процесса понимания и восприятия. Данных все- гда не хватает, а все имеющиеся во Вселенной данные никогда не объять. Новая общенаучная картина мира должна, прежде всего, олицетворять собой образец наметившегося междисциплинарного синтеза. Новый образ мир будет изначально открытым, нестабиль- ным и неустойчивым. С этой позиции физика предстает эпистемологически не более научной, чем философия или религия, так как аналогично им осно- вана на принципах эмпиризма. Все человеческое знание, таким об- разом, неточно, недостоверно и частично. Это говорит лишь об ог- раниченности способности человека, как одного из множества живых организмов, к познанию действительности. Подводится черта под многовековым осмыслением человека как венца приро- ды, которому под силу познать устройство мира либо через боже- ственное откровение, либо через открытие универсальных законов. Смысл зависит от того, кто его формирует. В. В. Рево углубляет понятие человека, который предстает теперь не просто как инди- вид с развитой психикой, но и как носитель информации, функцио- нирующей сразу на нескольких уровнях. В человеке отображены все виды психологической и физиологической памяти, которые были созданы природой39. В контексте универсальной истории возникает возможность футурологического взгляда на современный мир из перспективы завершившейся человеческой истории, что предоставляет возможно- сти для более широкого обоснования целей и идеалов человеческой жизни в форме идей постгуманизма (или неогуманизма, трансгума- низма). Приравнивая человека современного типа к прочим млеко- питающим, мы можем по-новому взглянуть на его место в мире и накопленную человечеством информацию. Внешняя память соци- альна, а представление человеком мира образно. Мировоззрение и научное знание имеют поэтому весьма опосредованное отношение к окружающим материальным объектам, хотя и основаны на сенсу- альных данных. Сознание есть динамический процесс, и это гово- рит о невозможности отображения человеческого мышления через «суперкомпьютер». Человек не столько воспринимает окружающий мир, сколько конструирует его. «Я» человека как собой сущности не существу- ет — оно всегда находится в становлении, его попросту нет вне действия. Из-за многоуровневой и динамичной внутренней струк- туры сознание человека можно признать более сложным, чем об- щество, в котором он живет. Субъективность заложена уже в самой структуре человеческо- го мозга. Каждый отдельно взятый мозг усваивает информацию по- своему. Необходимо изучать сам предмет субъективности, дабы уметь отделять заведомо ложное от того, что можно было бы при- нять за «истину». Развитие проблематики когнитивных карт также приводит к необходимости изучать не только мир, но и самого че- ловека, который этот мир конструирует. В философии науки все яснее осознается необходимость ввода субъективной модели в ма- тематическое знание, относительность любого знания определяется осознанием активной роли человека в исследованиях. Закон техно-гуманитарного баланса необходимо рассматри- вать как предпосылку к складыванию нового типа мировоззрения, который может помочь избежать техногенной катастрофы. Уни- версальная история позволяет по-новому взглянуть на человека и общество, так как утверждает, что общество развивается через кри- зисы и неустойчивость, без которой, в частности, не может про- жить и сам человек. Прогресс при этом объявляется не целью, а средством существования системы. Синергетика, претендующая сегодня на роль общей теории общества40, позволяет устранять предрассудки, накопившиеся в современном знании. В этом контексте лучше осознается роль слу- чайности на микроуровне, значение явления необратимости. Хаос рассматривается как поле возможностей, созидательное начало. Становление предстает как основная категория существующего мира, который находится в постоянной динамике. Бытие и хаос неразрывны в функционировании саморазвивающихся систем, примером которых является социум. Концепция универсальной истории является весьма актуаль- ной и закономерно складывающейся в условиях наметившегося синтеза гуманитарного и естественнонаучного знания. Наряду с этим происходит глобализация научного знания. Именно в рамках универсальной истории можно представить и рассмотреть весь имеющийся материал по истории человечества в его совокупности. От ученого в данном случае требуется научиться вовремя менять исследовательскую «оптику». Помимо всего прочего, развитие универсальной истории несет в себе также практическую пользу, так как она позволяет создавать модели (когнитивных схемы) воз- можных манипуляций социальной реальностью, планировать неко- торые долгосрочные и среднесрочные тенденции в развитии чело- вечества. Историк, занимающийся универсальной историей, неизбежно знакомится с методами других научных дисциплин. Рассмотрение постнеклассической ситуации в естественных науках позволяет современному историку преодолеть релятивист- ский комплекс постмодернизма, который ставит под вопрос суще- ствование объективного исторического знания и тем самым приво- дит к игнорированию истории как науки. Даже самая, казалось бы, объективная составляющая научного знания — знание законов природы и материального мира — оказывается под сомнением. Важно понять, что современное отношение к действительности, связанное с недоверием к научному знанию, не должно приводить к агностицизму, так как оно лишь отражает качественно новый подход к пониманию действительности, Бытия. Универсальная история могла бы стать той теоретической платформой, которая объединит в себе все существующие истори- ческие концепции. Действительно, предметное поле нового на- правления неимоверно широко. В условиях междисциплинарного синтеза найдется место макро- и микроистории, постмодернизма и модернизма, постструктурализма и структурализма и т. д. Данная теория позволяет преодолеть барьер между гуманитарными и есте- ственными науками. Появляется возможность избежать чрезмер- ной специализации научного знания, при которой ускользает объ- ективное видение реального мира. Создание новой научной платформы позволяет надеяться в будущем и на развитие нового мировоззрения. Духовный кризис, охвативший нашу цивилизацию необходимо предотвратить. Полезной для этого может стать идея, содержащаяся в гипотезе техно-гуманитарного баланса: наряду с техническим прогрессом должны развиваться механизмы сдержи- вания агрессии. В противном случае человечество ожидает цивили- зационный кризис, аккумулирующий разрушительное воздействие оружия массового поражения и экологической катастрофы. Европейская цивилизация, начиная с Нового времени, мыслит крайностями: или наука — или религия; или позитивная наука — или философская метафизика. Философия, отвечая на вызовы вре- мени, должна выработать новое содержание таких исходных для будущей цивилизации категорий, как прогресс, свобода, рацио- нальность, гуманизм. Образовалось новое направление филосо- фии — трансгуманизм. В рамках этого направления обсуждается роль человека в новом мире, влияние новых технологий на челове- ческую сущность, общество, природу41 Человечество имеет сегодня реальную возможность перехода цивилизации на качественно новый уровень сознания и организа- ции социума. Переход на новый уровень сложности развития сис- темы «человек — Земля» означает исключительно глубокие пере- мены, как в обществе, так и в самом человеке. Решающим фактором представляется намерение человека, его внутренний вы- бор. Именно от того, в каком направлении человек будет использо- вать колоссальные технологические возможности, которыми он сегодня располагает, будет зависеть дальнейший ход эволюции. Необходимо пересмотреть отношения внутри общества, реализуя переход от господства принципа конкуренции к господству прин- ципа кооперации. Человечество имеет сегодня реальную возмож- ность заняться формированием экологического сознания, пере- смотреть хищнический подход к использованию природных ресурсов. Этот переход уже просматривается в различных проявлениях. Современные разработки в сфере компьютерных технологий по- зволяют ученым не только автоматически управлять космическими спутниками в Солнечной системе, но и моделировать самые слож- ные природные процессы, вплоть до выяснения функций генома человека. Развитие системы коммуникаций позволило кардинально облегчить доступ к накопленным человечеством информационным ресурсам (сетевые библиотеки, фонды организаций, авторские сай- ты); резко увеличить круг общения человека (невзирая на расстоя- ние и время); создать условия, позволяющие людям работать в ко- манде в реальном времени независимо от физического местонахождения каждого члена команды или сообщества. Нако- нец, бурное развитие альтернативных средств массовой информа- ции в сети содействует расширению многообразия взглядов на дей- ствительность. Если еще совсем недавно сама возможность увидеть то, что одновременно видит другой человек в другой точке плане- ты, представлялась лишь плодом воображения фантастов, то теперь это стало вполне обычным делом. Не говоря уже о возможности технической обработки образа действительности и даже его пред- ставления в преобразованном виде, причем в реальном времени. В приведенных примерах можно отметить не только процесс расши- рения объема и доступности информации, принадлежащей к сфере социальной памяти, но также и диверсификации возможностей восприятия мира и представлений о нем. Наблюдается тенденция к интеграции индивидуальностей на более высоком уровне целого, пе<