в политике и общественном секторе 6 глава

Как-то пришлось ознакомиться с разработкой одного из новых идеологов коммунистического движения, и стало даже не по себе. Не будем приводить ее в деталях, но смысл сводился к следующему. Документ, сотворенный для просвещения партийных руководителей на местах, классифицировал всех нынешних сторонников партии и определял, как следует поступать с каждым из них.

Среди тех, кто сегодня работает в тесном союзе с коммунистами, выделялись, кажется, «сторонники» (те, кто действительно разделяет идеи партии,), «союзники» (те, кто имеет свои собственные идеи, но в отдельных вопросах сотрудничает с партией), «попутчики» (те, с кем сегодня создаются блоки и предвыборные коалиции) и «примазавшиеся» (люди, преследующие еще и свои личные интересы, а не живущие только идеями партии). Предполагалось, что «союзников» после прихода к власти можно просто «кинуть», «попутчиков» — сбросить «с поезда» еще на одном из промежуточных этапов, а «примазавшихся» нужно использовать (особенно это касается финансирующих партию предпринимателей), а затем с ними «разобраться» (как — показывает исторический опыт). Ставилась и еще одна задача: после прихода к власти тщательно проверить всех тех, кто сегодня считается «сторонником», таким же образом отыскать среди них «попутчиков» и «примазавшихся» и поступить с ними по аналогичной схеме. Такая вот «мощнейшая концепция».

Сразу подумалось — вот бы так же основательно боролись бы они со своими внешними противниками, коих бесчисленное множество. Так нет же — внутреннего «врага» назначить гораздо проще, да и расправиться с ним, ничего не подозревающим, много легче.

Действительно, довольно часто объединение, оказавшись не в состоянии справиться со своими реальными противниками, начинает «борьбу с ветряными мельницами», причем ведет ее там, где удобнее всего, — в собственных рядах. Кого же там удается найти? Подходы, применяемые здесь, достаточно типичны и наводят на воспоминания о тридцатых годах. Выделяются следующие основные типы:

- «Предатели». Люди, которые одно время входили в число активистов объединения, но затем по каким-то причинам стали работать менее активно (разочаровались, стало меньше времени и т. п.). Им приписывается «предательство интересов» объединения, часто даже с определением силы, «совратившей их с пути истинного».

- «Шпионы». Шпиономания — старая и известная болезнь. В этом случае кто-то из членов объединения, ведущий себя иначе, чем остальные, или просто чем-то неприятный одному из руководителей, объявляется «шпионом», засланным «конкурентами» или «недоброжелателями». Источник «засылки» определяется в зависимости от действующей идеологии — это могут быть американские или отечественные спецслужбы, конкурирующие объединения и т. д.

- «Еретики». Эта идея еще старее, чем «шпионы»: внутренним врагом объявляется инакомыслящий, т. е. попросту человек, который имеет собственное мнение и не боится его высказывать.

- «Уклонисты». Этот вид «врагов» якобы действует «не по злому умыслу, а в силу искреннего заблуждения». К ним применяются старинные средства вроде «товарищеских судов» и т. п.

- «Саботажники». Если деятельность объединения идет плохо, всегда нужно «назначить виноватого» — того, кто «по злому умыслу срывает всю работу». «Саботажник» чаще всего выбирается из числа функционеров.

В некоторых объединениях даже существует своя стратегия по выявлению «внутреннего врага». Допустим, считается, что на внутренней атмосфере благоприятно скажется, если «находить» такового среди крупных функционеров примерно один раз в год и как можно лучше озвучивать этот факт.

Как сохранить сторонника?

Справедливо считается, что самый опасный противник — это бывший убежденный сторонник. Процесс превращения сторонника в противника весьма интересен и характеризуется одной важной особенностью: если обычные противники вашей организации являются таковыми, поскольку знают о ней слишком мало, то наш «трансформированный противник», напротив, становится таковым ввиду того, что знает слишком много.

Первейшая задача вашей PR-службы состоит в том, чтобы не допустить такой метаморфозы. Но как?

Доказано, что «состояние риска» часто наступает в том случае, когда ваш идейный сторонник начинает сомневаться в своей «нужности». Пока он по горло загружен работой, пока ему постоянно дают новые поручения и приглашают на мероприятия, не на все из которых он может успеть чисто физически, — все идет нормально. Он видит, что деятельность кипит, а сам он вносит в нее свой посильный вклад и, судя по всему, весьма немалый.

Но в тот момент, когда о нем вроде бы забывают, появляются первые сомнения. Еще хуже, если он начинает подозревать, что ему специально дают пустяковые поручения или придумывают работу, лишь бы от него отвязаться. Если не убедить его в обратном, можно считать, что он для вас потерян.

К отходу от вас его способно подвигнуть и возникновение дисбаланса в системах мотивации, неправильное соотношение материальных и нематериальных стимулов. Например, если ему забывают объявить благодарность за прекрасно выполненное поручение или пытаются заплатить за какое-то дело, выполненное им «от души». Способно привести к внутреннему конфликту и выяснение того обстоятельства, что его задействуют на тяжелых технических работах, за которые остальным платят, и немало.

Необходимо контролировать и эмоциональное состояние сторонника. Вы даже не представляете, на что способен человек, с которым случайно грубо обошелся боготворимый до того лидер объединения. «Ниспровержение идолов» — вообще самая большая опасность; если человек начинает подозревать, что лидеры движения руководствуются вовсе не высокими мотивами, а личной выгодой, а его самого используют в качестве тупой марионетки, — ждите появления нового противника, и отнюдь не пассивного.

Азартная игра «выборы»

Что делать с победой?

Некоторые политики утверждают, что «выборы — это спорт для настоящих мужчин». Если продолжить эту мысль, можно прийти к выводу, что выборы — еще и экстремальный вид спорта, требующий невероятного эмоционального напряжения и изматывающий, как ни один другой. О том, как выиграть выборы, уже сказано и написано гораздо больше, чем нужно. Однако в большинстве случаев данная проблема рассматривается узко и, откровенно говоря, недальновидно: главное — занять первое место по итогам голосования, а потом «хоть трава не расти». Возможно, эта позиция и обоснованна, но лишь с одной оговоркой — она отражает интересы «политтехнологов», но никак не клиента. Действительно, для организатора выборной кампании главное — это закончить тяжелую работу и получить свои деньги, а что будет с заказчиком в дальнейшем — это уже его головная боль. Но так ли это?

Порой победа на выборах сказывается на имидже кандидата гораздо хуже, чем сокрушительное поражение. Допустим, ваш штаб выбросил слишком много компромата, а кандидата в округе было всего два — не нужно много ума, чтобы понять, откуда «растут уши». Нередко случается и так, что, добившись избрания, кандидат одновременно ставит крест на всей дальнейшей политической карьере, и больше его не изберут никуда и никогда. А посмотрите, что происходит с имиджем кандидатов, продвигаемых при активной поддержке административного ресурса. Нередко среди них встречаются весьма достойные люди, даже не имеющие понятия о технологиях, применяемых в их интересах, однако в итоге складывается образ некоего «классического злодея» без всяких моральных принципов.

Поэтому с позиций антикризисного PR нас интересует несколько другой вопрос: победа в ваших руках, но что с ней делать?

Кое-какой политический капитал в своем округе вы все же заработали, иначе бы вас никто не избрал. Но этот капитал — классический вариант кредита на определенный срок, а именно на срок ваших полномочий в выборной должности (чаще всего — четыре года). Первое — этот капитал нужно сохранить, не растратить за выделенные несколько лет, а второе (или опять первое?) — убедить избирателя продлить кредитование еще на один срок.

Политик, избранный на государственную должность, сталкивается с целым рядом новых ограничений. Чтобы сохранить позитивный имидж, ему ни в коем случае нельзя проиграть выборы на второй срок — иначе к нему навечно приклеится ярлычок, что он «не справился», «не смог оправдать оказанного ему доверия». Такую роскошь, как проигрыш, позволять себе нельзя, — на крайний случай, при совсем неблагоприятной ситуации, лучше самому «не пожелать» идти на новые выборы: так хоть инициатива останется в ваших руках.

Так как же сохранить доверие? Обычно только действительно никудышный политик не в состоянии отбыть в должности хотя бы два срока; так рано, после первого срока, избиратель предпочитает не производить замену.

Начать можно с простейшего — всего лишь с выполнения предвыборных обещаний. Кстати, еще перед выборами нужно тщательно подойти к своей программе и включить в нее определенный процент того, что вы действительно сможете сделать. Выполните хотя бы часть обещанного, сделайте еще что-то сверх программы — и электорат весь ваш.

Не забывайте и о таком важном моменте, как сохранение «эффекта присутствия». Во время предвыборной кампании вам удалось его создать, поэтому просто постарайтесь не потерять его. На протяжении всего срока ваших полномочий избиратель должен видеть вас, знать, что вы рядом, ощущать вашу незримую заботу. Только тогда он воспримет второе голосование за вас как нечто само собой разумеющееся.

Не все уделяют внимание и такой детали, как изменения личного имиджа, связанные с победой на выборах. А ведь как ни посмотри, но эти изменения довольно серьезны и происходят даже в три этапа: первый — когда вы превращаетесь из общественного деятеля в перспективного кандидата на выборную должность, второй — когда вы становитесь победителем в предвыборной гонке, третий — когда вы переходите в разряд «представителей власти».

Таким образом, здесь возникает сразу несколько задач: успешно и без потерь провести коррекцию имиджа на каждом из трех этапов, сохранить заработанный политический капитал в долгосрочной перспективе, заложить в новый окончательный имидж тенденции интенсивного развития.

Как сделать поражение выгодным?

Случай с поражением на выборах для вас совершенно невыгоден, но его вероятность весьма велика. В какой-то мере выборы — это лотерея, и многое зависит не только от объективных факторов, но и от совершенно иррациональных моментов вроде «везения».

Допустим, в выборах по вашему округу участвуют пятнадцать кандидатов. Каких бы профессиональных имиджмейкеров ни нанимал каждый из них, какие бы суммы ни инвестировал в предвыборную агитацию, результат станет положительным лишь для одного из них. Остальные четырнадцать, как бы неприятно для них это ни было, окажутся в положении «проигравших».

«Образ проигравшего» — явление, способное разом перечеркнуть всю вашу политическую карьеру, разрушить годами создаваемое здание позитивного имиджа. Имидж проигравшего кандидата приобретает оттенки «неудачника», «человека с завышенной самооценкой», «недостаточно значимой фигуры». Разовое поражение автоматически накладывает отпечаток «изначальной обреченности» на все ваши последующие начинания. А как сильно проигрыш сказывается на вашем психологическом состоянии: неуверенность в себе, апатия и агрессивность по отношению ко всем окружающим на довольно длительный период гарантированы.

Но, хотя это и кажется парадоксом, в проигрыше есть и положительная сторона. Подавляющее большинство кандидатов об этом забывают, но вы должны быть умнее, чем они. Несмотря на то что вы не заняли первого места и не обрели вожделенную должность, за вас все равно проголосовало определенное количество жителей округа. Почему они это сделали, это уже другой вопрос, который нас сейчас не особенно интересует. Даже если они ткнули в вашу фамилию наугад, на практике доказано, что не менее 98% избирателей, реально пришедших на выборы, будут помнить, за кого именно они голосовали. Даже если эти люди не смогут потом сразу назвать вашу фамилию, они вспомнят ее при дальнейших упоминаниях в совершенно других контекстах. Допустим, когда по ТВ объявят, что председатель общественного движения «За справедливость» Иван Иванович Иванов провел внеочередную пресс-конференцию, это сразу вызовет «эффект вспоминания»: «О, да это же Иванов — тот, за которого я голосовал...» Нет уверенности, что при этом избиратель испытает невыразимую симпатию в ваш адрес, но вас узнают среди всех остальных, а для политика это уже немалое достижение.

Конечно, положительное восприятие вашего образа все равно будет осложнено еще одним явлением. Данный конкретный обыватель пришел на выборы и проголосовал именно за вас, и не его вина, что вы не были избраны. Многие избиратели считают, что этого вполне достаточно. Вы удивитесь, если подсчитаете, сколько простых избирателей не имеют даже понятия о вашем поражении; они уверены, что, раз они проголосовали за вас, значит, вы уже пришли к власти. Если на выборах президента или одного из первых лиц местной исполнительной власти итоги освещаются достаточно широко, чтобы избиратель, голосовавший за Зюганова, все же узнал, что президентом стал Путин, то в случае с депутатами любого уровня такое информирование достаточно затруднено.

Более того, если за вас голосовали из-за каких-то положений предвыборной платформы, то вас все равно будут обвинять в том, что вы ее не выполняете. Особенно это касается конкретных обещаний вроде «принять меры для строительства или ремонта здания районной больницы». Больница не ремонтируется — значит вы непорядочный человек и не исполняете своих обещаний; не важно, что депутатом является совершенно другой человек, — для вашего избирателя это не причина. Таким образом, вы не только проиграли выборы, но и абсолютно незаслуженно удостоились характеристики «глубоко непорядочного человека», «популиста», а доверие ко всему, что вы говорите, утрачено.

Если вы считаете это преувеличением и думаете, что ваш избиратель гораздо более рационален, обратите внимание на одно жизненное явление. Многие кандидаты в период выборов открывают общественные приемные для разбора жалоб жителей округа, раздают направо и налево номера своих рабочих и мобильных телефонов. Но даже по окончании выборного марафона, когда официально объявлены итоги и вроде бы известно, что данный кандидат потерпел поражение, люди со своими жалобами продолжают обращаться к этим же кандидатам. Что тут скажешь? Депутатом вы не стали и даже официальный статус зарегистрированного кандидата уже утратили, но они все равно считают, что вы им что-то должны. Считают вас обязанным и те, кто просто голосовал за вас, — нередки случаи, когда в приемную известного политика приходят посетители за помощью и скорее даже требуют ее, чем просят, ссылаясь на тот факт, что несколько лет назад голосовали на выборах именно за вас («помните, когда в депутаты прошли не вы, а Сидоров?»).

Существует и другое явление. Те люди, которые голосовали за вас на проигранных вами выборах, более всего предрасположены стать вашими убежденными противниками. Весьма велики шансы, что голосовать за вас на последующих выборах того же самого или другого уровня они не станут ни в коем случае. Вы для них — «неудачник», «лошадка», на которую они поставили и проиграли; а с проигрышем никто не любит себя ассоциировать.

Как же всего этого избежать? Чаще всего вполне естественная реакция кандидата на собственное поражение материализуется во временном «уходе на дно» или переключении внимания на другую сферу деятельности. Те, кто считают себя самыми уравновешенными, для «сохранения лица» успевают перед этим официально поздравить соперника с «блестящей победой» и пожелать ему «больших успехов на новом поприще». Увы, но таким образом можно «сохранить лицо» лишь в своих собственных глазах: электорат не столь глуп, чтобы поверить в искренность ваших поздравлений, а тем более в то, что вы действительно желаете удачливому конкуренту чего-то хорошего. Если вы не мазохист, конечно.

Оригинальная «пиаровская» стратегия, применяемая в таких случаях, основана на комплексе технологий, именуемых «системой неадекватных реакций». Основана она на некоторых парадоксах, в первую очередь на действиях, которых от вас никто не ожидает. Приведем примеры. Вы проиграли. Агитация завершилась до дня голосования, как и положено по закону. Официальные итоги объявлены, и статуса кандидата у вас уже нет. Адекватно будет на этом и успокоиться; в крайнем случае — подать в суд с требованием пересмотреть итоги голосования. Но «адекватно» — это не всегда еще и «оптимально». Таким поведением вы никого не удивите и внимание к себе не привлечете, поскольку именно этого от вас все и ожидают.

Но допустим, что ваша первая реакция совершенно иная. Вместо «благородного гнева» или лицемерных поздравлений вы уже после выборов... выпускаете еще один печатный материал. Причем крупным тиражом, с распространением по всему своему округу. Ничего незаконного в этом нет: любой гражданин вправе тратить свои деньги так, как посчитает нужным, а на тот момент вы становитесь обычным гражданином, и ограничения, действительные в период предвыборной агитации, на вас уже не распространяются. Это же само по себе обращает на вас внимание и вызывает у жителей округа первую сильную эмоцию — удивление.

Когда избиратель осознает тот факт, что вы все-таки выпустили такой материал, он будет ожидать от его содержания чего-то негативного: заявлений о подтасовках при подсчете голосов, требований пересмотреть итоги, вскрытых вами фактов нарушений, грязи в адрес победителя. Смотреться это все будет довольно жалко, как злобные выпады проигравшего, которого бесит собственное бессилие. Поэтому содержание тоже должно быть неожиданным. Искренне поблагодарите всех, кто проголосовал за вас. Выразите уважение в отношении выбора, сделанного другими. Затем сообщите, что данный округ стал для вас «буквально родным» и вы все равно будете помогать его жителям, хотя и не являетесь депутатом. Дайте адрес и телефоны, по которым можно к вам обратиться; не связывайте себя никакими обязательствами, а лишь пообещайте, что «постараетесь помочь в меру своих возможностей». Таким «широким жестом» вы не только добьетесь шокового эффекта, но и вызовете чувство вины у многих, кто голосовал против вас, а главное — зародите сомнения по поводу правильности выбора, сделанного большинством.

Следующим шагом может стать другое неадекватное действие — открытие вашей общественной приемной. Не депутатской, не кандидатской, а просто «общественной приемной Иванова Ивана Ивановича». Как гражданину вам никто не мешает арендовать для этой цели помещение, снабдить его любой системой вывесок и указателей и с использованием собственных возможностей освещать работу своей приемной. В то же время как обычный гражданин вы имеете перед своим победившим соперником неоспоримое преимущество: в отличие от него вы никому ничего не должны. Если вы чего-то не сделаете, это вполне можно объяснить отсутствием официальных полномочий, но если чем-то поможете — благое дело будет оценено стократно.

Далее вы можете занять позицию «теневого авторитета» в своем округе (не в общепринятом в последнее время значении, а в самом прямом смысле). Делайте для людей больше, чем действующий депутат (или организуйте свое PR-обслуживание так, чтобы им это казалось), и достаточно скоро они убедятся, что реальная сила на вашей стороне. Таким образом, вы и безболезненно дискредитируете победителя, и загодя гарантируете себе победу на следующих выборах по тому же округу.

Непредсказуемые результаты

Не все результаты, к которым может привести ваше участие в выборах, можно предвидеть. Рассмотрим лишь некоторые примеры из жизни.

Некто (назовем его условно г-н Кошкин) является кандидатом в депутаты. Против него интенсивно применяются административный ресурс и «черный пиар», что полностью исключает возможность его победы на выборах. Казалось бы, его полностью «раздавили» — по итогам голосования он занимает седьмое место из семи возможных.

Через несколько месяцев в том же городе проходят выборы мэра. И снова в числе кандидатов — наш г-н Кошкин. На этот раз никто уже не воспринимает его в качестве конкурента, поскольку большинство аналитиков считает его «политическим трупом». Но г-н Кошкин строит всю свою кампанию лишь на одной теме — на том, почему ему помешали стать депутатом. В качестве «образа врага» он обозначает действующего мэра и вместо того, чтобы вести собственную агитацию, посвящает все свое время лишь раскрытию перед общественностью «чудовищных фактов», касающихся деятельности последнего. Как ни странно, в итоге мэром избирают именно г-н Кошкина. А тем, кто слишком рано поставил на нем крест и перестал сотрудничать с ним, остается только кусать локти. Возьмем другой случай. Чтобы не переходить на личности, назовем условного персонажа г-н Простаков. Наш г-н Простаков — руководитель преуспевающего акционерного общества и просто очень обеспеченный человек. Он — выходец из старой партноменклатуры и в свое время даже занимал должность председателя горисполкома; с учетом этого факта его имидж весьма благоприятен: в качестве руководителя предприятия он считается одним из столпов экономики, а добрая память о его работе в партийных органах усиливает ореол «социально значимой фигуры».

Однако бывшие товарищи по партии, занимающие сегодня ведущие посты в регионе, подбивают г-на Простакова снова пойти в политику. Ему гарантируют всю возможную поддержку и убеждают его согласиться с выдвижением на недавно освободившуюся должность мэра. Губернатор (кстати, один из тех же «товарищей по партии») проводит «разъяснительные беседы» со всеми потенциальными претендентами на этот пост, в итоге чего реальных конкурентов просто не остается; выдвигаются лишь два кандидата-статиста, чтобы обеспечить проведение «альтернативных выборов». Понятно, что г-на Простакова избирают, а набранный процент голосов огромен. Казалось бы, что еще нужно?

Но выясняется, что г-н Простаков, который отошел от политики и общегородских проблем более десяти лет назад, просто не может сориентироваться в том, чем должен заниматься. Он сталкивается с совершенно неизвестной ему транспортной проблемой, забывает подготовить город к зиме, организует закупку дешевого газа, который оказывается ни на что не пригодным. Не могут помочь ему и подчиненные, поскольку большинство своих заместителей и руководителей департаментов он заменил на более знакомые лица работников своего же акционерного общества. В итоге — человек, имевший весьма значительный авторитет, стремительно теряет его, а имидж этого деятеля приобретает окраску «некомпетентности», «бездарности». Каково прийти к такому результату, как раз тогда, когда осталось лишь несколько лет до пенсии?

Другой случай — г-жа Химерина, также имеющая партийное прошлое и большой опыт работы на руководящих должностях. На протяжении пятнадцати лет она являлась заместителем губернатора по социальным вопросам, причем менялось все — название должностей, руководство страны, персоны губернаторов, но наша г-жа Химерина всегда оставалась на этом посту. Понятно, что за это время был наработан определенный авторитет, известность в регионе.

Но вот она достигла пенсионного возраста и была переведена на должность советника. В качестве искренней признательности за многолетний труд губернатор предложил напоследок сделать ее депутатом регионального Законодательного Собрания. Разумеется, г-жа Химерина согласилась, хотя до этого ей приходилось занимать достаточно высокие посты лишь в исполнительной власти, не участвуя ни в одних выборах. Увы, слишком явная и неприкрытая демонстрация административного ресурса в ее поддержку породила непредвиденные эффекты: стали всплывать неизвестные дотоле факты ее биографии, а к полемике с другими кандидатами она оказалась не готовой. В итоге — выборы проиграны, все, что оставалось от положительного личного имиджа, пошло прахом, а авторитет в органах власти и среди бизнесменов близок к нулю. Теперь не осталось возможности ни спокойно уйти на пенсию, ни просто «сохранить лицо». А эмоции, возникающие у жителей региона при упоминании имени г-жи Химериной, резко негативны, хотя еще полгода назад она входила в число самых уважаемых людей региона.

Реанимация «политических трупов»

«Насчет ходить не гарантирую, но жить будет»

Есть такой оптимистичный анекдот «по случаю». Вечером по городу ехала телега и везла трупы. Один из них случайно выпал на проезжую часть. Через некоторое время лежащий посреди дороги труп на полной скорости переехала машина; водитель остановился, вышел, смотрит, — ничего себе, задавил человека прямо насмерть. Оглянулся по сторонам — вокруг никого. Оттащил труп подальше и перебросил через ближайший забор. Старик-сторож видел издалека — вроде бы кто-то лезет через забор; схватил ружье, выстрелил два раза. Подошел ближе, видит — насмерть. От греха подальше решил перебросить труп через забор. Там шла пьяная разборка, участники пустили в ход ножи, несколько раз досталось и трупу. Увидев, что он уже мертв, пьяные перепугались и разбежались кто куда. На место происшествия прибыл наряд милиции и «скорая». Труп срочно доставили в больницу. Врач долго осматривал «пострадавшего» и выдал свое заключение: «Насчет ходить не гарантирую, но жить будет».

«Политическим трупом» в наше время стать не так уж сложно. Таковым можно считать объект, растративший свой политический капитал и потерявший «право на имидж». Главная отличительная черта трупа — то, что ему уже все безразлично; в данном случае это касается не его самого, а принадлежащего ему имиджа. О политическом трупе можно говорить и писать все что угодно, но это никоим образом не повредит его имиджу и не улучшит его, ибо любая информация о нем не представляет для обывателя интереса. Он не воспринимается ни как равноправный участник общественной жизни, ни как претендент хотя бы на что-нибудь. Обычная корректировка имиджа здесь не помогает, поскольку корректировать уже нечего.

Рассмотрим превращение значимой персоны в политический труп на примере.

Допустим, некто Никита Сергеевич Громогласов — руководитель регионального общественного движения, решивший попытать счастья на выборах в депутаты Государственной Думы. На исходный момент его личный имидж представлял собой примерно следующее: видный общественный деятель, мужчина средних лет с благообразной внешностью, инженер-теплотехник по образованию. В качестве персонального политического символа используется вариант «человека из народа», а «образ врага» олицетворен единым понятием «антинародного режима». Конечно, нельзя сказать, что такая ситуация — наилучший вариант, но имидж Никиты Сергеевича формировался в результате многолетней общественно-политической деятельности и моментально его не изменить. Тот, кто внимательно ознакомился с разделами, посвященными имиджевым характеристикам, сразу может обнаружить здесь изъяны, которые способны создать г-ну Громогласову серьезные проблемы: образ врага слишком обобщен, не дифференцирован по уровням, не обозначен в персоналиях. Это, кстати, характерно сегодня для многих оппозиционных деятелей; понятие «антинародного режима» осталось в их имидже еще с ельцинской эпохи, но, как правило, ни один из них не сможет вразумительно объяснить, чем же «антинароден» нынешний «режим». Интересно, что, понимая это, многие старательно убирают из этого понятия персональную ориентированность: если раньше каждый «оппозиционер» смело заявлял, что планирует бороться с «антинародным режимом Ельцина», то теперь упоминает просто «антинародный режим», без фамилий.

Политический символ «человека из народа», несмотря на свое широкое распространение, тоже не является самым эффективным. Пожалуй, не стоило Никите Сергеевичу на каждом шагу сообщать, что он является «инженером-теплотехником», да и остальные два ярлыка как-то неконкретны: внешние признаки обобщены и размыты и с точностью позволяют определить лишь одно: г-н Громогласов — не женщина. Но мужчин в политике очень много, как и «людей среднего возраста», да и «благообразная внешность» — явление достаточно распространенное. А обобщенный, ярлык «видного общественного деятеля» более уместно смотрелся бы в качестве третичного, на фоне яркой первичной характеристики профессиональной принадлежности или занимаемой должности.

Но у подавляющего большинства российских общественных деятелей имидж сегодня далек от оптимального. Профессионально занимаются им, как правило, от случая к случаю, причем совершенно разные люди, так как услуги постоянных имиджмейкеров многим не по карману (тем более на региональном уровне). Поэтому наш г-н Громогласов — еще не самый тяжелый случай, и вполне возможно, что его образ будет выглядеть даже выигрышно на фоне других кандидатов.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: