Наука и поиск путей развития цивилизации

Одним из самых актуальных вопросов современности является поиск новой рациональности и новой научности, а также обсуждение проблемы их взаимодействия. Культура постмодернизма, отрицая прогрессивную роль науки в социальном развитии, тем не менее, не предлагает какого-либо иного способа духовного производства, способного исполнить роль "скрепы" культуры. Поэтому, несмотря на полиморфизм и деструкцию, характеризующих постмодернизм, внутри него возникла так называемая конструктивная ветвь, философский смысл которой обозначается как комплекс идей, восходящих к новой метафизике, как стремление за пределы мировоззрения, основные идеи которого формировались еще в Новое время, так называемое картезианское мировидение.

Современная эпоха показала, что научный разум, ориентированный на физические критерии силы и технократические критерии роста и потребления и лишенный метафизических ориентиров, способен обернуться против человечества. Научный разум обнаружил техническую и теоретическую мощь и, в то же время, нравственную, гуманистическую беспомощность. Стала очевидной необходимость иных, чем научные, оснований и критериев разумного. Это не означает отказ от научной рациональности, а означает стремление найти новые метафизические основания научности.

При обсуждении новой научности критике подвергается, прежде всего, объективность, однако речь идет не об отказе от объективности, а о том, что одной объективности как смысловой доминанты явно недостаточно для современного естествознания. Некоторые формы научного знания уже не ориентированы на открытие объективных законов природы. В спонтанной саморазвивающейся реальности таковых просто нет, наука более не претендует на универсальную истину, отказывается от принципа интерсубъективности, требующего элиминации субъекта из контекста научных построений и т.д.

В качестве нового образца научности чаще всего выдвигаются комплексные междисциплинарные исследования, главной чертой складывающегося идеала научности является высокая социально-практическая ориентированность. Анализируя изменения научного знания в контексте синергетической парадигмы, исследователи говорят о расширении научного знания до сферы духа, о формировании коммуникативной науки, холистической парадигмы. Через эти проявления в динамике науки явно прослеживается тенденция становления единой культуры. Тем не менее, основания формирующейся культуры далеко не ясны, поиск новой рациональности - один из аспектов осуществляемых исследований. Исследования научной рациональности погружены в более широкий контекст - в изучение рациональной деятельности. Монополия науки на рациональность утрачена, различные формы духовной деятельности имеют свою "логику", поэтому сегодня говорят о различных формах рациональности, присущих мифу, религии, искусству и т.д.

Центральной темой трех последних международных философских конгрессов была новая рациональность. В обзоре материалов, подводя итог обмена мнениями по проблеме рациональности, П. С. Гуревич утверждает: "Мир находится на пороге новой парадигмы. Эта смена, судя по всему, будет иметь невиданные масштабы, поскольку в корне изменит все наши воззрения на мир, природу и человека. Вполне возможно, что она устранит пропасть между древней наукой, между восточной мистикой и западным прагматизмом" [6].

Столь радикальный поворот в культуре, который происходит сегодня, сравним с революцией Нового времени. Это сходство проявляется в механизмах происходящих тогда и сегодня процессов. В исследованиях историков и философов науки показано, что большое значение в плане формирования субъекта научной деятельности, умеющего доверять собственной научной интуиции, имела эпоха Реформации. Лютер осуществил необходимую деструктивную работу по разрушению разума человеческого - сомневающегося. Через накал религиозного чувства, сосредоточение веры, вплоть до полного искоренения прежней рассудочности, шло формирование нового разума. Становление субъекта научной деятельности сопровождалось существенными изменениями в самом строе психики. Потребовалось включить особый механизм теоретического видения, чтобы принять гелиоцентризм, чтобы вслед за Коперником, Галилеем, Декартом... считать существующим то, что может быть измерено. Новый рационализм требовал не декларировать, не расшифровывать, а доказывать (опытом) мысли.

Возможно, ретроспективный анализ происходящих сегодня трансформаций позволит оценить критику научной рациональности и науки постмодернизмом как необходимую деструктивную деятельность по расчистке поля, на котором появятся ростки новой научности, столь же непохожей на технологический логос, как последний не похож на Логос античности. В европейской традиции разум, уменьшенный, по словам К. А. Свасьяна, "до размеров лобного места", в отличие от "умного видения" античности, оказался неспособным снять противопоставление духа и интеллекта. В свете сказанного современные исследования в сфере энергоинформационных технологий, психоанализа, эволюционно-синергетической парадигмы, новые практики, подобные глубинной экологии, трансперсональной психологии, возможно, следует рассматривать как способствующие включению нового механизма видения [7]. Таким образом, современная наука участвует в "выделывании человека", не отказывающегося от разума, но ищущего "духовного разумения". Она соучаствует в решении цивилизационных проблем и переживает период становления новой научности. Дальнейшее изложение предполагает развертывание и обоснование высказанных утверждений.

В разделах о науке показано, что при наличии общего горизонта научности, следует сознавать самостоятельность ее конкретных исторических проявлений. Этому посвящен анализ динамики научности и критериев научности, специфики классической, неклассической и постнеклассической науки. То, каким образом явлена природа, как воспринимается, как творится контекст восприятия, наконец, само понимание природы - все это не продукт эмпирического исследования, а его условие и предпосылка. Анализ этого предпосылочного знания крайне важен для понимания тенденций развития науки. Посвященные исследованию образов природы и видению реальности разделы предшествуют тем, в которых предметом является непосредственно научное знание.

Пытаясь дать наиболее полный и адекватный современной ситуации анализ науки, какие факторы следует учитывать, можно ли говорить о научном исследовании науки? Если под научностью понимать метод, прежде всего, эмпирический метод, то тогда на поставленный вопрос следует ответить отрицательно. Наука о самой себе не может высказаться как наука. Научное исследование науки будет означать, скорее, полноту описания самого феномена, а также рефлексию по поводу оснований науки, ее функционирования. Современное, то есть соответствующее времени, исследование, не может абстрагироваться от таких реальностей сегодняшнего дня как экологический феномен, как глобальный кризис, не может дистанцироваться от природы, упрощая ее до механизма. Вернее, такое абстрагирование возможно, но чревато не только потерей сути, сегодня оно чревато потерей Человека.

Единство Мира и Человека требует осмысления уже не только как умозрительная концепция, эта онтология становится и психологической достоверностью, и научным фактом. В XX в. в самой науке проявились тенденции, говорящие о том, что возникла потребность в создании картины мира как целостности. Об этом свидетельствуют системный подход, идея глобального эволюционизма, идея синхронистичности, антропный принцип и принцип дополнительности, такие новые парадигмы, как голографическая парадигма Д. Бома, синергетическая парадигма и другие реалии современной науки. Современная наука в картину мира пытается включить Человека! А человек, в свою очередь, осознает себя не социальным атомом, а участником единого процесса. Единство мира современный человек воспринимает как эмпирический факт, благодаря таким реальностям как единое информационное пространство - сеть "интернет", единое экономическое пространство, единая экологическая система и т.д. Описать такую реальность с позиции внешнего наблюдателя невозможно. В этом заключается главное отличие современного научного мировоззрения, которое называют холистическим.

Итак, углубляясь в мироустройство и его тайны, естествоиспытатели пришли к Человеку. И, с другой стороны, углубляясь в тайны Человека, психологи, медики, писатели приходили ко Вселенной, понимая человека как Микрокосм, как космическое существо, как историю. Человек предстает как место встречи. Можно привести несколько высказываний, иллюстрирующих это движение, в котором изучали мир - встречали Человека, изучали человека - встречали Вселенную. "Чем глубже мы всматриваемся во Вселенную, тем чаще встречаем там Человека", - утверждал В. Гейзенберг. Известный физик и астроном А. Эддингтон отмечал: "Мы нашли странный отпечаток на берегу Неизвестного. Мы создали одну за другой много глубоких теорий для того, чтобы объяснить его происхождение. В конце концов, нам удалось реконструировать то существо, которому принадлежал этот след. И оказалось, что это мы сами". Писателю А. Сент-Экзюпери принадлежат слова: "Продвигаясь от первичного кирпичика мироздания к еще более простейшему кирпичику, аналитическое знание подошло, в конечном счете, к неожиданной бездне: к человеку!". Философ М. Мамардашвили, размышляя над природой познания, утверждает: "Опишет Вселенную тот, кто сумеет расспросить и описать себя". В результате встречного движения наук о природе и наук о культуре было осознано, что мир существует как единое целое, единая реальность, которая проецируется на разные поверхности - эмпирическую и внеэмпирическую (последнюю часто расщепляют на метафизическую и трансцендентную), в качестве расщепляющего единую реальность на проекции (две, три) выступает сам человек.

Картина Мира, которую создало естествознание к концу XIX в., напоминала пестрое лоскутное одеяло. Наука осуществила прорыв в глубины мироздания, проникла в тайны микромира, а самый вопрос вопросов - как человек в этот мир встроен, как возник, как появилось живое из неживого, и как в результате развития живого возник разум, на эти самые фундаментальные вопросы наука ответа не давала до самого последнего времени. Во второй половине XX в., несмотря на общий кризис в цивилизационном развитии, наметился поворот в организации научного знания: акцент с процессов дифференциации сместился к интеграции. Наступило время "собирать камни". Внутри самой науки появились тенденции, говорящие о том, что в современном естествознании формируется целостная картина мира, причем, наука в картину мира пытается включить Человека!

В постнеклассической науке реальность трактуется как сеть взаимосвязей, включающая человека, уже не только как субъекта познания, но во всех его аспектах. Так, антропный принцип фиксирует встроенность человека в мир, в котором мы живем. Было выявлено, что малейшее изменение одной из четырех фундаментальных постоянных привело бы к тому, что жизнь не смогла бы возникнуть. Очень узок канал, в котором возникает жизнь. Объяснить это случайностью, значит, ничего не объяснить. Кроме того, как хорошо знают биологи, эволюция жизни на Земле, если бы она была случайной, не успела бы дойти до той стадии, на которой находится, за известное время, определяемое возрастом Земли как планеты. Значит, эволюция каким-то образом ускорялась, процессы самоорганизации канализовывались. Пока еще остается вопросом, как это происходило, но общие механизмы самоорганизации изучаются в аспекте эволюционно-синергетической парадигмы. Наука пытается найти ответ на этот вопрос, исследуя также параллелизм психического и физического, в частности, на основе принципа синхронистичности.