Римское государство после брундизийского мира

После соглашения в Брундизии Антоний и Октавиан вернулись в Рим. Антоний выдал Октавиану Сальвидиена Руфа, который в 44 г. прибыл с Октавианом из Эпира, был главным его полководцем, но в 40 г., когда назревал конфликт между триумвирами, предложил свои услуги Антонию, последний же после заключения мира предпочел открыть своему шурину замыслы его полководца. Сальвидиен Руф был предан смертной казни. Антоний, естественно, порывал и с Секстом Помпеем. Надеждам италийских жителей на наступление мирных времен не суждено было сбыться.

Триумвирам нужны были средства, и они вводят новые налоги, в частности, налог на рабов и на наследства1. Берега Италии продолжал беспокоить Секст Помпей, в Рим никогда не доставлялся вовремя хлеб, цены на продукты росли, и это вызывало недовольство населения, а популярность Секста Помпея возрастала. Римские и италийские жители разделяли взгляды оптиматов, им казалось, что Секст Помпей является истинным сыном Помпея Великого, погибшего за республику. Многие ждали, что Секст Помпей придет в Италию, возьмет Рим и освободит его от власти триумвиров

В театре осенью 40 г. публика проявила к Сексту явную симпатию. Когда перед началом представления по обычаю приносили статуи богов, то при появлении Нептуна, [с. 253] считавшегося покровителем Секста Помпея, раздались громкие аплодисменты2.

Вскоре в Риме начались беспорядки. Статуи триумвиров были сброшены, распоряжения о налогах сорваны со стен, и огромная толпа, резко настроенная против триумвиров, угрожала тем, кто не желал присоединяться к ее требованиям. Октавиан явился на площадь, чтобы уговорить бушующую толпу, но его попытки повлиять на нее оказались тщетными. На помощь ему шел Антоний. Его просили вернуться обратно, но он не послушался, и в него, как и в Октавиана, полетели камни. В конце концов вызванный отряд солдат разогнал толпу. Многие из участников движения поплатились жизнью и трупы их были брошены в реку. Солдаты после разгона толпы бросились грабить дома богатых, извлекали трупы из реки и вместе с пристававшими к ним ворами обыскивали утонувших и захватывали все ценное3.

Это стихийное движение свидетельствовало о недовольстве в Риме триумвирами.

Борьба с Секстом Помпеем не могла быть популярной ни в Риме, ни в Италии, тем более что и триумвиры, каждый в отдельности, предпринимали шаги к примирению с ним. Октавиан вступил в брак со Скрибонией, сестрой Луция Скрибония Либона, на дочери которого был женат Секст Помпей. Антоний еще в 40 г. действовал вместе с Секстом против Октавиана. В 39 г. Антоний стоял за возобновление войны с Помпеем, но потом стал склоняться к соглашению4.

При таких условиях начались переговоры о соглашении, которые закончились свиданием триумвиров с Секстом Помпеем в Путеолах и заключением договора5. В результате переговоров было установлено следующее: 1) Секст Помпей получал Сицилию, Сардинию, Корсику, а также Пелопоннес на тех же основаниях, на каких владели провинциями триумвиры; 2) он не должен был принимать беглых рабов; 3) он обязывался высылать в Рим хлеб; 4) он мог выполнять консульские обязанности через своих друзей; 5) беглые рабы, служившие в его войсках, получали свободу, и за ними были обеспечены те же награды, какие получали солдаты Антония и Октавиана; 6) изгнанники, находившиеся у Секста Помпея, [с. 254] получили право вернуться на родину, кроме тех, которые были осуждены как убийцы Цезаря6.

Немало представителей нобилитета, бежавших от проскрипций и нашедших у Секста Помпея приют после битвы при Филиппах, вернулось в Рим. Наиболее видные из прибывших примкнули к Антонию. Октавиан в это время не пользовался популярностью7. Правда, возвращение аристократов вызывало, по словам Аппиана, недовольство тех, кто получил их земли8.

Представители сенаторской знати не могли рассчитывать на восстановление партии оптиматов. Пребывание в Сицилии показало им, что Секст Помпей далеко не похож на того идеального избавителя республики, каким его представляли. Испытавшие ряд злоключений и деморализованные в политическом отношении, представители нобилитета готовы были идти на соглашение с триумвирами.

Вместе с тем в лагере Помпея приобрели значение иные социальные элементы, и сам он утрачивал постепенно ореол спасителя республики. В связи с этим в глазах италийских рабовладельцев возрастал авторитет триумвиров.

Когда Антоний и Октавиан возвращались в Рим после заключения мира с Секстом Помпеем, жители приветствовали их как спасителей и приносили им жертвы9. Стремление к миру было основным мотивом, которым руководствовались италийские жители в своем отношении к различным политическим деятелям и событиям. После того, как было заключено соглашение в Путеолах, Антоний вместе с Октавией направились в Афины.

Положение восточных областей империи было напряженным. В конце 41 или начале 40 г. парфяне перешли Евфрат и двинулись в Сирию. Одним отрядом парфян командовал Пакор, сын царя Орода, другим — Квинт Лабиен, сын известного полководца Тита Лабиена, отличившегося в войсках Цезаря во время Галльских войн и потом перешедшего на сторону Помпея. Ему было поручено вождями оптиматов заключить соглашение с парфянами. Этого удалось достигнуть, парфяне выступили на помощь Бруту и Кассию и сражались при Филиппах. После поражения и гибели Брута и Кассия Лабиен не захотел вернуться в Рим и остался парфянским полководцем. Себя он называл «Imperator Parthicus». Подобный титул означал обычно, что полководец одержал победу. В данном случае Parthicus [с. 255] означало, что Лабиен выступал в качестве парфянского полководца10.

Децидий Сакса, оставленный Антонием в Сирии, вынужден был отступить и бежал в Киликию, где покончил самоубийством. Парфяне заняли всю Сирию и значительную часть Азии. Многие города сдавались без боя. Хозяйничание Брута и Кассия, а затем Антония облегчило победу парфян. Лишь Апамея и Антиохия пытались оказать сопротивление. Значительным разрушениям подверглась Миласа. Город Тир остался непобежденным. Успешное сопротивление оказывал некий Клеон, главарь разбойников; он утвердился в горах около Гордия, успешно нападал на солдат Лабиена, собиравших дань, и действовал так успешно, что впоследствии за ним признаны были княжеские права11.

Против парфян направляется полководец Антония — Вентидий Басс. В 39 г. у подошвы Тавра ему удалось одержать победу над парфянами. Лабиен был разбит, бежал на остров Кипр, где был убит вольноотпущенником, сторонником Антония12. В битве при Тиндаре в 38 г. Вентидий Басс вновь разбил парфян. В этой битве с римлянами погиб сам Пакор13. «Погонщику мулов» Вентидию Бассу была присуждена награда, которая, пожалуй, еще никогда не присуждалась лицу такого незнатного происхождения: он получил титул императора, право отпраздновать триумф и чеканить монеты со своим изображением14.

Но слава Вентидия Басса, очевидно, повредила его репутации у Антония. Антоний сам направился на Восток, чтобы возглавить поход против парфян. Известно, что в конце 38 г. Вентидий справлял свой триумф; дальнейшая судьба его нам неизвестна15.

Для того чтобы собрать силы против парфян, Антоний нуждался в средствах. Зиму 39/38 г. он вместе с Октавией провел в Афинах, где подобно лучшим представителям афинского гражданства принимал участие в различных риторических состязаниях, посещал школы, участвовал в местных празднествах; дело дошло даже до того, что афиняне выдали свою богиню замуж за нового Диониса, причем в приданое была [с. 256] дана довольно крупная сумма. Это был один из способов пополнить казну для приближающегося парфянского похода. Некоторые из современных исследователей считают это простым анекдотом. Однако, судя по тому, как Антоний вел себя в Азии, данные Сенеки Старшего, Плутарха и Диона Кассия не возбуждают особых сомнений16.

Согласие с Октавианом казалось нерушимым. На монетах того времени Антоний изображался с Октавией, а иногда с Октавией и Октавианом. Но вместе с тем Антоний не отказывался от отождествления себя с Дионисом и от претензий на мировое господство. На аверсе одной из монет представлена голова Антония с надписью: M ANTONIUS IMP COS DESIG ITER ET TERT, на обороте же: cista mystica, на которой помещен бюст Октавии, по бокам изображены две змеи с поднятыми головами (табл. III, 3)17. В тот же период (между 38 и 36 гг.) выпущена монета, которая свидетельствует, что восточные мотивы Антоний пытался сочетать с традиционными римскими религиозными формами. На одной стороне монеты Антоний представлен одетым в длинное платье авгура, на другой — олицетворенное солнце, изображение которого напоминает и галльскую монету 42 г. и монету Муссидия Лонга (табл. III, 2)18.

Между тем у Октавиана снова назрел конфликт с Секстом Помпеем. Соглашение с последним не было прочным. Помпей не думал разоружаться, основой его могущества был флот, который он мог комплектовать только беглыми рабами.

Секст Помпей, сохранявший свою власть над Сицилией и по-прежнему дававший приют беглым рабам и зачислявший их в свой флот и войска, мешал укреплению рабовладения в Италии. Бегство рабов достигло таких размеров, что девы-весталки вставили в свое обращение к богам слова о том, чтобы те прекратили бегство рабов19.

Помпей начинал вызывать все большее и большее недовольство италийских рабовладельческих кругов. Этому способствовала, вероятно, агитация, исходившая от людей, близких к Октавиану. Веллей Патеркул говорит нам, что Помпея называли «раб своих рабов и вольноотпущенный своих вольноотпущенных» (libertorum suis libertus, seruorumque seruus)20. [с. 257] Это прозвище исходило, конечно, из враждебных Помпею кругов. Образ Секста Помпея остается для нас неясным. Отрицательная характеристика, данная ему Веллеем Патеркулом, основана на инвективах, исходящих от сторонников Октавиана, и не может претендовать на какую-либо объективность. Мы не можем говорить и об определенной социальной программе Секста Помпея. Он принимал беглых рабов, так как иными средствами не мог пополнить войска. О том, что в отношении к рабам Секст Помпей немногим отличался от других рабовладельцев, показывает случай, рассказанный Веллеем и Аппианом. После битвы при Филиппах Л. Стай Мурк увел флот в Сицилию к Сексту Помпею. Находясь в его лагере, он считал себя вправе сохранять независимость суждений, но это привело его к конфликту с влиятельным вольноотпущенником Секста Помпея Менодором и с самим Секстом. Мурк удалился в Сиракузы, но там к нему были подосланы убийцы. Помпей распорядился представить дело так, что Мурк был убит рабами, и «чтобы придать больше вероятия этому вымыслу, рабы были распяты»21.

Между аристократами, искавшими у Секста Помпея приюта и претендовавшими на влияние, и между вольноотпущенниками происходила борьба, перевес в которой, как показывает только что рассказанный случай с Мурком, оказывался на стороне вольноотпущенников. Это привело к тому, что наиболее видные оптиматы, которые искали у него убежища после разгрома Брута и Кассия, предпочли вернуться в Италию, где хозяйничали триумвиры.

Секст Помпей пользовался популярностью в Италии, чеканил монеты со словом «Pius» и всюду подчеркивал свое почитание отца, который продолжал еще в определенных кругах считаться борцом за свободу. Но по мере того как от Секста Помпея отходили представители нобилитета, все больше и больше сказывались его автократические тенденции. Изображения Нептуна или его атрибутов мы встречаем почти на всех его монетах22. Секст Помпей в знак того, что он находится под покровительством Нептуна, одевался в лазоревую одежду, напоминающую цвет моря23. Он приносил Нептуну жертвы, сбрасывая в морскую пучину лошадей и даже людей24.

Соглашение в Путеолах способствовало падению авторитета Секста. Он принимал беглых рабов, он нарушал мир, [с. 258] и италийское общественное мнение не возражало против борьбы с ним. После того как один из командующих Секста Помпея, вольноотпущенник Менодор перешел на сторону Октавиана, последний начал с Секстом Помпеем войну. В битве при Скилле Октавиан потерпел поражение. Во время этой войны Октавиан проявил полное отсутствие талантов полководца. Преследуемый вольноотпущенником Аполлофаном, полководцем Секста Помпея, Октавиан покинул адмиральский корабль и высадился на берег, бросив флот на произвол судьбы. К Октавиану прибыла помощь, и на другой день предполагалось начать новое нападение на вражеский флот, однако буря уничтожила большую часть флота Октавиана25.

Поражение и потеря значительной части флота заставили Октавиана добиваться помощи Антония. Ему нужны были корабли, тогда как и Антоний нуждался в войсках для парфянского похода. Результатом этого было Тарентинское соглашение, в организации которого приняли участие Октавия, сестра Октавиана и жена Антония, и друг Октавиана Меценат. Свидание Антония и Октавиана произошло в Таренте весной 37 г., 1 января этого года кончился срок чрезвычайных полномочий триумвиров. Тарентинское соглашение продлевало их на пять лет. Кроме того, Октавиан получил право вести войну с Секстом Помпеем, а Антоний передавал ему 130 кораблей. В свою очередь Октавиан предоставлял в распоряжение Антония 20 тыс. солдат для борьбы с парфянами26.