Формальная структура элиты. ' «Элита с прилагательными»

Обычно говорят об элите как о меньшинстве населения в отличие от большинства, называемого массой. Однако не надо воспринимать элиту как малую группу, подобно тем, что становятся объектом изучения социальных психологов. Элита — полноценная социальная группа, которая имеет сложную внутреннюю структуру. В ней можно выделять под­группы по различным критериям, как формальным, так и неформальным. Формальные субэлитные группы могут быть отраслевыми (политическая, экономическая, военная суб­элиты), функциональными (идеологи, силовики, админист­раторы и пр.), иерархическими (субэлитные слои), рекрута-ционными (назначенцы, избранники).

Отраслевых субэлитных групп можно выделять столько, сколько требуется детальностью анализа. Так, изучая ми­нистров, можно говорить о правительственной субэлите, изучая военных, находящихся на высоких государствен­ных постах, — о военной субэлите и проч. Группы, вычле­ненные по разным основаниям, могут пересекаться, на-кладываясь одна на другую. Так, военный, член правящей элиты, одновременно может относиться как к военной элите, так и к правительственной (если он министр), или к региональной (если он губернатор), или к одной из фун­кциональных групп (поскольку он силовик). Словосочета­ние «политическая элита» является тавтологией, так как, согласно вышеизложенному подходу, элита не может не быть политической. Однако я буду иногда пользоваться им для обозначения субэлитной группы, в функции которой входит непосредственное управление политическим про­цессом, для того чтобы отличить ее от экономической суб­элиты, которая ведает государственной экономической политикой. Ф.Фехер называет эту группу «собственно поли­тической элитой»⁴⁰.

Глава 1. Основы теории элиты

Элита, в свою очередь, может быть разделена на груп­пы, соответствующие ветвям власти, — законодательная, исполнительная и судебная, а также по ее местоположе­нию — федеральная (или центральная) и региональная (или локальная). Экономическая субэлита может быть разделена в соответствии с отраслями, экономики, которые она ку­рирует: промышленная, аграрная, банковская и проч.

Функционально элита также подразделяется на множе­ство подгрупп. Здесь можно обнаружить администраторов, которые координируют деятельность разных государствен­ных органов и совершают документооборот; идеологов, вклю­чая разработчиков стратегических программ, пропаганди­стов и агитаторов; налоговиков, собирающих налоги; разре­шителей, в функции которых входит выдача разрешений и лицензий разного рода; силовиков, кто имеет в своих руках инструменты силового воздействия на непокорных; зако­нодателей, принимающих законы, постановления и ука­зы; международников, которые осуществляют представи­тельство интересов национального государства на межго­сударственном уровне, и т.п. В разные периоды важнейшую роль в обществе играют разные субэлитные группы. Х.Лас-суэлл считал, что при становлении режима главенствую­щую роль играют идеологи, которые должны убедить насе­ление следовать за вождями. Вслед за этим наступает пери­од, когда «власть передается от специалистов по убежде­нию к специалистам по принуждению»⁹¹. В первый период возрастает роль спикеров, писателей, журналистов, групп давления, парламентских дебатов, философии, обществен­ных наук. Во второй период на авансцену выходят «специ­алисты по принуждению»: возрастает роль вооруженных сил, полиции, спецслужб, их связи с партиями.

Вето-группы

Термин «вето-группы» был введен американским по­литологом Д.Рисменом в его книге «Одинокая толпа»⁹², посвященной анализу современной ему американской элиты. Рисмен полагал, что никакой единой унифициро­ванной элиты нет, а есть «группы интересов», одни из которых могут принимать политические решения, а дру-

АНАТОМИЯ РОССИЙСКОЙ ЭЛИТЫ

гие — только влиять. Первый тип «групп интересов» он называл «вето-группами»⁹³.

В моем подходе вето-группы понимаются иначе — как внутриэлитные образования, в функции которых входит принятие решений по поводу разрешения или запрета ка­кого-либо действия. Понятно, что не вся элита в одинако­вой мере задействована в вето-процессе, а только та ее часть, которая имеет право подписи на разрешительных или запретительных документах. Эта функциональная группа элиты постоянно, в силу своих обязанностей, контактиру­ет с акторами внешнего для элиты мира, которые обраща­ются к элите за разрешениями. Чиновники, входящие в вето-группы, в наибольшей степени подвержены корруп­ции, так как занимают «доходные места», где аутсайдеры (а иногда и инсайдеры), заинтересованные в положитель­ном решении их вопроса, настойчиво предлагают вознаг­раждение за разрешительную подпись.

Топ-элита

Особой общностью внутри правящей элиты является небольшая сплоченная группа официалов, стоящих на са­мом верху властной пирамиды. Эту группу Т.Заславская называет «верхним (субэлитным) слоем»⁹⁴, а М.Бёрд ис­пользует термин «верхушечная элита» (apex elite)⁹⁵. Л.Шев­цова говорит о «суперэлите»⁹⁶. М.Дюверже, анализируя эли­тарную верхушку партийных структур, называет «внутрен­ним кругом» ту часть элиты, которая отличается олигар-хичностью и замкнутостью⁹⁷.

Глава 1. Основы теории элиты

Я буду называть эту группу топ-элитой, или высшим руководством страны. Эта группа насчитывает, как прави­ло, 20—30 человек в каждой стране и является самой зак­рытой, сплоченной и труднодоступной для исследований. Находясь на вершине пирамиды, она ограничивает свои связи с внешним миром, чтобы оградить себя от лавино­образных информационных потоков, а также в интересах безопасности. Чем острее угол политической пирамиды, чем больше концентрация власти, тем более закрытой яв­ляется топ-элита.

К ней вполне применимо понятие карцерной группы — то есть группы, постоянно живущей в изоляции. Хотя в отличие от всех других карцерных групп изоляция топ-элиты является добровольной. Термин «карцерная группа» впервые был применен И.Гоффманом, который изучал индивидов, долгое время пребывающих в отрыве от внеш­него мира⁹⁸. Тюрьмы, клиники для душевнобольных и иные карцерные системы коренным образом отличаются от других организаций своим полностью закрытым харак­тером. Закрытый образ жизни вносит свои особенности в менталитет карцерной группы: из-за постоянного взаим­ного контроля у ее членов возникает культ privacy (личной жизни, скрытой от посторонних глаз) и психологическая дистанция между ее членами увеличивается. Из-за ограни­чения информации, поступающей из внешнего мира, их мировосприятие претерпевает изменения и перестает быть адекватным. В элитных карцерных группах царит атмосфера напряжения, связанная с необходимостью постоянно по­мнить о мерах безопасности, о потенциальной угрозе их жизни и статусу. Часто это вызывает повышенную тревож­ность и мнительность, которая тем выше, чем более зак­рытой является группа. Конечно, топ-элита не так отреза­на от внешнего мира, как заключенный в одиночную ка­меру. Но все же доступ к ее членам жестко ограничен уста­новленным числом обслуживающих ее людей. Общение «на равных» также ограничено соратниками и членами топ-элит других государств. Атмосфера на вершинах, где обита­ют высшие руководители государств, разряжена, и чем дольше на этой вершине пребывает политик, тем большее воздействие на его личность оказывает власть. Степень ин­

А НА ТОМИЯ РОССИЙСКОЙ ЭЛИТЫ

карцерации является величиной, прямо пропорциональ­ной как времени пребывания в «элитной резервации», так и высоте элитного статуса. Подобно тому, как молодые люди, входящие в жизнь, проходят этап социализации, жители политического Олимпа десоциализуются, утрачи­вая множественные и стихийные социальные связи с ми­ром «простых людей».

Об инкарцерации советской номенклатуры в свое вре­мя метко писал М.Восленский⁹⁹:

«...Начиная с определенного уровня номенклатурные чины живут как бы вовсе не в СССР, а в некоей спецстране. Рядовые советские граждане отгорожены от этой спец­страны так же тщательно, как и от любой другой загра­ницы... Номенклатурное семейство в СССР может прой­ти весь жизненный путь — от родильного дома до могилы: работать, развлекаться, учиться и лечиться, не соприка­саясь с советским народом, на службе которого якобы на­ходится номенклатура».

Изоляция высшего руководства усиливается в тотали­тарно-бюрократических обществах, подобных советскому, где верховный правитель вынужден ограждать себя не только от рядовых членов политического класса, но и от своих товарищей по Политбюро. Отсутствие легитимного меха­низма перехода власти в обществах такого типа приводит к тому, что для верховного правителя опасными соперника­ми становятся все члены топ-элиты как возможные узур­паторы власти, которую генсек желал бы (но не может) длить вечно. Особо опасными для правителя являются та­кие члены его команды, которые моложе его и пользуются популярностью среди элиты. Если к тому же потенциаль­ный соперник еще и контролирует силовые ведомства, он становится внутренним врагом № 1 правителя. Поскольку подозрения в возможном преемничестве возникают у гла­вы тоталитарного государства попеременно то в отноше­нии одного коллеги, то в отношении другого, создается атмосфера общей подозрительности. Формируется неглас­ная «презумпция виновности» всякого члена высшей иерар­хии, являющегося потенциальным соперником лидера. Это еще более увеличивает дистанцию между членами топ-эли­ты, усугубляя царящее на вершине напряжение¹⁰⁰.

Глава 1. Основы теории элиты