Апокалиптические обетования

Каково же это царство будущего, его признаки? Эти признаки, конечно, рисуются в общих символических образах, но под ними просвечивает их основное содержание: это будет торжество не только справедливости, но и всяческого благополучия, не только разрешение всех социальных и экономических вопросов, но и даже победа над болезнями, это будет настоящий земной рай. Эта перспектива земного рая необходимо выступает на передний план в апокалипсисах. Для более непосредственного знакомства я приведу отрывок из одного из апокалипсисов, в котором изображается это царство будущего. Во вступительных главах так называемого «эфиопского Еноха» следующими чертами изображается состояние праведников. «Избранным же уделом будет свет, мир и радость, и они наследуют землю. Вас же, безбожники, поразит проклятие. Для избранных же дана будет мудрость, все они будут жить и не будут грешить ни из–за невнимания, ни из–за гордости. Они не будут ни повиноваться, ни грешить во все дни их жизни и не будут умирать от гнева Божия, но будут исполнять число дней своих. Их жизнь будет исполнена мира, а годы их мира будут многи в вечной радости и в мире все дни их жизни». О царстве Мессии, предшествующем общему воскресению и суду, говорит и III Ездра, писавший, не надо забывать, уже после разрушения Иерусалима: «Откроется сын мой мессия с теми, которые с ним, и оставшиеся будут наслаждаться 400 лет; а после этих лет умрет сын мой христос (мессия), и все люди, имеющие дыхание». В другом апокалипсисе описывается необыкновенное плодородие почвы, обработанной в справедливости, причем это плодородие связано с тем, что откроются некоторые животные, до сих пор сокрытые и имеющие особенное значение для человеческого благополучия. Приближение эпохи мессии сопровождается здесь следующими признаками: «И откроется бегемот на своей земле, и левиафан выйдет из моря, и оба могучие морские чудовища созданные Мною в 5–й день сотворения мира и соблюдаемые в это время, будут тогда пищею для всех остающихся. И будет земля в 10000 раз больше давать плод свой и на одной виноградной лозе будет 1000 ветвей, а на каждой ветви 1000 кистей, а каждая кисть будет приносить 1000 ягод, а каждая ягода даст кору вина. И те, которые голодали, будут роскошествовать; далее каждый день будут они видеть чудеса. Ибо от меня будут исходить ветры, чтобы от утра к утру приносить с собой запах ароматных плодов, а в конце дня облака будут орошать приносящей исцеление росой. И в то время сверху опять будут падать запасы манны, и они будут есть ее в те годы, ибо они пережили конец». В другом месте это же тысячелетнее царство изображается в таких чертах: «И когда он, мессия, все, что в мире, покорит и воссядет навсегда на троне своего царства, тогда откроется благодать и явится покой. И тогда здоровье сойдет с росой, и болезнь удалится. И заботы, и тревоги, и вздохи исчезнут среди людей, и радость водворится на земле, и никто преждевременно не умрет, и никогда не случится внезапно чего–нибудь неприятного. И процессы, и жалобы, и споры, и месть, и кровь, и желания, и зависть, и ненависть, и все тому подобное будет подлежать проклятию, так как они будут искоренены… И дикие животные должны прийти из лесу и служить человеку, и ехидны и драконы вылезут из своих нор, чтобы предоставить себя в распоряжение маленьких детей. Также и женщины будут рождать тогда безболезненно и не будут страдать, нося плод в утробе своей; и в те дни жнецы не будут уставать и стоящие утомляться от труда. Ибо сама собой будет продолжаться работа вместе с теми, которые работают в полном покое».

Таково было представление о лучшем будущем. Как же приблизить это лучшее будущее, какова сила, которая может его осуществить? Это сила чудесного вмешательства мессии в дела людей. Этот круг мыслей, соответствующий общему настроению и миросозерцанию той эпохи, сыграл огромную роль в истории политических и социальных движений среди еврейского народа. Именно это настроение, эти надежды и поддерживали те революционные вспышки, те постоянные восстания против римлян и те попытки осуществить социальную революцию внутри страны, которые происходили даже во все время осады Иерусалима. Все эти движения питались надеждой на какую–то сверхъестественную помощь[57]. В этом смысле справедливо замечание одного исследователя, который говорит, что Израиль погиб исторически именно на своей апокалиптике. Ею же поддерживались крайние партии[58] террористического направления, т[ак] наз[ываемые] зелоты (ревнители) или sicarii (подкалыватели).

История апокалиптики, конечно, не кончается разрушением Иерусалима; но христианская апокалиптика представляет собой, по существу, уже нечто другое, во многом отличное от иудейской.

Апокалиптика в иудейском смысле, как идеал земного рая и надежд на сверхъестественное осуществление его, возрождается и в христианстве довольно рано, она заметна даже в первохристианскую эпоху и, несомненно, живет в средневековом сектантстве, в различных социалистических его течениях. Мы увидим, как на протяжении всех средних веков тянется эта идея, ведущая свое начало от еврейской апокалиптики. Только в XVIII в. она примет, наконец, светское обличие социализма, в котором развивается вплоть до наших дней. Но, во всяком случае, корни этого многоветвистого могучего дерева, насколько они лежат на исторической поверхности и доступны ощупыванию, составляет именно мир идей иудейской апокалиптики.