1.1. Пьесы У. Шекспира как массовая культура XVI-XVII вв.

Если проанализировать ситуацию, в которой создавались работы У. Шекспира, то есть елизаветинский период, то нетрудно провести параллели с концом девятнадцатого — началом двадцатого века. Политические изменения, экономическая революция, смена одной общественной формации другой, урбанизация — эти черты характерны для обеих рассматриваемых эпох. И на фоне этой ситуации в девятнадцатом—двадцатом веках возникает массовая культура, а в шестнадцатом веке — У. Шекспир.

Что же позволяет отнести творчество У. Шекспира к массовой культуре?

Во-первых, пьесы У. Шекспира были рассчитаны на простой народ, а не только на аристократическую верхушку. Пьесы Шекспира выросли из традиций уличного театра, а в городские театры того времени дорога была открыта всем. Трагедии и комедии У. Шекспира смотрели, понимали и любили все, от королевы до конюха.

Во-вторых, темы и проблемы, поднимаемые У. Шекспиром, отражали стремления и идеалы среднего человека елизаветинской эпохи. Например, по мнению исследователей [Липгард А. Уильям Шекспир в историко-культурной традиции. — Видеокурс МФК — МГУ, 2014-2015], «Гамлет», самая известная пьеса У. Шекспира, является метафорой переживаний английских католиков, которые в елизаветинскую эпоху оказались меж двух огней: они вынуждены были либо предать свою поруганную веру (в пьесе это тень отца, убитого короля), либо выступить против власти, которая своими руками эту веру и уничтожила (королева и новый король, брат убитого). Причем метались так не только простые люди — среди знати тоже было достаточно таких вот «гамлетов».

В-третьих, творчество У. Шекспира представляет собой симбиоз народной и элитарной культуры. Традиции уличного и «высокого», умного театра сочетаются в его пьесах.

Если обратиться к тем чертам массовой культуры, которые выделили представители Франкфуртской школы [https: //sites. google. com/site/kultmassi/frankfurtskaa-skola], то можно заметить, что творчество У. Шекспира вполне подходит под большую часть этих характеристик.

1) Стандартность и стереотипность сюжетов, жанров; простота.

Большинство пьес У. Шекспира основываются на уже имеющихся сюжетах из истории, из других пьес. Драматург перерабатывал найденные сюжеты для того, чтобы поставить их на сцене, обычно не вдаваясь глубоко в исторические детали, если пьеса была историческая («Кориолан», «Юлий Цезарь»), не акцентируя внимание на особенностях жизни в других странах («Гамлет») — все это упрощается для того, чтобы публика не отвлекалась от действия.

2) Воздействие на чувственность, быстрый доступ к произведенной продукции и пассивность потребителя.

Зритель действительно пассивен, когда смотрит представление. Он не является активным участником происходящего — лишь потребляет информацию, смотрит постановку. Воздействие на чувственность также очевидно — У. Шекспир часто заставляет нас эмоционально реагировать на происходящее в его пьесах. Сочувствие, гнев, веселье — все эти чувства пьесы У. Шекспира вызывают с легкостью.

3) Развлекательный характер продукции.

Театр елизаветинской эпохи не был просветительским или религиозным — это было место, в котором люди могли в первую очередь развлечься, отвлечься и насладиться происходящим перед их глазами. Этот развлекательный характер У. Шекспир перенял у народного, уличного театра.

4) Коммерческий характер, предполагающий зрелищность.

У. Шекспир и его труппа получали деньги за свои представления, так что коммерческий характер очевиден. Кроме того, известно, что пьеса «Ричард II» была написана по заказу одного вельможи, и он заплатил за свой заказ. Пьеса должна была стать злободневной, отразить происходящее в стране.

5) Компенсаторно-эскапистский характер продукции (создание грез, иллюзий и фантазийного мира).

Чаще всего места действия пьес У. Шекспира — это не Англия. Конечно, в исторических хрониках («Генрих IV-V», «Ричард II» и так далее) события происходили на родине драматурга, но чаще всего Шекспир выбирал место и время, отличные от тех, в которых находился он и его зрители. Древний Рим, Датское королевство, Италия, а в поздней «Буре» и вовсе остров волшебника Просперо — во-первых, все эти локации не были знакомы большинству аудитории, а во-вторых, были довольно заметно «трансформированы» драматургом.

В определении массовой культуры, данном в «Новейшем философском словаре», указано, что она имеет манипулятивный характер — то есть, в произведения массовой культуры изначально закладывается необходимый автору или заказчику посыл, тема. В творчестве Уильяма Шекспира есть пример и такой пьесы. Уже упомянутый выше «Ричард II» был написан по заказу и с четкой целью — поднять как можно больше людей на бунт в связи с заключением графа Эссекса под стражу и грозившей ему казнью.

Отношение современников к творчеству У. Шекспира во многом напоминает отношение представителей творческих профессий и исследователей к массовой культуре в двадцатом веке. Например, Джордж Уэтстон, английский писатель XVI века и автор пьесы «Промос и Кассандра» (которую, кстати, позже будет использовать при создании своей «Меры за меру» У. Шекспир), так писал в посвящении к этой работе:

«... англичанин поступает в этом случае (при написании театральной пьесы) самым нелепым и беспорядочным образом. Прежде всего он строит свое произведение на целом ряде невозможностей, - в три часа пробегает весь мир, женится, рожает детей, которые в свою очередь вырастают и делаются героями, способными покорять царства и побивать чудовищ, и в довершение всего вызывает самих богов с неба и чертей из преисподней. Хуже всего то, что фундамент этих пьес не так плох, как плоха и несовершенна их обработка. Нередко для возбуждения смеха зрителей наши драматурги делают клоуна собеседником короля и перемешивают важные речи его шутовскими прибаутками. Они употребляют один род речи для всех действующих лиц, что крайне неприлично, ибо, подобно тому как сладкая песнь соловья звучит дико в устах желающей ему подражать вороны, так изящная речь короля неприлична в устах шута. Для хорошей комедии необходимо, чтобы старики поучали, чтобы молодежь носила на себе печать юношеского легкомыслия, а куртизанки – печать разврата; нужно все эти роли перемешать так, чтобы серьезное поучало, а забавное смешило; в противном же случае и внимание зрителей будет ослаблено и удовольствия будет меньше». [История западноевропейского театра. Т. 1' - Москва: Искусство, 1956. с. 403 ]

Все эти обвинения можно смело адресовать У. Шекспиру - достаточно вспомнить то, как легко он смешивал трагедию с комедией, как принц Хэл в «Генрихе V» общается с простолюдинами, как Фальстаф становится носителем мудрости, хотя изначально кажется шутом.

Были и те, кто практически напрямую обвинял У. Шекспира, не получившего университетского образования (по данным исследователей, У. Шекспир закончил школу в родном Стратфорде, и на этом его образование прервалось, так никогда и не продолжившись) в попытках приблизиться, встать на одну ступень с такими видными «учеными мужами» как Томас Нэш, Кристофер Марло и Роберт Грин. Собственно, последний как раз и записал свои претензии к У. Шекспиру. Правда, в иносказательной форме, упоминая в памфлете 1592 года некого «потрясателя сцены» (в оригинале — shake-scene), у которого «сердце тигра в шкуре лицедея». Это, очевидно, отсылка к третьей части пьесы У. Шекспира «Генрих VI» («О, сердце тигра в женской оболочке! »[ Шекспир У., «Генрих VI», часть III, акт 1, сцена 4. Перевод Е. Бируковой, ПСС в восьми томах. Издательство «Искусство», 1957, т. 1. ]). [Шенбаум С. Шекспир. Краткая документальная биография, Перевод А. А. Аникста и А. Л. Величанского, Издательство «Прогресс», 1985]

Кроме того, уже было сказано об изменениях, происходящих в языке. У. Шекспир был одним из реформаторов английского языка. В своих пьесах он использовал пятистопный ямб (нововведение К. Марло, ставшее визитной карточкой У. Шескпира) и привнес в английский язык такие слова как «addiction» («Отелло»), «assassination» («Макбет»), «lonely» («Кориолан») и многие другие. [ 20 Words We Owe to William Shakespeare by R. Panganiban (mentalfloss. com/article. php? id=48657)]

Таким образом, учитывая вышесказанное, можно рассматривать творчество У. Шекспира как массовое искусство того времени.