Неопубликованные источники 8 глава

 

Сознавай свою греховность в гордости и нетерпении и смирись под крепкую руку Божию, никого не обвиняя, кроме себя, тогда и увидишь помощь Божию: как Бог тебя успокоит и расположит к тебе сердца противящихся тебе (преп. Макарий, 24, т. 3, с. 128).

 

Кажется, нет успехов <в смирении> и потому, что вы думаете высоко о своей жизни, и что правильно идете, имеете послушание к моей худости, и поэтому-то нет пло­дов, ибо от послушания рождается смирение, а где ж оно? О! если бы хотя мало благоухание оного происходило от вас, то не посмели бы враги так дерзко ругаться вами (преп. Макарий, 24, т. 4, с. 286).

 

Ищите и ожидайте милости Божией: не с дерзнове­нием и равнодушием, но подобно мытарю, блудному сыну и блуднице. Они, будучи смиренно проникнуты чувством сво­ей греховности, не смели даже и око возвести на небо или нарещися сыном, — конечно, со стыдением вели себя и среди людей, и в таком положении их Господь призрел на них и даровал им прощение грехов их. А помысл отчаяния происходит от внушения гордого диавола, и когда не обретается в нас благоухание смирения, то и действует он ко вреду нашему, а смирение истребляет помыслы сии. Итак, памятью грехов своих приобретай смирение, а не смуще­ние (преп. Макарий, 24, т. 2, с. 155—156).

 

...О, когда бы нам, поучаясь о смирении, хотя бы мало подражать оному и, видя свою худость, стяжавать сие со­кровище, оно бы нас во всем успокаивало. А без оного, и все имея, человек не может быть мирен и спокоен (преп. Макарий, 24, т. 3, с. 422).

 

...Где смирение, там и покой, а где гордость, там сму­щение и нестроение. Спасение снискивается смирением, а не гордостью... (преп. Макарий, 24, т. 4, с. 87).

 

Когда будете иметь смиренный залог в сердцах ваших, помня свою худость, то обрящете помощь Божию в делах ваших. Когда же забудете и удалитесь от смиренного муд­рования, то враг найдет место в сердцах ваших и возму­тит страсти, — а от оных и смущение и беспокойство, в смирении же мир обретается. Вы сами это многократно испытали: если укорите себя во время смущения, то скоро умиротворяетесь, а когда от ближних истязуем и виним их, что от них оскорблены, то умножается смущение (преп. Макарий, 24, т. 4, с. 278).

 

...Смиренный и в самом побеждении не смущается, но приносит покаяние. А при смущении какое покаяние? Оно-то и доказывает, что есть в нас высокоумие и гордость, и не может выносить своей низости; смирение же, на­против, всегда успокаивает своего обладателя (преп. Ма­карий, 24, т. 5, с. 735).

 

Советую тебе уклоняться от мнения, что имеешь любовь Божию, и не считать себя достойною утешений, хотя и приидут, а памятовать свои как прошедшие, так и настоя­щие грехопадения, смиряясь чрез оные, но не отчаиваясь и не смущаясь, ибо отчаяние и смущение доказывают явную гордость. Да хотя бы и видела ты себя нестужаему от страстей, и тогда не верь (преп. Макарий, 24, т. 3, с. 44).

 

...Пишешь: кажется тебе, что ты смиренна и терпе­лива. Какое наше смирение? — волчье, а терпение? — гни­лое. Когда бы мы были смиренны, то принимали бы скор­би, яко достойные тех; и по Апостолу: «мы в отчаянных обстоятельствах, но не отчаиваемся» (2Кор. 4, 8). Господь да вразумит тебя и наставит, как истинно смириться и претерпеть со благо­дарением... (преп. Макарий, 24, т. 6, с. 7).

 

Как бы нам попещися о стяжании смирения в делах, словах и помышлениях? а то мы иногда заносимся мнени­ем о своем разуме, целомудрии и о прочем. Памятью своих согрешений и неразумия привлечем к себе сию царицу добродетелей! (преп. Макарий, 24, т. 3, с. 516).

 

У Бога ценятся добродетели и труды святых, по мере их смирения; они, при всей своей святости, считали себя землею и пеплом непритворно и нелицемерно, но залог имея сего сокровища в сердцах своих. А мы как посмеем воззреть или приступить к таковой высоте их жительства, обольщаясь и при малом исправлении тщеславием и других зазрением (преп. Макарий, 24, т. 1, с. 40).

 

В отношении немощей ваших, о коих вы мне пишете, могу вам сказать, что лучшее против них врачевство есть сердечное смирение, которое подает нам наисильнейшую помощь в борьбе со всякого рода страстями (прей. Мака-24, т. 2, с. 157).

 

...Что воздамы Господеви о всех, яже воздаде нам. Вся наша надежда спасения зависит от заслуг Спасителя на­шего. А где наша любовь к Нему? Смиримся, то и за это не лишимся Его милости (преп. Макарий, 24, т. 4, с. 294—295).

 

Ты пишешь, М. М., что, читая отеческие жития и видя их исправления, отчаиваешься во спасении: но если не можешь так подвижно пожить, то смиримся и восприимем любовь, сии «последние будут первыми» (Мк.10, 31). По­мните, что смирение и одно спасает, а прочие добродетели без смирения ничего нам не принесут пользы... (преп. Макарий, 24, т. 4, с. 348).

 

...Нам нужно попещися о своем устроении и о своей душе; мы полны страстей, а мечтаем высоко, всегда читаем и говорим о смирении, а дойдет дело — и слова и взгляда не понесем. Потому и надобно подвизаться на исполнение заповедей и, видя высоту оных, низводить себя во глубину смирения и отвергаться своей воли и разума (преп. Мака­рий, 24, т. 3, с. 152).

 

Случай см. Н. показал тебе твою немощь и самосмышление со мнением о себе; где же смирение, о коем читаем, говорим и пишем? Надобно, видно, учиться оному на деле, в училище скорбей, как учат нас святые отцы, что «разум истинный есть пород (происхождение) смирения, а смирение есть пород скорбей» (преп. Макарий, 24, т. 3, с. 276).

 

...Довольно тебе известно, что в духовной жизни самый нужнейший плод есть смирение, — чему мы научаемся только языком, а на опыте не хотим и коснуться (преп. Макарий, 24, т.5, с.54).

 

Мое было и есть желание, дабы ты приобрела сми­рение, сохраняющее от всех сетей и козней вражиих и доставляющее спокойствие и спасение (преп. Макарий, 24, т. 3, с. 480).

 

Будьте мирны и здоровы, в духовных бранях мужест­венны, а не малодушны; крепкое оружие на врага — самоукорение и смирение, потому оно и трудно, что сокрушает всю его силу, и он тому противится: искус покажет пользу оного! (преп. Макарий, 24, т. 4, с. 30).

 

Все зло от гордости происходит, а все блага смирени­ем приобретаются. Велика сия добродетель — смирение! И как драгоценный камень редко обретается, а паче в ны­нешнее бедственное время (преп. Макарий, 24, т. 1, с. 605).

 

Вы можете заметить из всего вышеписанного, что при­чиною нашего неисправления и падения есть не одно нера­дение, но и паче возношение. И так как всех зол виновна гордость, так всех благих подательно смирение. Видите, отчего мы падаем и не совершаем дел добродетелей — от возношения (преп. Макарий, 24, т. 1, с. 21).

 

При всех наших деланиях самонужнейшее — смирение, а оно учит считать себя за ничто и иметь себя под всеми, а что-то эта азбука у нас не тверда, хотя нередко случаи бывают к научению сему искусом, да и прежние грехи наши должны нас смирять, и помнить то, что «монах есть бездна смирения и столп терпения» (преп. Макарий, 24, т. 4, с. 133—134).

 

Прошу вас не унывать и о своем спасении не обезна­деживаться, ибо Господь Бог не ради праведников, но ради грешников с небеси на землю сошел, дабы их спасти, убо посему и вас (купно и меня грешного) спасет. А что мы ныне не так живем, как древние отцы и матери, за то должны в мысли своей сами себя осудить и сказать: «горе нашему нерадению, горе нашему ленивству, горе нашему нетерпению, горе нашему непослушанию» и прочее и про­чее, и так «сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничи­жит...» (Пс. 50, 19) (преп. Антоний, 22, с. 9).

 

...Кротость и смирение сердца такие добродетели, без которых не только Царствия Небесного наследовать, но ни счастливым быть на земли, ни душевного спокойствия ощу­тить в себе невозможно, а посему усердно молитесь ко Христу Богу, чтобы Он Сам научил вас смирению и крото­сти. В чьем сердце возродится смирение и кротость, тот и прочие добродетели найдет для себя не только легкими, но и преисполненными утешения и сладости божественной, и в них обрящет истинный покой души своей! (преп. Антоний, 22, с. 14).

 

Отчего несть мира в костех наших, в душе нашей и в сердце нашем? От грехов наших! Оттого, что нисколько не поучаемся в смирении, оттого, что любим очень спорить и доказывать, что мы более других все знаем, оттого, что мы не оставляем разговора с помыслами своими, которые вме­сто палачей непрестанно мучат нас (преп. Антоний, 22, с. 35—36).

 

Более всего смиряйте себя в мысли пред Богом и людь­ми, чрез что и Царствие Божие узрите внутрь себя, и в то время будет лицо ваше сиять благоговейным спокойствием и приятною улыбкою (преп. Антоний, 22, с. 239)

 

Справедливо вы пишете, что без смирения невозможно быть покойной, а смирение — дело не покупное. Оно от Спасителя нашего туне дается. Но вы приучили себя к тому, чтобы и милость Божию, и утешение себе иметь только в исполнении своей воли и желаний, а воля Божия исполня­ется в отсечении своих волей... (преп. Антоний, 22, с. 245).

 

...Даруй вам, Господи, усердное тщание к приобрете­нию истинного смирения, которое бывает не на словах, а в сердце, и приобретается оно непрестанным памятованием своих прегрешений и недостоинства, и ни во что не вмеши­ваться. По слову святого Исаака Сирина: «что соль для всякой пищи, то смирение для всякой добродетели необ­ходимо, которое и без добрых дел представит Богу, а без него и все дела наши напрасны. В смиренном человеке никогда не бывает поспешности, торопливости, легкомыс­лия и смущения, но во всякое время пребывает он в тишине и в покое» (преп. Антоний, 22, с. 247).

 

...Без смирения в духе спастись невозможно, а сми­рению от одних слов научиться нельзя — потребна прак­тика, чтобы кто трепал нас, и мял, и выколачивал кострику <жесткая кора растений>, без чего и в Царствие Божие попасть нелегко, которое многими скорбями приобретается (преп. Антоний, 22, с. 305).

 

Вы от недостатка в смирении страдаете духом, а я от невоздержания часто болю брюхом, но думаю, легче болеть брюхом, нежели духом! На мое недугование врачевство — диета, т. е. воздержание, а на ваше — смирение Христово, и обрящете покой непокойной душе своей. Если бы вы, друг мой сердечный, напитанным имели сердце свое, как некую губу, смирением Христовым, тогда не было бы вам ни болезни, ни печали, ни воздыхания, но всегдашнее успокоение и утешение, ибо смиренных сердцем не только Сам Бог и Ангелы Его любят, но и люди благоговеют, а бесы со искушением и носу показать перед смиренными не смеют. При­том смиренные и сами подряд всех любят, а не укоряют... (преп. Антоний, 22, с. 324—325).

 

Между прочим скажу тебе (а может быть, я уже и писал тебе — не помню), что в жизни сей временной ничего постоянного нет. Но как, по словам преподобного Макария Великого, в видимой природе постоянно бывают изменения: то день, то ночь, то ясно, то пасмурно, то тепло, то холодно, — точно так же происходит и с нашими душа­ми. И потому, когда приходит холодность и рассеянность, смущаться этим не должно, а должно в это время более укорять себя пред Господом и смиряться, считая себя грешнейшею паче всех человек. Господь все устрояет нам на пользу душевную. Ибо как бы мы могли смиряться, если бы постоянно ощущали духов­ные утешения? Вот Господь и отнимает у нас их, чтобы мы видели свою нищету и наготу душевную (преп. Иосиф, 106).

 

Кто тебя бранит, за того Богу молись, и считай за свою благодетельницу, и никак не мсти. Конечно, побуждает ее к сему враг — врага и надо ненавидеть, а ее любить и молиться за нее Богу. Тут-то и учись смирению, когда младшие укоряют. И считай себя стоящей сего, по грехам своим (преп. Иосиф, 109).

 

Еще пишешь, что сонливость напала, — и это к сми­рению. Укоряй себя и понуждай бороться, прося у Бога помощи (преп. Иосиф, 109).

 

Письмо твое получил. Пишешь о согрешении. Господь да простит тебя. Случай сей да научит тебя не высокая мудрствовать, но смиренными водитися. Ибо не усилия наши, не труд, не время избавляют нас от страстей, а благодать Божия, которая ниспосылается только смирен­ным. Сие всегда помни и никогда не полагайся на себя, хотя бы и много лет не тревожит тебя страсть, ибо и чудотворцы, и великие постники внезапно были побеждае­мы и низвергаемы страстью. Но всегда между страхом и надеждою провождай свое жительство, призывая на помощь Господа и смиряя себя всячески. Исповедуй сей грех ду­ховному отцу, и, по милости Божией, следа не будет от него на душе твоей. Кто ходит, того не отвергай, учи и Богу молись. За каждую можно и не класть поклонов, а всех вместе поминай. А при этом больше и больше себя укоряй, вспоминая падения свои. Пятисотницу старайся не остав­лять. Можно и по частям справлять ее (преп. Иосиф, 110).

 

Больше старайся смиряться. Смирение все недостат­ки покрывает и согрешения прощает (преп. Иосиф, 11, с. 252).

 

...Чтобы войти в Царство, прежде всего надо быть сми­ренными. Как же получить смирение? Как научиться это­му великому искусству? Надо молить Господа о ниспос­лании нам этого дара. В одной из вечерних молитв мы читаем: «Господи, даждь ми смирение, целомудрие и по­слушание». Смирение уподобляет нас Самому Богу, Кото­рый смирил Себя, послушлив был даже до смерти, смерти же крестныя, Сам Господь является Учителем смирения: «научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем» (Мф.11, 29). Смирение можно стяжать посредством по­слушания. Человек, подчиняющий свою волю духовному руководителю своему, побеждает гордость и приобретает смирение (преп. Варсонофий, 3, с. 94, от 02.01.1910).

 

...Чтобы уподобиться Богу, надо исполнять Его святые заповеди, а если рассмотреть, то окажется, что ни одной мы по-настоящему не исполнили. Переберем их все, и ока­жется, что той заповеди мы едва коснулись, другую, может, тоже несколько начинали только, а, например, к заповеди о любви и не приступали. Что же остается делать нам, греш­ным? Как спастись? Единственно через смирение. «Госпо­ди, во всем-то я грешна, ничего нет у меня доброго, наде­юсь только на беспредельное Твое милосердие». Мы сущие банкроты перед Господом, но за смирение Он не отринет нас (преп. Варсонофий, 3, с. 259, от 25.12.1912).

 

...Необходимо смиряться. Без смирения добродетель, и вообще ничто, не принесет никакой пользы (преп. Варсо­нофий, 5, с. 26, от 14.02.1908).

 

...Все наши старцы всегда говорили: «Смиряться, сми­ряться!» Подобно тому, как Иоанн Богослов под конец своей жизни только и говорил: «Чадца! Любите друг друга!» — так и наши старцы твердили «смиряться!». Эти две добро­детели — любовь и смирение — так обуславливают одна другую, равно как теплота и свет (преп. Варсонофий, 5, с. 20, от 05.02.1908).

 

Не гордитесь и не тщеславьтесь ни сами в себе, ни перед другими. Сказано: «Не труби перед собой и перед другими», а считайте себя хуже всех и свыкайтесь с мыслью, что вы приговорены к адским мучениям, что вы достойны их и что избавиться от них можете только по милости Божией. Хотя это нелегко, и только святые достигают того, что считают себя достойными адских мучений и худшими всех считают самих себя (преп. Варсонофий, 5, с. 40, от 06.03.1908)

 

Это все хорошо, т.е. покаяние, даже в мелких грехах, которых многие не считают за грех, но надо больше всего заботиться о самом главном. Купцы, когда торгуют, забо­тятся, чтобы добыть как можно больше золота. Все метал­лы: и железо, олово, серебро и медь, — все они сами по себе очень ценные металлы, однако купцы заботятся более всего о золоте. Так и нам — более всего должно приобре­тать смирение: смиряться, смиряться и смиряться. Есть смирение — все есть, нет смирения — ничего нет, хотя бы даже и чудеса мог совершать и совершал человек. Смиряй­тесь! (преп. Варсонофий, 5, с. 55—56, от 12.06.1908).

 

Батюшка не раз говорил... что к нему приходят «бла­женные души»... «Я их называю «блаженными» потому, что у них есть великое сознание своей немощи, греховности, и при этом сознании, твердая вера в Бога...» (преп. Варсо­нофий, 5, с. 90, от 20.12.1908).

 

...Все ничего, если укоряем себя и смиряемся. А вот многие на небо лезут, подвиги накладывают на себя, а сми­ряться не хотят. Смиряйтесь, смиряйтесь! Да, я скажу вам... не хотят смиряться, это — язва, язва современного мона­шества... (преп. Варсонофий, 5, с. 107, от 13.02.1909).

 

Смиряйтесь, смиряйтесь. Вся наука, вся мудрость жиз­ни заключается в сих словах: «Смирихся, и спасе мя Гос­подь» (Пс.114, 5). Смиряйтесь и терпите все. Научитесь смирению и терпению, а в душе имейте мир. Поверьте, у кого в душе мир, тому и на каторге рай... (преп. Варсоно­фий, 5, с. 150, от 28.03.1910).

 

...Самое лучшее средство обрести смирение. Это вот что: всякую боль, которая колет гордое сердце, потерпеть. И ждать день и ночь милости от Всемилостивого Спаса. Кто так ждет, непременно получит. В этом я тебя могу уверить честным моим словом, если только ты веришь моей чести. Начни, так и увидишь. Главное, ты не понимаешь, что эта-то боль, это-то самое горькое острое жало, укалываю­щее чувствительность сердца, и есть настоящий источник милостей Божиих и смирения. В них-то сокровенна есть милость Божия. Отыми от тебя болезни эти, темноту твою, оскорбления, укоры, недостатки, и ты останешься совсем на­гая! (преп. Анатолий, 7, с. 125).

 

А главное — смиряйся. Лишь потеряешь смирение и самоукорение — тогда прощай (преп. Анатолий, 7, с. 128).

 

Отцы святые всегда помнили, что они здесь маловре­менные гости, поэтому мало заботились о брении, которое скоро должно паки обратиться в гной, пищу червей;...всячески ее <плоть> утруждали, смиряли постом, бдени­ем, молитвою; посредством сего смирялась и душа (преп. Иосиф, 11, с. 277).

 

Смирись перед Богом. Смиряйся по силе и пред людь­ми. Не зазирай никого. А проштрафишься — сейчас кай­ся: Господи, прости! Господи, помилуй! Господи, помоги! (преп. Анатолий, 7, с. 179).

 

Будь же не образом только возлюблена Богу, но и жи­тием. Особенно смирением и покорением. «Иисус послуш­лив был даже до смерти. Темже и Бог Его превознесе!» (Ср.: Флп.2, 8—9). «Собрание смиренных — собрание Серафимов». Не простых только Ангелов, но высочайших небесных чинов. Еще говорю и повторяю: будь смиренна, будь благопокорлива, не будь любочестива и любопоказательна, и возлюбит тя бесконечно Любящий смиренных! (преп. Анатолий, 7, с. 188—189).

 

Смирять же себя всеми силами старайся. И мысль твоя, что тебя не любят, есть чисто бесовская. К тому ж мы обязаны, чтобы всех любить, но чтоб нас любили, мы не смеем требовать (преп. Анатолий, 7, с. 200—201).

 

Чистота и бесстрастие даются не по летам (седина есть мудрость человекам), а по смирению. Святой Иоанн Лествичник учит: дарования (значит, и чистота) даются не трудам (тем больше не годам), а смирению. Смиримся, и Господь покроет, и будем святы. А пока не смиримся и не умилостивим Бога — хоть лоб об пол поклонами разбей, страсти не умалятся (преп. Анатолий, 7, с.239).

 

Будь же хоть и грешна, но смиренна. И будешь мирна. А на смиренных-то Господь и призирает (преп. Анатолий, 7, с. 240).

 

Утешаяй смиренныя Господь, Той да утешит и тебя. Только имей истинный и верный залог к смирению — самоукорение и приложи к этому терпение, да вооружись молитвой Иисусовой с памятью о смерти, тогда и станет для тебя благо иго заповедей Евангельских и правил мона­шеской жизни, и бремя послушания отныне легко будет (преп. Анатолий, 7, с. 279).

 

Посвящаемый во иеродиакона великий Моисей Мурин на оскорбление его сказал: смутихся и не глаголах! А ка­ширская преподобная не хочет равняться с Моисеем. Ей дай такое смирение, чтобы и в сердце не копало. Ты хоть наружно-то смирись. А то смирение постигается и дости­гается не горбом и ползаньем, а силою Животворящего Духа (преп. Анатолий, 7, с. 293).

 

Что живешь плохо, не унывай, а смиряйся, и Господь призрит на смирение твое, паче подвигов великих, но не смиренных (преп. Анатолий, 7, с. 46).

 

Ты просишь наставления и назидательного урока, как бы тебе не сбиться с истинного пути? Начни со смире­ния, делай со смирением и кончай смирением, и вчинишься со святыми. Этот путь, то есть путь смирения, самый на­дежный и, как говорят отцы, «непадательный». Ибо куда может упасть смиренный, когда он считает себя хуже всех? Да и как не смиряться, когда Иисус, Бог богов и Господь господей, «смирил Себе даже до смерти, смерти же крестныя?» (Флп. 2, 8). Удивление Ангелов, Краснейший паче всех сынов человеческих умер позорною за нас смертью; мы ли, грешные, немощные, не хотим видеть своих грехов? Своих немощей? (преп. Анатолий, 7, с. 61).

 

Смири лучше себя, сестра, и укори, да только себя, а не другого кого. Я так твержу все свое, т. е. что болезнь и скорби — для тебя великая милость Божия, а то бы ты напроказила на свою голову (преп. Анатолий, 7, с. 69).

 

Смирение — это нечто великое и божественное, а путь к Нему — считать себя ниже всех. Что это значит, считать себя ниже всех? Не замечать чужих грехов. Смотреть на свои грехи. Постоянно молиться (преп. Никон, 8, с. 317).

 

Без смирения нельзя спастись. Какое бы здание до­бродетели вы ни возвели, оно рухнет без смирения (преп. Никон, 8, с. 335).

 

Прощение преподается тем только, кто считает себя виновным. Смирись пред Богом и людьми, и Господь тебя никогда не оставит (преп. Никон, 8, с. 375).

 

Без смирения нельзя быть учеником Христовым. Без смирения сердце человека не примет, не усвоит себе Хрис­това учения. Смирение сердца внушает человеку быть по­корным воле Божией, принимать покорно все, что Господу угодно будет послать человеку на жизненном пути его, покорять свой ум, свое рассуждение, свои хотения в послу­шание Христово (преп. Никон, 8, с. 289—290).

 

Смиренно считая себя всегда, до самой смерти, спо­собным ко всякому греху, к малому и большому (по нашему пониманию), надо усердно молиться Господу о помощи, «да не внидем в напасть». Самомнение не заботится о хранении себя и бывает причиной великих падений; соблазны берут верх и низлагают человека (преп. Никон, 20, с. 5—6).

 

Если так гибельно тщеславие и славолюбие, то надо смиренно и благоразумно, даже с радостью принимать вся­кие скорби, поношения и бесчестия, как приводящие нас к смиренномудрию и спасению. Между тем замечается, са­момалейшее слово и скорбь приводят нас в негодование и сопротивление человекам; даже смирительные действия духовного отца нам не нравятся: мы не видим, не хотим видеть, что они направлены к нашей пользе духовной, мы негодуем, что сказано или сделано нам не по сердцу, не по нашему желанию, мы считаем себя обиженными. О, не­разумные! О, привязанность наша к миру и его хвале и славе! Разумный инок и раб Божий жаждет покаяния и смирения, видя от них себе душевную пользу, он плачет и скорбит, когда его не смиряют, он радуется, когда лишается славы человеческой. Понудим себя и мы ко всякому смире­нию. Сказано: «Смирился, и спасе мя Господь» (Ср.: Пс.114, 5) (преп. Никон, 20, с. 19).

 

Вот вы спрашиваете скорейший путь к смирению. Ко­нечно, прежде всего следует сознать себя немощнейшим червяком, ничего не могущим сделать доброго без дара Духа Святого, от Господа нашего Иисуса Христа подава­емого по молитве нашей и ближних наших и по Своему милосердию... (преп. Анатолий, 9, с. 90).

 

Спрашиваете: «Каким путем идти к Богу?» Идите пу­тем смирения! Смиренным несением трудных обстоятельств жизни, смиренным терпением посылаемых Господом бо­лезней, смиренной надеждою, что не будете оставлены Гос­подом, скорым Помощником и любвеобильным Отцом Не­бесным, смиренною молитвою о помощи свыше, об отгнании уныния и чувства безнадежия, которыми враг спасения тщится привести к отчаянию, гибельному для человека, ли­шающему его благодати Божественной и удаляющему от него милосердие Божие (преп. Нектарий, 13, с.179).

 

Нетерпение твое пред старшими... показывает твою не­мощь и неимение смирения, до которого мы с тобою еще не достигли и далеко отстоим; хоть при возмущении сердца храни молчание, но не злобное, а ежели видишь, что злобные помыслы тайно в тебе действуют, отойдя, помолись Богу за оскорбивших тебя и проси помилования их молитвами: ста­райся всегда находить в себе вину, ежели в тот раз и не подала вины, то за прежние грехи посылается укорение и для обличения нашего бедного устроения... (преп. Лев, 161).

 

...А <как> и мы чувствуем за собой долги пред Богом, то и должны не бегать нареканий, выговоров и оскорблений, но ими не только долг заплатится, но и исцелится великая душевная болезнь — гордость — приложением сих пластырей, с Божиею помощью (преп. Лев, 161).

 

Твоя же скорбь тебя увеличивает, что ты считаешь себя бывшею равною м. Аркадии, а теперь чувствуешь рабство. Эта мысль далека от смирения; представь себе учащихся в семинарии мальчиков равного возраста и зва­ния; и после выходит один архиерей, а другой остается дьячком, а случается, что сей последний еще и выше его и званием и поступлением; равно и по службе то же бывает: находясь в нижнем чине ровными, один достигает гене­ральского чина, а другой малым чином повышается в одно и то же время. Имеют ли право последние скорбеть на первых? Приложи, сестра, меры к своему устроению и по­знай свое несправедливое рассуждение (преп. Лев, 177).

 

Весьма странно для слуха твое устроение, <тем> паче мнение, что тяжесть собственного унижения приводит те­бя до бесчувственности. Это ни с чем не сообразно, ни с Писанием, ни с натурою вещей. Господь заповедал, чтобы искать спокойствия во смирении: Научитесь от Мене... и прочее... (Мф.11, 29)... Святые отцы, искусом прошед­шие сие, удостоверяют нас. Святой Дорофей: «Како не имать покой, иже себя укоряй и уничижай, и аще что и случится ему скорбно, имать предварив себе того достойна, и не смущается...» Подобно <святой> Лествичник и другие отцы учат о неизъяснимой пользе от самоукорения, а ты, напротив, отягощаешься, поэтому оно ложное и непра­вильное. Душа твоя горит желанием скорбей и болезней и отложением всех попечений, чтобы быть с Богом нераз­лучной, — весьма далека ты от сего. То же самое как бы внити в чертог брачный в скверной одежде, так и тебе, буйством страстей колеблемой, вдруг во страну бесстрастия <стать>. Иди постепенно, терпи скорби, прежде почитая того достойною по грехам твоим, далее к надежде прибли­жайся, а тут уже третья степень не разлучит с Богом — любовь! — покажи на деле прежде терпение скорбей со смирением... (преп. Лев, 182).

 

Вы... по получении письма от о. Макария опечалились, и оттого произвелось в вашей душе расстройство. Видно, еще есть в тебе дух гордости, который противится сми­рению; смиренный же во всех приключающихся оскорбле­ниях не смущается, но не перестает искать спасения ду­шевного. Посуди сама, как же он тебе напишет и какое нравоучение вложит в твою голову, когда сама говоришь, что она худая (преп. Лев, 185).

 

...Вы пребываете нечувствительны, и к молитве хо­лодны, и леностью преодолеваемы. Но слава Богу и о сем, что, по крайней мере, хотя сознаете свои немощи и ничто­жество. А посему и должны о себе смиренно мудрствовать и посмирней мечтать... А где смирение, там неподалеку и спасение! (преп. Лев, 243).

 

...Нам, ищущим спасения, при исполнении заповедей Божиих самонужнейшие есть смирение, которое привлека­ет к нам Божию благодать и освещает все наши действия, а без оного никакие подвиги и труды не могут нам доста­вить многожеланного мира, который даровал нам Премилосердый Создатель, глаголя апостолам: «мир Мой даю вам, мир Мой оставляю вам» (Ин. 14, 27), и о всем приносите Богу благодарение, а паче, воспоминая великие Его к вам благодеяния и милости (преп. Лев, 160).

 

Вы живете посреди мира и суеты, не можете смирить­ся, а смирение есть Его хранилище. Старайтесь во всяком случае о исполнении заповедей Христовых и познавайте свою немощь, а познавши оную, смиряйтесь, но не ищите награды за исполнение заповедей, а считайте себя должною исполнять оные, но недостойною награды. Ежели так себя будете устраивать, то не лишитесь милости Божией. Когда же будем без делания заповедей на одну молитву надеяться, то нимало не преуспеем... (преп. Лев, 124).

 

...А более и приобретается смирение, когда мы не сле­дуем <своему> разуму и воле, а по Бозе слушаем, к кому имеем расположение: о сем отцы наши и наставники на­шего жительства пространно написали; вникни в их писа­ния, как-то: святого Дорофея, святого Иоанна Лествичника и прочих святых, о сей добродетели, как стяжать <и> ис­кать... нужно, написали, и ты старайся сему следовать, и Господь тебя не оставит, и облегчит скорбь твою, и даже утешит... (преп. Лев, 167).

 

Мы... находим, что невозможно без своего преклоне­ния воли куда на что-либо доброе, ибо враг оному проти­вится и воздвигает брань, <коей> не сопротивляясь смире­нием, ропщут на нас за <понуждение>, и твои слова: «я и сама вижу, что действие вражие, а не соодолею помыслу злобному» оттого, что не имеешь оружия: самоукорения и смирения (преп. Лев, 181).

⇐ Предыдущая234567891011Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: