 |
Петрова А.Б. , Панкратов А.В. (Ярославль)
|
|
|
|
Целью работы было исследование взаимосвязи между личностными особенностями испытуемых и склонностью к субъектному осмыслению проблемной ситуации; раскрытие особенностей взаимосвязи практичности мышления и способов защитного реагирования у испытуемых с тем или иным уровнем тревожности и локусом контроля. Предполагалось выявить:
— влияние тревожности на субъектный анализ проблемной ситуации;
— связь тревожности с теми или иными механизмами психологических защит;
— связь практичности мышления и интернальным локусом контроля;
— связь между тревожностью и интернальным локусом контроля;
— выявление какой-либо взаимосвязи между вышеперечисленными характеристиками.
Исследование проводилось на выборке 25 человек. Использовались следующие методики:
— опросник Спилбергера-Ханина для определения уровня личностной тревожности);
— методика Келлермана – Плутчика на выявление механизмов психологических защит;
— опросник УСК (уровня субъективного контроля) Е.Ф.Бажина на основе опросника Роттера (вариант В)
— методика диагностики склонности к практическому и теоретическому мышлению Е.В. Драпак (модифицированная нами).
Для выявления склонности к субъектному анализу проблемной ситуации испытуемым давалось задание найти в комнате спрятанный шарик, которого на самом деле не существовало. Использовался метод «мышления вслух». Регистрировалось время перехода испытуемых от схемы «субъект- объект» к схеме «субъект - субъект» в проблемной ситуации.
Как показало наше исследование, высокотревожные и низкотревожные испытуемые по мере роста эмоциональной напряженности в ходе безуспешных поисков переходили к ярко выраженному субъектному отношению к объекту и к ситуации в целом, от рассуждений типа «Где же он находится» — свидетельство объектного отношения — к рассуждениям типа «Куда же он спрятался?!» — свидетельство субъектного отношения к объекту, или же от ситуации «Я должен найти шарик» — к ситуации, «Они спрятали от меня этот шарик так, чтобы я не смог его найти», то есть от задачи к игре, к межсубъектному конфликту, но у испытуемых с повышенной тревожностью это происходило гораздо раньше. Для нас это интересно прежде всего в связи с тем, что показатель личностной тревожности — это проявление комплекса личностных свойств, обостряющих переживание описанной ранее творческой паузы Секея, в которой человек актуализирует инфантильные презентации, проявляющиеся в субъектности и мифологичности, показатель нетерпимости к неопределенности (Панкратов А.В., 1997).
|
|
|
В результате проведенного исследования были также выявлены значимые связи между:
— практичностью мышления и общей интернальностью, а также интернальностью в области достижений и таким механизмом психологической защиты как замещение;
— тревожностью и регрессией, проекцией, а также интернальностью в области неудач и производства;
— компенсацией, рационализацией и интернальностью производства.
Как отмечают Г.Я. Юзерович и В.Н. Соколова «было установлено, что чувство беспомощности чаще всего возникает у человека тогда, когда многочисленные неудачи ассоциируются в его сознании с отсутствием у него способностей, необходимых для успешной деятельности. В этом случае у человека пропадает желание предпринимать попытки и прилагать усилия дальше, ибо вследствие многочисленных и неконтролируемых неудач, они теряют смысл. Наряду со снижением мотивации в этих случаях обычно ощущается нехватка знаний, а также эмоционально – положительной стимуляции деятельности. Подобные психологические явления чаще всего наблюдаются при выполнении задач средней степени сложности, а не особо трудных (при последних неудачу можно объяснить трудностью самой задачи, а не отсутствием необходимых способностей у субъекта). Выявлены способности людей, способствующие и препятствующие появлению у них чувства беспомощности. Оказалось, что при сильно выраженной мотивации достижения успехов и уверенности в том, что многое зависит от самого действующего лица, чувство беспомощности, его отрицательные следствия возникают реже, чем при наличии мотивации избегания неудач и неуверенности. Более всего такому чувству поддаются люди, которые слишком поспешно и неоправданно часто объясняют свои неудачи отсутствием у них необходимых способностей и имеют заниженную самооценку.
|
|
|
Низкая тревожность, наоборот, требует повышения чувства ответст-венности. Но иногда очень низкая тревожность является результатом вытесне-ния личностью высокой тревоги с целью показать себя в «лучшем свете».
Таким образом, практичность мышления вошла в один фактор с интернальностью в области достижений и общей интернальностью, а также с таким механизмом психологической защиты как замещение. Это можно объяснить тем, что для разрешения какой – либо сложной ситуации, которую, по мнению самого индивида, он способен разрешить сам, он начинает чувствовать свою ответственность за это событие и за то, как складывается жизнь в целом. Одновременно в процессе выполнения этой деятельности человек может перенести на нее свои чувства, эмоции. Именно здесь важна роль практического ума, который решает эту задачу в довольно часто меняющихся условиях с высокой степенью ответственности. Слишком сильное чувство ответственности за свои достижения в той или иной области предполагает работу практического ума, которая непосредственно вплетена в практическую деятельность, которая направлена на достижение каких – то целей и подвергается непрерывному испытанию практикой.
ИНТЕНСИВНОЕ ОБЩЕНИЕ
В БОЛЬШОЙ «РАЗВИТОЙ» ГРУППЕ
С.В. Петрушин (Казань)
На сегодня в социальной психологии наиболее изучены изменения, связанные с общением в паре или малой группе. Но изменения, происходящие благодаря общению в большой группе до сих пор малоизученны. Существует разрыв между использованием потенциала влияния большого количества участников на отдельного человека и теоретическим осмыслением механизмов и причин такого влияния. На протяжении всей культуры человечества можно выделить различные формы использования «энергии» большой группы для конструктивного, а иногда и деструктивного влияния на отдельную личность. Сюда можно отнести средневековые карнавалы, праздничные и военные парады, собрания, сеансы массой психотерапии (гипноза, кодирования), музыкальные фестивали, спортивные стадионы, ритуальные действия и обряды, инициации и т.д. Многие эффекты, которые возникают вследствие прохождения этих ситуаций, возможны только при наличии именно большой группы, в малой группе такого результата получить невозможно. Очевидцы и исследователи говорят об особой атмосфере большой группы, об энергии толпы, о сильном изменении психоэмоционального состояния и т.д.
|
|
|
После создания социальной психологии на базе исследований больших групп (Г.Лебон, М.Лацарус, Г.Штейнталь, Г.Тард, З.Фрейд и др.) наука устремилась к изучению малых групп. В течение последних ста лет объем научных работ, посвященных большой группе, был сравнительно минимальный (П. Кропоткин, М.Г.Михайловский, В.М.Бехтерев, А.Л.Чижевский, Поспелова Т.П., Грушин, Г.Г.Дилилигенский, Г.М.Андреева и т.д.). Игнорирование этой проблемы в научном отношении происходило как из-за ослабления интереса к теоретических разработкам в социальной психологии, так и из-за сложности исследования больших групп эмпирическими методами. Современный этап развития российского общества приводит к тому, что статус больших групп и их роль значительно меняется. Таким образом, исследования больших групп превращается в одно из актуальных направлений социальной психологии (Н.Н.Богомолова, А.И.Донцов).
Сегодня, после длительного перерыва, происходит возрастание интереса к исследованию больших групп. Изучены и описаны социально-психологические феномены толпы и психология «человека толпы» (Л.Г.Почебут, 2004), психология стихийного массового поведения (А.П. Назаретян, 2003), психология масс и массовых настроений (Д.В.Ольшанский, 2004), разработаны новые подходы к изучению больших групп (А.И.Донцов, 2002) и т.д. В тоже время, следует отметить, что проведенные исследования касаются изучения большой группы «как она есть», в существующих формах, таких как толпа, аудитория, диффузная группа, масса.
|
|
|
Естественно, в этом случае, говорить о конструктивном влиянии на личность говорить не приходиться, поэтому описания этих исследователей достаточно критичны по отношению к эффектам влияния. Многие авторы отмечают, например, что в большой группе происходит регрессия личности, включаются механизмы заражения, внушения, подражания, снижается социальный контроль, возникает зависимость от лидера и т.д.).
Но что может собой представлять большая группа на более высокой ступени своего развития, «развитая группа»? Какие там могут проявиться новые социально-психологические закономерности и эффекты в процессе общения?
В последние три-четыре десятилетия, в связи с возникновением активных методов групповой психологической подготовки, возникла возможность конструирования позитивного интенсивного общения в группе. Хотя такие формы работы с большой группой все еще достаточно малочисленны, а теоретические исследования практически отсутствуют. В поисках ответа на вопрос о возможностях позитивного развития большой группы и специфики влияния процессов общения в «развитой» группе на ее участников нами и были предприняты многолетние исследования.
Начальный этап нашего исследования заключался в поиске ответа о принципиальной возможности или невозможности организации общения в большой группе. После анализа вышеперечисленных трудностей была сконструирована и успешно апробирована специальная методика развития большой группы на базе методов социально-психологического тренинга (С.В.Петрушин, 2000). Весь цикл рассчитан на 25-30 часов при средней продолжительности каждого занятия около 3-5 часов. Нами были также апробированы и другие варианты работы: одно-, трех-, пяти-, шести-, семидневного тренинга. Количество участников группы составляло от 120 до 40 человек.
В результате проведенных занятий удалось выявить возникновение нового, отличного от наблюдаемого в начале, уровня развития группы. Это новое состояние группы возникает в результате прохождения группой определенных этапов развития. На первом этапе в большой группе можно зафиксировать все описываемые в психологической литературе признаки: зависимость от ведущего, высокая степень закрытости в общении, снижение рационального начала и повышение эмоционального, пассивность и т.д. Затем наступал второй этап, который выражался в усилении конфронтации с ведущим, повышением уровня агрессивности, снижением мотивации на дальнейшее общение. Такое состояние группы является следствием происходящей трансформации, результатом которой являлся третий этап. Именно на этом этапе большая группа начинала приобретать черты, не свойственные традиционным данным в описаниях большой группы. Резко начинала возрастать степень самораскрытия участников, снижалась психологическая дистанция центрация на ведущем и увеличивался интерес друг к другу., возникала «энергетическая прибавка».
|
|
|
Такое качественное изменение атмосферы в группе оказывало чрезвычайно позитивное влияние на каждого из участников. Из самоотчетов удалось выявить, что это влияние касалось в основном трансформации внутреннего состояний участников в результате возникающих уникальных сильных позитивных переживаний, которые достаточно сложно получить в малой группе. Эти изменения участники описывали в основном в метафорической форме («морально повзрослел на 5 лет», «сбросил долго носимые гири», «я перестал бояться людей»), что является результатом изменений на глубинном, ценностно-смысловом уровне по отношению к общению и взаимодействию с собой и другими людьми.
На сегодня в результате проделанной работы можно сделать следующие выводы:
1. Расширено представление о возможном влиянии большой группы на личность. В большой группе при определенных условиях возможно позитивное изменения на уровне личности и группы в целом.
2. Показана эффективность способов возможного развития («субъективации») большой группы на примере большой тренинговой группы.
3. Расширено представление о рамках социально-психологического тренинга, объектом которого теперь может быть большая группа. Исследованы возможности применения принципов и методов СПТ в большой группе.
5. Основным эффектом интенсивного общения в большой группе является изменение эмоционально-чувственной, мотивационно-смысловой сферы.
6. Определена специфика трансформирующего влияния сильных эмоциональных переживаний (эмоционального опыта) на личность (ценностно-смысловую сферу) в условиях интенсивного общения в большой группе. Наибольшие изменения происходят в сфере «Я и Человечество».
В поиске возможной объяснительной модели природы такого феномена, связанного с значительным изменение состояния группы в результате ее развития, мы будем опираться на системный подход. Если рассматривать общение с точки зрения системного подхода, то в качестве одного из возможных уровней можно выделить влияние количества общающихся на процесс общения. Таких количественных форм можно выделить несколько: один человек (самообщение), общение в паре, малая группа и большая группа. Нам представляется, что та или иная форма общения активизирует определенный уровень человеческих взаимоотношений. Условно, можно предположить, что количество людей в группе является своего рода архетипом, который оказывает свое влияние на общение. Так, архетип пары можно рассматривать как взаимоотношение матери и плода, то есть происходит активизация состояния, которое может иметь отношение к дородовым и послеродовым взаимоотношениям. Наши исследования персональной концепции любви (С.В.Петрушин, 2004) показали, что в основном, в качестве центральной «идеи любви» лежит стремление к воссозданию внутриутробных отношений. Малая группа является прообразом семьи. В результате этого, в малой группе возникают определенные внутригрупповые роли соответствующая динамика ее развития. Этот архетип достаточно полно исследован в современной социальной психологии.
Нахождение в большой групп активизирует новый уровень отношений, который еще недостаточно изучен. Многие авторы сходятся во мнение о том, что это может быть архетипом племени, то есть сформирован на более раннем этапе развития человечества. В результате этого он будет иметь более глубокие корни в бессознательной части психики. Таким образом, можно предположить, что на более высокой ступени развития большой группы ее участник преодолевает отчужденность и оторванность, предшествующую начальной стадии большой группы, которая выражается, наоборот, в соединенности уже не с каким-то определенным человеком («пара»), и не с какой-то группой («семья»), а с Человечеством в целом. Общение на фоне большого количества участников дает возможность выйти за привычные рамки социального взаимодействия и приобрести новый опыт общения, который оказывает впоследствии позитивный корригирующий эффект.
Наиболее перспективным является ориентация тренинг в большой группе на решение экзистенциональных проблем. На первый взгляд большая группа создает массу проблем для решения обычных тренинговых задач, таких как - помочь участникам освоить новые способы поведения, получить коррегирующую обратную связь, разрешить свои личностные проблемы. Само по себе нахождение человека в большой группе, общение с ней и в ней ведет к усилению проблематики общечеловеческого характера: жизнь – смерть, любовь – одиночество, мужчина – женщина, действие – смысл, время – бог. Отзывы участников достаточно наглядно это подтверждают.
Данный тренинг успешно зарекомендовал себя для адаптации учебных групп и курсов. Так, в частности, уже несколько лет студенты первокурсники рядя факультетов казанского университета начинают учебу с недельного тренинга, в котором участвует весь первый курс. По их отзывам такой способ включения в группу и новый для них учебный процесс является чрезвычайно полезным и эффективным.
|
|
|
