 |
Современные технологии существуют в сложном взаимосвязанном единстве, включая в себя уровень обра- 3 глава
|
|
|
|
В танкостроении многообразие форм и разнообразие вооружения сменилось наличием одной башни, одной пушки, одного-двух пулеметов. Все многообразие конструкторских решений теперь сконцентрировано вокруг именно такой парадигмальной модели.
Конечно, политики, военные, конструкторы могут наполнять парадигмальный образ различными дополнительными требованиями, но для меня важно констатировать: в качестве парадигмы в технике можно использовать образы механизмов.
Применительно к технологиям понятие «парадигмы» также может оказаться продуктивным. Если под парадигмами в технологиях понимать общие правила и ценности, задаваемые социокультурным окружением, то в технологиях обязательно должны проявляться парадигмальные образцы, которые либо способствуют принятию технологий, либо препятствуют их заимствованию, либо в промежуточ-
138
ном самом распространенном случае способствуют трансформации технологий на особый национальный манер[73].
Появление новых технических устройств лишь потенциально обеспечивает нас новыми научными открытиями. Т.С. Кун приводил пример парадигмального влияния теории Коперника на астрономов, которые, используя те же самые инструменты, получили возможность открывать новые объекты на небе, а также аналогичные примеры из истории электричества и химии [68, c. 156-158 и далее]. Наличие новой экспериментальной техники играет все большую роль в научных исследованиях, но эта роль не позволяет свести естествознание к технике. С точки зрения философии, отождествление науки и техники (техно-науки) идентифицирует ученых как придатков к техническим объектам, лишает их человеческих качеств, приводит к убогим технократическим решениям. Совершенно не случайно подобный подход к науке приводит к финансированию проектов по бездумной закупке оборудования, при этом предельно затрудняя повышение жизненного уровня ученых. В мозгах технократов наука четко ассоциируется с подотчетными материалами, но роль интеллекта в научном поиске ими устраняется. Эффект подобного управления наукой – деградация научного сообщества, омертвление капитала в неиспользуемом должным образом оборудовании – очевиден.
|
|
|
2.3.3. Применимость понятия «научно-исследовательские программы» для техники и технологий
Недостаточность выделения в истории развития техники периодов, подчиненных единому образцу – парадигме,
139
вынуждает обратиться к описанию истории техники как эволюционирующих научно-исследовательским программ.
Представление о научно-исследовательских программах было введено И. Лактосом [72] для рациональной реконструкции истории науки. Несмотря на то что И. Лакатос был последовательным противником социологических реконструкций научного знания, именно его модель наиболее эффективна при описании научной деятельности реальных ученых, а не мистических «научных теорий». Реальная деятельность коллективов по созданию нового научного знания обеспечивает длительную жизнь научной методологии И. Лакатоса. Научные теории, как и технические объекты, не возникают словно Венера из пены морской, они – результат целенаправленной деятельности заинтересованных индивидуумов, создающих также и другие технические объекты: книги, библиотеки, научные и инженерные коллективы, машины, породы животных, сорта растений, генномодифицированные организмы, химические вещества, электронные приборы и т.д. Оторвав их от создавших их коллективов, гениальных ученых и изобретателей, финансовых потоков, К.Р. Поппер и его верный ученик И. Лакатос значительно упростили модель. Ложность первого приближения этой модели к реальности не должна быть тайной и маскировать эвристическую ценность философии И. Лакатоса. Необходима вторая итерация – введение социального фактора. И третья – психология личности[74]. Но не будем решать все проблемы сразу, ограничимся второй итерацией, тем более что и она требует значительных, дополнительных к философии исследований истории техники.
|
|
|
140
Учитывая социальный аспект, модель И. Лакатоса оказывается хорошо применима к инженерным школам, конструкторским бюро, к эволюционирующим образцам техники[75]. Революционные смены парадигм происходят редко, а эволюция технических устройств при их употреблении и производстве непрерывна.
Выход электрического тока за пределы лабораторий и ярмарок, превращение его в источник энергии ознаменовали новый парадигмальный поворот в энергетике и технике. Стали появляться несуществующие ранее образцы техники, генераторы электротока, моторы, приборы для освещения и др. Появление электрического тока как технического объекта ознаменовало поиск и создание электрических технологий по его производству, передаче и потреблению. В рамках этой парадигмы между собой конкурировали различные ученые и организации, для описания действий которых понятие парадигмы не подходит. Свойства электричества таковы, что две конкурирующие между собой программы по использованию постоянного или переменного тока совместимы друг с другом. Ток может быть переведен из одного вида в другой. Но эта техническая возможность не снижала накала борьбы между двумя гениями, определившими судьбы человечества – Н. Теслой и Т.А. Эдисоном, а также между другими учеными и инженерами. В первую очередь я хочу упомянуть гениального отечественного инженера М.О. Доливо-Добровольского (1862–1919), решившего в концерне «АЕГ», каким будет электрическая технология четырехпроводной системы трехфазного тока, создавшего парадигмальные образцы
141
асинхронного электродвигателя, трехфазного трансформатора, применяемых и в наши дни [21, c. 204].
Рамки парадигмы затрудняют анализ истории электротехники, тем более что разнообразие технических устройств, созданных в рамках этой парадигмы, огромно.
|
|
|
Парадигма, как и допускал Т.С. Кун, выступает в нескольких вариантах различной степени всеобщности. Первая степень – использование электрического тока, вторая – вид электрического тока (переменный или постоянный), третья будет определяться национальными стандартами, определяющими напряжение и частоту электрического тока.
В границах этих парадигм технические устройства будут эволюционировать в соответствии с научно-исследовательскими программами, а парадигмы останутся долгое время неизменными. Парадигмы будут способствовать развитию техники и технологий. А конкуренция между образцами техники, предлагаемыми учеными, инженерами и изобретателями, будет соответствовать научно-инженерным программам в смысле И. Лакатоса. Соперничество между группами конструкторов, ярко заметное в конкурентной борьбе, будет поддерживаться «жестким ядром» программы, воплощенном в образцах технических решений, компоновки технических устройств, патентов, промышленного дизайна, использования торговых марок и др. А «защитный пояс» связан с возможностью дальнейшей модернизации и заимствований, внедрением новых научных открытий и учета эксплуатации аналогичных устройств.
Для технологий представление о научно-исследовательских программах также применимо. Во-первых, каждая технология непосредственно связана с определенным научным знанием и с группами ученых, конструкторов, инженеров, технологов, рабочих, вовлеченных в эти технологии. Во-вторых, развитие технологий не может осуществляться без перспективных разработок как в прикладных,
142
так и в фундаментальных областях науки, что определяет как содержание жесткого ядра, так и изменения в защитном поясе. Конечно, каждая технология имеет свои возможности для развития и модификации – свой защитный пояс и свое жесткое ядро, определяющие преемственность в эволюции данной технологии.
Конкуренция между образцами техники и технологий, наличие одновременно нескольких технологий в рамках одного направления показывают, что методологический аппарат, предложенный И. Лакатосом для анализа развития науки и дополненный социальными аспектами развития Великой Триады, вполне применим и для остальных ее элементов.
|
|
|
Наличие нового технического элемента не может фальсифицировать технологию, точно так же как наличие решающего эксперимента не приводит к отказу от теории. Из того, что конкуренты выпустили новинку с новым набором качеств, совсем не следует, что технология устарела. Всегда остается надежда на ее дальнейшую модернизацию. Наконец, отказ от технологий, как и от научных теорий, возможен только при наличии альтернативы. Но технологии не идентичны науке. Технология «умирает» быстрее, если пропадает ее социальная востребованность.
«Положительная эвристика» для технологии, в отличие от науки, определяет получение финансовой выгоды от производства или удовлетворение потребностей общества.
Влияние природоохранительного движения сыграло и играет важную роль в развитии энергосберегающих технологий, заинтересованности предприятий, мерах по защите окружающей среды. Благодаря активной социальной и политической деятельности стимулируется развитие новых технологий. В этом процессе значительное место играет конкурентная борьба. Те компании, которые значительно улучшили экологические и экономические характеристики своих товаров и технологий, стимулируют принятие правительствами ограничений на использо-
143
вание устаревших технологий, таким образом вытесняя конкурентов.
В свете представлений о научно-исследовательских программах необходимо рассмотреть явление технологического императива, определяющего производство всего того, что может быть произведено [192, c. 249; 238, p. 100-106]. «Хотя установление каких-либо ограничений стремлению к знаниям было бы тормозом для развития человечества, практическое использование всех без исключения результатов научных исследований было бы чрезвычайно опасно» [173, c. 203], – писал Э. Фромм. Сложившийся в философии науки страх тормозов обусловлен историческими причинами. В наши дни мистическое «развитие всего человечества» все чаще заменяется на практические интересы компаний и государств. Этому процессу противоречат интересы общества как целого, из этого конфликта возникает потребность в ограничениях. Отсутствие различия элементов Великой Триады приводит к тому, что ограничения пытаются наложить на научные исследования, хотя проще и эффективнее накладывать их на технологи и технику. Контроль за распространением технологий уже давно осуществляется в мировом масштабе. Ядерные и ракетные технологии, поставки военного оборудования находятся под неустанным контролем международных организаций. Философы отстают от реальности, концентрируя свое внимание исключительно на научной деятельности.
|
|
|
Способность современного производства формировать потребности, которых раньше не было, кажется, вытекает из самой сути технологического императива. Но это очередная иллюзия. Решения принимают люди – сторонники той или иной научно-исследовательской программы в технологиях. В зависимости от принимаемых ими решений конечная продукция технологии или предстанет как переполненная невостребованными возможностями техника, или она сохранит высокое качество и низкую цену при меньших
144
количествах осуществляемых функций. Несмотря на то что в обществе активно развивается технократическое мировоззрение, отдельные производители сохраняют ориентацию на здравомыслящую часть потребителей, не желающих переплачивать за услуги, которые им не нужны.
Рассмотрим эту ситуацию подробнее на примере мобильных телефонов. Развитие электроники идет по пути миниатюризации и роста числа осуществляемых операций микропроцессорами. Современные возможности позволяют включить в объем мобильного телефона фотоаппарат и видеокамеру, добавить множество возможностей по управлению разнообразными каналами связи, насытить досуг высокоинтеллектуальными играми, приобщить пользователя к музыке, графическому искусству и т.д. Для того чтобы выяснить и запомнить возможности мобильного телефона требуется значительное время, пытливый ум и устойчивая память. Большинство функций потом не востребуются, а некоторая часть из них значительно хуже, чем у специализированных устройств: цифрового фотоаппарата, видеокамеры, игровой приставки или компьютера и т.д. Неоднократно приходилось слышать ехидное замечание: «Изучу все функции, а потом ими не пользуюсь». На генетическом уровне в нас заложена жажда познания, при современных условиях она удовлетворяется изучением техники. Знание ее возможностей и контроль за появлением новинок становится модным современным дискурсом: «Больше говорить не о чем, так хоть о технике поговорю!»
Связь научно-исследовательских программ в технологиях с технологическим императивом в очередной раз подтверждает неразрывную связь социо(техно) составляющей СТБГС.
2.3.4. Великая Триада как куматоид
Роль и место человека в Великой Триаде еще недостаточно обозначены.
145
Человек, рассмотренный со стороны науки, – носитель научной информации[76], ее добытчик, применитель и передатчик. Научные теории не возникают из ничего (ex nihilo – лат.) – они создаются учеными, отстаиваются ими в научных спорах и вненаучной деятельности (политической, религиозной и др.), применяются на практике (в экспериментах, лабораторной и промышленной деятельности), транслируются и передаются путем образования, популяризации научных достижений и т.д.
Встав на точку зрения техники, человек окажется лишь элементом (пушечное мясо, электорат, винтик социального механизма, производительная сила всего человечества, школьник, студент, офисный «хомячок» и т.д.), включенным в технологический процесс. Человек в этом аспекте – техника говорящая.
В технологиях человек – их неотъемлемая часть. Он выступает как в роли субъекта, так и объекта действия. Последняя роль исполняется различными способами. Во-первых, объектом действия человек становится, участвуя в производственном процессе, выполняя предписанные действия. Подчиняясь ритму и правилам, он приобретает разнообразные профессиональные и человеческие качества. Во-вторых, его трансформация выступает целью для разнообразных технологических процессов (образовательных, медицинских, пропагандистских и др.). В-третьих, он как потребитель технологий обретает новые возможности и ограничения, изменяет свое поведение, свою психику и соматику. Человек соединяет воедино все три элемента Великой Триады, а саму Триаду делает частью общего социального и культурного процесса.
146
Связь индивидуума и социума с Великой Триадой неразрывна. Триада является составной частью культуры конкретного народа и человечества. Надчеловеческой науки не существует, «третий мир» – реальность лишь в мире попперианских фантазий. Достижения науки могут становиться частью мирового человеческого достижения, но лишь в той мере, в которой их способен усвоить конкретный человек, получивший достаточный для этого уровень образования. А такое образование можно получить не у всех народов[77], и далеко не всегда национальные традиции обучения позволяют усвоить достижения мирового уровня. Общество обеспечивает и ограничивает веер возможностей образования, научно-преподавательский коллектив обеспечивает качество преподавания, и, наконец, от действий личности[78] зависит конечный результат.
В философии традиционно противопоставлялись культура и цивилизация. Философы кон. XIX – нач. ХХ вв. мучительно пытались сохранить политическое и культурное влияние в обществе, в котором инженер и ученый стремительно завоевывали общественное признание. Со второй половины прошлого столетия причины этого направления мысли питались экологическим кризисом и отсутствием естественнонаучных знаний. Большая часть гуманитариев была по-детски испугана происходящими изменениями и заглушала словесным потоком все непонятное и пугающее в этом мире. Напротив, ученые-естественники, встраиваясь в философский процесс, обоснованно писали о происходящих событиях, концентрируя внимание на конкретных экологических проблемах.
147
Вся экологическая философия, а равно и реальная политическая деятельность привычно разбивается мной для анализа на два взаимосвязанных направления: рационализм и его запредельную форму – технократизм.
Последний демонстрирует вершину бездушного описания, безоговорочно отдает пальму первенства науке, представляя человека исключительно в качестве объекта. При технократическом подходе человек – возобновляемый ресурс. Признание ничтожности человеческой личности перед стоящими глобальными или локальными проблемами облегчает принятие решений, оправдывает и цели, и полученные результаты. Но даже рациональный подход при изучении человека позволяет социологам предсказывать массовое поведение в отрыве от индивидуальных особенностей. Технократизм заключается не в выборе точки зрения, при которой наука влияет на общество, а в абсолютизации данной точки зрения.
Избежать технократической парадигмы можно, исследуя связь социума и Великой Триады.
Для описания науки как социального института М.А. Розов ввел понятие «куматоида» от греческого слова kuma – волна. «Специфическая особенность куматоидов – их относительное безразличие к материалу, их способность как бы «плыть» или «скользить» по материалу подобно волне» [148, c. 87]. Существование социальных куматоидов обеспечивается непрерывной заменой составляющих элементов. Подобное фундаментальное представление позволяет сохранить в модели социальные элементы, отразить значение преемственности поколений, учесть социальный характер научного знания, преемственность в методологии, а также роль личности в научной, проектировочной и технической деятельности. Это будет социальный куматоид, но для упрощения можно временно отвлечься от социального фактора. Лишь для упрощения, но не в качестве руководящего принципа!
Если техника рассматривается в отрыве от общества, то такой подход будет аналогичен научно-исследовательской
148
программе И. Лакатоса. Сегодня отстаивание подобных представлений является технократизмом, естественно, такая оценка неприменима к самому И. Лакатосу. Он решал сугубо философские задачи рациональной реконструкции истории науки, что ему удалось при сознательном отказе от учета социального влияния.
Точка зрения технократизма – техника сама посебе – куматоид. Но оставленная без надлежащего обслуживания техника начинает разрушаться, а биологическая техника может погибнуть или возвратиться к природному состоянию. Исключение составляет техника, созданная из устойчивых к природным воздействиям материалов, камень, керамика, различные виды пластмасс и др. Эти объекты обычно являются самостоятельными техническими объектами, не имеющими внутреннего строения. В случае биологических объектов, имеющих внутреннюю структуру, то еще Ч. Дарвин написал, что голуби различных пород, предоставленные для свободного скрещивания, вырождаются в голубя средиземноморского, из которого когда-то были выведены селекционерами. Биологическая техника если не погибает в природных условиях, то вырождается. Данное условие не применимо к отдельным видам, полученным при помощи генной модификации. Опасность появления в природе новых рукотворных видов, равно как и перенесение видов из привычных ареалов обитания в новые представляет угрозу нуждается в научном мониторинге. В любом случае эффекта социального куматоида не возникает. Человеческие сообщества, утратив культурное единство, разрушаются как и остальные виды техники. Но мы не простая техника, и память о прошедших и исчезнувших эпохах интегрируется в культуру более поздних сообществ. Так, гибель Помпеи нашла свое место в культуре Европы и большей части остального мира.
Для прошлых веков продолжительность использования техники многократно превосходила продолжительность человеческой жизни. Носителем куматоида раньше являлся
149
человек. Из поколения в поколения передавались правила использования техники, социальные нормы организации технологий. Для техники срок ее использования измеряется годами. В наши дни природа куматоида изменилась, ее носителем стала техника. Критерием этого перехода является уменьшение срока применения техники до половины продолжительности человеческой жизни. Рубеж (точка перегиба) перехода от одного носителя к другому для различных видов техники, несомненно, различен. Продолжительность использования лошади как технического устройства значительно короче, чем жизнь современного человека. А здания по преимуществу используются дольше, чем человеческая жизнь. Надо отметить, что сокращение срока использования зданий существует и в архитектуре. Перестройке или уничтожению все чаще подвергаются здания, возведенные полстолетия назад. Общая картина такова, что уже в начале XX века технический прогресс превратил большинство видов техники в носителя социального куматоида. Интуитивно это явление осознал великий архитектор XX века Ле Корбюзье. В своих программных произведениях он решительно требовал сноса старых зданий, невзирая на их историческую и культурную значимость. Его метод «архитектурной хирургии» стал широко применяться в современной перепланировке Москвы. Вопреки другому его совету будем беречь «старые камни», сохранять наследие и культуру предков, включая и разнообразные технические объекты. От нас теперь зависит сохранение социальной преемственности, обеспечение связи времен. Это один из многих частных случаев (наряду с языком, религией и др.), из которых слагается единство культуры, а следовательно, сохраняется и народ, и форма его организации в государство.
Если мы отвлечемся от рассмотрения техники как социального куматоида, то локально отдельные виды техники также будут демонстрировать свойства волны. Для успешной эксплуатации техника нуждается в обслуживании, за-
150
мене деталей или отдельных узлов. В своей эволюции многокомпонентная техника может быть модернизирована, то есть в ней можно заменить один элемент на другой. И в результате будут улучшены ее функциональные характеристики. (Машину можно укомплектовать не серийным мотором, а форсированным, использовать новые сорта бензина или производить иные действия, улучшающие качества данного технического устройства.) Наряду с этим процессом все шире распространяется иное направление эволюции техники – одноразовые устройства. Это охватывает не только простые инструменты, но и сложные технические приборы. Компьютер в наше время меняется гораздо чаще, чем он вырабатывает свой материальный ресурс (прекращает функционировать). На его примере хорошо заметны две борющиеся тенденции: модернизация и революция. Компьютеры с системным блоком типа tower допускают замену элементарной базы в узких рамках материнской платы и возможностей процессора. Ноутбуки практически не поддаются апгрейду.
В этой связи особо хочется отметить иное значение качества выпускаемой продукции. В наше время уже не имеет смысла делать ее настолько хорошо, чтобы она функционировала максимально долгое время. Срок службы техники в высокоразвитом потребительском обществе будет ограничен появлением новой модели. Законы экономики требуют извлечения максимальной прибыли, а также сохранения и увеличения спроса. Этого факта не учитывают отечественные экономисты и социологи, подсчитывая количество телефонов на душу населения в России, равно как и количество компьютеров. В их подсчеты попадают устаревшие и неиспользуемые технические устройства. В результате вместо реальной картины технического оснащения предприятий или благополучия граждан возникает мираж, не отражающий реальности, но имитирующий ее.
Сменяются поколения людей, создаются, разрушаются и уничтожаются объекты материальной и духовной куль-
151
туры. Но каждый элемент, пришедший в негодность, заменяется либо таким же, либо другим, выполняющим аналогичную функцию. Так осуществляется эволюционное развитие куматоида. Хорошим примером могут служить торговые марки, которые поддерживают уровень качества разнообразных товаров (эволюция), а при продаже также и преемственность производителей, такой процесс обеспечивается социальным доверием потребителей и материальной заинтересованностью владельца торговой марки или знака в сохранении социального куматоида. Для технических устройств, за исключением объектов, состоящих из одного элемента, заменимость является важнейшим свойством, обеспечивающим их функциональное использование.
Образ социального куматоида оказывается эвристически эффективным при описании обоюдного взаимодействия технологии и общества – социальной философии техники и технологий.
Действительно, сама возможность осуществления технологий напрямую связана с вовлечением людей в процесс производства (материального или информационного). Вне социального института технологии существовать не могут. В границах технологического процесса происходит смена людей, техники, знаний. Но и ускорение процесса научно-технологической эволюции приводит к быстрой смене поколений техники. Оба процесса накладываются друг на друга, но время жизни людей теперь больше, чем время смены поколений техники. Соответственно, социальный куматоид скользит по технике, используя ее как носитель. Не будем забывать о двойной роли человека: он может рассматриваться и как субъект действия, и как технический объект, но горе обществу, где человек только придаток технологии. Поэтому пусть читатель не удивляется, что технологии не только преобразовывают поступающие в них ресурсы, но и сами трансформируются благодаря протеканию сквозь них
152
людских, информационных и материальных потоков. Выступая в качестве техники, человек преобразовывается под воздействием технологий, но, будучи объектом изменений, он сохраняет свою творческую сущность, предлагая пути усовершенствования технологического процесса. Человек един, и только в теоретических конструкциях он выступает в разных ролях: пассивной и активной. В реальности осуществляется лишь дихотомия Аристотеля, разделившего людей на тех, кто является «рабом по природе» [7, c. 383–385 (I, 2, 1254b 25, 1255a 5, 1255a 35 – 1255 a 2)], и тех, кто является по природе свободным. Первые будут слепо идти за технологиями, «технологично» снимая возникшие стрессы водкой или иными вредными способами. Остальные будут стараться в разной степени проявить свою самостоятельность и творческую активность.
Технологии становятся «открытыми термодинамическими системами». Но было бы поспешным утверждать, что технологии – самоорганизующиеся системы, подчиненные объективным законам природы. Они способны организовывать, тем не менее способы организации задают люди исходя из внетехнологических факторов (политических, экономических, этических, личностных и др.), а также на основе анализа (научного, технологического, организационного, экономического, финансового и т.д.) самих технологий. Технологии пронизаны организацией людей и процессов, подчиненных единой цели – производству продукта с однозначными свойствами. «В организации есть целесообразность, […] она вкладывется в нее организатором извне. Механизм составляется с подчинением его определенной цели, но он не рождается с присущей ему целью. Часы действуют очень целесообразно, но эта целесообразность не в них, а в создавшем и заведшем их человеке» [11, c. 150]. Таким образом, социальная связь технологий и общества неразрывна и составляет самую суть технологии как социального куматоида: до тех пор, пока социум поддерживает и определяет их
153
развитие, существуют и технологии. Все в них основано на востребованности обществом результатов технологических процессов – техники. Этот результат может быть удачным или неудачным, но в любом случае он – плод усилий человека и общества, отраженный в организации технологического процесса и воплощенный в технике[79].
Представление о всей Великой Триаде как о социальном куматоиде позволяет точнее описать эволюцию и функционирование социо(техно)-био-гео-комплексов [102, С. 155-169].
Возникновение, существование, эволюция и смерть комплексов неразрывно связаны с процессами в обществе, которое поддерживает элементы Великой Триады. Появление новой техники и технологий и их внедрение в существующие комплексы приводит к изменениям в знаниях и навыках обслуживания технологий. При этом сохраняется как социальная традиция, так и эволюция самого комплекса. Куматоид может сохраняться и при смене оборудования, и при смене обслуживающего его персонала. В процессе эволюции технологии и общества наблюдается один социальный куматоид с носителем волны человеком и другой с носителем – техникой. В первом передаются знания, навыки, традиции и пр., а во втором – осуществляется текущий ремонт, модернизация и др. Учитывая, что смена технических устройств происходит чаще, чем смена поколений (продолжительность времени активной работы, возможность обучения и переобучения персонала), становится ясно, что совершенно не случайно ведущие мировые производители сопрягают оба куматоида. В результате при появлении новой технологии они предпочитают строить под нее новый завод, а не модернизировать старый, равно как и нанимать новый персонал на работу, а не переучивать старый.
154
Такая «двойная спираль» из двух взаимосвязанных куматоидов допускает проведение различных аналогий. Это увлекательное занятие оставлю для достопочтенных читателей.
2.3.5. Личностное знание М. Полани в технике и технологиях
|
|
|
