в политике и общественном секторе 2 глава

Общество «ОПГ» теперь — «экологическое общество, существующее за счет спонсорских перечислений».

Следующая характеристика — «политический символ», по своей сути напоминающий «деловой символ» имиджа коммерческой структуры. Он характеризует объединение «в развитии», с динамической точки зрения. Не следует смешивать политический символ в его понимании с точки зрения PR с политической ориентацией объединения в общепринятом понимании. К наиболее распространенным «символам» можно отнести следующие:

- «Взаимодействие с властью». Объединения, избравшие себе данный политический символ, могут осуществлять любую деятельность, но — «при власти», не вступая в серьезные конфликты. Их имидж окрашен в тона «солидности», а мероприятия обычно поддерживаются органами власти как организационно, так и финансово.

- «Конструктивное сотрудничество». Этот символ чаще предпочитают объединения, не имеющие весомой поддержки со стороны власти и других мощных «корней». Они работают, будучи «открытыми для сотрудничества со всеми здоровыми силами общества». Но здесь есть и проблемы — порой в числе этих «здоровых сил» оказываются и криминальные структуры, и сомнительные с точки зрения закона фирмы, и «нечистоплотные» политики.

- «Непримиримая оппозиция». Данный символ обычно предпочитают объединения, у которых «туго» с идеями, либо они не желают (или не могут) проводить активную деятельность. Они на каждом шагу заявляют о своем вечном противостоянии власти, а собственную бесполезность объясняют тем, что им не дают «порулить». Подразумевается, что они способны принести народу немалую пользу, но лишь получив в свои руки все ключевые властные должности.

- «Конструктивная оппозиция». Такие объединения пытаются использовать принцип «и нашим, и вашим»: одновременно и пользоваться преимуществами «оппозиционного» имиджа, и не ссориться со значимыми фигурами. В то же время этот политический символ довольно неплох, так как порой подобное сотрудничество приносит весьма ощутимые результаты.

- «Борьба». Здесь стоит выделить «борьбу за» и «борьбу против». В первом случае объединение «борется», чтобы осуществить некую невыполнимую и вечную мечту обывателя, а во втором — «пытается побороть» подтачивающие общество явления вроде коррупции, организованной преступности и т. п.

- «Благодеяния». Объединения, выбравшие этот политический символ, могут вообще не вести никакой деятельности, а просто помогать кому-нибудь (разумеется, как можно шире освещая этот факт). Самый безобидный вариант, позволяющий внести позитивный оттенок в свой имидж.

- «Дело». Объединения, символом которых является «дело», обычно заявляют о своей непричастности к «политическим играм» и «закулисной возне». Считается, что у них есть некое «дело», значимое и полезное вне зависимости от политической конъюнктуры, и они занимаются только им.

- «Мученичество». Еще одно удачное решение, оправдывающее бездеятельность. Некоторые объединения (чаще с политическим или религиозным уклоном) объявляют, что их вечно «преследуют» и «не дают им работать», их сторонников притесняют и подвергают репрессиям. Порой на этом даже удается заработать определенный авторитет, так ничего реально и не делая.

- «Свет миру». Обычно те, кто прибегает к данному политическому символу, стараются подчеркнуть собственную уникальность, наличие у своего объединения чего-либо такого, что отсутствует у всех остальных. Этим «чем-либо» и становится некая «идея», касающаяся чего угодно (например «полного реформирования российской экономики» или внедрения «вечного двигателя»). Иногда этот символ усиливается использованием элементов символов «мученика» или «борца».

- Последняя имиджевая характеристика, общая для всех видов организаций, — это «образ врага». О нем мы уже говорили ранее, поэтому лишь напомним — это тот, кто «мешает объединению нормально работать и достигать поставленных целей». Таковым может стать кто-либо из представителей власти, криминальные структуры или — что является наиболее распространенным — другое общественное объединение.

Идентификация

Помимо основных имиджевых характеристик, рассмотренных выше, формированию более эффективного имиджа способствует применение так называемых «идентификаторов», конкретизирующих в понимании обывателя некоторые стороны деятельности объединения. По своей сути, идентификаторы представляют собой однозначные ответы на некоторые основные вопросы, закономерно возникающие у «усредненного человека»:

1. «Что им нужно?» То есть чего вообще хочет данное объединение и чего ради оно существует. Если ваши специалисты не позаботились об ответе на данный вопрос (например «переход к социалистической модели», «решение экологических проблем города»), он может формулироваться самостоятельно, причем не лучшим для вас образом («деньги», «власть» и т. п.).

2. «Что они собираются делать?» Этот идентификатор определяет форму деятельности вашего объединения. Допустим, если вы добиваетесь «перехода к социалистической модели», вы можете: просто сидеть и ждать, когда он произойдет; создать вооруженное формирование; совершить государственный переворот; завоевать большинство в Государственной Думе и т. п.

3. «Что хорошего они сделали?» Не дай вам Бог, если обыватель, задумавшись над этим вопросом, придет к однозначному выводу — «ничего». У каждого объединения должна быть пара-тройка официальных «добрых дел», о которых можно упоминать к месту и не к месту.

4. «Кто их поддерживает?» Гораздо проще не вырабатывать отношения к вам самостоятельно, так как для этого требуются определенные мыслительные усилия, а воспользоваться мнением некоего «кумира». По этой причине в любом объединении, особенно политическом, должны хотя бы номинально числиться несколько известных деятелей, пользующихся народной любовью. Последнее хотелось бы подчеркнуть: в России любовью «широких народных масс» не пользуются различные ученые, экономисты, юристы и другие компетентные люди. Для создания этого идентификатора нужно использовать людей, как можно менее компетентных в вашем деле: известных актеров, спортсменов, сатириков, телеведущих и т. п.

5. «Что у них есть?». Этот идентификатор влияет на степень доверия к объединению и оценку его «серьезности», поэтому должен быть сформулирован в обязательном порядке. Хорошо, если у вас есть деньги; прекрасно, если есть фракция в Госдуме или хотя бы несколько местных депутатов. Здесь же могут быть упомянуты и принадлежащие вам предприятия, а, в крайнем случае — хотя бы большое количество сторонников и связи в СМИ.

Чего можно добиться с помощью управления репутацией?

Понятно, что привлечение профессионалов в области управления репутацией обойдется вам в определенную и отнюдь не в маленькую сумму. Понятно также, что лишних денег у общественных объединений нет, как бы хорошо ни шли их дела. Так для чего же все это нужно?

Первое, чего можно добиться с помощью управления репутацией, — те же самые деньги. Чем тщательнее проработан имидж объединения, чем лучше налажено PR-сопровождение его деятельности, тем больше потенциальных спонсоров узнает о вас и задумается над возможностью финансовой поддержки. Этому же способствует поддержание имиджевых оттенков «надежности», «серьезности», «общественной полезности» и «доверия». Более того — любой предприниматель предпочтет спонсировать известное и «раскрученное» объединение, которое сможет соответствующим образом осветить этот факт, а не каких-то неизвестных «авантюристов».

Следующее, что также немаловажно, — благодаря эффективному управлению репутацией вы сами в состоянии предотвратить развал вашего объединения. Кроме того, использование новых технологий обеспечивает вам постоянный приток сторонников, определенное влияние в обществе, политические рычаги, а также поддерживает личный авторитет руководителей объединения.

Подчеркнем, что при достаточно высоком уровне PR-работы лидеры общественного сектора в состоянии решить такие вопросы, которые просто «неподъемны» даже для самых обеспеченных бизнесменов, а любого предпринимателя даже на порог не пустят к тем людям, с которыми «общественники» могут работать в тесном контакте.

Некоторые общественные объединения, должным образом использующие репутационный менеджмент, уже сегодня «живут при коммунизме» — они могут провести любое масштабное мероприятие без единого рубля затрат, на безвозмездной основе получить помещение, транспорт, оргтехнику и т. п.

Ну и последнее, о чем нельзя не упомянуть, — только объединение, репутация которого находится под его же контролем, способно добиться хотя бы части своих уставных целей. Если, конечно, вам это нужно...

Кто виноват и что делать?

Два извечных российских вопроса, на которые ищут ответ веками, все еще не утратили своей актуальности. Начнем со второго — что же можно делать вашему общественному объединению, чтобы избежать кризисных ситуаций? Опыт показывает — можно все, что вы посчитаете целесообразным (разумеется, в рамках закона). В конце концов это ваше объединение, и вы вправе «мыть сапоги в Индийском океане», призывать всех обливаться по системе Порфирия Иванова или проповедовать идеи марксизма-ленинизма. Относясь к общественному сектору, ваша организация свободна от ограничений экономической эффективности, рентабельности и т. п.; не важно, если ваши действия не принесут вам ничего, кроме морального удовлетворения. Единственное условие, которое должно быть соблюдено, — наличие профессионального PR-сопровождения всего, что вы делаете, чтобы любой самый непредсказуемый поступок обыватель воспринимал как умнейший политический шаг.

Если же у вашего объединения появились определенные проблемы, возникает другой вопрос — кто виноват? Как ни обидно это звучит, но во всех проблемах вашего объединения виноваты вы сами, и никто другой; в конце концов никто не заставлял вас создавать его. Еще одно преимущество постоянной PR-службы — если она есть, то виноваты будете уже не вы, а она.

Персонификация

Немного о личном имидже социально значимой персоны

Общественное или политическое объединение не может избежать персонификации, причем оно персонифицируется не только в своем первом лице, но и во всех значимых фигурах, которые в него входят, — кандидатах на выборные должности, депутатах, просто известных деятелях. Прежде чем более детально рассматривать это явление, остановимся на имиджевых характеристиках общественного деятеля (схема 7).

СХЕМА 7. Компоненты личного имиджа общественного деятеля

Первое место, естественно, занимает система ярлыков; как и в остальных случаях, их три. В данном случае первичный ярлык — это профессиональный образ или место работы, вторичный — комбинация из пола, возраста и внешних признаков, третичный — политическая ориентация или другие запоминающиеся особенности.

В качестве примера возьмем некоего Бориса Николаевича Матюкова, фигуру чисто условную. Допустим, обыватель воспринимает его следующим образом: 1) начальник департамента химического анализа сортов чугуна ГУП ЧЧХП Д-973; 2) мужичонка средних лет с испитым лицом и слезящимися глазами; 3) член «Союза за победу трудового народа». Разумеется, что такой имидж нас не устраивает. Первичный ярлык просто непонятен, к тому же содержит чудовищную аббревиатуру «ГУП ЧЧХПД-973», — даже страшно предположить, как она расшифровывается. Вторичный ярлык наводит на мысль, что наш объект — хронический алкоголик, а лицо и глаза лишь подтверждают это. Третичный ярлык откровенно удивляет — наверное, считанным единицам известно, что такое этот «Союз» и для чего он вообще нужен. Что же делать, если мы еще и собираемся выдвигать г-на Матюкова на должность мэра?

Интересная особенность имиджа общественного деятеля — то, что ярлыки отличаются наибольшей подвижностью; их можно совершенно спокойно менять местами, смещать акценты и достигать нужного эффекта уже за счет этого. Допустим, если мы сделаем первичным ярлыком третичный, наш объект совершенно безболезненно станет восприниматься главным образом как член «Союза за победу трудового народа». Этот прием удачен в том случае, когда объединение, о котором идет речь, достаточно «раскручено», и членство в нем может принести дополнительные голоса (допустим, на выборах). Но если о пресловутом «Союзе» мало кто знает, можно и не щеголять членским билетом, а просто видоизменить данный ярлык — пусть он звучит как «видный общественный деятель». Поскольку из всех ярлыков этот выглядит наиболее презентабельно, пусть он и будет первичным.

Теперь остается определить, какой из оставшихся двух ярлыков характеризует наш объект хуже всего — он станет на место третичного и будет восприниматься в самую последнюю очередь. Безусловно, что в нашем случае это ярлык, касающийся внешних данных, — с ними уже ничего не поделаешь. Переместив его на последнее место, попробуем его все же «причесать». Что позволяет применить к г-ну Матюкову именно определение «мужичонка»? Обнаруживаем, что это другая черта его внешности, которую проще всего обозначить как «плюгавость». Еще хуже. Оставим признаки пола напоследок и займемся внешностью. Что сделать с «испитым лицом»? Это достаточно просто — фотографии будем использовать только черно-белые, со сниженным уровнем резкости; кстати, на них будет незаметно и то, что глаза красные и слезятся. Но ведь нашему «деятелю» придется еще и встречаться с народом лично, поэтому оденем на него «интеллигентные» очки в роговой оправе, закрывающие более половины лица. Если этого окажется мало, добавим еще и приметную кепку или шляпу. С лицом уже лучше, но «плюгавость» остается. Представим себе, на кого из знаменитых людей маленького роста он похож, и добавим пару штрихов, чтобы усилить сходство. На Ленина, Сталина, Наполеона?

Остался вторичный ярлык, который раньше был первичным. Что такое «химический анализ сортов чугуна» мы не знаем, но смутно догадываемся. К политике и общественной деятельности это, по крайней мере, не относится. О «благозвучности» названия предприятия мы уже говорили. Остается только заменить место работы и должность на что-то другое — допустим, это будет профессиональная принадлежность. Если по образованию он экономист или юрист, для политики это подойдет; несколько неадекватно будет смотреться, если химик или физик. А вдруг его профессия — что-то вроде «инженера-чугономешальщика»? Но и здесь не все потеряно — ведь он «начальник отдела», да еще и работает на производственном предприятии. Приклеим к нему ярлык «управленца», «хозяйственника» или «производственника» в зависимости от того, какого эффекта хотим добиться. Вспомним, что от другого ярлыка у нас остался его возраст — «средних лет»; значит, добавим усиливающее понятие «опытный». И вот, перед нами обновленный Борис Николаевич Матюков — видный общественный деятель, опытный управленец, в очках и кепке, да еще и немного похожий на Наполеона. Чем не орел?

Следующая характеристика — такая же, как и для общественного объединения, — «персональный политический символ». Его выбор зависит от наклонностей и темперамента нашего деятеля, а также от поставленных конечных целей.

Наиболее распространен символ «борца» — «борцов» уважают, хотя кое-кто и считает их наивными идеалистами. «Борец за» характеризуется выраженным оттенком созидательности, постоянно добиваясь выполнения некой поставленной «сверхзадачи». Чаще всего эта сверхзадача — всего лишь невыполнимая мечта жителей города (района), например строительство новой школы или поликлиники, ремонт дорог и т. п. Данный политический символ подходит для очень активных и энергичных людей.

«Борец против» — фигура часто скандальная; этот символ подходит для «взрывных» людей со сложным, конфликтным характером. Он может бороться с конкретной политической фигурой или силой (допустим, непопулярным мэром), а еще лучше — с одним из пороков нашего общества (наркоманией, преступностью и т. п.).

Другой популярный символ — «мученик, пострадавший за правду». Здесь также выделяются два типа; «мученик как таковой» и «мученик-борец». «Собственно мученик» «страдает за народ» по определению, просто потому, что он такой замечательный человек, не вдаваясь в подробности, чем вызваны его проблемы; объяснением служат лишь туманные намеки на некие «мрачные и слишком влиятельные силы». «Мученик-борец», в свою очередь, «страдает» по совершенно конкретной причине — из-за своих действий в борьбе «за или против».

Совершенно не похож на предыдущий политический символ «отец-благодетель». «Отец-благодетель» — фигура чисто позитивная; он не борется, не обещает, а «решает проблемы сам». Данный символ более всего подходит для выходцев из бизнеса и других деятелей, располагающих крупными финансовыми ресурсами. Он — источник спонсорской помощи, наставник молодежи, поддержка для талантов, всеобщий «добрый покровитель».

Еще один интересный символ — «человек дела». Этот не борется, не страдает и не оказывает благодеяний; он просто планирует прийти к власти, на случай чего у него есть «совершенно конкретная программа действий». Такому политику можно и не скрывать, что власть — его главная цель; при наличии определенных ресурсов он ее обычно добивается.

Интересен по своей сути политический символ «человека из народа». Он отождествляет себя с какой-то обширной социальной категорией или территориальным образованием и пришел в общественную деятельность, «чтобы отстоять интересы обиженных».

Перспективен символ «хозяин» (он же — «сильный руководитель», «хозяйственник», «управленец»). Это человек вообще ничего не обещает, а главная цель его деятельности — «навести порядок». Здесь даже не особенно важно, что под этим подразумевается и подразумевается ли что-то вообще.

Кое-кто выбирает и другие символы, например «реформатор». Это человек, который разработал до предела простую и доходчивую схему реформирования какой-либо отрасли (ЖКХ, образования, досуга), и его задача — все-таки добиться проведения указанной реформы. Кое-где применим даже символ «фанатик», если выбранная для «фанатизма» идея достаточно актуальна среди представителей определенной социальной категории.

Последнее, что в любом случае закладывается в основу личного имиджа, — снова «образ врага». В случае с личным имиджем общественного деятеля эта характеристика должна быть более развернутой; обычно вам необходимо по меньшей мере четыре уровня «образа врага»: международный, общероссийский, региональный и местный. Интересно, что чем ниже уровень, тем более персонифицирована должна быть данная характеристика: если на международном уровне еще можно объявить «всеобщим врагом» американцев, китайцев или арабских террористов, то уже на общероссийском желательно назвать конкретный государственный орган (допустим, Госдуму) или фамилию (например кто-либо из «олигархов» или из министров). На региональном и местном уровнях эта характеристика уже просто обязана быть представлена конкретной фамилией: допустим, на региональном это один из вице-губернаторов, а на местном — наиболее неприятный вам лично депутат.

Как стать харизматическим, а не маразматическим лидером?

Как известно, тому, кто стремится добиться выдающихся успехов на общественном поприще, необходима так называемая «харизма». Определений, что это такое, более чем достаточно; скажем вкратце, что под этим подразумевается некая личная притягательность, благодаря которой вам удается воздействовать на людей и вести их за собой.

Поскольку наш разговор посвящен вовсе не искусству публичного выступления или чему-то вроде «завоевания друзей», мы не будем уделять феномену личной харизмы слишком большого внимания. Мы говорим о работе с имиджем, поэтому нам интересно другое — как привить эту самую «харизму» не самому деятелю, а его образу. При этом будем учитывать, что в большинстве своем общественные деятели, имидж которых приходится формировать, «харизматическими лидерами» отнюдь не являются.

Что же требуется для введения в личный имидж элементов «харизмы»? Существует мнение, что создать харизматического лидера искусственно невозможно; якобы это — исключительно врожденное явление. Мы не будем вступать в длительные теоретические дискуссии, а лишь рассмотрим другую точку зрения, более близкую профессиональному «пиарщику».

Действительно, вряд ли разумно считать, что в наше время значимым фигурам удается влиять на широкие народные массы лишь с помощью своих врожденных личных качеств. Напротив, практика доказывает, что истинные личностные черты политика, как правило, совершенно неизвестны рядовому обывателю. Да и знает ли вообще обыватель этого политика как такового? Возьмем любого крупного деятеля общероссийского масштаба и подумаем, какие основания есть, допустим, у жителя Чукотки, чтобы оценить присущие последнему индивидуальные черты: порядочность, откровенность, благие намерения и т. п. Можно ли считать достаточными основаниями для формирования оценочных суждений заранее подготовленные выступления по ТВ или неизвестно кем написанные газетные интервью? Какова вероятность того, что кандидат, выступающий на встрече с избирателями, говорит именно то, что думает, и ведет себя именно так, как ему на самом деле свойственно?

Каждый, кто близко соприкасался с российской политикой, согласится с тем, что влияние на электорат оказывает отнюдь не живой человек, а разработанный для него имидж; даже если у политика нет своих имиджмейкеров, он самостоятельно формирует свой образ «для публики». Да и может ли быть иначе: представьте себе реакцию избирателей, если кто-либо начнет действительно «резать правду-матку» — как будут выглядеть стопроцентно откровенные ответы на вопросы: почему вы идете в депутаты? какие проблемы вас волнуют более всего? зачем вы стремитесь прийти к власти?

Общеизвестно, что обыватель недолюбливает, когда ему говорят правду; более того, он не доверяет тем, кто с ним откровенен. Обратите внимание на его реакцию, когда на вопрос о сложившейся экономической ситуации ему приводят реальные экономические выкладки. Еще хуже — если кандидат на выборную должность начнет строить свою предвыборную платформу исходя из реальных полномочий этой должности. Точно так же народ недолюбливает любого рода профессионалов, ученых и тех, кто просто «говорит слишком умно». Если кто-то сомневается в этом, может проверить сам — на ближайшей встрече с избирателями попробуйте ответить на два-три вопроса чистую правду (например, на вопросы о том, почему задерживают зарплату педагогам, почему у пенсионеров такая низкая пенсия и когда всем выдадут детские пособия).

Кроме того, тот же самый обыватель подозрительно относится к тем, кто «слишком серьезен», «высокомерен» и т. п. Уже плохо, если вы не можете в нужный момент в пьяном виде продирижировать оркестром, пожать руку грязному бомжу или расцеловать старушку-пенсионерку. Кстати, любой непьющий политик уже воспринимается многими как аномальное явление.

На этой почве сформировалась еще одна теория: что «харизматический лидер» — это тот, кому удается быть максимально близким к простому народу и одновременно оставаться авторитетным политиком. Но и с этим вряд ли можно согласиться. Идея о «близости к простому обывателю» не оправдывает себя в корне: на самом деле подавляющее большинство обывателей вовсе не мечтает дирижировать оркестром перед телекамерами. Почти каждый из них сам откажется пожимать руку тому же пресловутому бомжу (из элементарной брезгливости), да и обниматься с какой-то пенсионеркой вряд ли станет. Конечно, занять высокую властную должность хотели бы многие, но что интересно — чаще всего их мотивы еще более низменны, чем у действующих политиков. Абсолютное большинство в приватных беседах не скрывает, что интересуется только высокой зарплатой или льготами; интересно, что средний обыватель не только стопроцентно уверен, что все чиновники коррумпированы, но и сам мечтает стать одним из них, только чтобы «дорваться до кормушки».

Таким образом, мы подходим к другой теории, в соответствии с которой «харизма» вовсе не подразумевает наличия у ее обладателя неких особых качеств. Выясняется, что «харизма» — это чисто имиджевое явление, предполагающее всего лишь отсутствие у образа значимой фигуры ряда индивидуальных черт, характерных для среднего обывателя.

Действительно, опыт показывает, что резкие падения рейтингов действующих политиков или общественных деятелей чаще всего связаны... всего лишь с обнаружением у них чисто человеческих качеств. По мнению того самого «усредненного обывателя», идеальный политик почему-то не должен интересоваться собственным благосостоянием, любыми материальными благами, испытывать чисто человеческие желания и стремления. Считается, что для политического деятеля любой доход — «слишком большой», машины у него быть не должно по определению (в крайнем случае — какая-нибудь развалюха), если есть квартира — лучше всего что-то типа «коммуналки», а отдыхать ему не положено вообще. Хотя, с другой стороны, почему нормальный мужчина не должен интересоваться женщинами, а любой человек — стремиться жить в хорошей квартире, ездить на новой машине и заботиться о благополучии своей семьи?

Получается явление, на первый взгляд парадоксальное, — таким, какой он есть, ни один политик обывателя не устраивает. А людей, которые бы сами по себе подходили сегодня под определение «российского харизматического лидера», просто не существует в природе. Остается только один путь — работа не с реальным человеком, а с его имиджем.

Чего же не должно быть в вашем имидже, чтобы придать ему видимость наличия «харизмы»?

В первую очередь — материального начала. Все имиджевые характеристики сами по себе условны и идеализированы; в нашем же случае они должны быть выражены как можно более ярко и идеализированы до предела. Для чего? Да просто для того, чтобы через них не мог пробиться реальный обладатель созданного имиджа. Как известно, только «идеализированный человек» не нуждается в материальных благах; ему не важно, чем питаться, где жить и как проводить досуг. Соответственно имидж большинства фигур, претендующих на звание «харизматических лидеров», вообще не предусматривает наличия материальной стороны.

С другой стороны, трудно скрыть, что видный общественный деятель ездит на дорогой машине, присутствует на роскошных банкетах и передвигается в сопровождении телохранителей. И это не вступает в противоречие с его имиджем, так как является неотъемлемым атрибутом образа «значимой фигуры», частью его общественной деятельности; вся эта атрибутика не анализируется, допустим, в качестве личных вещей его семьи или элементов его досуга. Таким образам, мы подходим к следующей составляющей имиджа, которая также вступает в противоречие с «харизмой», — это наличие частной жизни. Только в том случае, если будет считаться, что видный деятель двадцать четыре часа в сутки посвящает решению общественно значимых проблем, он будет соответствовать выбранной роли.

На этом моменте остановимся особо. Конечно, весьма проблематично внушить электорату, что вы не спите, не питаетесь, а семьи у вас нет и не планируется. Используемый здесь прием — так называемое «сглаживание»: не отрицая наличия у вас всех естественных человеческих потребностей, они просто не включаются в ваш личный имидж, не выставляются напоказ. Даже если какой-то элемент сознательно добавляется к имиджу, ему отводится одна из последних ролей. Допустим, для политика желательно наличие семьи, так как это подразумевает, что ему не чужды проблемы всех российских семей. Но с имиджевой точки зрения для ее обозначения достаточно одного предложения в биографии: «женат, двое детей». В то же время нет смысла регулярно демонстрировать рядом с этим политиком его супругу, навязывая ее обывателю: откровенно говоря, последнего она совершенно не интересует, а включение излишних элементов в имидж вызывает раздражающий, эффект.

Следующее, что не должно включаться в образ значимой фигуры, — это «стандартный набор обывательских эмоций». Для «харизматического лидера» большинство нормальных эмоциональных реакций становится «табу»: он не должен испытывать зависти, раздражения, усталости и еще многого другого.

Таким образом, мы приходим к парадоксальному выводу: пресловутый «харизматический лидер», за которым готов преданно идти средний россиянин, представляет собой... лишь неполноценный образ, результат грубых хирургических операций, ампутирующих значительную часть здоровых имиджевых элементов. Возможно, именно этим объясняется тот факт, что порой у довольно ограниченных людей с экстремистскими наклонностями гораздо больше шансов приобрести себе надежных сторонников, чем у взвешенных и масштабно мыслящих политиков. Именно фанатичная «недоличность», которую действительно более всего в жизни интересует воплощение собственных идей (часто бредовых), изначально обладает наилучшей исходной базой для формирования образа «харизматического лидера», причем нередко это удается даже без привлечения специалистов.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: