 |
Как вы думаете, так вы и чувствуете
|
|
|
|
Если бы Софи страдала от своей депрессии двадцать лет назад, ей бы, к сожалению, пришлось ждать, пока все будет идти своим чередом, а на это могут потребоваться месяцы, а может быть, год и больше. Но поскольку она подверглась депресии в последнее десятилетие, шансы на облегчение ее судьбы резко возросли, ведь именно в последнее десятилетие был открыт способ лечения, который действует быстро и эффективно. Его разработали психолог Альберт Эллис и психиатр Аарон Т. Бек. Думаю, что, когда история современной психотерапии будет написана, их имена появятся там рядом с именами Фрейда и Юнга. Современными усилиями им удалось снять покров с депрессии и показать всем нам, что это состояние гораздо проще и легче поддается излечению, чем принято было считать раньше.
До того, как Эллис и Бек сформулировали свои теории, считалось догмой, что любая депрессия является маниакально-депрессивным заболеванием. Биомедицинская школа считала это заболевание телесным. Согласно Фрейду, депрессия — это гнев, направленный против самого себя. Тупо закладывая эту коварную чушь в основу лечебной методики, фрейдисты заставляли людей, страдавших от депрессии, вытаскивать все свои эмоции наружу, типичным результатом чего было усиление депрессии и иногда даже попытки самоубийства.
ff4______________________ Мартин Э. П. Зелипиаи
Эллис некогда сам был апостолом фрейдистского «выворачивания наизнанку». Получив степень доктора в Колумбийском университете в 1947 году, он занялся частной психотерапевтической практикой, специализируясь на проблемах семьи и брака. Возможно, его возбудили откровения пациентов; во всяком случае, вскоре он затеял кампанию против сексуального угнетения, которой посвятил жизнь. Он стал одну за другой писать книги под заголовками вроде: «Что если это — сексуальная ересь», «История сексуальной свободы» и «Руководство по внебрачным приключениям для цивилизованных пар». Вполне естественно, что Эллис после этого оказался почетным гостем и настав-. никои поколения Керуака, обеспечивая его научно-рациональной базой. Первый раз я столкнулся с его деятельностью в начале шестидесятых, когда, будучи второкурсником, помогал организовать в Принстоне программу сексуального просвещения студентов. Мы пригласили к себе Эллиса, который предложил нам заслушать его доклад под названием что-то вроде «Пора мастурбировать!» Президент При-нстона, человек справедливый и обычно невозмутимый, немедленно аннулировал приглашение.
|
|
|
Многие коллеги были шокированы Эллисом, в то время как другие были готовы признать его значительные заслуги с позиций практической медицины. Внимательно слушая рассказы своих пациентов, он очень напряженно обдумывал услышанное, стараясь не оказаться в плену предрассудков. К 70-м годам он сделал местом приложения своей одаренности и непосредственности депрессию, область, в которой было не меньше предрассудков и недоразумений, чем в сексуальности. И ситуация в депрессии стала радикально меняться.
В новой области Эллис оказался столь же неистовым, что и в старой. Сухощавый и угловатый, очень подвижный, он вел себя подобно торговцу пылесосами (причем очень
Как вы думаете, так вы и чувствуете 115
эффектному). В общении с пациентами он наседал и давил на них до тех пор, пока не заставлял расстаться с иррациональными заблуждениями, которые формировали их депрессию. «Что значит, вы не можете жить без любви? — вопил он. — Что за ерунда! Любовь в жизни встречается слишком редко, чтобы можно было безрассудно тратить время на то, чтобы оплакивать ее отсутствие, вещь вполне обычную, нагоняя на себя тоску! Вы живете под властью слова надо. Кончайте себя им гипнотизировать!»
|
|
|
По мнению Эллиса, то, что, по мнению других, является глубоким невротическим конфликтом, на самом деле — просто плохое-мышление, «глупое поведение неглупых людей», как он это называл; и он во весь свой пропагандистский голос (кстати, сам он называл себя контрпропагандистом) требовал от своих пациентов, чтобы они прекратили думать неверно и начали думать правильно. Удивительно, но большинству его пациентов становилось лучше. Эллис успешно бросил вызов общепринятой точке зрения, что душевные заболевания — явление немыслимо тонкое, почти мистическое, излечимое только при условии, что глубоко спрятанные в подсознании конфликты будут извлечены на свет божий, дабы лишить болезнь ее корней. В переусложненном мире психологии его упрощенный подход выглядел прямо-таки революционным.
Тем временем Бек, психиатр-фрейдист с несомненным дарованием клинициста, также вступил в конфликт с ортодоксальным подходом. Трудно представить себе людей более противоположных, чем Бек и Эллис. Если в манере держаться Эллиса было что-то троцкистское, то Бек скорее напоминал Сократа. Дружелюбный, общительный человек с ангельским выражением лица и внешностью сельского врача из Новой Англии, которому положено носить красивый галстук-бабочку, Бек излучал одновременно доброту и твердокаменный здравый смысл. Он не любил забалтывать своих
Мартин Э. П. Зелигман
пациентов; обычно он внимательно их выслушивал, вкрадчиво задавая вопросы и мягко убеждая.
Подобно Эллису, в 60-е годы Бек почувствовал себя глубоко разочарованным в тех подходах к лечению депрессии, которые предлагались фрейдистским и биомедицинским направлениями. После учебы в Иельском университете, где он кончил медицинский факультет, ему пришлось год за годом служить рядовым психоаналитиком, который сидит и ждет, что перед ним на кушетке возникнет одинокая фигура, которая станет изливать душу по поводу своей депрессии: что, мол, так получилось, что разозлился на самого себя, вместо того, чтобы излить свой гнев вовне, выразив его каким-нибудь образом, а отсюда — депрессия. Ожидания Бека редко вознаграждались. Он было попробовал сколачивать группы из людей, страдающих депрессией, и убеждать их не сдерживать свой гнев и печаль внутри, а дать им выход. Дело оказалось гораздо хуже, чем просто неблагодарное. Пациенты шли вразнос у него на глазах, и ему стоило огромных трудов вернуть их в более или менее спокойное состояние.
|
|
|
В 1966 году, когда я встретил Тима Бека (друзья звали его Тимом, а вообще-то его имя Темчин), он писал свою первую книгу о депрессии. Его здравый смысл восторжествовал. Он решил, что просто возьмет и опишет, что думает человек в депрессии, а уж дело других теоретизировать, откуда соответствующие мысли берутся. Люди в депрессии думают ужасные вещи о себе и своем будущем. Может, в этом и есть сущность депрессии, подумал Тим. Может быть, то, что выглядит как симптом депрессии, и есть сама депрессия? И он нашел в себе смелость сказать, что депрессия не есть испорченная биохимия мозга и не есть гнев, обращенный внутрь объекта. Это разлад сознательной мысли.
С этим боевым кличем Тим кинулся в бой с фрейдис-
|
|
|
