Считаю я или считают мной?

Впервые сообщения о фено­менальных способностях людей-счётчиков появи­лись в советской печати ещё в 60-е годы.

Тогда же, в 60-е годы, было мод­ным устраивать соревнования между человеком и электрон­но-вычислительной машиной. Обычно человек-счётчик из та­кого соревнования выходил по­бедителем, а комментаторы, в том числе и с научными звани­ями, восхищались: надо же, ЭВМ делает десятки и сотни тысяч операций в секунду (речь идёт о тогдашних ЭВМ), а человек счи­тает быстрее! И почему-то ник­то из специалистов не рискнул признаться, что человек с такой скоростью вообще считать не может, поскольку в основе де­ятельности мозга преобладают медленные ионные, а не элек­тронные процессы! Лишь кое- кто робко замечал, что человек и ЭВМ считают по-разному. Но если мы знаем, как считает ЭВМ, то вряд ли в мире найдётся че­ловек, который смог бы объяс­нить, как считает он сам, не имея в виду простейшие арифмети­ческие вычисления.

Ничего не проясняли и воп­росы, задаваемые людям-счётчикам. Большинство из них отвечали, что и сами не знают. Некоторые из счётчиков вооб­ще были людьми необразован­ными. Англичанин Бакстом так никогда и не научился читать и даже не знал цифр. Американец Томас Фаллер умер неграмот­ным в 80 лет. В той же Америке два брата-близнеца могли без­ошибочно назвать, какой будет день недели в любой год за мил­лион лет до нашей эры или на столько же лет вперёд. Оба бра­та были слабоумными.

Не заставил в те годы заду­маться специалистов и че­тырёхлетний вундеркинд Том Джексон, моментально из­влекавший корни энной степени из чисел с десятками знаков. Но юное дарование вообще не име­ло понятия, что такое корень из числа! Мальчик ещё не умел пи­сать и едва знал цифры.

А стоило бы прислушаться к честному признанию одного из таких счётчиков: «Я ничего не считаю, а та минута, которая мне нужна для ответа на вопрос, уходит на считывание цифр, ко­торые в виде «бегущей стро­ки» возникают у меня в голове. Я могу заставить эти цифры бе­жать быстрее, но тогда либо не успею их перенести на бумагу, либо ошибусь».

Иначе воспринимал ответ счётчик Иноди. Ему казалось, что вместо него считает чей-то го­лос, и пока этот внутренний го­лос производит вычисления, сам он может разговаривать или иг­рать на флейте. Точно так же ещё один феномен - Морис Дагбер - производил свои вычисления во время игры на скрипке. В кон­це 80-х годов в Лилле (Франция) Морис в присутствии авторитет­ного жюри из физиков, матема­тиков и кибернетиков, устроил показательные соревнования с электронной машиной, произ­водящей около миллиона опе­раций в секунду. Дагбер решил все десять поставленных задач за 3 минуты 43 секунды, то есть в среднем по 22 секунды на за­дачу - фактически это то время, за которое он произносил ответ. Машине же потребовалось 5 ми­нут 18 секунд.

Феномен людей-счётчиков не мог не привлечь вни­мания человека, «знаю­щего всё о мозге», - академика Бехтерева. В начале 20-х годов, когда он стал директором ос­нованного в Ленинграде Инсти­тута мозга человека, в Европе появились первые электронные энцефалографы, позволяющие контролировать деятельность мозга. И, хотя надежды, что с их помощью удастся прочесть мыс­ли человека, не оправдались, энцефалограф мог определить, занят ли человек сложной мыс­лительной работой или его мозг просто отдыхает.

Энцефалографы тогда были дороги, производились штучно, и Бехтерев заказал для института такой прибор у одной немецкой фирмы. А пока "выполнялся заказ, учёный поставил более прос­той эксперимент. Человека укла­дывали на большие рычаговые весы таким образом, чтобы его голова находилась на одном из рычагов, а ноги - на другом. За­тем весы уравновешивали. Если после этого испытуемого проси­ли произвести сложный матема­тический расчёт, та часть весов, где находилась его голова, начи­нала перевешивать. Лишний вес создавали, разумеется, не мысли, а усиленный прилив крови к го­лове во время вычислений. Так происходило с цирковыми счёт­чиками, оперировавшими срав­нительно небольшим рядом цифр. Но проверка на весах двух счётчиков-уникумов дала неве­роятный результат - их мозг во время решения сложнейших за­дач никакими вычислениями не занимался, и весы оставались неподвижными!

Но тогда что или кто про­изводит эти сложнейшие вычисления?

Ответ здесь может быть толь­ко один: подсознание всех живущих на Земле людей объ­единено в единый супермозг. По терминологии Пенроуза это «СуперЭВМ». «Продвину­тые» естествоиспытатели на­зывают эту структуру «единым информационным полем». Но главное, что такая структура, этот своеобразный мозговой Интернет, существует, и неко­торые люди спонтанно к нему подключены. Воспринимая на слух либо через органы зре­ния написанную на бумаге за­дачу, человек-счётчик просто запускает задачу в эту «Супер­ЭВМ», а затем лишь считывает полученный ответ. А эту функ­цию может выполнить даже не­образованный человек.

Наверное, лишь один чело­век в мире осознал это и вос­пользовался «бесплатным подключением» по назначе­нию. Речь идёт об индийской женщине-счётчике Шакунтале Деви. Работая в Делийском уни­верситете, она помогала индий­ским банкам выверить и свести миллиардные балансы, прове­ла огромные расчёты по пере­писи населения всей Индии и решила ряд других сложней­ших практических задач.

Музыка мною не пишется…

Как рождаются картины, стихи, музы­ка? Настоящие, талантливые произ­ведения искусства порой кажутся созданными не человеком, а высшей силой. В сущности, в словах гениальных по­этов, скульпторов, музыкантов, когда они начинают говорить о своем творчестве, эта мысль постоянно проскальзывает.

А.Вознесенский считает: «Чувствуешь эту связь, словно кто-то диктует тебе..., чувству­ешь, что кто-то там высоко заинтересован в тебе, идет какое-то замыкание этой стран­ной электрической цепи». «Писал стихи,— вспоминает В.Солоухин,— так мне всегда казалось, под чью-то диктовку». Так же ду­мает Н.Садур: «Я только носитель, пере­датчик, посредник. Я сама по себе ничто... Это стопроцентный крест». А вот мнение В.Токаревой «Мне кажется, у творческих людей в мозгу есть антенна, что ловит вол­ны особой частоты. И вот я включаю антен­ну и записываю». А композитор А.Шнитке честно признается: «Музыка мной не пи­шется, а улавливается. Вроде как я имею дело не со своей работой, а переписываю чужую...»

Кто же нашептывает на ухо поэту стихи, и у кого композиторы «передирают», как лен­тяи-школьники, не выполнившие домашнее задание, свои мелодии? Чтобы разобраться с „этим вопросом, нужно заинтересовать­ся не музыкой, написанной человеком при жизни, а... его сочинениями, прозвучавши­ми после смерти.

В октябре 1968 года слушателям Би-Би-Си предложили странное объявление: «Сейчас прозвучат произведения Листа, Шопена и Бетховена, которые были ими продиктова­ны из иного мира Розмари Баун...» Дальше зазвучала музыка этих композиторов, о ко­торой никто, нигде, никогда не знал.

Би-Би-Си - это очень серьезная радио­станция, ей нет необходимости поднимать свою популярность с помо­щью, как сегодня говорят, «нездоровых сенсаций». Почему же музыкаль­ный редактор рискнул своей репутацией и сделал такое невероятное заявление? Объяснение очень простое. Приглашенные радиостанцией специалисты придирчиво просмотрели партитуры всех произведений, транслирую­щихся по Би-Би-Си. Все творения, умерших композиторов, один к одному соответство­вали их профессиональному почерку! По­лучалось, что их в самом деле сочинили Лист, Шопен, Бетховен и другие великие композиторы. Более того, дирекция Би-Би- Си отдала на экспертизу нотные партитуры и обнаружилось, что даже система записи полностью соответствовала авторскому по­черку каждого из композиторов!

Домохозяйка из Лондона Розмари Баун в одночасье, ставшая знаменитостью, ничего не скрывала от осаждающих ее журналистов.

В детстве Розмари Баун училась играть на фортепиано и занималась сольфеджио, но большими способностями не обладала и хорошего музыкального образования не получила. Она умудрялась путать соль- диез и ля-бемоль, что приводило в шок ее учителей. Тестировавший уже став­шую известной Розмари профессор Королевской музыкальной акаде­мии Мэри Файрт сделал уничто­жающий вывод о ее музыкальном образовании: «..,эта женщина была абсолютным музыкальным профа­ном; она не могла записать на бу­маге даже простой мелодии...»

Тестирование тестированием, но представленные в Би-Би-Си партитуры говорят об обратном. Если все их действительно написала Розмари Баун, то она являлась са­мым гениальным композитором всех стран и всех времен, легко и непринужденно имитирую­щим: Шуберта, Баха, Брамса, Шумана, Дебюсси, Грига, Берлиоза, Листа, Бетховена, Моцарта! Журналистам пришлось согласиться с фантастической, невероят­ной версией Розмари Баун - все музыкальные произведе­ния продиктовали ей сами... умершие композиторы! А этих неизвестных специалистам пар­титур музыкальных гениев было около четырех сотен. Получа­емые из мира умерших музы­кальные произведения были не набросками, а целыми композици­ями, сочиняемыми чаще для фортепьяно, но иног­да и для симфонического оркестра.

Дар улавливать музы­ку, доносящуюся с небес, проснулся у Розмари уже в зрелом возрасте и совер­шенно неожиданно для нее самой. В 1961 году Розма­ри Баун овдовела и устроилась кухаркой в школьную столовую. И здесь произош­ло несчастье, неожиданно перевернувшее всю ее жизнь. Женщина упала на лестни­це и сломала ребра. Лечилась она долго, находясь дома, не знала, куда девать себя от тоски и безделья. Как-то раз она уви­дела старое пианино, за которое не сади­лась много-много лет. Подошла к нему и ставшими неуклюжими пальцами прикос­нулась к клавишам. И вдруг Розмари по­чувствовала, что она не одна в комнате, за ее спиной кто-то стоял. Она испуганно обернулась. Это был великий музыкант Лист! Затем произошло совсем неверо­ятное: Лист как будто стал водить руками женщины, и из-под ее пальцев полилась дивная мелодия! Венгерский классик ис­чез так же внезапно, как и появился, и пос­ле этого случая стал приходить к Розмари чуть ли не каждый день. И всякий раз жен­щина играла с подачи призрака непремен­но новое произведение. Как она писала: «Он пользовался моими руками, словно парой перчаток».

Сначала, рассказывала журналистам Розмари, «ноты были у нее на кончи­ках пальцев», а потом ей стало обид­но, что столь прекрасной музыкой может наслаждаться только она одна. Она попросила Листа записать ее руками му­зыкальные произведения на бумаге. Так и появились неизвестные музыкальные тво­рения Листа. Как-то раз Лист явился к Роз­мари с бледнолицым человеком с мягкими чертами лица и представил его: «Мой друг Фредерик Шопен». Прошло немного вре­мени, и Шопен тоже стал играть на форте­пиано и записывать ее руками ранее никем не слышанные произведения... Затем Лист стал приводить к ней других композито­ров. Большинство из них становились ее настоящими друзьями, другие, как, на­пример, Моцарт, у нее почему-то долго не задерживались.

В отличие от многих людей, обладаю­щих экстрасенсорными способностями, Розмари не делала тайны из процесса своего общения с умершими композито­рами. Наблюдателей, присутствовавших при ее общении с невидимыми для всех других композиторами, поражала ско­рость, с которой на нотной бумаге появ­лялись записи очередного неизвестного произведения Листа или Бетховена. При­чем, во время сеанса Розмари Баун не­прерывно непринужденно болтала со своими невидимыми гостями. «Пони­маю... - обращалась она к Ференсу Лис­ту, - эти две черты здесь... нет. Теперь поняла. Нет, это для меня слишком быс­тро». Иногда Розмари даже мягко упре­кала великих музыкантов за то, что Лист в состоянии возбуждения говорил на французском языке, а Шопен - на поль­ском, которых она не понимала.

А теперь послушаем мнение об этих, полученных из мира духов произведениях умерших композиторов, профессионального музыканта, пианиста Гефзибаха Ме­нухина: «Я смотрю на эти манускрипты с величайшим почтением. Каждая пьеса опре­деленно выдержана в стиле композитора». Такого же мнения придерживается британ­ский композитор Ричард Родней Беннет: «Импровизировать умеют многие, но такую музыку невозможно подделать без много­летних упражнений. Лично я не сумел бы подделать что-нибудь под Бетховена».

Не одна только Розмари доносила до окружающих посмертные му­зыкальные произведения великих композиторов. В конце 70-х годов в музыкальных кругах стала вдруг широко известной жительница Калифорнии Белита Адер, исполнявшая посмертные произ­ведения Шопена. По словам пианистки, она разучила эти сочинения лишь благодаря тому, что сам композитор (его дух, призрак) ставил при этом свои руки на клавиатуру рядом с ее руками и показывал, какие ноты следует брать.

С «того света» передает свои новые песни основатель группы «Битлз» Джон Леннон. Он использует для этого амери­канскую супружескую пару из Северной Дакоты: Линду и Джеральда Полей. Но пес­ням Леннона больше повезло, чем про­изведениям Шопена, которые слушает и исполняет Белита Адер. Лазерные диски с записями неизвестных произведений - основателя группы «Битлз» расходятся в Америке тысячными тиражами. Получается, что Розмари Браун, Белита Адер, супруги Полей посмертными музыкаль­ными произведениями умерших компо­зиторов доказали реальность загробного мира. За пределами земной жизни чело­век не только существует, но и сохраняет свою индивидуальность, продолжает тво­рить и духовно развиваться. Иными сло­вами, творец остается творцом и в мире ином. И в этом мире композитору хочется не только сочинять музыку, но и видеть и чувствовать реакцию на нее. Похоже, что для некоторых из них потусторонний мир - лишь еще одна сцена для выступлений или еще один концертный зал для испол­нения нового музыкального опуса.