 |
Над альбомом, Виски поднялся вместе с Элизабет к Винсенту, чтобы поделиться с ним
|
|
|
|
Радостным известием. Они нашли его сидящим в шезлонге, совершенно обнаженным и с ног
До головы измазанным краской. Винсент курил трубку и сосредоточенно смотрел в пол. На
Полу был расстелен холст метра три длиной, в пятнах голубой и оранжевой краски. Судя по
Всему, он создал картину, катаясь по ней.
– Как она вам? По-моему, замечательно.
– Ты… нормально себя чувствуешь, Винсент?
– Нет, но, полагаю, работа – лучшее лекарство от желания покончить с собой.
– По-прежнему переживаешь из-за Хелены?
– Я смирился с фактом, что нам больше не суждено быть вместе.
– Не будь идиотом, Винсент, – сказал Виски. – Если ты хочешь быть с ней, то не надо
Прятаться от нее на чердаке.
– Издержки творческого процесса. Не обращай на него внимания, Джон, – сказала
Элизабет, – просто У него депрессия, так всегда бывает по завершении очередной работы.
Спад после взлета.
– Элизабет, ты сегодня выглядишь чрезвычайно соблазнительно. Похоже, болезнь
пошла тебе на пользу. Может, тебе надо почаще болеть? Kaк ты считаешь, старик? –
Обратился он к Виски. – Мне сразу показалось, что ты несколько переусердствовала с
Обмороком, дорогая, но я растерялся в тот момент и не нашел что сказать.
– Мы хотели как лучше…
– Так и получилось. Передо мной открылся прекрасный новый мир пустоты. Спасибо.
– Иди к черту, Винсент.
– Фу, откуда в тебе такая черствость к человеку, которого даже некому пожалеть?
– Винсент, ты зануда, – проворчала Элизабет.
– Наверное, мне надо было бы отрезать себе ухо, чтобы доказать глубину своего
Отчаяния. Но, к сожалению, это уже делали до меня, так что меня обвинят в плагиате.
– Я вижу, чувство юмора у тебя все же сохранилось.
|
|
|
– А-а, – отмахнулся Винсент. – А вы двое выглядите до отвращения счастливыми. По
Какому поводу?
– Мы нашли Бога.
– А в Америке будет печататься альбом с фотографиями Джона.
– Прошу прощения, что не прыгаю от радости, – обронил Винсент с каменным лицом.
Но затем не выдержал и расплылся в улыбке. – Ну а если без шуток, то это действительно
Здорово. Давно пора оживить наши серые будни чем-нибудь вроде этого. Альбом
фотографий! Это событие, Джон. К тому же и Бога ты нашел. Где он скрывался все это
Время? Наверняка прятался где-нибудь среди яблонь.
– Если бы! Тогда мы уговорили бы его сыграть роль посредника между тобой и
Хеленой и соблазнить ее яблоком, – сказал Виски.
– Она не стала бы его слушать.
– Наш Бог – молчалив. Это – собака, набитая опилками.
– Какой бесславный конец для Господа, сыгравшего такую роль в истории
человечества! Как тебе показалось, он очень расстроен?
– Не думаю. Он, наверное, и сам не прочь отдохнуть. Никаких жутких судьбоносных
Решений.
– Он и так их давно не принимает. Самовыражение послужило ему хорошим уроком.
Интересно, кого он оставил исполнять обязанности вместо себя? Надеюсь, не какого-нибудь
Хиппи, любителя травки и свободной любви? А то мы могли бы, проснувшись однажды
Утром, увидеть зеленое небо, голубую лужайку, красные деревья, самую немыслимую
цветовую гамму. Хм… А что? Тут, между прочим, есть над чем подумать художнику. –
Винсент выпустил клуб дыма из трубки и отколупнул с живота кусок присохшей краски. – А
Как вы узнали, что это Бог?
– Гудли открыл нам глаза.
– Ну конечно. Дворецкий. Как это я не догадался?
Вечером они решили отпраздновать событие. Винсент повез Элизабет и Виски в
Ресторан. Доставить их после ужина в «ягуаре» домой было поручено Гудли. У Винсента
|
|
|
Был приготовлен сюрприз – бутылка французского шампанского.
Элизабет, в черном вечернем платье до колен, втиснутая между двумя мужчинами на
Заднем сиденье, слушала дискуссию об отношении фотографии к изобразительному
Искусству. Мимо ее ушей пролетали Уистлер и Фокс Тол бот, Дега и Картье-Брессон, Дали и
Пени, Уорхол и Бейли. У нее закружилась голова, и захотелось спать. Элизабет пристроила
Голову на плече Виски, а он обнял ее за плечи.
Мистер Гудли чихнул, потер нос и улыбнулся в зеркало.
Виски бережно уложил Элизабет на диван в гостиной, снял с нее туфли и укрыл своим
Плащом. Винсент пошуровал кочергой в камине, пытаясь вернуть его к жизни. В другом
Конце комнаты пылал и потрескивал еще один камин. На полу перед ним рядом с Альфредом
Сидела Мэгз, положив голову на его накрытые пледом колени и держа его руку в своей. В
Глазах ее уютно вспыхивал отблеск огня. Мистер Гудли, вынужденный возиться по
Хозяйству в столь поздний час, подал им по чашке дымящегося чаю и по куску пирога с
Яблоками. Винсент и Виски, взяв стулья, присоединились к старикам. Оба знали, что
остались кое-какие вопросы, которые им надо обсудить.
– Как я понимаю, в связи со съемками для этой книги ты будешь какое-то время
Отсутствовать? – начал Винсент.
– Угу. Думаю, что справлюсь с основной частью работы за два-три месяца. Я положу
Матрас в фургоне и буду там спать – меньше затрат.
– А они разве не оплачивают гостиницу?
– Мы обговорили аванс, но большая часть денег пойдет на покупку пленки, химикатов,
Еды и бензина. Проявкой я занимаюсь сам.
– Три месяца в пути.
– Да, примерно. Может быть, меньше. Бывает, день-другой проходит без съемок.
– Такое впечатление, что ты ждешь не дождешься всего этого.
– Так и есть.
– Кто чего не дождется? – спросила Хелена, заходя в комнату и прикрыв за собой
дверь.–
Я уезжаю на пару месяцев.
– Как это?! Куда? Зачем?
– По работе.
– Это все твои штучки, Винсент, я знаю.
– Я тут абсолютно ни при чем, дорогая.
Виски буквально физически чувствовал, как их острые взгляды со свистом рассекают
Воздух гостиной и взмолился, чтобы это г вечер не был испорчен. Весь день прошел так
|
|
|
Замечательно – не считая незначительной боли в мышцах. Должно быть, где-то потянул их.
– Я хочу взять с собой Элизабет, – сказал он.
Хелена буркнула:
– Я так и знала.
Винсент поставил чашку И потупился.
– Не волнуйтесь, мы вернемся. Мы ведь не так уж вам нужны на самом деле. Винсент
Теперь пишет в новом стиле, Элизабет болтается без дела. А мне ассистент не помешает.
– И это, полагаю, никак не связано с тем, что вы все больше и больше времени
Проводите вместе? – саркастически спросил Винсент.
– Мы неплохо ладим друг с другом.
– Когда вы уезжаете? – спросила Хелена.
– Думаю, через неделю. Нужно кое-что подготовить. А потом – на волю, в пампасы!
– Просто мороз по коже, – откликнулся Винсент.
Вошла сестра Макмерфи и, извинившись перед ними, стала будить Альфреда и
Маргарет. Альфред, как всегда после сна, был раздражен и кипятился.
– Прочь, женщина, оставь меня, – бормотал он.
– Альфред, проснитесь. Пора в постель, – настаивала Макмерфи.
– Это мой муж, и он не пойдет в постель ни с кем, кроме меня! – заявила
пробудившаяся Мэгз. – Убери свои руки, наглая девка!
– Ну разумеется, вы тоже пойдете вместе с ним! – В обычную доброжелательную
Интонацию Макмерфи закралась нотка отчаяния.
– Как? Втроем? Винсент, немедленно останови эту женщину!
Винсент и Виски наблюдали за этой сценой, но не вмешивались.
Хелена уселась за круглый столик, на котором Мэгз раскладывала пасьянсы, и оперлась
Подбородком на руки. Она подумала о том, как хорошо ее муж и Виски спелись друг с
|
|
|
