Список книг c лучшими сюжетами мировой литературы
Дорогие копирайтеры! Наконец до вас добрался тот самый страшный список литературы. Однако не пугайтесь. Еще раз повторю (я это уже говорил на лекциях): разделение на обязательное и рекомендованное чтение весьма условно. Я не буду устраивать тесты на знание текста. Вы люди взрослые и назначение списка литературы - не более чем выступить картой, по которой вы будете ориентироваться в пространстве мировых сюжетов.
1. Андреев Д. «Роза мира»
Рекомендованное чтение. Бальзак О. «Утраченные иллюзии» Гораций У. «Замок Отранто»
Олег Кузницин «Логотипы» (интервью для журнала «Реклама и полиграфия») Преподаватель: · Михаил Губергриц Сегодня в гостях у нашей рубрики известный московский дизайнер Михаил Губергриц. В. Ш. Михаил, насколько мне известно, всякий раз участвуя в конкурсах, ты занимаешь одно из призовых мест. Скажи, пожалуйста, как у тебя это получается, и перечисли свои победы. М. Г. Я не знаю, как это описать, наверно, есть какой-то «синдром победителя». Участвуя в конкурсе, я сразу думаю о том, как его выиграть, при этом считаю победой только первое место. Соответственно, каждую работу, которую я подаю на конкурс, я «проверяю» на этот критерий «может/не может выиграть» и стараюсь подать ее так, чтобы у меня лично не было никаких сомнений в том, что я сделал все, что мог. Проигранные конкурсы приносят только разочарования и сомнения. При этом я не думаю о призах, когда работаю над логотипом, просто стараюсь делать много работ и делать их хорошо, а из них как-то сами собой одна-две конкурсные работы в год получаются. Призовых мест накопилось уже немало, начну с моего любимого питерского «Знака»: это три «Серебряных следа» (в 2002, 2003 и 2004 гг), «Золотой след» в 2005 году; два первых места (в номинациях «Логотип» и «Фирменный стиль») в Нижнем Новгороде на «Дизайн-стрелке»-2007, третье место на RedApple-2007, поощрительный приз на Тамге-2005, первое и два вторых места на Студенческом фестивале Miracle в 2002 и 2003 гг.Еще горжусь тем, что логотип ДНИИ НДИИ экспонировался как «Работа недели» в 2006 году на сайте международной ассоциации дизайнеров ICOGRADA, и тем, что два раза попадал в список лучших работ года по версии С. И. Серова.
В. Ш. Где ты получил образование? М. Г. Первое высшее получил в МАДИ (Московский Автодорожный Институт, факультет «Автоматизированные системы управления»), второе образование, дизайнерское, получил в ВАШГД, на курсе у Эркена Кагарова. В. Ш. Как ты пришёл в дизайн? М. Г. Я с детства любил машины, хотел стать автомобильным дизайнером, поэтому и в МАДИ пошел. Но с этим как-то не сложилось. Я на своей старой квартире нашел какие-то свои школьные тетрадки, а там на задней страничке рисунки. Я всегда рисовал что-то в тетради, если на уроке было скучно. Я когда-нибудь их точно опубликую, там такие есть нереальные вещи! Вот, где дизайн был! Всегда, сколько себя помню, обращал внимание на логотипы, рисовал их в тетрадке, запоминал. Мне нравилось то, что в такой крохотной «штучке» заключено столько разных смыслов, содержаний, значений, это же такой сгусток энергии! И я сразу стал заниматься логотипами. Сначала поработал в каких-то маленьких агентствах, потом попал к Пете Банкову в Дизайн-Депо, уволился и пошел учиться в ВАШГД, потом почти 4 года был фрилансером, а последние несколько лет работаю в брендинге: BrandAid, Interbrand Zinzmayer&Lux, сейчас в BBDO Branding. В. Ш. Дизайн это призвание или профессия? М. Г. ДИЗАЙНЕР — это профессия, а ДИЗАЙН — это призвание. В. Ш. Как рождаются твои идеи? М. Г. Обычно я стараюсь уйти со своего постоянного рабочего места, уйти от компьютера, сменить обстановку. Лучше всего работается днем в каком-нибудь кафе, где мало народу. Вообще, я стараюсь придерживаться принципа «долго думать — быстро делать». Идея должна материализоваться в голове, тогда ее можно быстро и точно нарисовать. А когда придумываешь, сидя за компьютером, чаще всего рождается что-то не то.
В. Ш. Как появился на свет знак Optickey? Был ли он одобрен заказчиком? Сколько было ещё вариантов? М. Г. Я предлагал 5 или 6 вариантов логотипа. «Тот самый» получился благодаря долгому и внимательному смотрению на сам объект работы (это узкая и длинная прозрачная колба, наполненная крохотными цветными штучками, которую надо фотографировать для получения результата), а также благодаря моему юношескому увлечению импрессионистами и пуантилистами. Логотип был одобрен заказчиком (огромная ему за это благодарность!), а потом, уже после его принятия, я нашел способ, как еще интереснее сделать логотип и мне пришлось второй раз его утверждать. На самом деле, побольше бы таких понимающих заказчиков. В. Ш. Трудно ли тебе общаться с заказчиками? М. Г. Нет, я люблю заказчиков, люблю работать для кого-то. Мне сложнее общаться с собой, как с заказчиком во время работы. Я то ленюсь на важных проектах, то ударяюсь в перфекционизм на неважных. В. Ш. Есть ли у тебя опыт работы в команде или под чьим-то руководством? М. Г. В Interbrandе, например, где я проработал полтора года старшим дизайнером в международном коллективе, работа бывает только командная и вопрос авторства идеи вообще как таковой не существует. Любую твою идею может взять и доработать любой желающий, ее могут отправить в другую страну для доработки, а тебе, наоборот, прислать чужую. И это тоже безумно интересный принцип, он освобождает руки, убивает личные амбиции в корне, оставляя лишь профессиональную составляющую. Cейчас уже я сам руковожу дизайнерским отделом BBDO Branding, большого брендингового агентства — для меня это новый опыт. Руководить людьми для меня всегда было сложнее, чем работать самому, но этот путь надо пройти обязательно. В. Ш. Сколько в среднем у тебя стоит разработка товарного знака, фирменного стиля? М. Г. Поскольку я сейчас наемный сотрудник, было бы некорректно говорить о каких-то ценах. В. Ш. Есть ли у тебя любимый шрифт? М. Г. Нет, также как нет любимого цвета и стиля. В. Ш. Кого ты мог бы назвать в качестве авторитета в мировом дизайне? М. Г. В Corporate Identity сейчас тон задают немцы, румыны, хорваты. Появилось много молодых интересных компаний. Мне нравится, как работают в компаниях Landor, Interbrand, Brandient, Cato Purnel, Cuculic, Laboratorium, MetaDesign, HesseDesign. А в графическом дизайне больше всех люблю Трокслера, Загмайстера, Резу Абедини, Полу Шер, Мишеля Батори, у нас мне сейчас интереснее всех Ostengruppe и Протей Темен. В. Ш. Каково место России в мировом дизайнерском контексте? М. Г. Да какое… В России плохо с дизайном, по-моему, поэтому и место у нас соответствующее. Среды нет, недостаточно хороших дизайн-школ, нет интереса со стороны государства, архитектура унылая… В в таком огромном городе, как Москва, с миллионами туристов каждый год, неплохо было бы иметь систему навигации. Какой уж тут мировой контекст, если Россия в настоящее время одна из немногих стран, у которых нет собственного образа, имиджа, стиля, даже у Гватемалы есть образ, а у нас нет. Хотя о чем я говорю, у нас даже текста гимна в стране никто не знает и цвета флага в правильном порядке половина людей не назовет. А ведь это все тоже дизайн в каком-то роде.
В. Ш. Бывал ли ты за границей? М. Г. Я довольно много путешествую, стараюсь выбираться за границу 4–5 раз в год. При этом, каждый раз, как первый, приезжаю в состоянии какого-то культурного шока и с миллионом идей. Люблю Азию за впечатления и возможность увидеть мир, почти нетронутый корпоративным дизайном, а Европу, наоборот, за возможность увидеть красивый дизайн, который живет и работает на пользу людям. В. Ш. Семейная жизнь для дизайнера помощь или обуза? М. Г. Я бы не назвал это обузой, но любая серьезная работа — это самоотречение и полное погружение. Но тут уж вопрос приоритетов и предпочтений. В. Ш. Победы в выставках дают какие-либо бонусы при общении с заказчиками? М. Г. Дают уверенность в себе, а она всегда передается заказчику. Кстати, чрезмерная уверенность в своих силах — это, скорее, плохо. В. Ш. Какие черты будут у графического дизайна в XXI веке? М. Г. Ну, ты вопросик задал! А какие черты были в XX веке? Ведь было все — простое и сложное, черно-белое и цветное. Революции в дизайне становились мейнстримом и возникали новые революции как протест против них, был футуризм, аккуратный модернизм, развязный постмодернизм, панк, снова футуризм и киберпанк, все волнами развивается каждые несколько десятков лет, сосуществует, борется, становится обычным и умирает. Я думаю, так и будет дальше, будет много всего и будет разное. В. Ш. Разрабатываешь ли ты шрифты? М. Г. Нет. Для этого нужно серьезно разбираться в этом, заниматься только этим. В. Ш. Есть ли у тебя какие-либо заготовки, несданные в прошлом знаки, которые ты используешь для создания новых? М. Г. Иногда использую какие-то ходы, но только от лени. Второй раз в одну реку не войдешь. В. Ш. Знаки и вообще работы одного дизайнера должны быть все время разными или надо вырабатывать свой узнаваемый почерк? М. Г. Если бы все заказчики и заказы были одинаковыми, то и работы были бы одинаковыми и почерк бы появился. Но я бы тогда не стал работать дизайнером. Поставленная задача, а не дизайнер определяет стиль работы. В. Ш. Считаешь ли ты себя лучшим? М. Г. После каждого выигранного конкурса возникает такое чувство. Звонят друзья, близкие поздравляют и ты говоришь себе «Ну вот, видишь, ты — лучший!», но это чувство быстро проходит, как только садишься делать что-то новое. И опять начинаешь сомневаться, расстраиваться, что не получается. В. Ш. Чем ты будешь заниматься через 30 лет? М. Г. О, планов миллион! Не думаю, что буду заниматься только дизайном всю жизнь. Мне нравится нейминг, придумывать названия, возможно, я займусь этим более серьезно через несколько лет. Возможно, займусь музыкой. Мечтаю написать книгу, сделать собственную радиостанцию. В идеале хотелось бы иметь свой собственный дом у моря, сидеть в кресле и курить сигару, щурясь от солнца. В. Ш. Что ты мог бы пожелать читателям журнала? М. Г. Любите то, что делаете. Делайте то, что любите! Приемы вовлечения Преподаватель: · Александр Алексеев Боб Гринберг (R/GA), занимавшийся долгое время интерактивном в коммуникациях, предложил разделить идею-нарратив и идею-платформу. Платформа — инфраструктура созависимости, которая делает потребление желанным, управляемым, структурируемым (все 3 — идеал). Нарратив — образ, который артикулирует желание потребителя. Для образа нужна креативная идея. Чтобы создать креативную идею, нужно определить коммуникационную идею. * При этом большая ошибка считать свою аудиторию тупой! Так как обратиться к людям, чтобы взять у них деньги? («Реклама — изящное искусство отделения денег от людей» Херманн Васске) Примеры того, какие образы создают для этого нищие: · Покорный/притесняемый · Ребенок/старик · С животным · Калека/блаженный · Ребенок с увечьями · Раскаявшийся · Покорный и раскаявшийся (на коленях) · Творческий подход (lazybeggars.com) · Особенно цепляет юмор, честность + юмор («Подайте на бензин для личного самолета») Но мы все, так или иначе, не верим им! Булочная в деревне. Рядом с кассой — коробка для сбора подаяний на строительство храма. Мелочь тебе не нужна вовсе, и ты её машинально кладешь в коробку, кидаешь туда деньги по собственной воли и как-то не задумываясь. Вот наша цель! Пока мы не поймём «Кто продаёт свой продукт?», «Что это за продукт?», «Кому он продаётся?» и «Зачем?» мы не сможем получить «золотую идею». Какой бриф — такой и креатив. Как задачу поставили — так и выполнили работу. Получается формула: продукт + (бренд = смысл и роль) + образ = вовлечение
Воспользуйтесь поиском по сайту: ©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...
|